Все бури - Чук 12 стр.


— Еда и питье у постели, — хмуро произнес Антэйн, покидая свой дом, ставший ему чужим.

Майлгуир уплотнил завесу и опустил Мэренн обратно на шкуры, подложил под спину несколько подушек. Откинул черные с синим отливом пряди. Протянул бурдюк, Мэренн отпила, закашлявшись до слез.

Уничтожать пепел, покрывающий дерево и висевший в воздухе — дело затратное и бессмысленное, он сам по себе — то, что уже уничтожено. Гораздо проще было обратить его в цветы, и Майлгуир вынул из памяти бледные крокусы с желтыми мохнатыми тычинками.

Мэрен провела рукой по цветам, устлавшим пол. Не обрадовалась. Отвела взгляд.

— Может, мне правда лучше остаться здесь. Все равно, осталось недолго.

— Правда? Лучше? Для кого? — Майлгуир смирил заклокотавшую ярость. Опустил руку в карман, достал засохший цветок вереска и порадовался, что их два. Мэренн смотрела в непонимании.

— Проведи над ними рукой. Старый, проверенный способ.

— А!.. Я думала, это легенда.

— Которая может стать былью.

Мэренн не шевелилась, и Майлгуир, осторожно завладев ее рукой, провел ладонью над сухими бутонами. Один развернулся в ярко-голубой, другой — в алый. Цветы ожили, запахли, и Майлгуир сложил их на грудь Мэренн.

Она подняла взгляд на Майлгуира. Краска залила ее лицо, шею, грудь — и мгновенно сбежала. Глаза наполнились ужасом.

— Я же… Я ведь!..

— Я знаю, знаю.

— Ты не поймешь! ты не знаешь! — обуянная ужасом, заторопилась сказать Мэренн.

— Ты заложила свою жизнь в обмен на мою любовь.

— Да… Я не могу… Не могу сейчас умереть!

— И я не дам тебе погибнуть. Обещаю, любимая, — прижал ее к себе Майлгуир. — Я верну отданный тобой залог.

========== Глава 9. Каменные гости ==========

Мэренн, одетая лишь в черную рубашку тончайшего шелка, захлебывалась рыданиями.

Его спокойная, рассудительная, даже холодноватая Мэренн!

Майлгуир шептал слова утешения, целовал заплаканные вишневые губы, гладил спину одной рукой, другой лаская грудь, потом спустился к выразительному изгибу ягодиц.

Вдохнул свежий и горький аромат подснежников, улегся рядом на мягкий серебристый мех, решив, что покой его жены сейчас важнее всего. Обнял, притянул к себе, дождался, пока волчица перестанет дрожать.

— Расскажи мне все.

— Ты убьешь меня, — глухо выговорила Мэренн. — Я не могу!..

— Как ты могла? Зачем ты сделала это?! — Майлгуир тряхнул узкие женские плечи так, что мотнулась голова — и сразу устыдился, произнес уже тихо. — Скажи, я прав: ты просила хранителя?

Мэренн кивнула, закусила губу, зажмурилась.

— Тебя, как Мэллина, хочется одновременно обнять и отшлепать! — в сердцах выговорил Майлгуир.

— Тогда, — распахнула серо-зеленые глаза Мэренн. — Ему очень и очень везет.

Майлгуир вздохнул. Чем больше близких — таких дорогих и преданных близких! — тем больше страх потери, тем выше ответственность. Боги ничего не дают просто так. А еще любят посмеяться, и особенно хорошо у них выходит смеяться над бессмертными, уверенными в собственной неуязвимости.

Он огладил плечи, сжал холодные пальцы.

Бежать бы, но без тепла она заледеневала мгновенно. Еще немного — и некого будет спасать!

— Антэйн! — позвал Майлгуир.

Молодой волк влетел быстрее ветра, оглядел Мэренн в объятиях Майлгуира, напрягся лицом.

— Найди хранителя, — твердо выговорил Майлгуир. — Узнай, кому он передал ее искру. У него силы бы не хватило сотворить подобное! Выверни его наизнанку — вот тебе мое королевское слово! — но узнай все про мою жену! От этого зависит, будет ли она жить или умрет!

— Но если она заложила жизнь… — с тревогой сказал Антэйн и сощурился, увидев цветы, розовый и голубой, упавшие с груди Мэренн.

— Три жизни не может взять никто, — уронил Майлгуир. — Не будет говорить — приволоки сюда.

— Мэренн будет жить, мой король.

Антэйн коротко кивнул и вышел. Мэренн вздохнула прерывисто, простонала:

— Что я наделала!

Ледяные пальцы, неживые губы, холодное дыхание.

— Мэренн, закрой глаза.

— Что? — вскинулась она испуганно.

— Поверь мне. Немного магии еще есть.

Она зажмурилась, и Майлгуир — тоже.

— Выше звезд, ниже страсти, посреди того, что уже нет, но что еще будет, — шептал он, — есть одно место. Оно есть пока только в моей памяти.

Одежды Майлгуир оставил в доме, как холод и боль.

— Но… — ощутила Мэренн перемещение.

— Тихо, — прижимал он к себе обнаженную женщину. — Мы исчезнем для всех не более чем на один вздох, а в Грезе нет времени. Тебе нужна сила, моя волчица, очень нужна.

Птицы заливались так отчаянно и звонко, словно пришла наконец новая эпоха, горьковато-сладкий запах смолы пьянил не хуже вина.

Майлгуир открыл глаза — и увидел напротив испуганные глаза Мэренн.

Было чему удивляться. Они очутились в шатре из пушистых лап огромной ели, на вековой подстилке из мягкой, длинной хвои, по которой, словно ласковые зверюшки, лежали мохнатые подснежники. Солнце просвечивало сквозь изумрудную зелень, подглядывало за двоими.

Но даже если сам Кернуннос смотрел на них, волчьему королю не было до этого никакого дела. Он любил свою жену, свою волчицу, вдыхал в нее магию, делился мощью самым простым и самым действенным способом, который знал и который хорошо умел…

Кожа Мэренн переливалась, глаза сияли. Майлгуир мучительно медленно целовал вишневые соски на упругих грудях, гладил нежную кожу изнутри бедра. Дождался стона — и вошел в ждущее, ласковое женское нутро. Тело Мэренн горело, глаза блестели, хриплый голос просил не останавливаться — но Майлгуир не смог, даже если бы и захотел, и слова любви рождались сами и, несомненно, были правдой…

Порозовевшая Мэренн распласталась на мягкой хвое, раскинула руки.

— Как же здесь хорошо, — прошептала она. — Мы можем остаться еще немного?

— Увы, нет, моя любовь. Мои силы иссякают, если мы не вернемся сейчас, — погладил Майлгуир гладкий живот Мэренн, — то можем остаться навечно. Теперь тебе хватит сил дождаться меня.

— Дождаться тебя?! — вскочила Мэренн одним слитным движением. — Ну уж нет! Я пойду вместе с тобой!

— Нет, ты останешься!

— Нет, Майлгуир! Я воин — и я твоя жена! Я буду рядом с тобой, куда бы ты ни пошел! — холодные серо-зеленые глаза яростно блистали в изумрудном полумраке.

Майлгуир поднялся, обнял Мэренн, прижался губами к ее губам.

— Ты очень храбрая, — оторвавшись от нее, хрипло произнес он. — Хотя бы потому что смеешь спорить со мной.

— Я прошу…

— Так я могу и согласиться, — ответил Майлгуир, обнял Мэренн — и вернулся из Грезы в обычный мир.

Времени не было совсем. Это состояние уже порядком поднадоело Майлгуиру — у бессмертного существа, у которого в запасе вечность, постоянно не хватало времени!

В дверь колотились так, словно Укрывище атаковали драконы. Похоже, в Нижнем мире прошло больше, чем одно мгновение, но меньше, чем полчаса, оценил изменение времени волчий король.

Мэренн торопливо надела камизу. Сюрко ей подошло то, что было заботливо принесено Антэйном. Майлгуир скривился, пообещав себе при первом же удобном случае сменить одежду своей королевы. Поднял с пола оружие и протянул Мэренн свой второй, тонкий ремень. Она приняла с благодарностью большей, чем требовала того простая вежливость.

— Это твоя вещь, мой супруг, она дорога мне, и я буду носить ее с радостью, — пояснила Мэренн, не увидев — почуяв его удивление.

И это тоже было приятным открытием, гранью того понимания, что возможно только между очень близкими людьми, что куется долго, а разрушиться может за один разговор.

Майлгуир нахмурился, поправил одежду — и разрешил вход.

— Он пропал! — влетел Антэйн вместе с лучами солнца, уже поднявшегося высоко в небо.

— Хранителю запрещено покидать Дом, пусть это Дом северного клана. Как его пропустила стража?! — в ярости выкрикнул Майлгуир.

Ведь знал же, что надо идти самому!

— Хранитель не проходил через ворота, — недовольно ответил стоявший поодаль Ллвид.

Все волки, пришедшие из Черного замка, стояли так, словно готовы были вот-вот броситься по следу.

— Но ведь из Укрывища нет иного пути? — спросил Майлгуир. — Мои волки — нюхачи. Они привыкли выискивать добычу за много лиг. Почему бы…

— Есть один ход, полный ловушек и ложных поворотов, — недовольно произнес Ллвид, откинул волосы, серебрившиеся в солнечном свете. — Твой Антэйн постарался особенно. Мои волки прошли его до конца, там никого нет.

— А за его пределами?

— Следа нет! — сверкнул ледяными глазами Ллвид. — Он присыпан магически, волки падают и засыпают, пытаясь его взять.

— Нас не пустили, король, — склонился сотник из сопровождения Майлгуира. — А покидать Укрывище без вашего позволения мы…

— У хранителя есть ученик? — прервал его Майгуир.

— Нет, властитель магии ни с кем не делится своими тайнами, — ответил Ллвид. — Насколько мне известно, как и ваш, владыка.

Оба не только не делятся тайнами, но и для разговора снисходят редко.

Майлгуир окинул зеленую чашу Укрывища, окаймленную острыми пиками гор, гладкую бирюзовую синь озера ровно посередине в одеянии из кроваво-красных кленов и золота берез.

Куда же идти? Навестить ли тех, кто может двигать камни — или все же попытаться найти хранителя?

— Лэрд, владыка! — вылетел из ближайшего каменного выхода волк в отливающей серебром одежде, быстро миновал домики волков и склонился перед старейшиной. — К вам Мэллин, принц Дома Волка!

— Какая честь для меня, — преувеличенно вежливо склонился Ллвид. — Две царственные особы в один день почтили меня визитом.

— Он сказал, что вернет вам то, что вы потеряли, — доложил посыльный.

— Это уже интересно, — уставился на Майлгуира старейшина.

— Я не жду никого из Черного замка и не понимаю смысла этой фразы, — устало произнес Майлгуир.

Мэренн стояла рядом, касалась плечом его плеча, держалась за его руку — и ладонь ее была теплой.

— Принц Мэллин, — шепотом доложил посыльный, — сказал, что у него очень важные вести. А еще… — не сдержал он удивления, — я видел, он привел с собой нашего хранителя!

— Я допрошу его! — в один голос произнесли Майлгуир и Ллвид.

— Приведите их сюда немедля, — добавил Ллвид и обратился к королю, — Это мой подданный. С чего ты вообще решил, что он повинен в чем-то?

— Если ни в чем не повинен, отчего сбежал как трус? — глухо, в сторону произнес Антэйн.

— Мэренн, — выставил перед собой волчицу Майлгуир. — Скажи главное.

— Я обратилась к хранителю в Самхейн этого года, — тихо произнесла она. — Он пообещал, что если я смогу прорваться к Майлгуиру, если моя любовь к нему будет достаточно сильна, то я разожгу искру в его сердце. Наш король сможет полюбить вновь. И тогда, возможно — я знаю, только возможно! — рассвет воссияет над Благими землями и всем Нижним миром.

Спокойно так говорила, словно все заранее знала и ни о чем не жалела. Майлгуир сжал руки на ее плечах и тут же погладил.

— В Проклятии говорилось еще и о жертве, — тревожно произнес Антэйн.

— И я отдала в залог свою жизнь, — опустила голову Мэренн.

— Отдала и отдала! — поднял руку Ллвид в ответ на движение Майлгуира. — Да, это запрещено, ты запретил и магию, и любовь, и все, что грозит смертью живущим на этой земле. Но это ее выбор! Жизнь за любовь!

— И она умирает! — рявкнул Майлгуир. — Но она беременна, Ллвид! Беременна двойней! Сам Кернуннос против такого обмена! И я готов отдать свою жизнь, лишь бы Мэренн жила!

Волки черные и серые стояли за своими владыками, готовые ко всему, даже к бою. Напряжение молниями прошивало воздух.

— И я! — встал рядом Антэйн.

— Ты — мой волк! — с недовольством выговорил Ллвид.

— Уже нет, — напомнил очевидное Антйэн.

— И я! — радостно подхватил подошедший Мэллин, прошелся колесом по песчаной дорожке, соединяющей невысокие дома Укрывища. — И я нее твой волк. Ну что? — ухмыльнулся во все зубы. — И да! Я тоже готов отдать жизнь ради нашей королевы, Ллвид. Нашей! И нечего тянуть лапки к Мэренн. Привет тебе от Джареда такой же снежный, как он сам! Однако, очень надеюсь, всем нам умирать не придется. У меня для вас куча, ну просто куча новостей, дорогие родичи, волки знакомые и незнакомые!

— Какое счастье видеть вас, — кисло произнес Ллвид.

— Где я, там счастье, — Мэллин поклонился до полу старейшине, улыбнулся Майлгуиру.

Раскосые глаза привычно сияли, улыбка до ушей осветила даже снежные пики.

— Прости за хранителя, Ллвид, я его чуть-чуть помял, — Мэллин помахал рукой, и из каменного прохода показалась знакомая шестерка волков, сопровождавшая Майлгуира и Мэренн до дома Угрюма. Вперед них шел связанный и очень сердитый хранитель магии северных волков.

— Где ты его поймал? — не удержался Ллвид.

— Знаешь ли, в проходе.

— О нем не знает никто!

— Не знает, — почесал затылок Мэллин. — Никто, кроме местных волков. И волчиц. Мы однажды тут в Лугнасад веселились…

— Довольно! — поднял руку Ллвид. — Я не желаю знать подробности. Я прошу вас, принц Мэллин, сосредоточиться на главном.

Принц Мэллин тряхнул лохматой головой и свел глаза к носу.

— Поскольку мне известен тайный-претайный проход в ваше дивное место, я сунулся именно туда. И не прогадал. Ваш хранитель, правда, убеждал меня, что он действовал волей богов, равновесия и прочая, ну да ладно. Пусть он вам расскажет, что и как.

— Как дела в Черном замке? — торопливо спросил Майлгуир.

— Джаред держит оборону, — также тихо ответил Мэллин. — А бессовестные ши ждут возвращения короля.

— Это правда? — спросил своего хранителя Ллвид. — Ты в нарушение всех правил баловался магией смерти? Кто дал тебе это право и эту силу, говори!

Хранитель поднял голову, обвел всех сумрачным взглядом, остановился на Майлгуире и поморщился.

Мэренн сделала шаг вперед, то ли закрывая любимого, то ли будучи готова отвечать за свои слова. Майлгуир не стал отодвигать ее. Просто обнял, прижал к себе — и сложил руки на ее груди.

— Я не собираюсь ничего вам говорить, — твердо произнес хранитель. Такой же бесцветный и мрачный, как тот, что живет в Черном замке.

— Ты будешь перечить мне?! — возмутился Ллвид.

— Я могу вывернуть его память, — уронил Майлгуир, и Мэренн вздрогнула в его объятиях. Насильственное раскрытие памяти означало стирание памяти вообще, но короля бы это не остановило.

— Не по-лу-чит-ся, — хихикнул Мэллин. — Такие подлюки всегда подстраховываются.

— Что? О чем ты? Принц Мэллин, может быть, вы перестанете э… Может, вы все поясните для нас? — снизошел до просьбы Ллвид.

— У него блок на смерть, неужели не понятно? Он же у него на лбу нарисован!

Все волки, и Ллвида, и Майлгуира, уставились на лоб хранителя так, словно там и впрямь было что-то нарисовано. Хранитель дернул плечом, видно, лоб определенно зачесался, но руки его были крепко связаны бечевкой и обмотаны поверх серебристой цепочкой, очень похожей на пояс принца. Видимо, Мэллин не пожалел своего. Зато и лишил хранителя возможности пользоваться толикой магии.

Мэллин надул щеки, заложил руки за спину и прошелся с важным видом.

— У короля заживи, у королевы заживи, у хранителя заболи! — весьма довольно произнес он и ткнул указательным пальцем в лоб хранителю. Тот отшатнулся и оскалился.

— Уберите от меня этого… этого… паяца!

— Достопочтеннейший Ллвид, позвольте мне продолжить! — поклонился Мэллин.

— Дозволяю, — сквозь зубы уронил белый волк.

Мэллин опять сверкнул улыбкой так, что начали подтаивать ледяные шапки.

— Угрюм, знаешь ли, предан тебе, брат. Очень предан. Он потратил день, обыскивая свой дом, его окружение, тот водопад, где вы были — и выискал брешь, через которую проникли враги.

— Друиды? — выдохнул Антэйн.

— А-ха-ха! — показательно рассмеялся Мэллин. — Если я надену серый балахон и завою «отдашь ли ты свою жизнь за любо-о-овь», — провыл он с должным старанием, — то я все равно не стану друидом. При всей к ним моей страстной ненависти.

Назад Дальше