Несмотря на несколько стесненное по сравнению с довоенными временами положение, совсем отказываться от светской жизни Люциус Малфой считал недопустимым. Пусть не пышные приемы с сотнями приглашенных, но уж небольшие званые ужины для самых близких он мог себе позволить? Тем более, что восстанавливать и укреплять родственные связи — это так важно в нашем беспокойном мире, а что может быть полезнее в данном отношении, чем хорошо сервированный ужин в тесном семейном кругу? Буквально несколько гостей: леди Блэк — сестра леди Малфой, мисс Дафна, наследница Гринграсс — сестра молодой миссис Малфой, мистер Поттер, герой Британии, чью роль в судьбе всего семейства Малфой глупо отрицать или преуменьшать… Да, безусловно, мистер Поттер с полным правом мог быть приравнен к самым близким родственникам, а значит всегда был желанным гостем на малых вечерах в Малфой-мэноре. Разумеется, со дня своей свадьбы он всегда получал приглашения на двоих, хотя плотный график тренировок и соревнований миссис Джиневры Поттер часто мешал присутствию последней.
Такие условно-семейные ужины одним и тем же тщательно подобранным составом Люциус собирал регулярно. Во-первых, потому что родственные связи — это действительно важно, особенно если речь идет о леди Блэк. Отношения Андромеды с сестрой, не говоря уж о зяте, постепенно теплели, но все еще оставляли желать много лучшего, а присутствие Гарри заметно разряжало атмосферу. Во-вторых, тесный кружок проверенной молодежи был важен для моральной поддержки Астории, которая все еще была слишком слаба для официальных выходов в свет и больших шумных компаний. А с третьей стороны, это была возможность исподволь обтесать национального героя до приемлемого уровня. Разумеется, никто не требовал от Гарри правильно орудовать десертной вилкой и непринужденно поддерживать беседу об ошибках колониальной политики Британской Империи конца позапрошлого века, да и вообще хоть как-то замечать его многочисленные светские промахи позволяла себе только Андромеда, на правах какой-никакой, а старшей родственницы. Но благотворного влияния атмосферы вечеров в целом и примера окружающих в частности никто не отменял. А уж когда в компании появилась Джинни, сперва язвительная и настороженная, но быстро оценившая предоставленную возможность и принявшаяся только что не конспектировать полезные сведения о быте и нравах чистокровных, Гарри уже просто некуда стало деваться. Джинни-то и сама старательно училась, и его не стеснялась шпынять!
Ужины стали регулярными и, чем дальше, тем более неформальными. Строгая, хотя и заметно потеплевшая со временем атмосфера теперь сохранялась только за общим столом. Потом лорд и обе леди перебирались к чайному столику в одном углу огромной парадной гостиной, а молодежь оккупировала противоположный угол, там трансфигурировала себе мебель по вкусу и настроению — вплоть до магловских кресел-мешков — и развлекалась в свое удовольствие, хоть и с оглядкой на присутствие старших родственников. Болтали, искусно избегая острых и спорных тем, иногда устраивали танцы или музыкальные вечера, вспоминали игры, принятые в гостиных факультетов… опять-таки с оглядкой на присутствие старших, разумеется! То есть, играть в фанты или в ту же «правда или действие» было можно, но задания приходилось давать либо малозаметные, либо благопристойные, либо с отсрочкой исполнения. Ну и с «правдой» тоже обращаться поаккуратнее. В качестве магического гаранта честности использовали модифицированные косметические чары, ненадолго окрашивающие волосы нарушителя в ярко-синий цвет, и когда кто-то внезапно синел — остальные игроки только сдержанно хихикали. Взрослые уже все, понимают, что игра-игрой, но иногда правда совершенно недопустима. Например, когда еще слишком занозистая по первости Джинни спросила Асторию, часто ли та мысленно произносит нецензурные слова в адрес свёкров, та чопорно сложила руки на коленях и сообщила:
— Я вообще не знаю бранных слов! — после чего с непоколебимым достоинством посинела прической. Драко поцеловал ей руку, Джинни стушевалась и отвела взгляд.
А лорд и обе леди смотрели на все эти вольности сквозь пальцы, потому что все трое в последнее время слишком редко слышали искренний многоголосый смех, чтобы хоть как-то мешать его возникновению. Так что иногда веселье слегка выходило из берегов, и потом приходилось спешно договариваться о взаимозачетах и долговых обязательствах. Которые, разумеется, распределялись с учетом желаний и удобства всех участников. Например, Джинни и Астория обожали задолжать друг другу две-три «правды», дабы потом обсудить их тет-а-тет. Дафна в таких случаях закатывала глаза и напоминала, что суть игры как раз в том, чтобы пикантные откровения слышали все участники. Астория мило улыбалась в ответ и объясняла, что просто блюдет порядочность сестры: та «правда», которую хотят обсуждать две молодые недавно-замужние женщины, совершенно точно не пригодна для ушей девицы. Гарри и Драко самодовольно хмыкали и с вызовом поглядывали друг на друга, а то и скабрезно ржали — в зависимости от конкретной формулировки, порожденной Асторией, — а Дафна хихикала и швырялась в них веером.
В общем, навешивание и последующее закрытие долгов было отдельной игрой, ничуть не менее увлекательной и куда более азартной, чем все остальные, потому что для взыскания долга следовало еще подгадать максимально удачный момент…
***
— Опять коварные поползновения? — лениво спросил Драко, оглядываясь через плечо. Ирония в этом вопросе не просто сквозила, а буквально била фонтаном: коварство гриффиндорца по отношению к слизеринцу — это оксюморон.
Обычный будний вечер в коттедже Малфоя-младшего: после душа никто из двоих живущих в нем парней не озаботился накинуть хотя бы халат, Драко читает в кровати, подмяв под грудь подушку и пристроив книгу в изголовье, а Гарри Поттер нагло шарится ладонями по всей реверсной стороне малфоевского тела от затылка до пяток. В данном случае «поползновения» происходили где-то на полпути между коленями и поясницей, и Гарри даже не подумал убрать руки.
— Ты лежи и расслабляйся, ничего другого от тебя не требуется.
- А ты что будешь делать?
- О-о-о… В общем, тебе понравится!
- Я, пожалуй, не настроен сегодня расслабляться.
- Не капризничай, Хорь! - строго сказал Гарри и крепко прижал попытавшуюся уползти из-под его ладоней задницу. Прижал и потискал чуть сильнее, чем предыдущие невесомые поглаживания.
- А знаешь что! - Драко резко вывернулся и уселся по-турецки, всем видом демонстрируя, что ему только что пришла в голову просто прекрасная идея, которая Гарри точно не понравится. - Знаешь, что? Я только что вспомнил, что ты мне должен действие!
- Зануда. И, собственно, действовать я как раз и собирался! Есть особые предпочтения?
- Есть. Лежи и расслабляйся, Поттер.
- Эй!
- Сам «эй». Игровой долг священен для джентльмена!
- Это в каком месте я джентльмен?
- Вот это место я и собираюсь поискать, как только ты приступишь к выполнению своего «действия». Подозреваю, оно запрятано где-то оч-чень глубоко…
- А ты, между прочим, мне «правду» должен!
- Даже могу уступить тебе право первенства во взыскании долга, - щедро предложил Малфой. - Спрашивай.
- Э, не… - протянул Гарри, быстро просчитав варианты. Если сейчас спросить что-нибудь по-настоящему забористое, Драко потом будет мстить в процессе исполнения «действия». А если спросить что-нибудь бросовое, то Малфой может всё равно от души позлоупотреблять, и потом будет обидно, что отомстить ему в ответ уже нечем.
- Как скажешь. Итак, Поттер, твое действие: лежать, расслабляться и не мешать мне получать от тебя удовольствие любыми способами. Продолжать это делать до тех пор, пока я не скажу, что действие выполнено.
- Что-то дофига ты хочешь… - недовольно бурча, Гарри тем не менее покорно лег на спину и раскинулся морской звездой. - Я достаточно расслаблен?
- Хм… - Драко подчеркнуто внимательно посмотрел на поттеровский член, который совершенно не планировал расслабляться, а скорее наоборот, и милостиво махнул рукой: - Ну ладно, это спишем на неконтролируемую реакцию так и не повзрослевшего организма.
- Хочешь, я тебе трансфигурирую из чего-нибудь домашний халат тёти Петунии? - щедро предложил Гарри. - Ты его наденешь, и я сразу буду полностью расслаблен: без эрекции, без сознания, может даже без пульса.
- По-оттер, - укоризненно покачал головой Драко. - Сегодня мы издеваемся над тобой, а не надо мной. Итак, что бы мне с тобой сделать? Логично предположить, что это должно быть нечто такое, чего вне игрового долга ты бы мне ни в жизнь не позволил. От чего ты у нас обычно начинаешь брыкаться?
- От минета!
- Ага. Нет, Братец Кролик, терновый куст тебе не грозит.
- Что, прости? - упоминание тернового куста в контексте «лежи и расслабляйся» показалось Гарри очень зловещим. Как-то излишне живо представилась шипастая ветка, которую Малфой засовывает… Гарри аж перекосило от картины в собственной голове, а Драко в ответ закатил глаза.
- Ты решил сделать меня импотентом? При мысли о твоей дремучести у меня все падает! Универсальные же сказки, одинаково распространенные и у магов, и у маглов.
- То есть, у тебя обычно стоит на мой интеллект? - приятно изумился Гарри. За время разговора он успел устать от лежания врастопырку, так что заложил руки под голову и ногу на ногу. Драко в ответ свирепо фыркнул.
- Скорее, вопреки твоему интеллекту. Секс с существом, не наделенным разумом, попахивает зоофилией, а я к ней не склонен. Так, всё, ты нарвался. У меня-то всё в порядке с образованием, так что я сейчас вспомню что-нибудь…
- В библиотеку сгоняй.
- Ты меня недооцениваешь, - мягко сказал Малфой и улыбнулся так, что Гарри понял: шутки кончились.
- Серьезно, Поттер… - голос Драко стал тягучим, а руки легли Гарри на щиколотки и неспешно двинулись вверх. Медленно пропутешествовали до паха, оттуда с нажимом скользнули вниз и в стороны, заставляя снова раздвинуть ноги. Потом Драко придвинулся и сел на пятки между широко разведенных теперь бедер Гарри. Коротко провел пальцами по паховым складкам, обласкал напряженный в тревожном предвкушении живот, прошелся от подвздошья к ключицам, не забыв притормозить и отдельно помассировать грудные мышцы, накрыв ладонями соски. Опираясь на грудь Гарри одной рукой, второй потянулся дальше, коснулся большим пальцем приоткрытых губ, погладил скулу и зарылся пальцами в волосы, заставляя немного запрокинуть голову. Гарри под ним завороженно замер, только вздрагивал кожей в месте прикосновений и поверхностно дышал ртом. Драко удовлетворенно кивнул, его взгляд стремительно темнел, наполняясь сладким и опасным жаром.
- Серьезно, Поттер, я же колдомедик, забыл? Делать всякое с человеческим телом — это моя профессия. Да, это мне нравится! - он пробежался пальцами по линии роста волос ото лба к уху, потом почти невесомо скользнул по шее вдоль ключиц, отчего Гарри снова крупно вздрогнул. - Мне нравится, когда ты так явно реагируешь на прикосновения, знаешь? А у меня в запасе совершенно случайно есть баночка разогревающего бальзама. Представь, я продолжу, но сначала обмакну в него пальцы. И тогда, представь, я буду вести пальцем вот так, - Драко начал вычерчивать узор на груди и ключицах Гарри. - И след на твоей коже будет постепенно наливаться легким жжением. Сначала легким. Потом это станет очень остро. А я ведь могу прикасаться к тебе везде, правда? Представь, как это будет!
Видимо, чертов Малфой до этих пор просто ловко скрывал свои умения в менталистике… Потому что сейчас Гарри смотрел в его шальные потемневшие глаза и очень явственно ощущал обжигающий след пальцев, протянувшийся через ключицы, а потом - по шее и груди. Гарри, трепеща, ждал неизбежного, и оно произошло: Драко надавил большим пальцем на сосок и помассировал. Когда он убрал руку, ареола уже ощутимо горела, и это ощущение нарастало с каждым мгновением, обещая стать просто невыносимым.
- У тебя хорошее воображение! - одобрительно мурлыкнул Драко, когда Гарри выгнулся, заелозил спиной и задышал еще чаще. - Тогда представь, каково будет дальше!
Одну руку Драко оставил на груди Гарри, продолжая поглаживать и пощипывая и так пылающий сосок. А вторую повел ниже, и фантомный жгучий след протянулся через живот, скользнул под поясницу, коснулся боковой поверхности ягодицы, покружил на бедре и наконец отправился туда, где Гарри так ждал и так боялся его почувствовать. Драко раздвинул свои колени тоже, еще шире расталкивая ими бедра Гарри, и по-прежнему упирался ему рукой в грудь, не давая ни малейшей возможности отстраниться. Когда обжигающие пальцы коснулись паха, Гарри вскрикнул.
- Ты всё очень правильно представляешь! - восхищенно выдохнул Малфой. - Я оставлю жгучий след по всему телу, но самое острое ощущение, как ты понимаешь… - и он с силой потер пальцем отчаянно сжатый анус.
Это оказалось действительно остро. Реальный легкий дискомфорт, причиненный слишком жестким прикосновением смешался с фантомным жаром и превратился в требовательный и совершенно непристойный зуд. Гарри заскулил и завертел задницей.
- И как со всяким жжением, - зловеще продолжил Малфой, - тебе будет очень хотеться, хм, почесать саднящие места. Так и быть, я спасу тебя.
С этими словами Драко склонился, снова нависая над Гарри, и губами перехватил у собственных пальцев измученный и уже по-настоящему горящий сосок. Покатал его во рту, потом мокро лизнул, отстранился и подул, даря желанное облегчение. И одновременно с этим снова заскользил пальцами у Гарри между ягодиц, дразняще обводя расселину по внешнему краю. Гарри начал извиваться еще сильнее.
- Облизни! - скомандовал Малфой и поднес пальцы к губам Гарри. Некоторое время позволил их сосать, и сам в ответ поглаживал беспокойный язык, не забывая при этом дальше облизывать и остужать дуновением совсем замученный сосочек. Потом отнял обслюнявленные до самой ладони пальцы, опустил руку и коснулся изнывающего входа уже мягко и влажно. Гарри благодарно выдохнул и подался навстречу.
- Ладно, Поттер, выключай свою буйную фантазию, - шальная улыбка Драко прямо противоречила и тону, и словам. - Думаю, на самом деле манипуляции с медицинскими снадобьями — это пошло и непрофессионально. У нас тут секс, а не целительство. Так что, пожалуй…
Гарри не очень слушал его, знал только, что «выключить фантазию» - само по себе из разряда фантазий. Он уже заполучил в себя два пальца, и этого было явно мало, чтобы утолить разбуженный малфоевским “внушением” жар. Так что в ответ на весь этот монолог он только интенсивнее вертел задом.
- Нужно больше, да? - понимающе усмехнулся Малфой и добавил третий палец. Гарри одобрительно охнул и Малфой кивнул своим мыслям: - Вот об этом я и думаю. Как считаешь, в тебя войдет весь кулак? Давай, теперь пофантазируй об этом. Это наверняка будет очень странное ощущение. И слова «марионетка Малфоя» заиграют новыми красками…
Гарри зажмурился до алых сполохов под веками и извернулся на пальцах особенно резко. Малфой, определенно, мордредов псих и маньяк, но сам Гарри, наверное, еще худший псих! Потому что от очередной малфоевской идеи его словно кипятком окатило, но определить, чего в этом ощущении было больше: отвращения или предвкушения, или банального страха быть порванным к чертям, или всё-таки да, предвкушения и желания чтобы слова стали реальностью… Потому что три пальца — это действительно мало!
- Мерлин великий… - горячо выдохнул Драко прямо ему в лицо, и Гарри невольно открыл глаза. Драко смотрел на него с такой яростной жаждой, будто Гарри был последним фиалом с живой водой среди выжженой пустыни. Такая жажда обязательно будет утолена, но останется ли после этого хоть горстка пепла от одного слишком открытого сейчас героя? А хоть бы и не осталось, плевать! Гарри снова застонал и подался на пальцы, неотрывно глядя Драко в глаза, как смотрят в бездну, в око водоворота, в дуло вражеской винтовки. Драко в ответ застонал не менее отчаянно.
- Поттер, ты бы видел себя… Мордред, не могу…
Гарри успел протестующе вскрикнуть, когда пальцы резко покинули его тело, и сразу заорал снова, потому что Драко так же резко задрал его разведенные ноги и одним движением вошел до упора. Гарри выгнулся безумным акробатом, встал в мостик с опорами на темя и копчик, а коленями стиснул плечи Малфоя.