— Нет.
— Разумно. Людям, которые возможно в будущем узнают другую вас, лучше не задаваться вопросами о вашем родстве.
Он мягко улыбнулся. Слова о том, чтобы уехать куда-нибудь подальше отсюда и не пересекаться со своей альтернативной версией, застряли у неё в горле. Во-первых, куда и как она собирается бежать, когда у неё, банально, нет знаний о текущей ситуации в мире и людях в нем? Сейчас она полностью зависит от решений Дамблдора. Во-вторых, с чего она вообще взяла, что он собирается просто отпустить её жить своей жизнью?
— Что мне сделать, чтобы вы поверили мне?
— Простите?
— Вы для меня директор Хогвартса, Альбус Дамблдор, мой учитель и руководитель. Я доверяю вам, насколько это возможно. Но я для вас совершенно незнакомый человек, — она нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями. — Мало ли кто я такая и зачем переместилась сюда. Может это даже не была случайность, или я вообще вру и не из какого не будущего.
— Мисс Фицрой, у путешественников во времени весьма характерный магический след, диагностика подтвердила наличие его у вас. Так что факт вашего перемещения я сомнению не подвергаю, — он выглядел дружелюбно. — Однако, не стану отрицать, я обеспокоен вашими дальнейшими действиями и даже несколько заинтересован, весьма эгоистично, к слову, в ваших знаниях. Если вы обучались в Хогвартсе, то, вероятно, можете посоветовать мне, где подстелить соломки. Да и в свете политической обстановки в магической Британии, я бы предпочел держать вас в поле зрения.
— Вы переживаете, что я попаду в руки Воландеморта? — не то чтобы она не знала ответ.
— Да, — он посмотрел на неё с интересом. Конечно, она же назвала Того-кого-нельзя-называть по «имени». — И эти ваши знания меня волнуют тоже.
— Я понимаю, — она свела брови к переносице. — Думаю, вам стоит знать, что я не Пожирательница и не сочувствующая. Оба моих родителя — магглы, так что…
В подтверждение этому она закатала рукав, хотя шрам было показывать неприятно. Но мысль, что Дамблдор может оказаться вовсе не на её стороне, встревожила Гермиону. Буквы все ещё четко выделялись на белой коже.
— Сочувствую, мисс.
— Я справилась с этим, — она улыбнулась одними губами.
— Спрошу напрямую: будет только хуже?
— Да.
— Так я и думал, — Дамблдор пригладил бороду.
— Снейп, — всполошилась она. — Вы стерли ему память о произошедшем?
— Нет, — директор как будто был искренне удивлен. — Если он или его кровь стали якорем, что переместили вас сюда, не хотелось бы как-то неосторожно повлиять на эту магию. К тому же произошедшее и так видела вся школа, пришлось бы накладывать массовый Обливиэйт.
— Хорошо, — что во всем этом хорошего, она не знала. — И как мне теперь жить?
— Вряд ли я смогу найти для вас достаточные слова утешения. Вам придется начать с нуля, но я уверен, что вы сможете найти свое место тут.
Дамблдор смотрел на неё участливо, как будто действительно понимая, что она чувствует. Ей казалось, что он вот-вот встанет и возьмет её за руку. Стало немного спокойнее, хоть она и понимала, что директор не показывал эмоции без фильтра в несколько окклюменционных барьеров.
Хотелось бы увидеть Снейпа, но Гермиона осознавала, что ей следует для начала прийти в себя. У него наверняка будут к ней вопросы, и у директора, очевидно, тоже. Надо было подумать.
— В поле зрения, значит, в Хогвартсе? — вдруг осенило её.
— Вы против? Я смогу устроить вас здесь без особых проблем.
— Не против, просто… Мне придется адаптироваться. Здесь у меня никого и ничего нет.
— Для начала, мисс Фицрой, расположитесь в своих новых комнатах. А я пока узнаю, чем смогу вам помочь.
Несмотря на его слова, прошло достаточно много времени, прежде чем она покинула больничное крыло. За это время мадам Помфри ещё похлопотала над ней, искренне радуясь, что Гермиона восстанавливается так быстро. Её заставили выпить очередное укрепляющее и выдали нейтральную ученическую мантию. На этом моменте она вспомнила про свои вещи. Оказалось, что грязную одежду вместе с обувью отобрал Дамблдор — изучал кровь на ней, подозревая какой-то ритуал, а все остальное спокойно лежало в тумбочке. Гермиона нервно нащупала палочку под подушкой, война сделала её немного мнительной, и залезла в бисерную сумочку по локоть. В строгих черных лодочках и полосатой больничной пижаме она выглядела комично, а мантия хоть и скрывала это безобразие, но висела на ней мешком. Пожиратели, несмотря на название, удивительно способствовали похудению.
Ей действительно выделили комнату — то ли гостевую, то ли спальню преподавателя. Гермиона начала обустраиваться, как будто просто приехала в школу первого сентября, хотя, конечно, в одиночестве это было как-то странно — для полного погружения не хватало однокурсников, да и жилье было слишком шикарным для школьницы.
Директор зашел незадолго до отбоя. Они обсудили в нейтральной манере её жизнь: где выросла, как училась, бывала ли за границей, ничего слишком личного, но вполне достаточное для официальной биографии. В магическом мире не было аналогов паспортов, так что даже если все будет шито белыми нитками, с властью Дамблдора создать ей правдоподобную легенду было вполне реально.
История её появления тоже была слабенькой, но хоть что-то: экспериментальное зелье, взрыв и немного стихийной магии. Школьникам, конечно, никто ничего не собирался объяснять, но прочим, тем же преподавателям, нужна была какая-нибудь информация. Снейпу было сказано помалкивать, а на возможные вопросы отвечать, что они познакомились на Чемпионате по зельям.
Комментарий к
*Фицрой - фамилия, дававшаяся бастардам английских монархов.
========== Часть 2 ==========
О, как же на неё пялились. Благо, объявление, что её задержат в Хогвартсе до выяснения обстоятельств произошедшего, было сделано ещё за завтраком, который она благополучно пропустила, и ей не пришлось пересказывать всем любопытствующим свою легенду. Не то чтобы Гермиону сильно заваливали вопросами на обеде — за столом Когтеврана, прямо рядом с преподавательским, под неусыпным контролем Дамблдора она была практически в безопасности от навязчивого внимания, но от большого зала до её комнаты было почти пять этажей и несколько поворотов коридора.
— Мироздание сжалилось над Нюниусом и буквально кинуло в него девушкой, — парень загоготал.
Гермиона резко остановилась. Вот и сократила путь, называется. Облегчение, что среди всех этих детей и подростков она почти никого не знала, с лихвой перекрывалось тем, что кое-кто все же был ей знаком. И, откровенно говоря, список был пугающим. Не столько своим составом — большинство известных ей старших Пожирателей уже выпустилось, сколько её отношением к людям, которые, очевидно, не сделали ещё и половины того, что составляло их образ в её голове.
Мародёры расположились в коридоре третьего этажа у широкого витражного окна, побросав сумки на подоконник. Не узнать их было невозможно. Люпина она приметила сразу, несмотря на юность и отсутствие шрамов на лице, все-таки он преподавал у неё целый год. Стоящий рядом с ним милый пухлощекий парень должно быть был Петтигрю. Внешнее сходство Поттеров бросалось в глаза, ещё и эти дурацкие очки, которые как будто перешли Гарри по наследству… Она перевела взгляд на Сириуса, и тот незамедлительно ответил ей, подмигнув. Гермиона нахмурилась. Конечно, даже на фото с плаката «Разыскивается» можно было подметить благородные черты, но только теперь она поняла, о чем была речь, когда тема разговора затрагивала его молодость. В Блэке определенно чувствовалась сила, а ещё он был потрясающе красив и, очевидно, прекрасно это понимал. Сейчас по нему сохла, наверное, большая часть Хогвартса.
Лили тоже бросалась в глаза. Не только из-за насыщенного цвета волос, в конце концов, Гермиона была практически членом семьи Уизли, и рыжие её не шокировали, но и из-за какого-то неуловимого женственного очарования, которое ей самой было абсолютно недоступно. Девушка непостижимым образом притягивала взгляд, хотя не делала ничего особенного и совсем не красовалась. Сейчас она, очевидно, пыталась одернуть зарвавшегося друга.
Снейп был чуть впереди дальше по коридору. Он повернулся назад, но смотрел вовсе не на Блэка, ожидающего их реакции, а на неё. Гермиона тоже принялась внимательно разглядывать его. Когда она только переместилась, внешность волновала её в последнюю очередь, сейчас же подвернулась прекрасная возможность оценить разницу. Без ранних морщин, даже складочки между бровей еще нет, с излишне бледной, но не землистой кожей Снейп производил гораздо более приятное впечатление, чем его старшая версия. Молодость не то чтобы красила его — и крупный нос, и тяжелый взгляд из-под нависающих, как будто вечно нахмуренных бровей, и тонкие губы остались прежними, точнее будущими. Но все же она не могла назвать его отталкивающим, как о нем, вероятно, думали многие, судя по поведению тех же мародёров. Впрочем, симпатичным его тоже назвать было нельзя, даже со скидкой на ещё не случившуюся непростую судьбу.
Непроницаемо черные глаза выражали полнейшее презрение. Волосы, про которые так много шутили, были той же длины, но кудрявились, казалось, больше. Впрочем, не ей с её вороньим гнездом на голове рассуждать о чужих прическах. Исправить бы прикус… Пауза затягивалась, несмотря на то что Сириус нес какую-то оскорбительную чушь на фоне. Гермиона покинула сцену, не проронив ни слова, но пройдя в опасной близости от Снейпа.
Библиотека встретила её радушно, и она с удовольствием окунулась в привычную атмосферу тишины и уюта. Не сказать, чтобы она вдруг обрела гармонию, но, по крайней мере, в литературе не было никаких упоминаний серьезных отличий этого мира от её прежнего — она все ещё держала в уме теорию Дамблдора об альтернативной реальности. И, хоть и по такому слабому поводу, ей стало немного спокойнее. Это несколько рассеяло её внимание, да и в самом факте нахождения в Хогвартсе не было ничего некомфортного, поэтому ей почти удавалось держать себя в руках и не вздрагивать каждый раз от мысли, что она не может просто отправить друзьям сову. Когда там, в другом времени, все поймут, что она пропала… Ох, у Гарри и так было слишком много потерь.
— Если хотите, мисс Фицрой, я могу закрепить вас за определенным факультетом, и вы сможете посещать занятия вместе с седьмым курсом, — директор опять навестил её.
— С какой целью? Я не нарушаю учебный распорядок, не слоняюсь без дела по школе, и вы сами дали мне допуск в библиотеку.
— Все так. Но пока что Мия Фицрой существует лишь на словах. Если вы сдадите экзамены, у вас будет диплом об окончании Хогвартса. Не лишняя вещь в любом случае.
— Сдать ЖАБА? — Гермиона недоуменно уставилась на Дамблдора. — Нет, я понимаю, что мне это пригодится, но уже май, я не успею подготовиться.
— Судя по вашим оценкам за СОВ, вы очень хорошо учились.
— Я фактически пропустила весь седьмой курс обучения, у меня нет систематических знаний! — не купилась она на лесть.
— Мисс Фицрой, это поможет вам адаптироваться. Уверен, ваших знаний уже достаточно, чтобы сдать все предметы как минимум на удовлетворительно.
Маленькая отличница внутри неё запаниковала. И продолжила впадать в экзистенциальный ужас все глубже и глубже. В своем времени ей бы пришлось отложить ЖАБА на год минимум. Не то чтобы она хотела растянуть удовольствие, но…
— По крайней мере, это отвлечет тебя от рефлексии, Фицрой.
Гермиона поморщилась от звука собственного голоса. Она все ещё привыкала к новому имени и периодически тренировалась представляться перед зеркалом. Внешность пришлось оставить в неизменном виде, положившись на естественную возрастную разницу с пока ещё не родившимся двойником. Её и так сразу по прибытию увидела, по сути, вся школа, а поддерживать магическую маскировку постоянно было бы слишком тяжело и нервирующе. Когтевран принял её совершенно равнодушно. Впрочем, принадлежность к факультету была сугубо номинальная.
— Мия, верно? — Эванс улыбалась солнечно, у Гермионы, кажется, задергался глаз.
— Да. А ты?
— Лили. Приятно познакомиться.
— Взаимно.
Эванс поймала её в коридоре у класса зелий, на которой Гермиона пришла сильно заранее. Она подозревала её мотивацию, и та не разочаровала.
— Не бойся, я не буду расспрашивать, как ты проникла за антитрансгрессионный барьер. Думаю, это ваши с директором дела. Просто подумала, что тебе, наверное, очень одиноко здесь.
— Да, — она выдавливала из себя слова. — Все случилось так неожиданно, а теперь я здесь застряла.
— Могу представить, — в её голосе чувствовалась искренняя забота. — Хочешь я составлю тебе компанию?
— Не люблю навязываться.
— Не переживай. Я староста школы и это часть моих обязанностей, — она улыбнулась обезоруживающе. Будь Гермиона мальчиком, то растаяла бы мгновенно.
Причинять добро Эванс начала немедленно и встала с ней в пару на уроке, пошептавшись с Джеймсом. Сириус, к счастью, на зельеварение не ходил.
— Мисс Фицрой, вы поможете своей напарнице или так и будете стоять столбом?
— Простите, профессор Слизнорт, просто я не умею работать в паре, — честно говоря, она совсем отвыкла от школьных будней и сейчас ощутимо нервничала.
— Вы учились в Шармбатоне?
— Нет, я только сдавала там экзамены. У меня было домашнее обучение.
Гермиона действительно неплохо знала французский и у её семьи там были родственники, так что на отыгрыш «жила во Франции в детстве» вполне могло хватить. В голове всплыло вызубренное досье: англичанка, сирота, полукровка. Письмо из Хогвартса не получала, так как жила в то время с родителями в Европе. Впрочем, особенно болтать о своем «прошлом» она и не собиралась — чем меньше лжешь, тем меньше вероятность запутаться в собственных словах.
— Что ж, видимо, к четкому алгоритму работы ваши учителя вас не приучили, — Слизнорт поджал губы. Явно намекал.
Она вежливо улыбнулась и внутренне оскалилась. Зачем вообще Дамблдор приплел к её истории какое-то невнятное экспериментальное зелье?
— Я предпочитаю творчество инструкциям, — иронию в её голосе никто не заметил.
— Тогда вы с мисс Эванс поладите, — заключил профессор миролюбиво.
Лили пододвинула к ней доску с имбирным корнем, и она без лишних вопросов начала нарезать его ровными полосками. Сплошной сюрреализм.
*
Теперь она натыкалась на Снейпа регулярно, но так и не решилась на разговор. Он тоже молчал, и на лице его намертво застыло выражения всепожирающей ненависти. Или он реагировал так исключительно на неё. Лили не сопровождала её всюду, но, по возможности, старалась помочь и поднять настроение. Впрочем, на Гермиону это действовало ровно наоборот. Она была благодарна ей, но, попрощавшись, испытывала скорее облегчение. Слава Мерлину, мародёры не горели желанием с ней знакомиться.
Дамблдор приглядывал за ней, а Гермиона лишь тщательно отгораживалась. Это было недальновидно. В конце концов, они были на одной стороне, а она так и не продумала свою линию поведения, все ещё пребывая в полнейшей растерянности. Не считая периодически вспыхивающего желания стать контролером этого нового старого мира.
Конечно, она думала об этом. Вмешаться, переписать, спасти и улучшить. Но на серого кардинала Гермиона совсем не тянула, тем более уж на открытого лидера. Да директор и не позволит ей действовать самостоятельно, и, хоть это её немного раздражало, она понимала его опасения. Держать все в своих руках было для него естественно, в этом даже не было какой-то особо злодейской тяги к манипулированию, просто он привык брать на себя ответственность.
Директор был заинтересован в её знаниях, ей нужны были союзники, надежда, что она сможет вернуться, еле теплилась где-то на краю сознания. Но с Дамблдором они тоже так и не поговорили ни о чем серьезном, как будто мисс Фицрой была просто ученицей по обмену.
Она вполне спокойно проучилась почти две недели, хотя не видела ни малейшего смысла в этом фарсе. Ажиотаж, вызванный её появлением, немного спал. Но до сих пор, появляясь в людных местах, она чувствовала себя социофобкой и могла только надеяться, что её скоро посчитают достаточно скучной и потеряют последний интерес. Слухи её не тревожили, но осознание того, что у неё был компромат, или некролог, или и то, и другое на каждого второго в этой школе как будто мешало вздохнуть полной грудью. Она не хотела быть тут.