Она помолчала, сверля взглядом Ульрика.
— Ну что, муж мой? Ты готов доказать, что снова достоин моей руки и ложа? Убей его в бою, — она кивнула на меня, не отводя от него глаз, — и забудем об этом недоразумении.
Ульрик молчал. Но тут подала голос Линн.
— Я заявляю свое право на него, Рандгрид, — сказала громко, так, чтобы услышали все. Та, растеряв всю свою презрительность, в шоке уставилась на нее. Как и Ульрик. Как и я. Как и все херовы старкады в этой гребанной пещере.
В звенящей тишине Линн продолжала:
— Я заявляю свое право на рыцаря Дерека Рена, названного тобою, Владычица битв, Рандгрид, новым капитаном старкадов. Уступи мне его, или бейся со мной за него, согласно кодексу, сестра! — проговорила бесстрастно, чётко, глядя перед собой, но на последнем слове повернулась и посмотрела Рандгрид прямо в глаза. Та вздрогнула и медленно поднялась с трона. На ее лице, теснясь, сменяли друг друга противоречивые эмоции: ликование, ярость, раздражение, гнев, неуверенность… Но когда она заговорила, ее голос звучал приторно мягко:
— Сестра моя, Мист. Разве стоят мужчины того, чтобы мы с тобой ссорились? Пускай себе бьются за первенство, мы выше этого, — она повернулась к Линн корпусом и заговорила совсем тихо. — Линн, ты хотела узнать о том, что мы привозили для Немзи из Неизведанных регионов, хотела помочь сестре, — она повела рукой в сторону своих охранниц. — Прежде чем использовать на Мирре, Алистер испробовал свою технологию на моих девочках,— Линн резко втянула в себя воздух. Рандгрид уверенно продолжала: — Я расскажу тебе всё, что знаю. Неужели какой-то вонючий мужик стоит жизни твоей сестры?
Линн вздрогнула, а я лишь прикрыл глаза, готовясь услышать закономерный ответ. Но Линн только тихо спросила:
— Асша, ты все эти годы знала, что Мирра жива?
Та долго колебалась, но, наконец, кивнула в ответ. Линн покачала головой, глядя на нее во все глаза.
— Ну ты и сука, — прошептала она. Рандгрид дернулась. Линн громко продолжила: — Я заявила и еще раз заявляю свое право на нового капитана старкадов и, — она сделала паузу, — я оспариваю твое право Владычицы битв, Рандгрид.
Ульрик резко выдохнул. Рандгрид сделала шаг назад, а потом вдруг жестоко усмехнулась.
— Как скажешь, сестричка. Я давно об этом мечтала.
Спустя час пафосных разборок, в основном Рандгрид и Ульрика, которые закончились договоренностью о том, что сражаться женщины будут по истечении суток, чтобы не нарушать закон гостеприимства, я улетел на Величие. Ульрик остался с ними вместо меня, но я был обязан вернуться к началу боя. У меня оставалось немногим меньше пяти часов, чтобы слетать на разрушитель, помочь Рите и вернуться — Ульрик бегло посвятил меня в причины своего появления, нарычав за нашу беспечность и то, что мы почти сутки не выходили на связь. Я лишь покачал головой — всё, что могло пойти не так в этой вылазке, не просто пошло, а полетело к криффу еще в самом начале: оказавшись в этой чертовой пещере, где ни один комм не ловит, я совсем выпал из реального мира — даже не знал, сколько времени мы провели со старкадами.
Всё время, пока обсуждались условия, Линн держалась в тени. Все мои попытки достучаться до нее ментально разбивались о глухую стену. Рандгрид с усмешкой наблюдала за мной, будто знала о моих стараниях. Под конец обсуждения она прямо заявила, что если я вернусь не один, все мои люди умрут. Ульрика и Линн она поминать не стала, но это было понятно и так.
Много странного и дикого произошло за эти сутки, но всю дорогу, пока я летел с планеты обратно на Величие, в моем мозгу билась одна фраза: «Я заявляю на него свое право!» Какого криффа она сделала?!
***
Стоило мне пристыковаться на Величии, ко мне со всех ног бросился Ритин заместитель — Пол, кажется. Он начал было что-то торопливо докладывать, но, заметив мое состояние — рука всё так же безвольно болталась, идти я тоже мог с большим трудом, поскольку колено разбухло так, что штаны едва по швам не лопались, — просто подставил плечо, позволяя на него опереться, и чуть погодя тихо произнес:
— Сэр, что случилось? На вас напали? Выслать боевую группу на место?
Я лишь покачал головой.
— Отведите меня к Рите. Постараюсь помочь ей, а потом вернусь на планету, — но, подумав, добавил. — Пол, если мы не вернемся в течение следующих суток, вы должны будете выслать звено Мстителей на место, с приказом уничтожить. А потом зачистить периметр, убедившись, что никого живого там не осталось.
Пол вздрогнул, и явно не от того, что испугался хрипа вокодера в моем шлеме.
— А как же вы? Солдаты, что с вами? Майор Тан?
Я глубоко вздохнул, сосредотачиваясь, — мы с горем пополам уже почти доковыляли до медблока.
— Если в течение суток не вернемся, значит, мы не справились с заданием. Те, с кем мы вступили в переговоры, очень опасны. У них в распоряжении передовые технологии. Их предводительница долгое время работала с Немзи и знает слишком много о Первом Ордене. Это существенная уязвимость, которую следует устранить.
От ноющей тупой боли в руке и колене мне уже было сложно говорить. Сама по себе она была выносима, но постоянный болевой фон изматывал, размывал концентрацию. Пол отстранился, остановившись у входа в медблок, и еще раз окинул меня взглядом.
— Вам требуется медицинская помощь, сэр рыцарь, — он отошел от меня, отдавая какие-то распоряжения по комму. Я же самостоятельно похромал к палате интенсивной терапии, где находилась Рита, отметив про себя, что Пол никак не прокомментировал мой приказ по поводу зачистки базы наемников. Криффов цирк, а не боевой корабль! Во времена моей службы приказы так легко не игнорировались!
Наполовину истеричное брюзжание оборвалось, когда я, наконец, добрался до палаты. Кто-то бежал за мной следом, но я, забыв про боль в ноге, поспешил вперед: Хакс безвольно привалился к койке, уткнувшись лицом в Ритину руку. На белых простынях растекалось внушительное красное пятно. Я не удержался от выкрика, бросившись к нему.
— Сила! Арми! Что с тобой!
Откуда он здесь вообще?! Живой, слава Силе. Медик, а это он топал за мной, успевает к генералу раньше меня, калеки. Проверяет реакцию зрачков — Арми только вяло отмахивается, но явно слабо понимает, что вообще вокруг происходит, потому что отмахивается он совсем не в ту сторону, с какой его осматривают.
— Ничего страшного, у него просто кровь носом пошла.
Я тянусь к генералу Силой — оценить жизненные показатели, но внезапно ощущаю то, чего в его ауре явно быть не должно. Это невозможно!
— Оставьте нас. Немедленно.
Резко бросаю медикам, не обращая больше на них внимания. Стаскиваю шлем с головы и подхожу ближе к Рите — просканировать ее состояние. И хотя я уже догадываюсь, что почувствую, всё равно не могу поверить: он спас ее! Не смог вылечить до конца, но жизнь Рите генерал спас.
Я чувствовал его энергию в ней, буквально видел, как он с помощью Силы практически устранил самые критические повреждения. Видел и понимал, что не будь его, Рита бы умерла — я не успел бы вовремя.
— Как?! Как ты сделал это?
Слова вырываются у меня сами собой. Транслировать свои мысли и быть способным воспринимать чужие — это одно, но силовое излечение! Мы учились этому годами, а генерал сумел сделать это вот так, сразу… Крифф! Он же угробить себя мог! У Бена этого херова героизма нахватался, что ли?! Я бросаюсь к нему, понимая, что если моя догадка верна, уже не у Риты счет идет на секунды… Хакс явно на грани обморока. Как бы дальше не повернулось, я интуитивно понимаю, что именно ему сейчас важно услышать:
— Не переживай, Арми. Ты сделал главное, слышишь, ты спас ее. Я закончу. Не переживай. Я закончу.
Генерал теряет сознание, а на меня накатывает паника, что не дает сосредоточиться: что если я не смогу ему помочь?! Крифф! Из-за моей неумелости он может умереть…
— Дерек, успокойся. Генерал вне опасности. Ты лучше Рите помоги. С излечением же у тебя нет проблем, в отличие от ментальных практик, м? — насмешливый голос выдергивает меня из панического ступора. Я осознаю себя стоящим с трясущимися руками над бесчувственным телом Хакса, который уже окончательно сполз на пол безвольной черной кучкой. Напротив меня ухмыляется, небрежно облокотившись о стену, Энакин Скайуокер.
Я прикрываю глаза, стараясь унять бешено бьющееся сердце. Похоже, во время своей панической атаки я на несколько секунд выпал из реальности. Да крифф же его раздери! Говорил я Бену, что не нужно у меня в мозгах копаться! Теперь только хуже стало! Один родственничек меня покалечил, другой пытался помочь, но только навредил, а третий еще и издевается. Скайуокеры, блять!
— Но-но! — это снова он. С притворной строгостью так. Сейчас, небось, молниями угрожать начнет, Вейдер перекрашенный. Еще несколько мгновений стою с закрытыми глазами, позволяя панике улечься, расслабляясь, концентрируясь для излечения. Энакин только фыркает.
— Ничего я тебе не сделаю. Ты и так помятый, еще скопытишься. А сквернословие я тебе прощаю — сын мой действительно тебе мозги едва не расплавил, а Бена ты искренне любишь, как бы ни ругался.
Надо же, какие мы великодушные.
Я открываю глаза и погружаюсь в Силу, полностью концентрируясь на излечении Риты. Стараюсь почувствовать все повреждения, передавая энергию клеткам, тканям, органам для ускоренной регенерации. Ее раны очень серьезные, и хоть Хакс остановил необратимые изменения, ее еще лечить и лечить, и энергии для этого требуется очень много. В какой-то момент я начинаю выдыхаться, но вдруг слышу голос Энакина в своей голове:
— Дерек, в тебе более чем достаточно Силы, чтобы сделать это. На данный момент ты второй по Силе после Бена, так что не скули. Тебе просто нужно захотеть сделать это. Твоя проблема не в недостатке Силы или давних блоках в сознании. Ты. Просто. Не. Хочешь. Использовать. Силу.
Я мысленно рычу на него, но понимаю, что он, по сути, прав. Я всю жизнь старался не использовать Силу без крайней надобности. Пытался жить обычной солдатской жизнью, только вместо бластеров — световой меч, хотя в глубине души понимал, что это всё иллюзия, ни что иное, как «страусиная платка». «Ты другой!» — вспомнились слова бывшего сослуживца, чьего имени я уже и не помнил, — того самого, что увидел меня, напившись настойки из кактуса.
Я другой. Пора уже признать это, и делать то, что должно.
Внезапно стало легче. Я вдохнул полной грудью и сосредоточился на Рите. Не знаю, сколько я стоял так, черпая и черпая Силу, переливая свою энергию в нее. В какой-то момент я снова услышал Энакина.
— Довольно, Дерек. Она уже в порядке. Ты должен выйти из потока сейчас.
«Выйти» оказалось не так просто, но я справился. Такого плана серьезные повреждения я лечил до этого только раз — когда Дэмерона зажало в истребителе. Но его ранение и близко по сложности к Ритиному не стояло. Генерал действительно побывала на грани.
Я отпустил Силу и мешком повалился на колени возле Хакса, но тут же, вскрикнув от боли, сел на пол, потом лег, прижавшись затылком к прохладному полу. Энакин уселся рядом со мной, скрестив ноги. Я ухмыльнулся — призрак великого форсъюзера запросто сидит рядом со мной на полу, и меня это ни капли не удивляет. Вспомнилось, как меня подбросило, когда я впервые увидел его после боя на Бату, — едва заикой на всю жизнь не остался. Он, видимо, прочел мои мысли и хохотнул, спародировав мое блеяние:
— Э-э-энааакин…
Я фыркнул и прикрыл глаза.
— Да уж. Не каждый день тебе великий ситх и джедай в одном лице является.
Он разулыбался, польщенный.
— Ты что, тоже мой фанат?
Я мотнул головой, чувствуя, как она постепенно наливается чугунной тяжестью. И как я обратно на Бату теперь полечу?
— Бен про тебя все уши прожужжал, с тех пор как узнал, что вы родственники, — я приоткрыл один глаз, покосившись на него. — Ты знаешь, что он даже твой стиль боя копировал очень долго? Пока не понял, что для того, чтобы сражаться, как Вейдер, нужно быть Вейдером.
Энакин ухмыльнулся.
— Да видел я это позорище. Он же дрищом еще был, когда начал, килограмм на сто легче меня в костюме. Ясен пень, что у него не получалось ничего, — он посмотрел на меня сверху вниз. — Кстати, спасибо тебе, что вовремя его просветил.
Я только хмыкнул. Внезапно мне пришла в голову мысль, что в один момент превратила всё происходящее в какой-то театр абсурда. Я заставил себя принять сидячее положение и уставился на Энакина. Он уже прочел мои мысли и смотрел в ответ серьезно, без ухмылки. Даже как-то печально.
— Задавай свой вопрос.
— Энакин, а почему ты всё это раньше не прекратил? Не вразумил Люка, не явился Бену ни разу, пока мы были у Сноука, не остановил его до того, как он Хана убил. Ты же знаешь, как он страдает из-за этого. Ты представляешь себе, сколько трагедий ты мог бы предотвратить, если бы поговорил с ним раньше. Всего этого, — я беспомощно развел руками, — всего этого не случилось бы!
Он долго молчал, глядя куда-то в пространство. А потом ответил так тихо и печально, что я невольно вздрогнул.
— Фокус в том, Дерек, что «всё это», как ты выразился, должно было произойти. — Он сделал паузу и проницательно взглянул мне в глаза. — Бен, и вы вместе с ним, должны были через всё это пройти, Хосниан Прайм должна была быть уничтожена, Хан должен был погибнуть, а мой сын умереть бесславно, чтобы «всё это» стало реальностью. Чтобы галактика получила того Верховного лидера, который сможет наконец остановить войну. Чтобы баланс в Силе был наконец восстановлен.
Я смотрел на него ошалело, а он зажмурился и устало провел рукой по глазам.
— Ты думаешь, мне просто было смотреть на всё это? Как рушатся мечты моих детей? Как сопля в халате лазит в голову моего внука? — он отвел руку, и я увидел, что его глаза налились тяжелым золотом. — Я пытался предупредить Лею, Дерек, но она упрямо отказывалась слушать меня.
Он резко выдохнул и отвел взгляд. Когда он снова посмотрел на меня, его глаза уже были голубыми.
— Но один мудрый мастер, который когда-то не смог дать мне совет, решил исправиться. — Энакин усмехнулся, видимо, вспоминая. — Он рассказал мне о том, что деяния мои и моих детей предопределили будущее до определенного момента. Пытаясь изменить что-то раньше, я рисковал запустить другую связку вероятностей, что привела бы к катастрофическим последствиям, — Энакин слегка нахмурился, глядя куда-то в сторону, а потом снова посмотрел мне в глаза. — Чтобы не углубляться в призрачную метафизику, Дерек, я отвечу тебе просто: я не мог вмешаться раньше, как бы мне этого не хотелось.
Он смотрел на меня долгим взглядом, а я, кажется, начал понимать, к чему он клонит.
— Ты хочешь сказать, то, что Бен убьет Сноука, было предопределено? — призрак медленно кивнул, не отрывая от меня пристального взгляда. Я продолжал говорить, скорее уже рассуждая вслух, — А сейчас мы, получается, сами создаем новую цепочку вероятностей, и только Сила подталкивает нас в нужный момент. Из-за этого так много совпадений и, казалось бы, невозможных событий происходит с нами в последнее время — Сила стремится к балансу, — я поднял на него глаза, озаренный внезапной догадкой. — А вы… Ты, Люк, Сидиус, будь он неладен, обрели больше возможностей влиять на происходящее, потому что, грубо говоря, судьба нового мира еще не предопределена!
Энакин скривился, а потом усмехнулся и кивнул, заметно расслабившись.
— В целом верно, Дерек, но что за пафос? — он передразнил меня. — «Судьба нового мира». Ты что, у своих дружков старкадов патетичного слога нахватался?
Я обиженно засопел. Может быть, я только что величайшее открытие в своей жизни сделал, а он издевается. Энакин рассмеялся, видимо, прочитав мои мысли.
— Да ладно, не парься. Ты всё правильно понял, — он наставил на меня палец. — И надеюсь, сделаешь верные выводы.
Я нахмурился, не понимая. Энакин раздраженно вздохнул, а потом вдруг сделал пасс рукой, погружая меня в сон. Последнее, что я услышал, было: «Подумай о своей судьбе, дубина!»
***
За семь дней до этого…
Немая сцена. Я слишком шокирован, чтобы как-то прокомментировать его появление, как и внешний вид — молодой Люк кажется совсем другим. Каким-то, тьфу, милым и безобидным. Первым в себя приходит Бен и издает горестный стон.