Клинт озадаченно смотрел ей вслед.
Лавируя между столиками, Наташа дежурно отвечала на улыбки, пару раз подмигнула кому-то… Всё как в тумане. Юркнула под навес и схватила сумочку. И пусть Тони называл её параноиком - сейчас она радовалась тому, что верное оружие оказалось при ней.
Вызвала такси. Наташа знала, что этот день настанет – Лим не прощал обидчиков, а уж врагов тем более. Её переполняли злость и страх, но вместе с тем разом обострились лучшие профессиональные навыки. Она снова была на задании. Одна. Будто в старые добрые времена. Водитель удивился, когда Наташа велела ехать на заброшенный причал, но спрашивать, естественно не стал – мало ли чудаков в мегаполисе?
Старая пристань, как бастион возвышалась на фоне затянутого тучами ночного неба. Вдали блестели огни Нью-Йорка, а по правую руку мерно постукивали о ржавый металл воды залива.
Наташа не думала о том, как Ран Джун смог проникнуть на торжество и забрать Оливию – для профи подобный трюк что два пальца об асфальт. Её волновало другое.
“Ну, что ж, ты сам выбрал свою судьбу, дружочек”, думала она с холодной яростной решимостью. “Теперь не обессудь”. Разыскивая вход, она уже знала, что только один из них уйдёт сегодня живым.
Наташа достала телефон. Она не сомневалась, что Лим сейчас наблюдает за ней, и знала, что так скоро он не объявится. Ран Джуну всегда нравилось играть. Романофф прошла несколько метров и оказалась у зияющего чернотой входа. Включила фонарик и медленно шагнула внутрь.
Ещё в бытность “фрилансером” она славилась умением двигаться быстро и бесшумно, но сейчас негромкое эхо её шагов разносилось по пустому помещению. Свет фонарика выхватывал из темноты покрытые плесенью стены, ржавые цепи свисающие с потолка, краны и рычаги… Звук смс-сообщения показался особенно громким в этой почти идиллической тишине. “Поднимайся наверх, милая”. Её передёрнуло, и Наташа сделала глубокий вдох. Отключить эмоции. Главное, отключить эмоции. Лиму нужны её страх и отчаяние - главные козыри в страшной партии.
Поднимаясь по лестнице, Наташа не знала, что ждёт её наверху, но в одном была уверена точно – Оливия жива. Убить девушку на глазах Романофф – о… Лим не упустил бы возможности насладиться реваншем. Впрочем, и у неё имелись к нему старые счёты. И сегодня она сыграет с ним в последний раз.
Ржавые сетчатые ступени угрожающие скрипели под её туфлями, а бетонный пол уходил всё дальше, и наконец полностью скрылся в непроглядной темноте. Лим знал, что прежде она побаивалась высоты, и наверняка выбрал это место, чтобы подорвать её силы.
Наконец, Романофф ступила на бетонную площадку. Здесь было много холоднее, гулял ветер, и она вдруг почувствовала себя крохотной песчинкой. Наташа огляделась.
- Я здесь, солнышко, - негромкий, тягучий голос, что все эти годы преследовал её во сне, прозвучал совсем близко.
Она резко повернулась на звук, но сперва увидела Оливию - именно за её спиной стоял Лим и прижимал пистолет к виску испуганной девушки.
- Я соскучился, - оскалился он.
Наташа заметила, что помимо страха, лицо Оливии искажала злость. Она не плакала и даже умудрялась держать осанку. Мысленно Романофф поставила ей “пятёрку”.
- О, вижу и ты пришла не с пустыми руками, - Лим ухмыльнулся, когда Наташа достала заряжённый пистолет.
- Кто же ходит в гости без подарка? – она кокетливо подмигнула ему, как старому другу на светском приёме.
- А девчонка и вправду хороша, - Лим хищно улыбнулся и легонько прикусил Оливию за ухо.
В ответ та лишь брезгливо оскалилась, а Наташа с трудом поборола желание сию же секунду нажать на курок.
- Не смей прикасаться к ней, - она говорила спокойно, но глаза её пылали от злости. – Я даю тебе последний шанс, Ран Джун. Отпусти девушку и, даю слово, ты уйдешь отсюда живым.
Он расхохотался, и в это же мгновение небеса прорезала вспышка молнии, а ещё через пару секунд хлынул дождь.
- О… моя дорогая, Наташа, - Лим покачал головой, - именно это мне всегда нравилось в тебе. Выдержка. Наглость. Но, - он наигранно поджал губы и покачал головой, - боюсь, сегодня ты не в том положении, чтобы диктовать правила.
- Ты хочешь отомстить мне. – Потоки воды заливали глаза. - Не ей. Но ты трус, - она сделала шаг вперёд. Лим, по-прежнему держа Оливию на прицеле, отступил назад, - Прикрываешься ребёнком. – Шум дождя заглушал её голос, но Лим всё равно разобрал, - неполноценный мужичок с комплексом Наполеона.
Разозлить. Нужно вывести его из себя. Ведь он сам когда-то учил её, что в ярости человек уязвим. У Наташи дрожали руки, и сбилось дыхание. Нельзя. Держаться.
Гримаса бессильной злости, исказившая лицо её бывшего наставника была подобна оскалу раненого зверя.
- Не играй со мной, сука… - прошипел он и сильнее прижал пистолет к виску Оливии. – Стой, где стоишь, мразь, не то я вышибу ей мозги.
Оливия зажмурилась и тихонько пискнула от боли. Самообладание покидало её.
- Всё будет, хорошо, милая, - Наташа ободряюще улыбнулась.
Нужно выиграть время. А уж там она обязательно что-то придумает.
- О, да… Конечно, - отплевываясь от потоков дождя, ухмыльнулся Лим, - скажи ей, что всё будет хорошо, успокой её. Соври. Это же так благородно.
- Не говори мне о благородстве. – Наташа глядела на него с ненавистью и отвращением. - Тебе оно незнакомо.
Лим отступил ещё на один шаг, и теперь оказался в опасной близости от края бетонной площадки. Лишь низенькое ограждение отделяло их от пропасти за спиной.
- Мы с тобой из одного теста, Наташа, - он сильнее вдавил пистолет в висок Оливии, сорвав с её губ новый болезненный стон - скажи мне, деточка, тётя Нат рассказала тебе правду?
Романофф прищурилась. Возможно, если она сейчас нажмёт на курок, то сможет опередить его. В любой другой ситуации Наташа рискнула бы, но сейчас её удерживал инстинкт.
- Какую ещё правду? – прохрипела Оливия, ёрзая и пытаясь ослабить хватку.
- О… как я люблю подобные моменты. – Лицо Ран Джуна озарилось нескрываемым торжеством, словно он ждал этого момента долгие годы. - Это так трогательно. – Лим выдержал театральную паузу, и проворковал наконец, - познакомься со своей мамочкой, Оливия.
Он всего лишь на миг ослабил руку, чтобы насладиться выражением её лица, но Оливии этого оказалось достаточно. С ловкостью, которой сама от себя не ожидала, девушка ударила его локтём в живот. Ран Джун охнул и отступил на шаг. Оливия побежала в сторону Наташи, в спину ей прозвучал выстрел, но мигом раньше цепкие руки схватили её за плечи и отшвырнули в сторону. Оливия упала. Послышался глухой, болезненный вскрик, и Наташа, схватившись за плечо, как подкошенная рухнула на колени.
- Нет! – Оливия бросилась к ней, но Ран Джун ухватил её за ногу. Девушка снова упала и больно ударилась подбородком. В глазах потемнело.
- Ах, ты сукин сын! – в темноте глаза Наташи блеснули дикой злобой, а губы скривились в хищном оскале. Боль и ненависть придали сил.
Хватка, державшая Оливию за ногу, неожиданно ослабла. Она перекатилась на спину и увидела сцепившихся Лима и Наташу. Между ними завязалась борьба – отчаянная, жестокая, но столь долгожданная для обоих.
- Ты помнишь, как я убивал его? – выдохнул Ран Джун, сидя на ней верхом, и наотмашь ударил по лицу. – Твоего поганого дружка? – Он встряхнул её, и Наташа глухо ударилась затылком о бетон. - А теперь ты увидишь, как я убью твою дочь. – Снова удар.
Вдруг он охнул и опустился на колено, зажимая рукой глубокую рану на бедре. Каким-то чудом Наташе удалось выхватить нож, закреплённый у его пояса.
- Мразь! – Лим замахнулся, чтобы пнуть её по лицу, но Романофф успела откатиться и встать ноги.
- Оставь её в покое! – пришедшая в себя Оливия, словно кошка запрыгнула ему на спину и вцепилась зубами в ухо.
Ран Джун скинул её с себя, будто тряпичную куклу.
- С тобой разберусь позже, маленькая дрянь, - выплюнул он.
Оливия ударилась головой о заграждение, коротко охнула и осела на бетонный пол. Лим уперся руками в колени, но, прежде, чем успел перевести дух, получил удар в ухо и завалился на бок. Ржавый парапет угрожающе скрипнул.
- А я даже рада, что мы здесь, - Наташа стояла над ним и держала под прицелом. На плече у неё медленно расплывалось алое пятно, смешиваясь с дождевой водой.
Оливия уже немного пришла в себя и хотела снова броситься в бой, но Романофф её остановила.
- Сиди там, - коротко велела она.
- Это правда?.. – тихо спросила девушка, забившись в угол как потерявшийся котёнок - то, что он сказал?..
- Поговорим об этом потом, - Наташа повернулась к Ран Джуну.
Она бы соврала себе, если б сказала, что не грезила о мести. Отчаянное желание возмездия с годами отошло на второй план, но никуда не исчезло. Из-за него она стала такой. Он разрушил её жизнь.
- Мне было всего четырнадцать, - злость, обида и отчаяние вспыхнули в груди, и Наташа вдруг поняла, что боль все эти годы была с ней, она стала её частью.
- У тебя были перспективы, - Ран Джун выплюнул кровь и выбитый зуб, - ты могла стать лучшей. И я верил в тебя.
В его глазах не было страха. Лим никогда не боялся смерти, и Наташа это знала.
- Чего же ты ждёшь? – ухмыльнулся он. – Давай! – Лим развёл руками, - я безоружен, видишь. Я убил твоего любимого, а сегодня второй раз пытался убить твою дочь. Прикончи же меня.
У неё дрожали пальцы. Так просто – одно нажатие, и месть совершена. И всё же какая-то сила удерживала её.
- С этого момента, - Наташа говорила медленно, словно пробуя на вкус то, что произносила, - каждый твой новый вздох – мой тебе подарок.
Всё ещё держа его на прицеле, она достала телефон. Нужно позвонить Фьюри. Беспокоить команду показалось ей сейчас неуместным. В конце концов, негоже портить Старку такой важный день, а гостям настроение.
- Теперь тобой займутся другие люди, - сказала она устало.
Лишь на мгновение она отвернулась, и тем самым совершила роковую ошибку. Лим, как загнанный в угол и раненый зверь, собрался с силами и бросился на неё с отчаянным, страшным криком. С размаху ударил под дых, и Наташа согнулась пополам. Сверху, на тыльную сторону шеи обрушился новый удар.
- Мне терять нечего, - хрипел он, толкая её к краю площадки туда, где отсутствовало ограждение, - сдохнем оба.
Ей не хватало воздуха, лёгкие горели огнём, а шейные позвонки, казалось, вот-вот хрустнут пополам.
От края их отделяли жалкие сантиметры, когда Лим вдруг сдавленно охнул и разжал руки. Наташа обессилено повалилась на спину. За секунду до этого, извернувшись, она что было сил ударила его в пах.
- Ах, ты, сука! – Лим, словно тигр бросился на неё и, махнув рукой, наугад рассёк воздух остро заточенным карманным ножом.
Наташа уклонилась, но лезвие успело горячо полоснуть щёку. Брызнула кровь. Лим выхватил спрятанный за поясом пистолет, но, прежде, чем успел выстрелить, Оливия, как взбесившая кошка, запрыгнула ему на спину. На мгновение глаза Лима расширились, в черных зрачках мелькнул ужас, и , взмахнув руками, бывший агент вместе с Оливией перевалился через ржавое ограждение.
- Нет! – дикий, полный ужаса и отчаяния крик вырвался из груди Наташи.
Оскальзываясь на мокром бетоне, она метнулась к краю, и в этот момент слева от неё стрелой мелькнула чёрная тень. Вцепившись в парапет, Романофф посмотрела вниз. На асфальте, нелепо раскинув руки, лежал Ран Джун. Голова его выгнулась под страшным, неестественным углом, а под телом уже расплывалась бурая лужа.
- Оливия!
Наташа не поверила своим глазам. Пятью-шестью метрами ниже, ухватившись за ржавый трос, висел Пьетро и прижимал к себе бледную испуганную Оливию.
- Кажись, мышцу потянул, - выдохнул Максимофф, задрав голову и глядя на Наташу.
Она металась по краю площадки, в поисках чего-нибудь, что помогло бы им подняться наверх, но Пьетро и без того весьма ловко забрался на крышу и обессилено рухнул на мокрый бетонный пол.
- Оливия… девочка моя… - Наташа прижимала её к себе, плакала, дрожала… - всё хорошо. Теперь всё будет хорошо.
Оливия была так потрясена, что и слова не могла вымолвить. Она чувствовала себя морально и физически опустошённой.
Хлопнула железная дверь, и на площадку выбежал Клинт, а следом за ним Ванда и Стив.
- Наташа! – Бартон подхватил её, задев рану на плече, и Романофф сдавленно охнула. – Прости! Прости!
- Порядок… - слабо отозвалась она, - всё позади.
Тут и там на площадке остались алые лужи, смешавшиеся с дождевой водой. “Интересно, сколько крови я потеряла?” – вяло подумала Наташа и, откинув голову, потеряла сознание.
Клинт взял её на руки.
- Не бойся, - прошептал он, касаясь губами её лба, - теперь я о тебе позабочусь.
Дождь перестал. В мутном свете грязных фонарей курился лёгкий пар, и тускло мерцала красным светом старая сигнальная лампа над дверью. Клинт снял с себя пиджак и бережно укутал им насквозь промокшую Наташу. Пьетро в это время приводил в чувство потрясённую Оливию.
- Идём, - он положил руку ей на плечо, - у тебя губа разбита, нужно обработать.
- Она… она… - Оливия никак не могла подобрать слов и дрожащей рукой указывала на Наташу.
- У вас ещё будет время всё обсудить, - пообещал Клинт, - а сейчас надо уходить.
Уже на лестнице сознание ненадолго вернулось к Наташе и, открыв глаза, она измученно поглядела на Бартона.
- Я всё испортила, - еле слышно проговорила Романофф.
- Нет, - ответил Клинт, - но ты не должна была идти сюда одна.
- Это только моя война, - силы вновь оставили её, и Наташа провалилась в чёрную пустоту.
========== Эпилог ==========
Очнулась она уже в медицинском боксе. Возле кровати, на тумбочке, горел синеватым светом круглый торшер, остальная часть палаты тонула в темноте. Сознание возвращалось медленно, очевидно, это было побочной реакцией мощного обезболивающего, но вдруг в затуманенной голове вспыхнула яркая картинка. Оливия!
Наташа попыталась вскочить, но не тут-то было — доктор Чо, судя по всему, предвидела такую реакцию, потому как Романофф обнаружила, что руки её были надёжно зафиксированы кожаными ремнями.
Откуда-то из темноты, в углу раздалась возня, и миг спустя на свет выскочил Клинт — всё ещё сонный и щурящийся, но вместе с тем встревоженный.
— Ну, наконец-то, — пробормотал он, тщательно скрывая волнение, — очнулась. А ведь доктор Чо была права, хоть я и пытался её отговорить.
— Что с Оливией?! — это единственное, о чём она могла думать.
— Всё хорошо, — уже мягче сказал он и, присел на край постели, — ушибы и пара синяков. Ерунда. Она сейчас наверху, в своей комнате, спит. Пеппер еле заставила её уйти, — Бартон усмехнулся.
— Так, значит, она всё это время была здесь? — в горле пересохло, голова кружилась и говорить получалось с трудом.
— А где же ещё ей быть? — Клинт пожал плечами.
Наташа почувствовала облегчение. С её дочерью всё хорошо, и она не ненавидит её, хотя имеет на это полное право. Глаза предательски защипало.
— Она умная девочка.
Клинт провёл рукой по её щеке, и Наташа прикусила губу, чувствуя, что ещё немного, и она точно разрыдается.
— Прости меня… Я не должна была идти туда одна. Это было так глупо с моей стороны.
Только сейчас Наташа в полной мере осознала, какому риску подвергла Оливию, отправившись к Ран Джуну в одиночку. И о чём она только думала? Страшно представить, что было бы, если бы Клинт, близнецы и Стив вовремя не подоспели.
— Я никудышный агент, — печально заключила она.
— Перестань, — Клинт отстегнул ремни и помог ей усесться. — Ты делала то, что считала правильным. Как, кстати, себя чувствуешь?
— Как будто меня товарный поезд переехал, — призналась Наташа, — и слабость жуткая.
— Это вполне объяснимо, — Клинт подал ей стакан гранатового сока, — пей, как раз то, что нужно. Ты потеряла больше двух литров крови, и хотя доктор Чо уже сделала переливание…
— Голова цела и слава Богу, — усмехнулась она, с наслаждением отпивая сок. — Нам с тобой и похуже доставалось.
— Я испугался за тебя, — Клинт сделался серьёзным. Он взял её за руку и посмотрел в глаза. — Не хочу больше терять близких. Это очень больно.