- Спасибо.
В вагоне всего человек семь-восемь, не больше. Ехать мне довольно долго и чтобы это время прошло быстрее, я достаю из сумки недавно купленную книгу. Минут через пять снова пытаюсь дозвониться до Джейсона и опять безрезультатно. Это уже даже не смешно. Может, обидеться на него, чтобы знал, как не отвечать на мои звонки? Нет, пожалуй, куда больше мне хочется как можно скорее оказаться в ресторанчике, забраться в кровать, прижаться к тёплому боку Уолша… Я невольно улыбаюсь собственным мыслям, но уже через пару секунд возвращаю лицу обычное выражение, так как немногочисленные пассажиры, в том числе и мой «спаситель» в бейсболке, смотрят на меня как на идиотку. А кто-то ещё говорит, что в больших городах всем плевать на то, как ведут себя окружающие!
Наконец, поезд останавливается на моей станции. В этот раз я уже куда предусмотрительнее гляжу под ноги (не всё же рассчитывать на доброту прохожих) и, выйдя из вагона, иду к эскалатору. Не забыть бы ещё отписаться Кейси и Эрику, когда окажусь дома. И всё-таки это безумно приятно, когда за тебя переживают.
Ночь прохладная и свежая. Помню, когда я была маленькой, мама как-то говорила мне, что если всё небо усыпано звёздами, значит, завтрашний день будет погожим. Хотелось бы. Как-никак, а на календаре уже осень, и каждый тёплый денёк особенно ценен. За всеми этими размышлениями я почти не замечаю, как добираюсь до шоссе. Если пойду вдоль по шумной и ярко освещённой авеню, дорога до ресторанчика займёт минут двадцать, не меньше, а если прямиком через переулки между домами, доберусь меньше, чем за десять минут. Я, конечно, обеими руками за то, чтобы ночью идти только по освещённым улицам, но… ноги в новых туфлях уже готовы отвалиться, да и глаза слипаются, словом – я выжата как лимон.
Не так уж здесь и мрачно, надо сказать. Ну, да, узко, грязно, мокро, по обеим сторонам тянутся мусорные баки возле которых я уже успела встретить пару бомжей – ну, а что поделаешь? Зато быстрее. Тем более, два переулка я уже миновала, и остался всего один. Я сворачиваю за угол и на противоположном конце грязного прохода вижу освещённую улицу с мчащимися автомобилями, идущими по тротуару людьми и заодно ресторанчик Уолша. Ну, вот почти добралась. До выхода на улицу остаётся меньше десяти метров, когда сзади меня окликает мужской голос.
- Мисс!
Ко мне быстрым шагом спешит какой-то мужчина, но в темноте мне не разглядеть его лица.
- Вы уронили, мисс!
Он оказывается рядом со мной, и я с удивлением узнаю в нём того парня из вагона метро.
- Что? – переспрашиваю я , глядя на тряпку в его руках. – Это не моё…
Я ёще не успеваю понять, в чём дело, но на интуитивном уровне чувствую – происходит что-то нехорошее. Надо бежать. До спасительного выхода на улицу совсем чуть-чуть, я делаю рывок, но в этот момент сильные руки хватают меня за плечи. Прежде, чем я успеваю закричать, на лицо падает эта самая тряпка. Она мокрая и пахнет чем-то едким.
Сознание моментально спутывается, но я каким-то чудом вырываюсь из хватки незнакомца и, держась за кирпичную стену дома, пытаюсь добраться до шумной улицы. Если упаду прямо посреди тротуара, это привлечёт внимание, и я буду спасена – эта мысль маячит на краю моего затуманенного сознания. Я почти добираюсь до тротуара, падаю и беспомощно вытягиваю руку, в надежде, что хоть кто-нибудь заметит. В ту же секунду сзади меня хватают за ноги и утаскивают обратно в темноту грязного переулка.
«Ну, где же ты, Джейсон, когда ты мне так нужен…» - проскальзывает в голове прежде, чем я теряю сознание.
========== Глава 14. ==========
Я удалила “Пролог”, так как изначальная задумка сюжета несколько изменилась.
В ноздри ударяет едкий, пробирающий до самого мозга запах. Я с трудом открываю глаза, но в первые несколько секунд не могу разглядеть ничего кроме пляшущих цветных пятен. Наконец, они сливаются в более или менее чёткую картинку, и я вижу перед собой ухмыляющееся лицо. Память возвращается на удивление быстро и почти с такой же скоростью наступает просветление в голове. Метро, тёмный переулок, мужчина с тряпкой, пропитанной хлороформом, или как там называется эта дрянь? Кстати, именно тот парень сейчас и стоит передо мной.
- Голова не болит? – заботливо спрашивает он и тянется к моему лицу.
Я инстинктивно откланяюсь, одновременно пытаясь занести руку, чтобы остановить его и обнаруживаю ещё один занимательный факт – мои руки накрепко привязаны к стулу. Ноги, как выясняется, тоже.
- Не трогай, - предупреждаю я, стараясь чтобы мой голос звучал угрожающе.
Понятия не имею, что тут происходит, но в таких ситуациях главное - ни за что не показывать свой страх.
Он глядит на меня с уважением.
- Да… - задумчиво говорит мой «тюремщик», - а ты и в самом деле смелая.
Внутри я дрожу, как осиновый лист, но, если ему это пока незаметно, значит, не всё так плохо. Чёрт возьми, что же всё-таки случилось?!
- Даже не спросишь, зачем ты здесь? – интересуется он.
- Думаю, вы сами мне об этом расскажете, - вздёрнув подбородок, говорю я, но голос предательски дрожит.
Он улыбается.
- Только не я. Я всего лишь так… ассистент, - ухмыляется мужчина и отходит в сторону.
Дверь за его спиной открывается, и в тускло освещённую комнатку входит Рутленд.
Конечно… в глубине души я уже знала ответ, просто не хотела в него верить. Я гляжу на Фрэнка, а он на меня – на его лице задумчивый интерес, сквозь который читается тщательно скрываемая злоба. По моей спине пробегает холодок.
- Ну, привет, Лиз, - улыбается он, но взгляд остаётся таким же изучающе-холодным и злым, - или как тебя теперь зовут… - он делает вид, будто пытается вспомнить, - Диана Гордон? Я не ошибся, милая? Что же ты молчишь?..
Я продолжаю глядеть на него – смотрю прямо в глаза, и эта молчаливость, судя по всему, здорово его злит. Фрэнк тигриной походкой направляется ко мне, подходит почти вплотную и, опустившись на корточки, смотрит в глаза. Теперь наши лица всего в нескольких сантиметрах друг от друга и, не выдержав, я всё-таки первой отвожу взгляд.
- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – он грубо хватает меня за подбородок и разворачивает к себе с такой силой, что в шее что-то хрустит.
Я невольно вскрикиваю.
- Больно? – участливо спрашивает он. – Мне тоже было больно, милая, когда ты сдала меня.
- Ты это заслужил. Ты преступник.
Сказав это, я зажмуриваюсь, ожидая удара, но ничего не происходит.
- Слышишь, Майки! Я преступник! – восклицает он. – Так говорит Святая Элизабет Палмер!
Стоящий за его спиной Майки хрипловато смеётся.
- Да, Лиз, - говорит Фрэнк. – Я такой. Преступник. Мерзавец. Но вот, скажи, чем ты лучше меня?
- Не знаю, Фрэнк… Может, и не лучше. Но я действовала так, как считала нужным.
- Или как велела тебе совесть? – подсказывает он. – Ты же такая правильная, такая хорошая…
- Ты притащил меня сюда, чтобы убить? – напрямую спрашиваю я.
Он в задумчивости смотрит на меня.
- Кто знает, как сложатся обстоятельства? Жизнь – штука непредсказуемая.
Я оглядываюсь по сторонам. Небольшая комната, грязный пол, старая мебель, одно окно… С улицы доносится отдаленный гул машин и людские голоса. Слышно плохо, но говорят явно не на английском. Можно предположить, что мы находимся в испанском квартале. Дома тут невысокие – этажей в шестнадцать, не больше. Правда, на каком этаже находимся мы, и есть ли тут ещё жильцы, или дом заброшен, понять невозможно. Зато я вижу пожарную лестницу примерно в метре от единственного, имеющегося в комнате окна. Конечно, маловероятно, что у меня будет возможность до неё добраться, но буду иметь в виду. Может закричать: «Пожар!»? Нет, это вряд ли поможет, скорее, будет только хуже. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. Без паники, Диана. Она, как известно, плохой помощник. Наверняка Джейсон да и все остальные уже ищут меня. Эта мысль вселяет в меня надежду, хотя я и понимаю, что времени у меня скорее всего, немного. Хотя… Фрэнк пока не спешит меня убивать или причинять ещё какой-нибудь вред. Что же он задумал? Просто хочет поиздеваться? Или собирается использовать как разменную монету? Последний вариант кажется мне не слишком убедительным.
- Ты хорошо устроилась в Нью-Йорке, Лиз? - спрашивает Рутленд. – Я слышал, даже личная жизнь наладилась. Скажи, каково это – быть полицейской подстилкой?
Клянусь, если бы он стоял ближе, я бы плюнула ему в лицо.
- Гораздо лучше, чем твоей.
Рутленд смотрит на меня, скалится, а в следующий миг наотмашь бьёт по лицу. Я невольно вскрикиваю и чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы.
- Таким ты меня не знала, правда, Лиззи? - бархатистым голосом произносит Фрэнк.
Он расхаживает вокруг меня, и я инстинктивно вжимаю голову в плечи. Рутленд откровенно наслаждается своей властью и моим страхом и, наверное, ждёт, что я буду молить о пощаде.
- Зато знаю теперь, - собравшись с силами, говорю я. – Это и есть твоя настоящая натура, Фрэнк?
- Я всего лишь плачу тебе той же монетой, моя дорогая, - ласково говорит он.
- Тебе всё равно не уйти. Они найдут тебя.
- Кто? Твой любовник-детектив? Знаешь, мне даже не терпится с ним познакомиться. Он хорош в постели, Лиз?
- Он лучше тебя во всем. Ты и ногтя его не стоишь.
Сейчас он, наверное, опять меня ударит, думаю я и снова зажмуриваюсь. Рутленд приглушенно смеётся.
- Возможно, мне стоило бы убить тебя прямо сейчас, но… Это ведь слишком скучно, не находишь?
Несмотря на страх, я усмехаюсь.
- Ты никогда не отличался оригинальностью, Фрэнк. Даже твои подарки были банальными. Дорогими, но банальными.
- Знаешь, а мне нравится твоя выдержка, Лиз, - его голос звучит на удивление искренно. – Не подведи ты меня тогда, мы могли бы стать отличной парой.
- Ты мне врал.
- Вот как? Неужели, ты настолько наивна, что могла думать, будто такие деньги, которыми располагаю я, можно заработать честным трудом? Держу пари, кое-какие подозрения у тебя были, но ты гнала их, потому что так удобнее. Тебе было комфортно не знать правды и преспокойно жить за моей спиной.
- Нет, - спокойно говорю я. – Может, я и дура, но я действительно верила, что ты хороший.
Рутленд вздыхает.
- Значит, ты и в самом деле непроходимая идиотка. Смелая, но идиотка.
Фрэнк велит Майки развязать меня. Попытка удрать прямо сейчас появляется и мгновенно исчезает – пока Майки распутывает узлы, Рутленд держит меня под прицелом. Я потираю затекшие руки, и всё это время Фрэнк, словно хищник, следит за каждым моим движением. Спасительный оконный проём совсем близко, но нечего и думать о том, чтобы сделать рывок – пуля всё равно окажется быстрее, а умирать я пока не собираюсь.
- Мне нужно в туалет.
Рутленд и Майки переглядываются.
- Хорошо, - нехотя говорит Фрэнк
Мы выходим в коридор, такой же грязный, как и комната, где я очнулась. По обеим сторонам ещё две двери.
- Даже не пытайся сбежать, - предупреждает Ртуленд.
Впрочем, я его и не обманывала – в туалет мне действительно хочется.
У ванной комнаты есть преимущество – окно. В углу я замечаю сломанную пластиковую швабру и тихо-тихо, стараясь не издать ни звука, вставляю её в дверную ручку. Надолго их это не удержит, но даст немного времени. Я выглядываю в окно – да, высоковато, этаж восьмой-девятый и до пожарной лестницы отсюда далеко. А если попытаться перебраться на балкон и уже оттуда спуститься по лестнице?
- Долго ещё?
Так, успокойся, Диана, дыши ровно. Страх тебе не поможет.
- Пара минут!
Я мечусь по крохотной ванной, словно загнанный зверёк (да так оно и есть по большому счёту). Кажется, будто всё это происходит не со мной – хочу оказаться далеко-далеко от этого страшного места… Я бью себя по щеке. Хватит терять время, если хочу выжить, надо думать. Уолша тут нет, и никто, кроме меня самой мне сейчас не поможет. Пытаюсь открыть окно-ржавая защёлка никак не желает поддаваться. Ну же, старая ты рухлядь, давай, открывайся!
- Я начинаю терять терпение, Лиз…
Руки трясутся, и я ломаю ноготь почти посередине.
- Ещё одна минута, Фрэнк!
Не обращая внимания на боль, дёргаю створку на себя. Получилось! Окно открывается с ужасным скрипом, за спиной отчаянно стучат в дверь, и я запрыгиваю на подоконник. Главное – не смотреть вниз. Я допрыгну, у меня получится.
Фрэнк и Майки громко ругаются, пытаясь открыть дверь. Старая деревянная швабра жалобно трещит под их натиском.
- Эта сука заблокировала дверь!
Я, наконец, решаюсь и прыгаю. Удивительно, но у меня получается, и вот я уже на балконе. Однако, Фрэнк и Майки, конечно, разгадали мой нехитрый план, и в тот момент, когда я перебираюсь на пожарную лестницу, дверь на балкон с грохотом распахивается.
Рутленд хватает меня за ногу, я пытаюсь освободиться, дёргаю ногой и попадаю ему по лицу. Фрэнк смазано ругается, но ослабляет хватку, и мне удаётся вырваться. Впрочем, ненадолго – Майки успевает схватить меня за волосы.
- Далеко собралась?
- Неплохая попытка, Лиз, - говорит Фрэнк, вытирая рукавом рубашки кровь из разбитой губы.
Я лежу на полу в той же комнате, где очнулась. Мне досталось похлеще, чем Рутленду – втащив меня обратно в комнату, он первым делом ударил меня по лицу так, что я отлетела и ударилась о стену. Нос и губа разбиты, а на скуле, как я подозреваю, расцветает добротный синяк. И, кажется, я вывихнула ногу.
- Лучше пристрелите её сейчас, мистер Рутленд, - советует Майки и глядит на меня, - а с наступлением темноты спрячем тело. Мёртвую её будет проще затолкать в машину.
Я чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. Господи, неужели, это и в самом деле конец? Не хочу, не хочу умирать вот так – на полу грязной заброшенной квартиры от руки бывшего любовника или что ещё хуже, его подельника.
- Нет, - говорит Фрэнк. – Она ещё может нам пригодиться. Живой.
День тянется бесконечно медленно. Мы по-прежнему сидим в квартире, один раз Майки выходил в магазин и вернулся с четырьмя бутылками пива и пачкой сигарет. Рутленд отказался выпивать, чему я не удивилась – в кризисных ситуациях он предпочитает сохранять трезвый рассудок.
Через пару часов Майки, уже подвыпивший подходит ко мне и пытается задрать платье, но Рутленд жёстко его останавливает.
- Она хоть и шлюха, но моя, - сквозь зубы цедит он, исподлобья глядя на Майки. – Так что убери от неё свои лапы.
В этот момент я, несмотря на весь ужас своего положения, благодарна ему.
Интересно, где сейчас Джейсон и остальные? И успеют ли они найти меня, прежде, чем будет слишком поздно? Знаю, это невообразимо глупо, но каждую минуту я отчаянно жду, что сейчас в квартиру вломится отряд полиции. Эти мысли придают мне немного уверенности и не дают сломаться окончательно. Уолш не позволит, чтобы со мной что-то случилось.
За окнами давно стемнело. Где-то там, внизу слышны людские голоса, звуки машин и детский смех. Жизнь течёт своим чередом. Грустная, но не удивительная правда – миру, по большому счёт наплевать на судьбу одного конкретно взятого человека. Есть ты или нет – неважно – мир будет продолжать жить и без тебя.
Рутленд смотрит на часы.
- Пора, - говорит он, обращаясь к Майки.
Тот молча кивает и одним глотком допивает оставшееся в последней бутылке пиво.
- Вставай, - Рутленд подходит ко мне и одним рывком ставит на ноги.
Любопытство всё-таки берёт верх над страхом.
- Куда мы идём?
- А тебе это так важно, Лиз?
- Конечно, - вздёрнув подбородок, говорю я. – Хочу знать, сколько времени у меня осталось.
Он смотрит на меня с заинтересованностью.
- Твоя выдержка определенно заслуживает уважения. Знаешь, - наклонившись ко мне, шепчет он, - мне совсем не хочется тебя убивать. Возможно, я оставлю тебя в живых. Если, конечно, ты будешь послушной девочкой.
Я не верю его словам. Фрэнк не из тех, кто прощает обидчиков.
- После того, как ты избил меня, я должна тебе верить?
- У тебя нет выбора, милая, - спокойно говорит он.
- Но ведь я тебе зачем-то нужна. А что если я прямо сейчас попробую удрать? Пристрелишь меня? Тогда к чему был весь этот спектакль с похищением?