========== Пожалуйста, только живи ==========
Ты помнишь этот день
На земле под холодным дождем
Остались мы вдвоем
Из последних сил
Заставлял я биться сердце твое
Моя жизнь сгорала вместе с тобой
Что приготовил мне наш мир
Быть может он спасет тебя
На моих глазах
Знойный июльский ветерок обжигал чувствительную кожу на лице. Солнце было в самом зените, ослепляющий диск возвышался высоко над землей, даруя живительную энергию всему сущему. Огромное поле было полностью застлано белоснежной пеленой цветущих ромашек, над которыми беспокойно кружили насекомые, сливая свой звонкий стрекот в одну размеренную мелодию. Мелодию беззаботного лета. Цветущие растения испускали невероятный аромат, залегающий на самом дне легких, дурманящий и чарующий.
По затоптанной и поросшей полынью тропинке неспешно шли две фигуры. Высокий мужчина средних лет держал за руку миловидную девочку, беспечно напевающую себе что-то под нос. Её легкие каштановые волосы падали на маленькие веснушчатые плечи, а глаза, медово-горчичные, светились от радости и переполняющей детской невинности. На вид ей было не больше десяти лет, но во взгляде прослеживалась глубокая осмысленность и развитость не по годам. Мужчина о чем-то думал, иногда хмуря брови, и лишь изредка искренне улыбался своей спутнице, когда она протягивала ему очередной сорванный цветок. Нельзя было точно сказать, сколько ему лет. Он был статен и подтянут, но в глазах застыла тянущая печаль. В его волосах можно было заметить много седых волос, а на лице залегли глубокие мимические морщины.
— Пап, а куда мы идем? — девочка подняла на мужчину вопросительный взгляд.
— Скоро узнаешь, милая, — мягко улыбнулся ее спутник и сжал в руке маленькую ладошку.
За бесконечным ромашковым полем показалась небольшая роща. Деревья гордо возвышали свои станы над странниками, а сквозь кроны на землю падали солнечные лучи, словно струны гитары. На горизонте виднелось заболоченное озеро, с одиноко стоящим неподалеку обветшалым строением.
Путники приблизились, в нос ударил тягучий запах тины, который приносился горячим ветром с озера. И теперь их взору открылась печальная картина. Строение когда-то было милым домом, судя по резным ставням и причудливым узорам на дверях. Но сейчас плетущиеся растения окутали дом в свой зеленый плен так, что с трудом удавалось разглядеть его истинные очертания.
Мужчина усадил девочку на дряхлую поросшую мхом скамейку, расположившуюся под столетней ивой, и снова со всей любовью заглянул ей в глаза.
— Ант, милая, послушай. Тебе сегодня исполнилось одиннадцать лет, ты уже совсем взрослая. Я хочу рассказать тебе одну историю. Возможно, ты не поймешь сразу, но когда-нибудь вспомнишь то, что я рассказал и, может быть, она что-то изменит в твоей жизни, — проговорил неуверенно мужчина.
— Папочка, а что за рассказ? — заморгала непонимающе малышка.
— Это история про двух… людей. Друзей, да, пожалуй, друзей. Которые были очень дороги друг другу, но думали только о себе… — мужчина присел рядом с дочкой и неспешно начал свое повествование.
***
— Питер! Вставай! Ты опоздаешь, это тебе не школа! — послышался грозный голос женщины из соседней комнаты.
— Тетя Мэй! Я уже почти проснулся… — Питер прикрыл голову подушкой, чтобы заглушить эти невыносимые звуки будильника.
— Что значит «почти проснулся»? Ты уже должен выйти!
Питер стоял у входа в альма-матер и читал про себя сотый раз подряд надпись над дверями «Массачусетский Технологический Институт». Глаза молодого парня горели, а на лице появилась счастливая улыбка. Он не мог поверить в то, что теперь студент МТИ. Да, Паркер всегда был характерным молодым человеком, никогда не давал себя в обиду и блистал знаниями в области точных наук. Но в то же время был абсолютно неуверенным в себе, хоть и пытался это тщательно скрывать. Он ступал на порог новой жизни с неуемной жаждой к познанию, к свершениям и открытиям.
Он продолжал витать в облаках, пока кто-то резко не толкнул его в плечо.
— Не стой на проходе, придурок! — обернулся незнакомец и презрительно усмехнулся. Питер хмуро потер плечо и мысленно послал хама, но, кажется, он его уже видел. Этот кареглазый ураган открыл дверь в приемную института ногой и сразу попытался показать всем свое превосходство. Паркер еще тогда подумал о том, какой же он мерзкий и скривился. А теперь этот брюнет с походкой гангстера, кажется, учится вместе с ним в одном потоке.
«Ну ладно, все могло быть и хуже. Он мог оказаться с со мной на одном направлении…» — Пришла в голову Питера эта мысль.
Что же, хуже действительно могло быть. Питер зашел в аудиторию и увидел того парня, который завалился с ногами на стол и о чем-то весело переговаривался со своими дружками.
— Убери ноги со стола. Это не культурно, — навис над нахалом Питер.
Тот перевел на него самый презрительный взгляд в мире и криво изогнул бровь.
— Слушай, очкарик, иди-ка на свое место, — выплюнул слова брюнет. Питер сжал челюсти и с размаха скинул ноги его оппонента со стола. Эта перепалка привлекла внимание сидящих рядом студентов. Брюнет опешил от таких действий и хотел уже подорваться, чтобы как следует всыпать этому ботанику, но в этот момент в помещение вошел преподаватель.
— Здравствуйте, дорогие студенты! Прошу всех занять свои места, — дружелюбно развел руками профессор. Парни злобно зыркнули друг на друга и Питер сел за дальнюю парту.
Их первая встреча была не очень дружелюбной. Они тогда оба подумали «урод» друг на друга. Ну что же, похожие мысли это, ведь, хорошо.
Комментарий к Пожалуйста, только живи
Не знаю, что заставило меня начать писать это…Наверное, собственные жизненные переживания.
========== Ты же видишь, я живу тобою ==========
Я решусь на всё неизвестное на всё безрассудное
В море брошусь густое, зловещее и спасу тебя
Это будет сердцем велено мне, сердцем велено
Но ведь ты же сильнее меня, сильнее и увереннее
Когда мы молоды, мы не замечаем, как быстро сменяются дни, как безвозвратно срываются страницы календаря, как нескончаемый поток событий поглощает нас, размывая глубокие рассуждения о том, что отмотать назад ничего не получится. Ведь кого это волнует, когда ты молод, беспечен и вечно пьян.
Это и не волновало Тони Старка, молодого дерзкого гения, который поступил в МТИ в семнадцать лет и уже благодаря этому считал себя выше всех остальных. Он был ребенком богатых родителей, не знающим ограничений ни в чем. У него с самого рождения было все, что он только мог захотеть, ведь его отец — гениальный промышленник Говард Старк был практически самым известным человеком на планете. У Тони была и слава, благодаря знаменитости его отца. У Тони были самые новые и дорогие машины, одежда и доступ в мир роскоши. Но у него не было самого главного — отцовской любви.
Старку было всего семнадцать, и он ничего не боялся. Он жил одним днем, не задумываясь, что же ждет его завтра, разбивал чужие сердца и растаптывал чувства. Думал, что это круто, на самом деле попросту не умел любить. Единственным человеком, кого любил Тони, была его милая мама. Она нежно гладила его по щекам и читала сказки на ночь, смотрела любящими глазами и улыбалась самой искренней улыбкой. Но она умерла, когда Старку было десять, и с тех пор Тони навсегда закрыл свою душу на самые прочные замки.
Даже с родной сестрой он обходился порой жестоко, когда она пыталась проявить свою любовь к брату. Линда много плакала после очередных оскорблений брата. Бедная девочка не понимала, почему он так поступает с ней. Тони и сам не знал. Иногда ему было очень стыдно за свое поведение, но, тем не менее, он ни разу перед ней не извинился.
В итоге Линда просто смирилась. Она давно ему все простила, но между ними образовалась непреодолимая пропасть. Будто они совсем не знали друг друга и были чужими людьми.
Линда была на год старше Тони, поэтому в МТИ они поступили вместе. Девушка пошла учиться на архитектурный факультет, а парень на электронику и компьютерные науки, хотя душа его просилась творить. Никто не знал, как превосходно Старк играл на гитаре и фортепиано. Он тщательно скрывал это от всех, потому что боялся, что отец попросту засмеет его.
Буквально с первых дней Тони стал всеобщим любимчиком, им восхищались и преподаватели, и многие студенты, несмотря на его склонность к постоянному сарказму и неприкрытую дерзость. Старка сразу взяли в институтскую команду по американскому футболу, хотя Тони и не особо жаловал этот спорт. Но после тренировок он украдкой мог посещать музыкальную студию, чтобы насладиться любимым делом, взяв обещание с местных музыкантов не разглашать свою тайну, взамен на помощь с домашними заданиями. Вообще, он мог и просто их припугнуть, но ему не хотелось, чтобы его боялись. Тони страстно желал отдавать всего себя музыке, и давящая атмосфера ему была ни к чему.
На поле для регби тренировка была в самом разгаре. Осеннее солнце приятно грело кончики ушей, а сентябрьский ветерок шептал пожелтевшим листьям какие-то свои летние тайны.
Питер сидел на самой дальней трибуне и старательно что-то выводил карандашом в тетради, наслаждаясь некой уединенностью. Кроме игроков и нескольких зевак на трибунах, здесь больше никого не было. Но Питу нравилось это место. Он всегда мечтал стать спортсменом и покорять чемпионские пьедесталы, но, к сожалению, его мечтам не суждено было сбыться. Плохое зрение и проблемы с коленями навсегда поставили крест в его спортивной карьере.
И он занялся естественными науками. Питер просто обожал биологию и химию, дома у него стояли целые террариумы с пауками, которых он изучал. Возможно, он стал бы выдающимся врачом, но тетя убедила его в том, что это не престижно и он поступил на электронику.
Питер вообще был достаточно умным парнем. Он добивался всего в этой жизни только благодаря знаниям, потому что его тетушке приходилось работать в две смены, чтобы содержать их. Мэй очень любила племянника и хотела для него самого лучшего. Так уж устроены взрослые, они считают, что всегда знают все лучше других.
Питер вынырнул из своих дум, когда почувствовал подсевшую рядом девушку. Он поправил очки на носу и повернулся, чтобы рассмотреть незнакомку. Это была милая девушка с карими глазами и темно-каштановыми волосами, которая приветливо улыбалась и вообще источала дружелюбие.
— Красиво рисуешь, — кивнула девушка на тетрадь Пита. Он моргнул и смутился, обычно никто не видел его рисунков.
— А… С-спасибо, — улыбнулся парень, слегка покраснев.
— За правду не благодарят, — подмигнула девушка. Они засмотрелись друг на друга, но интимность момента прервал мяч, который прилетел прямо в грудь Питера и чуть не сшиб его с трибуны.
— По сторонам смотри, очкарик! — ни с того ни с сего заорал подбегающий к трибунам Тони. И жестами призывал вернуть мяч обратно. Питер чертыхнулся и злобно закинул кожаный овал в противоположный от Тони угол, на что получил не менее злобный взгляд.
— Придурок… — буркнул Питер и снова перевел взгляд на девушку, которая почему-то хихикала в кулак. — Я Питер. Питер Паркер, — парень улыбнулся и протянул незнакомке руку.
— Я Линда, — девушка протянула руку в ответ. — Линда Старк, — добавила она и тут же увидела, как выкатились от изумления глаза парня. — Да, я сестра этого придурка, — пожала плечами девушка. И Питер нервно пожал ее руку.
— Очень приятно… — недоверчиво протянул парень. Как-то ему не особо хотелось сталкиваться с любыми Старками, хоть Линда и показалась ему очень милой.
— Не переживай, я не такая, как он, — поспешила успокоить его девушка.
— Хах, ну тогда и правда очень приятно, — усмехнулся Питер и немного расслабился.
— Я слышала про вашу недавнюю потасовку, а ты молодец, этого упрямого барана надо иногда ставить на место, — Линда показала большой палец вверх и они оба рассмеялись.
Они еще долго сидели и общались, пока солнце совсем не скрылось за горизонтом.
***
Питер сидел на коллоквиуме по физике и снова вырисовывал какие-то узоры в своей тетрадке, совершенно не замечая серьезных речей преподавателя.
— Поговорим о спектральном распределении энергии излучения абсолютно черного тела, — заговорила профессор Коулс. Она заметила незаинтересованность Питера и решила вернуть его в рабочий процесс. — Мистер Паркер, что вы знаете о данном понятии?
— А? А… Ну, оно описывается с помощью формулы Планка… — рассеяно ответил Питер.
— Прекрасно, продемонстрируйте, — жестом подозвала профессор к доске. Питер подошел и стал старательно выводить формулу на доске.
— Энергетическая яркость тела в интервале угловых частот равна: постоянная Планка, умноженная на циклическую частоту в кубе, деленная на четыре пи в кубе, умноженная на плотность в квадрате, умноженная на единицу, деленную на число Ейлера в степени: постоянная Планка, умноженная на частоту и деленная на постоянную Больцмана, деленную на температуру. И минус единица. — Питер закончил выводить эти страшные буквы и положил мел. Профессор одобрительно кивнула головой, но вдруг раздался голос Тони.
— Ну, вообще-то, это какой-то детский сад, — Старк встал со своего места и надменно выгнул бровь, подходя к доске. Он стер все закорючки Питера и стал быстро шкрябать мелом по поверхности.
— Для интервалов линейных частот и длин волн, при учете, что циклическая частота равна два пи на скорость, для спектральной плоскости используется восемь пи квадрат, умноженная на постоянную Планка на скорость в кубе. Делим на плотность в квадрате и умножаем все на единицу, деленную на Эйлера в степени Планк на частоту, деленную на Больцман температура. И минус единица. — Старк бросил мел и потер руки, презрительно зыркнув на Питера. У Паркера желваки на скулах вздулись от возмущения. — А еще… — он хотел было дописать свои дьявольские уравнения, но профессор его остановила.
— Достаточно, мистер Старк! — женщина встала между парнями, которые готовы были прямо сейчас поубивать друг друга. — Прошу, на места, у вас прекрасные знания…
Питер с Тони еще раз обменялись гневными взглядами и расселись. Больше профессор Коулс никого на этом семинаре к доске не вызывала.
***
Питера просто ужасно раздражал этот Тони Старк, со своим желанием оставаться везде ведущим и на первых позициях. После физкультуры в мужской раздевалке стоял гул, повсюду сновали полуголые парни, еще не отошедшие от игр на паре. Питер принял душ и подошел к своему шкафчику, облаченный в одно полотенце. Он принялся доставать сменную одежду, но вместе с ней вывалились и все остальные принадлежности Паркера, в том числе и его тетрадь с рисунками, которая открылась прямо перед ногами проходящего мимо Старка. Тони поднял ее мокрыми руками и пренебрежительно хмыкнул, рассматривая страницу, пока Питер судорожно пытался собрать остальные вещи.
— Очкарик, хах! А чего ты забыл в МИТе? Твое призвание — бездомный художник, — протянул Тони и замахал над головой тетрадью, из которой посыпались вкладыши. После этих слов послышался гогот и Питер резко обернулся, тут же закипая.
— Отдай немедленно! — Паркер ринулся к Старку и протянул руку к тетради, но Тони извернулся и захохотал.
— А что, боишься потерять свои шедевры? — продолжал плеваться сарказмом Тони.
— Старк, отдай сейчас же! — Питер еще раз попытался отнять свою вещь, но Старк не унимался, только больше распаляясь от своих издевательств.
— Пойди, пожалуйся мамочке, — прямо в лицо протянул Тони, и это было последней каплей для Питера. Он резко отступил и с размаху вдарил по челюсти обидчика. Тони пошатнулся и завалился на шкафчики, но тут же оттолкнулся, вспыхивая яростью, и набросился на Паркера. Они заклубились в раздевалке как коты, щедро одаривая друг друга сильными ударами по лицу. Остальные парни начали восторженно посвистывать, наблюдая за дракой.
— Это что еще такое?! — на шум в помещение вбежал преподаватель физкультуры и кинулся разнимать разбушевавшихся парней, призывая на помощь остальных. Когда их оттащили, Питер удивился, как на нем все еще смогло удержаться полотенце. Кровь в жилах бурлила от гнева, а сердце бешено колотилось. — Старк и Паркер, одевайтесь и живо в кабинет ректора! — рявкнул тренер и вышел. Тони отряхнулся от рук сдерживающих его сокурсников и, сцепивши кулаки, направился к своему шкафчику, Питер сделал то же самое.