Какое-то время Сэм молчит, отмеряя порцию кофе, потом возобновляет речь:
— Послушай, я знаю, ты предпочитаешь, чтобы он был рядом. Мы оба не отказались бы, чтобы он жил здесь — очевидно. Но… признай, что, в конце концов, он тоже имеет право на свою жизнь. И главное — он теперь человек. Мне кажется, мы оба немножко забыли, что это означает. Мы видели, какой он, когда человек, — проходили это раньше, так ведь? — В этот момент Сэм явно испытывает неловкость — на его щеках даже появляется румянец. Но он настойчиво продолжает, кладя кофейный черпачок обратно в банку: — У него же должны быть человеческие… мысли, так? Человеческие… желания. Человеческие…
— Если ты сейчас скажешь «потребности», помоги мне господи… — говорит Дин. — Или еще «нужды». Я не хочу слышать ничего о «потребностях» Каса. Никогда.
— Но что если это так? — настаивает Сэм. — Дин, у него есть право на личную жизнь. Он может делать что хочет. Мы же сами ему сказали. Ты сказал ему именно это.
«Чего тебе на самом деле хочется, Кас?» — «Мне надо подумать об этом».
Дин вспоминает, как тем вечером во Флагстаффе Кас принял долгий, долгий душ… думая о том, «чего ему на самом деле хочется». Он ведь поразмыслил об этом той ночью, не так ли? Даже проснулся среди ночи и сидел все утро, глядя, как Дин спит, и думая над возможными вариантами.
А потом решил уехать.
«Может, я сам себе невесть чего напридумывал, — размышляет Дин. — И ничего подозрительного не происходило. Может, дело даже не в том, что он был напуган, или не совсем в этом. Может, он просто хочет иметь собственную жизнь».
Обычную жизнь, в кои-то веки. Жизнь, в которой есть девушка. У Дина был такой год. И у Сэма тоже. А Касу не выпадало такого шанса (во всяком случае, пока он был вменяем и помнил, кто он такой). Может быть, ему просто хочется иметь обычную жизнь… обычную работу…
Обычную девушку.
Мысль о том, что у Каса может быть девушка, не должна казаться такой неожиданной и чуждой, но почему-то она воспринимается именно так. Она не должна удивлять Дина, но почему-то удивляет.
И она не должна быть тягостной, но почему-то Дину от нее тоскливо. Настолько, что он пытается скрыть смятение, достав из холодильника три бутылки пива (совершенно забыв, что сейчас только завтрак и Сэм готовит кофе в эту самую секунду). Он сосредотачивается на том, чтобы снять с бутылок крышки. «У Каса не может быть девушки, — хочется сказать ему. — Кас живет здесь, в бункере. Он — член моей… нашей семьи, и живет здесь, со мной… с нами. Большую часть времени. Какую-то часть времени. Он может уезжать, конечно. Может даже спать с кем-то. Но у него никак не может быть девушки». Дин открывает одно пиво, потом второе для Сэма (Сэм берет его неуверенно, бросив взгляд в сторону кофеварки), и уже собирается открыть третье для Каса, но потом вспоминает, что сейчас только восемь утра, Сэм не хотел пива, а Каса вообще здесь нет.
Тем временем Сэм приводит все новые доказательства, как будто выстраивает дело в суде.
— Кас даже за своим видом начал следить! — отмечает он со смехом. — Ты заметил? Он так заинтересовался, когда ты сказал ему, что девчонкам нравится другая прическа! И с тех пор постоянно возится со своими волосами. И — как тебе это — мой шампунь начал перемещаться сам по себе, пока я не понял, что это Кас его заимствует! И твоим он пользовался, помнишь? — (Дину почему-то даже обидно, что Кас перестал пользоваться его шампунем.) Сэм добавляет: — С каких это пор он переживает по поводу придания прическе объема? Хоть когда-нибудь Каса это заботило? Он поменял всю одежду, он даже следит за весом, Дин, — перешел на здоровую диету ни с того ни с сего, ходит в тренажерный зал внизу — он пытается быть в форме! Все признаки ведь налицо?
— И еще гель для волос, — вспоминает Дин, делая большой глоток из бутылки.
— Что?
— Я застукал его, когда он пользовался моим гелем, — поясняет Дин, выдавливая усмешку. — Ну этим моим муссом для волос… Пытался типа… придать прическе форму. Смотрелся в зеркало и гм… Ха. Я его смутил. — Теперь эта странная сцена и особенно смущение Каса кажутся глубоко значительными. Дин вставляет еще одну вынужденную усмешку, но она выходит немного фальшивой и он пытается замаскировать это новым большим глотком, осушив почти полбутылки за раз.
К счастью, Сэм, кажется, не замечает его смущения и только говорит:
— Что и требовалось доказать. Не могу поверить, что я не сообразил раньше. Я должен был догадаться, как только он появился в этой шапке.
— В шапке? — Дин, конечно, заметил шапку, но не придавал ей большого значения.
— Эта его шерстяная шапка… Она же ручной вязки, Дин, ты не заметил? И шарф тоже. Наверняка их подарил «друг». Тот же «друг», от которого он приносит свои рецепты.
— Друг женского пола, ты хочешь сказать, — уточняет Дин.
Сэм пожимает плечами.
— А ты знаешь мужчин, которые вяжут друзьям шапки?
— Многие мужчины вяжут, — возражает Дин.
— Назови хоть одного.
— Да полно парней вяжет! — настаивает Дин, не в силах вспомнить ни одного примера. — Куча мужчин вяжет. Это нынче модно. Да может, Кас сам увлекся вязанием! — (Сэм явно сомневается и в этот момент даже отхлебывает пива, несмотря на ранний час.) — Или, может, он не сам ее связал, а нашел в магазине подержанных вещей… Не знаю. Шапка ничего не доказывает. — В этот момент Дин понимает, что его бутылка пуста, поэтому принимается за бутылку Каса.
— Ну, удивляться тут нечему, — произносит Сэм тихо. — Это уже не в первый раз.
— Что ты имеешь в виду? — голос Дина осип после еще одного внушительного глотка.
— Ну… — Сэм колеблется, глядя на Дина так, словно ищет способ смягчить плохую новость. — У Каса уже были женщины и раньше, — говорит он наконец. — Он же был женат однажды, помнишь? Когда я попал в больницу?
— Да, но у него была амнезия, — возражает Дин. — Это не считается. И жена у него была супер-религиозная, в каком-то прямо… благоговении перед ним. Это был не стандартный брак. — Он едва удерживается, чтобы не добавить: «Бьюсь об заклад, они не жили интимной жизнью».
— Но все равно. И у него вроде был какой-то взаимный интерес с Мег.
— Мег со всеми флиртовала, — спорит Дин. — А Кас просто… привязался к ней, потому что она заботилась о нем. Но она ему не нравилась — не в таком смысле.
Сэм не выглядит убежденным.
— Ну, уж он-то ей точно нравился в таком смысле. И еще была та тетка, жнец. Как ее звали… Эйприл?
— То была интрижка на одну ночь, — протестует Дин. — Это ничего не значит, ты же знаешь. Кроме того, она пыталась его убить. И у нее получилось.
— Но ему же она понравилась, разве нет? Он сказал, что она привлекательная?
— Ну, да… но… — Дин останавливается, понимая, что не может убедительно доказать Сэму, почему ни одна из этих женщин не считается. Это все были ненастоящие отношения. Кас просто примерял на себя роль; он оказался в мужском теле, поэтому пробовал роль, которую, как ему казалось, он должен был играть в человеческом обществе. Ни одну из этих женщин он по-настоящему не узнал, ни к одной не испытывал настоящих чувств. И ни одна из них по-настоящему не знала Каса. То есть не так… не так, как Дин знает Каса, вот например.
Сэм снова смотрит на Дина немного странно, и Дин пытается сделать вид, что все это пустяки. Ну, допустим, у Каса девушка. Ради бога. Конечно. Почему нет.
— Как бы там ни было… Коли так, я рад за него, — произносит Дин с усилием и отхлебывает из бутылки — главным образом, надеясь смыть пивом это странное чувство отчаяния, поселившееся у него в желудке. — Если дело в этом — ну и чудесно. На самом деле.
— Мы не могли рассчитывать, что он останется в бункере навсегда, — говорит Сэм. — И знаешь… — теперь в его голосе появляется нота грусти, — хорошо, если хоть у кого-то из нас троих будет какая-то нормальная жизнь.
— Конечно! — соглашается Дин, с чрезмерным энтузиазмом. — Еще бы. Да. Это прекрасно. Я рад, что он кого-то встретил. Надеюсь, хорошего человека. Я очень за него рад! Девушка в Колорадо — надо же… Пусть у него все будет хорошо. За Каса! — Теперь он неожиданно поднимает за Каса тост второй бутылкой пива — что уж явно чересчур, и Сэм снова удивленно на него смотрит. Но тем не менее присоединяется к тосту.
Комментарий к Глава 6. Сдается мне, мы больше не в Канзасе
*Ковбой — главный герой вестернов — дословно переводится как «пастух коров», отсюда и недоумение Каса по поводу отсутствия в вестернах самих коров.
========== Глава 7. Вот, отдаю самое ценное ==========
Девушка начинает принимать очертания в сознании Дина. Она любит командовать, думает Дин. Например, у него впечатление, что она критикует Каса за пристрастие к тяжелой пище. (Он вообще больше не ест картошку фри — ну серьезно? И хот-доги наверняка из-за нее разлюбил.) Но, по всей видимости, она готовит для Каса. И Касу нравится ее еда, раз он даже берет рецепты (ее блюд, без сомнения) и приносит домой.
Девушка явно повернута на здоровом образе жизни, потому что вскоре Кас уже опережает Сэма в разговорах о здоровом питании. Он рассуждает о полезных жирах, орехах, витамине B и пробиотиках — и конечно, Сэм от этого в полном восторге. Завтраки Каса тоже меняются: он переходит с любимых Дином оладий с беконом на овсяные каши с «полной антиоксидантов» (как утверждает Кас) черникой, йогуртом с «высоким содержанием протеина» и каплей органического меда «для поддержания иммунной системы».
Кас настаивает, что ему нравится эта безвкусная липкая смесь, и каждое утро пытается впихнуть немного в Дина. Ее можно есть, только если вылить сверху полфунта органического меда, но Дин улыбается, кивает, накладывая меду, и послушно ест.
И все же, наблюдая по утрам, как Кас готовит свои овсяно-чернично-йогуртовые завтраки, Дин вынужден признать, что Кас учится правильно есть. Он наконец отказывается от своих привычек к фастфуду. От привычек, наверняка почерпнутых у одного охотника, с которым ему довелось общаться…
Кажется, девушка — кто бы она ни была — положительно влияет на Каса.
Дина это бесит.
***
У девушки также определенно есть мнение об одежде. Для начала, Малый плащ больше не появляется. За это Дин девушке даже втайне признателен, так как заочно согласен с ней, что Малый плащ Касу никогда не подходил. В Большом плаще было куда больше шика. Больше… чего-то. Фактуры, динамики при ходьбе, он был больше похож на плащ супергероя или… даже на крылья. Больше похож на крылья. И на нем было больше пряжек и поясков. Поэтому Дин надеется, что девушка подыскивает Касу другой плащ, получше. Он даже начинает подумывать, уж не связаться ли с ней, чтобы дать дружеский совет по поводу фасона плаща для Каса. «Может, она не знает, что изначальный плащ смотрелся на нем лучше? — думает Дин. — Я мог бы ей подсказать, что ему идет».
Но ничего похожего на Большой плащ не возникает, и Дин слишком сомневается в гипотезе про девушку, чтобы выспрашивать у Каса имя или контактную информацию. (Может, это и не девушка вовсе? Может, это… Клэр, например? Или его коллеги из магазина? Во всяком случае, Дин не теряет надежды.)
Тем не менее, гардероб Каса продолжает меняться: в основном в нем появляются все более комфортные вещи. Никакой деловой одежды вроде плаща. Однажды у Каса внезапно обнаруживаются мягкие спортивные штаны на шнурке, а во время следующей поездки он приобретает немного чудной, но тоже мягкий и теплый флисовый жилет. Как только Кас возвращается с работы, он переодевается из стильной куртки в бесформенный свитер и теплый жилет. Еще через несколько недель Кас даже приносит новую пару мягких тапочек, которые раздобыл «где-то», и начинает носить их в бункере, шаркая по полу во время вечерних кинопросмотров, как старый дедушка.
— По-моему, он превращается в мистера Роджерса*, — шепчет Дин Сэму однажды, когда они наблюдают, как Кас переобувается из уличных ботинок в тапочки.
— Это не так уж плохо, — отвечает Сэм тоже шепотом, пока Кас снимает рабочий жилет и натягивает шерстяной синий свитер.
Дин согласно кивает. Даже мило, как Кас обживается тут, как комфортно теперь чувствует себя в бункере и какой уют создает вокруг себя. Конечно, его домашняя одежда несколько блеклая и немодная, но ему явно в ней удобно.
«Отстойный вкус у его девушки», — приходит к заключению Дин. Да, у Каса есть одна стильная куртка, но он носит ее, только когда выходит на улицу, а все остальное — какая-то бесформенная масса флиса и вязаной шерсти. Каждый раз, когда Дин окидывает его взглядом во время совместных вечеров перед телевизором, Кас уютно укутан в свой мешковатый синий свитер, серую вязаную шапку, бежевый шарф и мягкие тапочки. Часто на нем еще и теплый жилет, и одно-два одеяла сверху. Не образец мужской моды.
Но, во всяком случае, новая одежда выглядит теплой и комфортной. Кажется, девушке хочется, чтобы дома Касу было удобно.
На самом деле она, похоже, делает для этого больше, чем Дин делал когда-либо.
Дина это бесит.
***
Как-то вечером Кас и Сэм сидят перед телевизором, и Дин заходит в комнату, чтобы посмотреть, каким очередным сериалом они увлеклись. Это одна из тех ныне редких недель, когда Кас живет в бункере, и в последнее время они с Сэмом садятся к телевизору раньше Дина. Все потому, что ужинают они одинаковыми быстрыми в приготовлении салатами и заканчивают есть, пока Дин еще готовит что-нибудь для себя (что-нибудь вкусное; и вредное).
Сегодня Сэм и Кас уже поели свой пресный Цезарь, а Дин только что приготовил себе аппетитные бургеры: с жареным луком, домашними котлетками и булочками, подрумяненными в тостере — все как положено.
Дин приходит в гостиную, уплетая бургер (который, надо заметить, просто изумителен, хотя на его приготовление и понадобилось время). Еще два бургера он несет на тарелке — на случай, если соблазнятся Кас или Сэм.
— Бургер? — предлагает Дин, протягивая тарелку. — Клянусь, он вкуснее, чем та дрянь, которую вы едите.
Кас оживляется и даже говорит:
— О, Дин, спасибо, — однако потом качает головой: — Но я сыт. Благодарю за предложение.
Кас не может быть сыт, он и салат-то свой толком не съел. Дин вздыхает: должно быть, Кас все еще следит за весом. Дину хочется сказать: «Не давай бабе изменить тебя! Тебе должно быть комфортно оставаться собой. Если тебе нравятся бургеры, так ешь бургеры, черт возьми!» Но он прикусывает язык. Кас пока еще не рассказывал им никаких подробностей о таинственном «друге», с которым проводит время, и Дин с Сэмом решили не допытываться.
По крайней мере, один бургер берет себе Сэм. Дин ставит тарелку на журнальный стол и какое-то время смотрит на них обоих.
Сейчас середина ноября, и Хранители Знаний не особо позаботились об утеплении помещения, так что Кас сидит на диване, как обычно, закутавшись. Он сполз вниз, положив ноги на журнальный стол, и на нем нахлобучены все его вязаные шмотки, а ноги укрыты одеялом. На столе стоит его недоеденный салат, рядом с Касом на диване — миска с попкорном. Сэм теперь энергично жует бургер, и они оба уставились в какой-то новый сериал на Нетфликсе.
Это оказывается странный сериал под названием «Восьмое чувство». Насколько ясно Дину, он про паранормальные способности, чтение мыслей и гомосексуальные оргии. На экране целуются две лесбиянки, и Дин какое-то время смотрит (потому что ведь все без исключения признают, что лесбийские поцелуи — это сексуально). Но потом показывают двух целующихся парней, и Дину вдруг становится как-то не по себе — потому что, ну, это же геи, и, хоть в этом и нет ничего такого, это не для Дина. Это совсем не его. В этом нет абсолютно ничего предосудительного, просто Дина это не интересует. На самом деле, безопаснее всего вообще не смотреть, поэтому Дин отворачивается от экрана.
Однако Кас, похоже, заворожен сценой поцелуя: он уставился на экран с напряженной сосредоточенностью, как будто готовится к важному экзамену. Он укутан так основательно, что из большого кокона синей и бежевой шерсти видны, по сути, одни его глаза. Синий свитер практически поглотил его: Кас даже спрятал руки в противоположные рукава, так что теперь рукава образуют единое кольцо. Нижнюю часть его лица скрывает бежевый шарф, а голову — серая вязаная шапка.
— Ты вообще когда-нибудь снимаешь этот свитер? — спрашивает Дин, подходя и садясь на подлокотник дивана. — Он висит на тебе, как мешок.