Проснулась я от голодного бурчания в животе и от аромата горячих булочек, плывущего в воздухе. Уютно поежилась под лоскутным одеялом – красота!
Потянулась, расправляя сведенные сном конечности, и тут же услышала голос Руимы:
– Проснулась? Вставай давай! Обед на столе.
Вскочила, удивившись той радости, которую вызвал во мне этот голос, и вышла в кухню как была – растрепанная, в мятом платье, с отпечатком подушки на лице.
И замерла неловко – за столом, накрытым нарядной красной скатертью, сидела Руима и грызла пряник, запивая чаем. Подле нее примостился вчерашний воин, а на лавке для больных полусидел красивый молодой парень с длинными каштановыми волосами и прихлебывал из глиняной чашки бульон.
Усмехнувшись, травница сказала:
– Все в бане приготовлено, только гребень возьми. Смой с себя остатки чужой хворобы, чтоб не вернулась.
Смутившись еще больше, вернулась в горницу за расческой и поспешила через огород к бане. Баня полыхала жаром, знакомые горшочки стояли на подоконнике, а в сенях лежало чистое льняное платье и передник. Быстро помывшись, вернулась к столу. Голова кружилась от аромата выпечки, а живот недовольно бурчал.
Молодой воин махал мечом во дворе. Завидев меня, он низко склонился, едва не задев лбом колени. Я шарахнулась. Что это с ним?
Вран сидел в будке, но странное дело – даже не вышел поздороваться. Только глаза блеснули из тени, а потом он опустил голову и обреченно закрыл глаза, как в прежние времена. На меня повеяло хорошо знакомой не собачьей – чисто человечьей неизбывной тоской.
Мне стало грустно. Захотелось его погладить, перебрать густую остистую шерсть. Шагнула было к нему…и остановилась. Фантазия какая-то – очеловечивать собаку!
Вошла в дом и удивилась еще больше – пожилой воин поднялся из-за стола, освобождая почетное место. Склонившись в поклоне, он пересел к уже вновь лежащему раненому.
Руима, усмехаясь, поставила передо мной кружку и принялась наливать травяной отвар из чайника, для которого я сшила куклу.
Я немножко удивилась: отвар тонко пах апельсином. Откуда? Но потом отвлеклась – рядом на блюде лежали куски мяса, зелень и незнакомые желтые фрукты в зеленую полоску, а я была голодна.
– Ешь! Сил много потеряла. Но, думаю, благодарность за спасение принца тебе понравится.
Вот тут я чуть весь стол чаем не забрызгала – принца?
Тут же вспомнился любимый мультик «Золушка». Какой там был принц – нежный, хрупкий, с большими оленьими глазами и изящной короной на макушке. А тут?..
Растерянно уставилась на лежащего на лавке парня – ну, молодой. Щетина вылезла. Волосы длинные, яркие, но слипшиеся от пота и крови. Глаза полузакрыты, но вспомнилось, что вчера были мутно-голубыми, как искусственная бирюза.
Рост… не понять, лежит. Ноги длинные… И крепкий вроде. Без сторонней помощи я его вчера ворочать точно бы не смогла. Ну принц и принц! Я вот епископа на службе видела, тоже дядька огромный, в торжественных одеждах…А вышла из храма, за углом в машину бережно усаживали усталого старичка в брюках и белой рубашке. А он светло улыбался и раздавал благословения.
Руима лукаво усмехаясь, совсем как моя бабуля! Понаслаждалась сменой эмоций на моей физиономии и произнесла:
– Когда поешь – посмотри Его Высочеству голову. Думаю, уже можно очистить рану.
Наевшись, пересела на лавку к парню. Ну не могу я его принцем называть! Парень и парень. На вид лет двадцать. Лицо осунулось, аж веснушки проступили!
Посмотрела на спутанные волосы: ну и как тут рану смотреть?
Пошла к себе, за печку. Достала маленькую пластиковую расческу и снадобье для волос, несколько ватных дисков. Поиграем в парикмахера!
Пока разбирала спутанные пряди, смачивая их травяной жижей, мы разговорились. Представились друг другу. Оказалось, зовут принца Ульсоритас – ну и имечко, язык сломаешь! Впрочем, мне разрешалось обращаться к нему «Ваше Высочество» или в неофициальной обстановке «принц».
Добравшись до раны, аккуратно смочила все вокруг отваром ромашки, счистила кровь с волос и обработала ранку спиртом. Ничего там страшного. Осталось немного содранной кожи, а шрам скроется под волосами. Утешила парня, и посоветовала больше пить, чтобы компенсировать потерю крови. Он благодарно улыбнулся и, тут я поверила, передо мной принц. Очень уж многое сумел он выразить одной улыбкой.
Прошло несколько дней. Принц ел, спал, пил отвары, которые я ему готовила, и страшно скучал.
Должно быть от нечего делать он оказывал мне знаки внимания: ловил мою ладонь, когда я делала перевязку, поправлял выбившийся из прически локон. Иногда, когда я корпела над чистописанием, он тихонько напевал звучным выразительным голосом, а потом кашлял, но травница настаивала на импровизированных концертах, что бы легкие работали лучше.
Руима осмотрела мою штопку и сказала – получилось неплохо. Просила рассказать о травах, что и зачем применяла и какие я знаю еще.
В разговорах выяснилось, что я сняла с принца какое-то сильное заклятье, обычно приводящее к смертельному исходу. А на куклу, сделанную для чайника, наоборот – наложила. Теперь любой напиток, накрытый этой куклой, приобретал аромат и привкус апельсина.
Так вот почему воины мне кланялись! Мысленно пожала плечами – ничего особенного я не сделала. Руима сказала, что я пела заклинания, и это помогло. А еще, дескать, моя кровь – тоже щит от таких заклятий.
Выдумают тоже! И никакие заклинания я не пела, просто мурлыкала себе под нос песенку для успокоения нервов!
А Вран теперь не вылезал из будки, совсем. Правда, кашу изредка подъедал, да и то – только из моих рук.
Иной раз, умаявшись за день, я выходила на крыльцо посидеть, расчесывая волосы после всяких снадобий Руимы. Тогда тихонько, вполголоса пела для Врана, почти шепотом, свои любимые песни. И так же тихо плакала, вспоминая родителей, сестру, нашу квартиру и девчонок-одногрупниц из колледжа. А больше дома меня никто и не ждал.
Верховная Хранительница встретилась с королевой в маленькой внутренней оранжерее – скорее, солярии.
Стеклянные стрельчатые окна диковинным хрустальным цветком венчали вершину самой высокой башни летнего дворца. Между горшков с цветами и кадками с миниатюрными деревьями стояли не скамейки, а мягкие диванчики, обтянутые кожей. Возле диванчиков располагались маленькие столики из полированного камня.
Впорхнувшая в башню королева улыбалась и посылала воздушные поцелуи кому-то оставшемуся за дверью. Хранительница тихо сидела на стуле с высокой спинкой, любуясь расстилавшимся внизу видом.
– Руима! Ульсоритас не вернулся, и весь отряд тоже пропал! И еще – сегодня на медальоне зажглась вторая звезда!
– Не волнуйтесь, Ваше Величество. Принц жив, – медленно отозвалась Руима. – Ваша мудрость спасла жизнь вашему сыну.
Королева без сил опустилась на стул рядом и прикрыла глаза.
– Как было дело? – негромко спросила она.
– Ловушка. Вместо нашего агента пришел колдун «Чужой крови» с южными наемниками. Принц ожидал нападения, врагам не удалось застать его отряд врасплох. Тогда колдун активировал «Синюю паутину». К счастью, ближайшим селением оказались «Малые Броды».
– Ты исцелила его, Руима?! Ты смогла? Мой долг перед тобой вечен! – громко закричала пораженная королева.
– Не я, Ваше Величество. Я и не смогла бы. Заклятие было очень сильно, да еще и попало в кровь, – наотрез отказалась от звания спасительницы волшебница. – Его Высочество спасла девушка, пришедшая через портал. Она сняла заклятие и зашила раны. Через неделю принц сможет вернуться во дворец.
Королева, прикрыв глаза, прочитала короткую молитву Светлым богам и вновь повернулась к Хранительнице:
– Взгляни сюда, Руима! Сегодня загорелась вторая звезда, Саоритас жив!
Верховная Хранительница бережно взяла в руки медальон и посмотрела на сияющую звездочку.
– Возможно, это так, Ваше Величество. Ваша любовь и верность не дали погаснуть последней звезде, и теперь у нас есть надежда отыскать Его Величество. Подождем. Пока сигнал для магического поиска слишком слаб. Только прошу Вас не говорить об этом никому, даже наследнику. Магический поиск – заклятие несложное, и вещей Его Величества осталось достаточно, чтобы кто-нибудь попытался нас опередить.
Королева кивнула с серьезным лицом, но в глазах поселилась надежда.
Руима запретила мне покидать Его Высочество более чем на час, необходимый на мытье и стирку, боясь, что неведомое мне смертельно опасное колдовство, проникшее в рану, может вернуться.
Принц очень этому обрадовался и сверкал голубыми глазами, поглядывая, как я устраиваюсь на складном стульчике рядом с его ложем. А я куксилась – мне нравилось сидеть с Враном на горушке. Да и не в рабстве я тут. Вечерком, как коров с луга погонят, непременно на тот пригорок убегу!
Не привыкнув сидеть просто так, я развлекала Его Высочество, рисуя кое-что из нашего мира, рассказывая и удивляя диковинными для него побасенками. А попутно вывязывала себе летнюю ажурную шапочку, похожую на дворянскую сетку для волос. Такой способ рукоделия тут почему-то не был известен, шерсть или лен пряли, ткали, плели, используя челноки и вилки, но вот крючком не вязали.
Шапочка была готова через три дня. Примерив это произведение моих рук, я вышла на крыльцо:
– Вран, посмотри! Как тебе, нравится?
Последнее время я разговаривала с ним, словно с человеком. Будто беседовала с хорошим другом, который всегда услышит и поймет.
Черный нос высунулся из конуры, потом загремела цепь – пес выбрался, отряхнул уже далеко не такие тощие, как раньше, бока и неспешно приблизился.
Я тут же присела на корточки, покрутила головой и опять по-девчоночьи спросила:
– Ну как?
Почему-то я побежала хвастаться именно к нему. Не к принцу, лежащему в доме, не к Руиме, хлопотавшей в огороде с целебными травами, а к огромному псу, видевшему мои слезы.
Вран походил вокруг, внимательно меня разглядывая…
Ну да, за последние недели я сильно изменилась. Снадобья Руимы разгладили кожу. Прыщики и розовые противные пятна исчезли. Волосы распушились и заблестели. И даже телеса изрядно опали – теперь сарафан приходилось туго шнуровать, чтоб не болтался, как на корове седло.
После внимательного осмотра, собак кивнул одобрительно (как мне показалось), а потом ткнулся черным мокрым носом мне в висок. От изумления я чуть не села на попу в очередной раз. Задумчиво потирая лицо, потрепала второй рукой шелковистые уши и побрела в огород.
Руима была там, копалась длинными загорелыми пальцами в сухой земле, разминая комки – видать, готовила грядочку для чего-то особенного. Я постояла рядом, а потом присоединилась. Начала тоже крошить неуступчивые комочки, поглядывая на Травницу.
– Что-то хотела спросить, Рита?
– Да, Руима, хотела. Скажите мне, Вран ведь не просто собака?
Травница выпрямилась. Разогнув спину, внимательно огляделась по сторонам:
– Да. Вран – не простая собака. Но лучше поговорим об этом подальше от посторонних ушей. Заканчивай грядку, девочка, а я принесу семена.
Старуха отошла к корзинке, наполненной мешочками и сверточками из ткани и бумаги, а я споро размяла оставшиеся комки. Потом мы садили длинные тонкие семечки с хрупкими носиками и поливали грядку. Затем мыли руки и отряхивали подолы, и все это время я неотступно думала о том, что расскажет мне Руима. Почему-то я заранее страшилась ее рассказа.
Мы уселись на завалинке. Моя наставница сделала какой-то жест, словно устанавливая полог. Уверившись, что ее волшебство подействовала, она начала:
– Двадцать два года назад у короля и королевы родился сын. По традиции, наследному принцу подобрали сверстников для игр и учебы. Не все были ровесниками – были дети постарше, были и помладше.
Одним из старших друзей стал сын родного брата короля, Вран эт Верис. Знатное происхождение, блестящий ум, способности к обучению и анализу выдвинули его в первые ряды среди других придворных. А еще Вран был верен своему сюзерену, своему кузену и своей стране.
– ЧТО?! – Я подскочила. Из моей груди вырвался вскрик, но травница меня резко одернула, и я села, чтобы слушать дальше.
– Около восьми месяцев назад королевство стало подвергаться необычным нападениям. Смуглокожие наемники, не знающие страха, нападали на границы вдоль побережья. Уводили жителей целыми деревнями. Грабили караваны купцов и все ближе подбирались к Рудным горам – оплоту экономики королевства. Срочно созванный Большой Королевский Совет постановил разузнать о наемниках больше, а пока суть да дело, заключить договор на охрану границ с «Морскими драконами» – так называли жителей морских островов, живущих наймом и разбоем.
В курятнике закудахтала курица, вдалеке мекала чужая коза, а я сидела и слушала страшную сказочку, которая совсем даже не сказка.
А Руима продолжала:
– Морские драконы дело знали. Набеги прекратились. Но усилилось внутреннее давление – стычки в трактирах переходили в побоища, пропадали или гибли люди, занимающие ключевые посты в государстве. Налаженная система управления, опиравшаяся на дворян-владетелей, рушилась на глазах.
Король отправился в инспекционную поездку по стране в сопровождении пышной свиты, а Вран и еще несколько дворян из свит принцев тайно отправились к Южным границам. Они пытались устроиться наемниками, поступить на службу во дворец Барух-бия, наносили официальные визиты с дипломатическими играми, но ничего нового узнать не удалось.
Во время рассказа травница преобразилась, на глазах превращаясь из старушки-селянки в величественную высокообразованную даму. Мне даже стало не по себе: сколько тайн ты хранишь, ведунья? Но рассказ так захватил, что я вскоре перестала замечать все остальное.
Наставница как раз подошла к самому интересному:
– Однажды, в бессилии, Вран с малочисленным отрядом воинов ворвался в дом, в котором последний раз видели одного из погибших придворных – лорда Исуниэля. Стражников безжалостно перебили, а герцог эт Верис получил заряд магии в лоб. Несколько месяцев его держали в этом доме в человеческом облике. Обещали власть и богатство при новой династии, рассказывали о выгодах сотрудничества и, наконец, пытались просто запугать, продемонстрировав силу колдунов «Чужой крови». Так стали называть в королевстве тех, кто пришел через Южные земли, потому что магия их зиждилась на их собственной крови и была чужда этому миру. Заклинания не удавалось снять, они исчезали только со смертью носителя или колдуна.
У меня от страха пересохло во рту.
– К его собственному ужасу, агенты «Чужой крови» решили использовать его просто как бездушную марионетку. Это гораздо сложнее и требует присутствия колдуна в радиусе двух сотен локтей, но зато дает хороший шанс пробраться в ближний круг правящей Династии.
Я и вовсе застыла в неподвижности, вся обратившись в слух.
– Ослабевший за время длительного голода и неподвижного сидения в клетке, опытный воин понял, что может стать предателем и решил покончить с собой. Он сумел опрокинуть на себя и колдунов стеллаж с ядовитыми снадобьями, стоявший поблизости. Задумка почти провалилась – баночки почти не разбились, их стекло на такой случай тщательно заколдовали, но ошарашенные колдуны с перепугу выпустили магическую привязь, тот самый поводок, который не позволял герцогу сбежать.
Я задышала часто-часто, а на глазах показались слезы.
А травница подошла к самому интересному:
– Развернувшись, Вран прыгнул в окно, но немного, совсем чуть-чуть не успел – выбившего раму парня догнало заклинание! На землю с высоты второго этажа приземлился беспородный черный пес.
Я всхлипнула. Руима одобрительно взглянула на мою реакцию, но не стала ее комментировать, а повела трагическую историю черного пса дальше:
– Несколько месяцев он скитался, пытаясь прорваться в миссию к своим друзьям, но в городах была объявлена награда за отлов бездомных собак, и ему пришлось бежать. Отощавшим, но живым Вран добрался до Хранительницы Династии и едва не был зарублен бдительными стражниками.
Я снова бессвязно вскрикнула. Надо же! Какая несправедливость! Столько перенести, чтобы тебя пытались зарубить свои!
Руима усмехнулась, но не стала тянуть кота за хвост, и начала закругляться: