Вновь откинувшись на кровать, блондин уверил себя, что мутная деятельность информатора его не касается, и что он с чистой совестью может спать дальше, но, полежав пару минут, к удивлению обнаружил, что дико хочет пить. Вставать не хотелось, но надоедливая сухость мешала и неприятно першило в горле, поэтому, сдавшись, блондин грузно приподнялся, оглядывая комнату в поисках своих вещей и взъерошил волосы, вновь широко зевнув. Можно было, конечно, спуститься на кухню и в таком виде, здесь его маловероятно кто бы то увидел, но Шизуо казалось это совсем неприличным. Наконец натянув на себя штаны, заспанный блондин, шлепая по полу босыми ступнями, вышел из спальни, с хрустом потягиваясь и разминая затекшие мышцы после сна.
И зачем нужна такая большая квартира? Это же жутко неудобно, одно радовало, что в таком свободном пространстве Шизуо мог спокойно наворачивать круги, когда был очень зол на Изаю. А тот, как будто заведомо знал, что ему придется жить со вспыльчивым блондином, обставил квартиру по всем правилам минимализма, чтобы у того, когда приспичит, не было под рукой тяжелых предметов, которые можно было запульнуть в надоедавшего брюнета. Но даже это порой не помогало.
Шизуо мрачно оглядел сломанную настенную лампу и отлетевшие внизу перила от лестниц. Мда. Пытаясь заткнуть подальше прильнувшее чувство вины, блондин спустился по лестнице вниз, огибая стоявший рядом диван, но, приметив кое-что, остановился, замерев на месте. Здесь было уже не так темно, огоньки ночного города застыли в окнах, освещая пространство кабинета достаточно для того, чтобы блондин, еще не до конца пришедший в себя после сна, но все же способный внятно мыслить, заметил в кресле возле находящегося в спящем режиме компьютера какую-то тень. Присмотревшись, он, уже зная, что там увидит, подошел ближе, обнаруживая Изаю, скрючившегося в тесном кресле и поджавшего под себя колени. Информатор крепко спал в неудобной позе, обняв себя руками и, казалось, вовсе не чувствуя опасности. И почему здесь, а не в кровати?
Шизуо обреченно вздохнул и потянулся к брюнету, нечаянно задевая мышку на столе, из-за чего синеватый свет от экрана монитора озарил пространство впереди. От неожиданного освещения глаза тут же заслезились, вынуждая зажмуриться и заволноваться, опасаясь, как бы он этим не разбудил информатора, который вероятно заснул совсем недавно, допоздна занимаясь работой. Но приоткрыв веки, Шизуо увидел все то же умиротворенное лицо Изаи, которое, казалось, даже не дрогнуло, и на некоторое мгновение впал в ступор.
Ему за все время очень редко представлялось так беззастенчиво разглядывать брюнета в непосредственной близости, не опасаясь услышать надоедливые насмешки. Теперь же губы Изаи были расслаблены и спокойны, и казалось каким-то невозможным, что в обычное время их искривляет в фальшивую ухмылку. Казалось вообще невозможным видеть такого Изаю. Совсем несвойственного, спокойного и даже… милого?
Шизуо почувствовал, как теплеет в груди, а врасплох заставшее его умиление покрывает собой все другие ощущения. Маленькое, хрупкое тело с нереально тонкими запястьями и гибкой талией… Изая всегда казался Шизуо излишне женственным. И наверное именно это в нем ему и нравилось. Красивое гибкое тело, которое так приятно держать в руках, но в то же время легко сделать ему что-то неправильно, стоит лишь слегка надавить, и проступит синяк, а выпирающие косточки и вовсе ощутимо хрупкие, будто фарфоровые, даже прикасаться к ним опасно. И почему раньше Шизуо это не заботило? Сколько раз он видел на Изае синяки и ушибы, оставленные им самим, но пытался делать вид, что ему все равно, даже сам убеждался в этом, но… Сейчас, во всех деталях рассматривая беззащитного милого информатора, блондина бросало в дрожь, представляя, что тому приходилось выносить на себе всю его силу, ведь иногда Хайваджима даже не сдерживался… Сколько же боли он ему принес? И почему же все-таки Шизуо так это заботит?
Блондин неприятно поморщился, так и не найдя ответа, и собрался было уже подняться наверх, забыв, зачем он вообще встал с кровати, но взгляд вновь натолкнулся на скрючившегося в кресле Изаю. Он думал недолго, такая уж у него была натура, с виду озлобленный на весь мир, жестокий, грубый Шизуо был очень благосклонен и добр внутри, а к Изае он и вовсе сейчас чувствовал какую-то странную… нежность? Так что-ли это назвать? Поэтому оставить брюнета в такой неудобной позе блондин не мог. Наутро же все болеть будет, и о чем блоха только думает? Аккуратно, стараясь не делать резких движений, Шизуо просунул руку под голову Изаи, второй поднимая его за колени. Замерев на секунду, позволяя немного напрягшемуся от прикосновения телу вновь доверчиво расслабиться, он приподнял свое чудо на руки, бережно прижимая к себе.
Изая тут же зашевелился, наморщив тонкие губы, и шумно выдохнул прямо в шею блондина, едва слышно прошептав:
– Шизу… – и тут же затих, оставляя опешившего блондина гадать, был ли этот голос на самом деле, либо же ему просто показалось. Шизуо приподнял бровь, совсем не замечая, что губы медленно расплываются в улыбке.
Изая был… вовсе не Изаей! Странно, они узнавали в себе что-то новое с каждым прожитым мгновением, будто раскрывая одну и ту же книгу на разных страницах, это было удивительно, но приятно. Приятно знать, что Изая думает о нем даже во сне, приятно когда он так беспрекословно, путь и не сознательно, доверяет ему… Но правильно ли это?
Мысленно тряхнув головой, отгоняя непрошенные мысли, Шизуо понес брюнета наверх, поднимаясь по ступенькам максимально медленно. Дойдя до спальни, он аккуратно опустил парня на кровать, подсунув подушку, и выпрямился, оглядев информатора, который тут же скрутился в комочек, поджав под себя ноги. Секунду подумав, Шизуо все же лег рядом, укрывая их двоих одеялом, но спать пока не спешил, а лишь приподнялся на локтях, рассматривая расслабленное лицо Изаи и тут же замечая багровеюший совсем новый синяк на его шее. На сердце потяжелело, а рука сама собой потянулась к оставленному им самим следу, осторожно оглаживая поврежденный участок кожи.
Изая доверился ему. Не то, чтобы открылся или посвятил в свою паутину мыслей и задумок. Шизуо никогда не узнать, что творится в голове у информатора, но все же тот тянулся к нему, привыкал, так же, как и сам блондин. Был другим… в некоторые моменты.
И каждый раз рассуждая об этом, Шизуо приходилось останавливаться на мысли, что он недостоин такого. Он не тот человек, которого можно считать каменной стеной. Нет, в прямом смысле можно сказать и так, неприступная, непробиваемая стена, коей был блондин из-за своей нечеловеческой силы - но которая могла обрушиться на того, кого должна защищать. Шизуо боялся. Очень сильно боялся, что когда-нибудь он будет проклинать эту силу даже больше обычного. Что если он… в один момент не сможет сдерживать бушующую внутри ярость? Что если однажды не сможет остановиться? Сколько раз уже было такое, и сколько еще будет? А эта блоха только и думает, что злить его, рискуя своим здоровьем. Неужели не понимает, что с Шизуо шутки плохи? Или наоборот, знает об этом и желает добровольно сделать себя жертвой? Не мазохист же, Изая в самом деле?
Блондин задумчиво оглядел тонкие черты лица брюнета, сопящего рядом и вовсе не догадывающегося о тяжелых думах Хайваджимы. Изая был красивым. По-настоящему красивым, в его внешности присутствовала какая-то своеобразная особенность, может из-за русских корней. Говорят, русские девушки славятся своей красотой… А еще его тело было гибким, стройным, Шизуо поражался ловкости блохи, когда тот уворачивался от него. Словно маленький игривый котенок крутился вокруг блондина, норовя цапнуть и разозлить, совсем неподвластный чувству самосохранения. Хотелось взять его за шкирку и хорошенечко встряхнуть, чтобы вся эта дурь вышла из его головы, чем иногда и пользовался Шизуо. Но тот был таким изворотливым, как будто в нем совсем не было позвонков, и постоянно вырывался. При ходьбе он будто парил в воздухе, так легко и свободно запрыгивал на бардюрчики, сидел на крыше, свесив ножки и болтая ими словно маленький ребенок. Да, именно такой была одна сторона Изаи, его лучшая сторона, сказал бы Шизуо. Брюнет был словно заряжен позитивом, как сам блондин - неугасаемой силой. Он мог по-настоящему радоваться мелочам или смеяться над тем, что обычные прохожие бы даже не приняли во внимание. Его беззаботность, граничащая с острым умом и способностью подмечать мелкие детали, удивляла, но и не менее восхищала Шизуо. Изая был словно рожден, чтобы быть информатором. Он с такой легкостью читал других людей, предвидя их реакцию, что казалось будто он вовсе не был обычным человеком.
– Люблю людей не только за их индивидуальность, а за то, что всякая индивидуальность настолько предсказуема.
– Чего?
– Ох, Шизу-чан со своим крошечным мозгом совсем не понимает сложных длинных фраз.
– Блоха!
Даже раньше, мечтая убить информатора, Шизуо признавал, что тот довольно живучая тварь, не знающая поражений в своих играх. Он всегда был в курсе всех событий в городе и плел такие интриги, в которых впору было бы запутаться самому. Но это же был Изая, а способности держать мину даже в самых безнадежных ситуациях ему было не занимать. Шизуо никогда не понимал, за счет чего блоха всегда выпутывался из проблем, готовых сожрать его целиком, не переваривая, и уже наступающих на пятки. Всему виной были запасные планы и предвидение таких исходов, знание, что будет наверняка, или же четко сложенная импровизация?
– Нет, не надо! – орет очередной глава мафии, которого надул информатор, и тот, как самый умный, вознамерился отомстить. Странно, что Изая попался довольно легко, но не прошло и нескольких часов, как в комнату, где его держали, ворвался, снося все на пути, Шизуо. Что прокомментировал Изая, как “Конь прибыл спасать принцессу, правда, без принца”.
– Отгони своего пса, Изая!
– Ох, извини, Наими, к сожалению, он у меня не ручной и не слушается команд. Видишь? Шизуо, фу, брось каку.
– Отвали, блоха, хочешь, чтобы за сегодня на твою жизнь покушались дважды?
– Ох, Шизу-чан, просто отпусти его. Он нужен мне куда больше живым, нежели мертвым, – загадочно говорит Изая, поблескивая глазами. И конечно же можно было догадаться, что обманный маневр с легким попаданием в руки врага тоже был изначально продуман всевидящим информатором.
Шизуо шумно выдыхает. Изае никто никогда не угрожает, он прекрасно со всем справляется и сам, видит на несколько шагов вперед, прекрасно владея людьми, как пешками. И пожалуй, единственный, кто представляет для него опасность - Шизуо. Зверь, поводок которого оттянули настолько свободно, что его почти ничем не сдерживают, и стоит только слегка раззадорить, как это необузданное животное тут же нападет, разгрызая обидчика на маленькие кусочки. Изая подпустил его слишком близко, и если Шизуо полугодовой давности был бы только рад этому, вследствие такой непозволительной близости недолго думая, вонзив зубы в столь желаемую блоху, наконец добиваясь его смерти, то Шизуо-сегодняшний отчаянно боялся своей предложенной власти, опасаясь злоупотребить ею.
Ведь сейчас Изая был дорог блондину. Именно поэтому он и реагировал так на боль, причиненную брюнету. Именно поэтому не хотел больше быть грубым. Все это было связано с тем, что Изая больше не был той блохой, которую Шизуо ненавидел. Теперь информатор значил для него намного больше. И привилегия ненароком его убить Шизуо совсем не впечатляла. Поэтому он все больше отделялся от брюнета, но тот не позволял этого, будто учуяв, что что-то не так. И Шизуо, находящемуся рядом с Изаей, почти постоянно приходилось себя одергивать, следить за силой, за прикосновениями. Брюнет был для него словно хрупкая статуэтка, балансирующая на краешке высокой полки. У него замирало сердце, когда он случайно приносил Изае боль, сразу же хотелось, подобно провинившемуся псу, зализывать раны и склонять голову. Он осознавал, что не может сдерживаться вечно и боялся этого, как ничего другого.
Сложно себе представить, что шкафообразный бугай, Гроза всего Икебукуру боится сделать больно Орихаре, своему вечному врагу, но это было так, и Шизуо совсем не знал, что ему теперь с этим делать.
http://viironika.diary.ru/p201210905.htm
========== Ненависть, утратившая силу ==========
Грохот двери сотрясает комнату ударом, после чего на пол с шахматного стола, вздрогнув, валятся фигурки, вынуждая Изаю испустить разочарованный вздох. Он дует губы, нехотя подгибаясь под стол, шарит по полу рукой, чтобы достать свалившиеся пешки, будто бы не замечая ворвавшегося вихрем в комнату Шизуо.
- Что за шутки! А, блоха?! - блондин испускает негатив, словно радиоприемник, источающий музыку, и нависает над брюнетом, но тот обманчиво небрежно смотрит на него в ответ.
- О чем ты, Шизу-чан? - его голос наполнен невинными нотками, в которых явно чувствуется непонимание, и блондин в который раз удивляется способности Изаи врать.
- Ты знаешь, о чем я! - он еле сдерживается, чтобы не ухватить за грудки брюнета, и отворачивается, начиная ходить по комнате из стороны в сторону.
- Боюсь, ты переоцениваешь мои способности. Хочу тебя огорчить, но умения чтения мыслей не подвластно простым смертным, - Изая наконец возвращает все фигурки на шахматную доску, задумчиво прищуриваясь, пытаясь вспомнить, в каком именно месте стоял слон в той игре. Кажется, его вовсе не волнует, что Шизуо, словно разозленный тигр, слоняется по комнате, как по клетке, и готов в прямом смысле метать искры злости и ненависти.
- Сначала эти идиотские открытки, потом еще и это! - злится блондин, наворачивая десятый круг.
Изая подставляет руку под подбородок, напуская на лицо серьезный вид, потом расплывается в улыбке, щелкнув пальцами на весу, и подмигивает озверевшему Шизуо.
- Ты про радиопризнание, да? - он расслаблено и вальяжно откидывается на диван, изящным движением закидывая ногу на ногу. - Тебе понравилось, Шизу-чан? Я всю ночь придумывал текст, не спал, мучился, надеясь, что ты оценишь мои старания, - томный вздох заставляет блондина отвлечься от ходьбы, чтобы в следующую секунду столкнуться взглядом с лукавым блеском в светло-красных глазах, и скривиться, понимая, что эти два огонька несоизмеримо притягивают к себе и завораживают, как бы ты не пытался этого избежать.
- Тебе было нечем заняться? - рычит блондин приглушенно и как-то сухо, отворачиваясь, чтобы не попасться в плен притягательных глаз Изаи.
- Ради Шизу-чана я готов отложить любые дела, - доносится в ответ.
Шизуо пыхтит и вытаскивает из кармана сигареты, игнорируя осуждающий взгляд Изаи, который уже в сотый раз говорил ему не курить в его квартире, и блаженно затягивается.
Сегодняшнее утро не предвещало беды. Яркое солнце, толпа народа, раскаивающиеся должники… Но стоило только блондину появиться у себя дома, как первое, что он увидел, были неприятно розовые, искрящие блестками и золотистыми красками открытки в форме сердечек разной величины, сплошной полосой укрывающие его дверь с входной стороны. Кричащие о невероятной любви Валентинки просто рябили в глазах, и Шизуо от шока и неожиданности выронил сигарету, а вслед за ней вниз упала и его челюсть, не выдержавшая такой атаки. Очнувшись только спустя минуту, блондин боязливо оглянулся на соседей, моля Бога, чтобы они не видели этой красоты, увенчавшей его двери, и с остервенением быстро начал срывать несносные признания в любви, но те, будто бы заколдованные, поддаваться были не намерены. После нескольких мгновений такого мучения, терпение блондина, и так не отличающееся особой выдержкой, было напрочь истрачено. Взбесившись, Шизуо со всей силы ударил кулаком по двери, которая предсказуемо слетела с петель, оказываясь на полу в прихожей и разметав несколько розовых Валентинок по ковру. Довольно громко чертыхнувшись, блондин в тысячный раз проклял ненавистную блоху, коему, несомненно, принадлежало это ребячество.
К слову, дверь он так и не привел в изначальный вид, плюнув на это дело и выбросив в мусор, при этом разломав ее на мелкие кусочки парочкой ударов. Но все ведь не могло кончиться этим? Только не когда за дело брался информатор, правда Шизуо о том, что его ждет в этот ненастный день, даже не догадывался. Немного успокоившись, он как ни в чем не бывало приготовил себе ужин и, усевшись за стол, по привычке включил радиоприемник, стоявший на высокой полке, только после чего приступил к трапезе. Радиопередачи без умолку трещали о погоде и об очередных авариях на дорогах, пока новости не перешли в другое русло.
- Здравствуйте, с вами я, Акайо Хироми, и первым делом хочу поздравить вас с Днем Всех Влюбленных. Сегодня 14 февраля, день святого Валентина, то время, когда на просторах города гуляют тысячи влюбленных пар, время, когда с губ слетают миллионы признаний в любви, а подарки сыплются горами на счастливых людей, которые уже успели найти свою половинку. Да, воздушные поцелуи сегодня летают в воздухе, а атмосфера любви плывет рядом с прохожими, заставляя забыть их о суете мирского мира. Я надеюсь, вы уже поздравили своего возлюбленного или возлюбленную? Если нет, то наша линия звонков к вашим услугам. Звоните нам и поздравляйте в прямом эфире свою пару!