— Любимая, о чем ты так задумалась? — Веран нежно погладил ее по руке, оторвавшись от утренней газеты. Над его верхней губой осталась сливочная пенка от капучино, и Изабель осторожно ее слизнула, поцеловав нежные родные губы демона.
— Все прекрасно.
— Нам стоит делать так гораздо чаще и не стесняться выражать свои чувства при детях. Ты же знаешь, как мне сложно сдерживаться рядом с тобой, — радужка его глаз стала золотой, клыки заострились. Он обнял ее за талию и потерся кончиком носа о женскую шею.
От его слов сердце Изабель затрепетало, а дыхание участилось. Она обняла его в ответ и положила голову на мускулистое плечо. Очень скоро они будут вместе по всем правилам. Демоница ждала этого дня целую вечность.
Родители Изабель и Верана заключили договор об их помолвке, и пара была невероятно счастлива, если бы не несчастный случай. Мадшую сестру Изабель, Виолену, похитил неизвестный влюбленный. С трудом ее удалось вызволить из особняка назойливого жениха, не желающего спрашивать разрешения на брак у ее родителей. Тогда-то Изабель и придумала весь этот план: выдать опороченную сестру за того, кого она любила больше жизни, и Веран согласился. Сердце Изабель разрывалось от боли, но на кон была поставлена честь семьи. Изабель думала, что не выдержит этого, возложив свою мечту и смысл жизни на алтарь долга перед семьей. Она не ревновала Верана к сестре, но больше не смела позволить себе его прикосновений или участи любовницы. Но как ни странно, от сердечных мук спасли именно родившиеся племянники. Она так сильно полюбила Септима, нянчилась с ним, лечила, когда он болел, носясь с чадом сестры, как со своим сыном. Шло время, Веран охладел к ней и Изабель думала, что он разлюбил ее, но оказалось… демон был готов ждать столько, сколько потребуется. Несколько лет прошли незаметно.
Ради любимого и собственного спокойствия Изабель ушла в пансион, где стала учительницей. Там ее никто не осуждал, не донимал вопросами, и ей было легче коротать время. Немного погодя, когда Септим и Ярослав выросли, Виолена стала меняться.
Она никогда не отличалась терпением, внимания мужа ей было недостаточно. После рождения Ярослава, Веран не прикасался к ней и предпочитал спать в другой комнате. Но стоило Изабель появиться в их доме, и демон менялся. С его губ не сходила улыбка, глаза блестели, они с сестрой подолгу гуляли в окрестностях и допоздна засиживались у камина за дружной беседой. Подхлестываемая ревностью и неудовлетворенностью, Виолена считала, что все должно быть, как скажет она — хозяйка дома, настоящая жена Верана. Однажды вспылив, демоница накричала на Изабель, обвинив ее в равнодушии мужа, именно она виновата в том, что они не спят, он не любит ее. Виолена вознамерилась выгнать Изабель из дома, но обычно уступчивый к ее капризам муж дал отпор и подал на развод. Так, Веран стал свободным демоном в ожидании долгожданного бракосочетания со своей истинной половиной. Изабель попросила его повременить с их свадьбой.
— Сначала нужно перетерпеть бал с его нахальными гостями, сующими свои носы в каждую корзину с грязным бельем соседа.
Уже много лет подряд Веран пропускал бал дебютанток, предпочитая шумному вечеру книгу и спокойную домашнюю обстановку у камина.
— Обещаю, после церемонии я вылью на тебя такое количество нерастраченной любви и ласки, что тебе и не снилось, — проворковала Изабель.
— Я-то думал, ты давно лишила меня этого, отдав все мальчишкам, — Веран помнил, как заходя в детскую, видел сидящую в кресле Изабель. Сначала она укачивала на руках Септима, затем Ярослава. Всегда что-то им напевала, рассказывала, меняла подгузники. Именно ее Веран считал матерью своих детей. Любовался, как малыш в свертке агукает, повизгивает и улыбается ей.
Виолена не заботилась о мальчишках, а вот когда родилась Милена, в ней что-то переменилось. Она обустроила для дочери розовую спаленку, тщательно выбирала игрушки, кукольную одежду, но вместе с тем сменить пеленки или накормить демоница, родившая трех детей, была неспособна. Подобные действия вызывали у нее брезгливость, но и Изабель она не подпускала к Милене, только служанку или кормилицу.
— Как я рад, что мальчишки выросли воспитанные тобой, — Веран поцеловал любимую в висок, накрутил прядь мягких волос на палец и вдохнул нежный аромат.
— Ты же знаешь, они всегда были, есть и будут моими сыновьями.
— Это даже не обсуждается.
В этот момент в столовую вошли те самые мужчины. Септим с Яром подошли к Изабель и поцеловали ее с обеих сторон в щеки.
— Мы все слышали, конечно, ты наша мама. Именно так я все детство тебя называл, а ты уже потом начала ворчать, что так неприлично, — подразнил ее Яр, садясь рядом.
— А я до сих пор называю и плевать мне на всех. Осталось перетерпеть этот чертов бал-балаган, — проворчал Септим.
— Что поделать, таково желание Виолены. Она ведь мечтает всех вас выгодно женить и выдать замуж, — с усмешкой отметил Веран.
— Да, от таких красавцев я и сама бы не отказалась, — Изабель улыбнулась, погладив Септима по плечу. — Артемия все еще спит?
— Нет, скоро спустится. Денек вчера выдался еще тот, — ответил Яр, хрустя огурцом.
— Да, боюсь в этом году, тебе, отец, придется пойти с нами. Кто знает, много ли еще осталось сумасшедших, способных увести невест без их согласия, — Септим был серьезен, постукивая ложечкой по вареному яйцу, а затем намазывая на горячий тост масло.
— Если есть повод для переживаний, то нашей гостье действительно лучше иметь в защитниках и меня.
— Вы назначили дату свадьбы? — Яр подлил себе чаю.
— Да, после бала не спешите уезжать, — ответил Веран. — Церемония будет скромной, для самых близких.
В столовую вошла Артемия: бледная ровная кожа подчеркивала синеву глаз, косая челка касалась подбородка. Губы стали более чувственными, маня Яра прикоснуться к ним в новом поцелуе. Никогда еще он не испытывал к Арти вожделения. «Неужели я что-то упустил?»
— Кажется, у тебя немного отросли волосы… — Ярослав встал из-за стола и погладил подругу по странно отливающим синевой прядям.
Артемия села рядом с ним и потянулась к сырной нарезке, взяв треугольник «Бри» и ломтик багета.
— Первый раз я попробовала этот сыр, когда мы с подругой путешествовали по Австрии, а позже стала привозить его из каждой поездки, — поделилась Арти.
— Так ты бы сразу и сказала мне об этом, когда я каждое лето здесь. Привез бы тебе хоть целую коробку.
— Ага, и когда бы я умудрилась ее съесть? У этого сыра определенный срок хранения. Не люблю его есть на последней, гурманской стадии — вкус и запах… — она поморщилась, а Изабель рассмеялась.
— Ох уж эти гурманы, — женщина промокнула увлажнившиеся глаза салфеткой и кивнула служанке, чтобы та принесла капучино. — Полностью с тобой согласна насчет сыра, к нему хорошо белое полусладкое или розовое вино с виноградом.
— Нам стоит устроить небольшой пикник в горах, — предложил Веран.
— Устроим, только после всех балов, церемоний и подписанных бумажек, — пообещала Изабель. — Кстати, Артемия, как тебе платье?
— Какое платье? — Яр нахмурился.
В коробке у кровати Арти обнаружила наряд из чернильного атласа. Симметричный ворот скрывал ключицы и уходил на правое плечо острым углом до локтя. Черные кружевные, как паутинка, перчатки с открытыми пальцами тянулись от центра безымянных пальцев до локтей, облегая изящные руки. Корсет на спине затягивался широкими лентами, юбка облегала бедра, стелясь по полу. К наряду прилагалась заколка с небольшим пером для придания прическе объема и черные атласные туфли на каблуке.
— Очень… необычное. Цвет и фасон мне нравятся, главное, оно не слишком пышное. Но разве подобные наряды можно надевать на такое яркое мероприятие? — осторожно спросила девушка.
— Вполне. Будешь выделяться среди остальных, — Изабель подмигнула Арти.
— О, только этого нам и не хватало, — Септим нервно покрутил нож для масла в руке. Он знал — у Изабель прекрасный вкус, и платье для Артемии она достала лучшее, а значит, привлекающее внимание. «Не в паранджу ведь ее укутать. Пусть девочка развлечется, быть может… даже пройдет инициацию, и это упростит мне задачу».
— Уж я присмотрю за тем, чтобы к Арти никто даже не посмел подойти, — Ярослав бросил на старшего испепеляющий взгляд.
— Ну-ну, герой-любовник. За себя сначала сумей постоять, а не ко мне беги за помощью, — осклабился Септим.
— Мальчики, хватит препирательств и острот, — прервал их отец.
— Попозже начнем приводить тебя в порядок, — продолжила Изабель.
— А что, со мной что-то не так? — Артемия нахмурилась.
— Все так, просто сделаем маникюр, прическу и другие приятные мелочи.
Так за непринужденной беседой они провели остаток завтрака.
Изабель забрала Артемию в город, где они зашли в неприметный с виду салон красоты.
Там с девушкой творили магию преображения: умывали и пеленали в маски, обертывания с травами и эликсирами, делали маникюр и педикюр. После сеанса массажа Арти усадили в удобное кресло и поколдовали с прической и макияжем. К тому времени часы показывали шесть вечера. Под конец всех процедур из зеркала на Артемию смотрела взрослая утонченная девушка с подведенными черно-синими тенями глазами и увлажненными розоватым блеском губами. Скулы были подчеркнуты румянами. В черных волосах переливались выкрашенные в синий цвет пряди, украшенные заколкой с пером.
«Ни дать ни взять настоящая герцогиня. С ума сойти!» — такой Арти себя никогда не видела, зато вспомнила, как выглядела мама до своей болезни. Слезы навернулись ей на глаза, и она помахала рукой, чтобы они высохли и не испортили макияж.
Ей помогли надеть платье, которое Изабель предусмотрительно забрала с собой, зная, сколько времени они проведут в салоне. И когда Артемия предстала перед женщиной, та захлопала в ладони.
— Ты прекрасна, — на самой Изабель был закрытый до горла наряд из золотисто-багрового атласа. Вьющиеся локоны разметались по плечам.
У входа их ждала черная машина. Мелькающий за окном пейзаж, огни улиц отвлекли Артемию от легкого волнения.
— Главное, держи осанку, ешь маленькими кусочками, пей маленькими глотками и желательно не алкоголь. Зачастую на балах он очень крепкий. Стоит выпить один бокал — и голова кругом, а дальше пятно на репутации, — провела короткий инструктаж Изабель. Она достала из крохотной сумочки веер и стала им обмахиваться. — Будь осторожна и старайся ничего лишнего не говорить ни о семье, ни о себе, поддерживай нейтральные темы: погода, литература и прочее. Мы все будем рядом, если кто-нибудь вздумает одарить тебя колкостями, хорошенько подумай, прежде чем отвечать. Гнев нужно уметь сдерживать.
— С вами… все хорошо? — Арти заметила нервозность в ее движениях.
— Честно говоря, за все эти годы я свыклась с маской бледной тени собственной сестры, даже носу старалась не показывать на балах. А сейчас, когда все разрешилось… — она погладила безымянный палец на правой руке, где под перчаткой обозначилась выпуклость кольца. — Чувствую, что не было всех этих долгих лет, и я снова молодая и беззаботная. Порой задумываюсь, кого бы вырастила Виолена из Ярослава и Септима, если бы меня не было рядом? Особенно сильно мое сердце болит за племянницу. Малышка превратилась в высокомерную девушку, которую даже леди назвать нельзя, — она сжала руку Артемии. — Я рада, что Ярослав привез тебя, он очень много о тебе рассказывал, чем всегда вызывал недовольство Виолены и Лауры. Маленькая глупышка, ей давно пора понять — он ей не по зубам.
Через несколько улиц они подъехали к большому загородному дому с покрытой красным ковром подъездной дорожкой. Здесь останавливались другие машины, одна дороже другой, все черные и элитные.
Дверцу им открыл водитель в костюме, галантно подал руку сначала Изабель, а затем Артемии. Они прошли по мягкой дорожке, поднялись по ступенькам и оказались в зале под высоким стеклянным куполом. Обитые золотистым шелком стены сверкали зеркалами в тяжелых рамах. Белоснежные скатерти подчеркивали хрустальные вазы с алой, как кровь, клубникой, выстроившиеся в пирамиды бокалы искрились от шампанского.
По центру зала в мелодичных танцах, постукивая каблучками и шелестя подолами платьев, вальсировали пары. Артемия отметила, что девушки были одеты в разноцветную палитру нарядов, но в темном лишь она одна.
Окружающий шум оглушал, пока Изабель не подвела Артемию к круглому балкончику, где стояли мужчины во фраках. Расшитые бордовыми узорами края пиджаков напоминали языки пламени, туфли были начищены до блеска.
Вначале Артемия их даже не узнала: ни Септима, ни Ярослава. Последний был привычен для нее в облике раздолбая в рваных джинсах и футболке.
Сейчас с пронзительным серым взглядом, очерченным черными ресницами, аккуратно уложенными назад волосами и в строгом костюме он был… невероятно притягателен. «Истинный демон-искуситель, неудивительно, что мы не одни пожираем его восхищенным взглядом», — шепнула демоница. А что же он? Как смотрит на нее в платье.
— У меня нет слов, — проговорил Ярослав, раздевая ее глазами. — И пусть только Тихомир попробует еще раз назвать тебя плоской — дам ему в нос, — шепнул он ей на ухо, осторожно касаясь талии и целуя в щеку.
Девушка едва заметно улыбнулась:
— И не говори, корсеты творят чудеса, осталось только правильно дышать.
— Артемия, с таким нарядом тебе будет сложно отбиться от женихов, но я постараюсь помочь. Хотя, чувствую, придется часто отвлекаться от Лейлы и Исиды, — Септим бросил взгляд сначала на одну девушку в конце стола, а потом на другую у фонтана с шампанским.
— Вот и займись ими, а я поухаживаю за своей спутницей, — приторно улыбаясь, но с серьезным взглядом сказал Ярослав.
— Мальчики, спокойно, — Веран держал под локоть Изабель, у обоих уже были бокалы, но не с шампанским, а вишневым соком. Глава семейства приметил в углу зала, где на диванчиками разместились сливки женского общества бывшую супругу и дочь с подругой. Это заставило его поморщится.
— Странно, я полагал, что по плану самой Виолены, мы будем продолжать изображать супругов, а потом спустя некоторое время она поведает всем своим подругам историю окончившейся любви, — шепнул он Изабель.
— Так оно и будет, но сейчас моя сестра занята последними сплетнями и поиском жениха для Милены. Прости ей эту оплошность, — мягким, успокаивающим тоном попросила Изабель, касаясь его локтя.
— Лучше пойдемте танцевать. Отец, составь компанию Артемии, а я поухаживаю за Изабель, и, Яр, не куксись, а то будешь похож на нашу бабулю из Германии. Старая перечница давно вся в морщинах, а тебе это не к лицу, — поддел его Септим, беря тетю за руку и уводя в круг танцующих. Тоже повторил и Веран, с ним Артемия чувствовала себя спокойно, представляя, что будь ее собственный отец здесь, он тоже танцевал бы, оберегая ее от других кавалеров.
— Расслабься, никто не причинит тебе вреда, а остаток вечера будешь танцевать с мальчишками, — едва слышно шепнул Веран, когда они вальсировали.
Девушка кивнула, удобнее перехватывая юбку, чтобы не запутаться в ней, хотя была уверена, если такое случится, Веран удержит ее, и никто не заметит подобного конфуза.
— Никогда не была на таких мероприятиях. Мы с группой привыкли выступать в других местах, где народ одет по-простому, — чувствуя на себя любопытные взгляды окружающих, Арти случайно оступилась, но Веран крепко сжал ее руку и талию.
Его взгляд блуждал по гостям:
— Я называю подобные места «злачной обителью», — он словно и не заметил ошибки партнерши, продолжив танец. — И рад, что воспитанием Яра и Септима занималась Изабель, иначе, боюсь, они могли вырасти избалованными и высокомерными прожигателями жизни, которыми я бы никогда не гордился. Я же и одобрил желание Ярослава уехать учиться в Москву, стать самостоятельным, но не его мать. Бунтарский характер заложен во всех мужчинах нашего рода, с одной стороны, это благо, а с другой, наказание. Нужно уметь сдерживать некоторые эмоциональные порывы, чтобы не погрязнуть в ошибках, о которых придется сожалеть до конца жизни, — отметил Веран, кружа на месте, пока Артемию у него не перехватил Септим, поменявшись на Изабель.