Старший умело ласкал его соски своими когтями, нарочито сильно прижимая и царапая их. Отвлекая его внимание на незначительные ласки, Верджил сквозь материю брюк терся своим членом о каменный стояк Данте, доставляя обоим больше неудобства, чем наслаждения. Младший зарылся руками в волосы брата и пытался прижаться ближе к нему, прогибаясь всем телом. В какой-то момент рыцарь высвободил одну руку. Проведя ею по животу младшего, он опустил ее на свои брюки и высвободил свой член. Размазав смазку по всему стволу, он обхватил этой же рукой эрекцию охотника и стал ласкать уже два пениса. Чешуйки его демонической руки вызывали в памяти приятные ассоциации недавно проведенной с одним юнцом ночи. Данте широко улыбнулся и стал подмахивать движениям брата.
Но вскоре все прекратилось. Верджил убрал руку и оторвался от тела брата. Данте обиженно заскулил. Рыцарь царапнул внутреннюю сторону бедра брата, прочертив на ней длинный кровавый след. Потом он вцепился когтями в коленки и развел их в стороны, открывая себе больший доступ к столь желанному входу. Мужчина провел головкой вдоль ягодиц и немного пошлепал ей по сжатому колечку мышц. Данте вцепился в изголовье кровати, нащупав там Цербер и уже окоченевшие, скованные им, руки. Охотник застонал, еще сильнее развел ноги и призывно повилял бедрами.
— Маленькая сучка, — сладко прошипел Верджил и вошел в брата одним быстрым толчком. Боль прошибла их обоих, заставив прокусить губу до крови. Не давая ни себе, ни брату времени привыкнуть, Верджил быстро задвигался, с ходу наращивая бешенный темп. Спустя несколько минут он уже вколачивал скалящегося от боли младшего в матрас. Но Данте и не думал уходить от неприятных ощущений. Он подмахивал брату, сильнее насаживаясь на его член.
Верджил сильнее выпустил когти. Он вонзил их сразу под ключицами и провел десять ровненьких полос прямо до живота. Выступившая кровь потекла на кровать, стремясь соединиться с демонической. Верждил, продолжая вбиваться в брата, аккуратно слизывал выступившие капельки, иногда нарочно задевая сосок и со всей силы прикусывая его. Данте извивался под ним. Он хотел прикоснуться к себе, но знал, что брат ему этого не позволит. Он никогда не позволял, всегда заставляя охотника кончать от ощущений в заднице. Сейчас они были чертовски болезненными. Кажется, старший порвал его, но это ерунда. Оно затянется прежде, чем они закончат трахаться.
Вдруг Верджил остановился. Он вышел из Данте и навалился на него всем телом. Одним ловким движением он перевернулся и поменял их местами. Теперь младший сидел верхом на старшем, член которого недвусмысленно упирался ему в ягодицу. Рыцарь картинно сложил руки под головой, закинул ногу на ногу и стал ждать.
— Если я маленькая сучка, — Данте наклонился к самому его уху, — то ты большая сучка.
Усмехнувшись, Верджил облизал ушко Данте и легонько подул в него.
— Охренеть, какая жирная сука! — простонал младший ему уже в плечо.
Но Данте был бы не Данте, если бы сдавался так просто. Он втянул брата в глубокий поцелуй, который с ленивого облизывания перерос в жаркое сражение двух языков, страстно желающих взять верх над соперником. Верджил даже вытащил одну руку из-под головы, чтобы сильнее прижать к себе голову брата. Это была маленькая победа, поэтому охотник позволил рыцарю ворваться в свой рот, очертив границы своих новых территорий. Данте еще некоторое время позволил брату похозяйничать, после чего оторвался от сладких губ старшего. Тот, однако, не убрал руки с его головы, с интересом глядя в глаза младшего, пытаясь понять, что тот задумал. Младший же приподнял подбородок брата, заставляя того запрокинуть голову, открывая доступ к закрытой воротником шее. Данте хотел уже оттянуть воротник, чтобы присосаться к заветному кадыку. Он терпел уже достаточно долго, как бы не пришлось вырывать трахею зубами. Впрочем, рядом есть еще не до конца обескровленный демон, так что особой проблемы не возникнет.
Как только охотник прикоснулся к воротнику, Верджил дернул шеей, не позволяя ее оголить. Данте давно заметил странное поведение брата, но никак не мог понять его причин. Возможно, это как-то связано со словами Шииту. Что-то о метке раба. Решив поставить на это, мужчина сказал:
— Позволь мне вырвать ее из твоего тела.
— Я пробовал. Она появляется вновь, когда рана заживает. Она не исчезнет, пока жив Мундус, — немного помрачнев, ответил брат.
— Тогда позволь поставить поверх нее свою.
— Она исчезнет, — с нарастающей яростью проговорил Верджил.
— Тогда я поставлю еще. И еще, и еще. И так до тех пор, пока не исчезнет Мундус.
Они смотрели в глаза друг другу. Оба с яростью. Оба упертые, как бараны. В конце концов не так уж они и различны. Да, черт подери, они же близнецы! Во всем мире не было двух настолько похожих друг на друга существ!
Не дожидаясь ответа, Данте стал сдирать броню со старшего брата. Тот просто не стал сопротивляться. В конце охотник содрал со старшего обтягивающую тело водолазку, обнажив его идеальный торс. Раскинув руки в стороны, Верджил отвел взгляд в сторону, не в силах посмотреть в глаза брата. Данте увидел на шее мужчины небольшую метку. Символ был бледным, но он все же был, делая братьев различными ровно на этот маленький значок. Это взбесило охотника. Он взял лицо брата в руки и заставил того взглянуть себе в глаза:
— Смотри и чувствуй, Вердж, а потом повторяй за мной, — мужчина отпустил лицо брата и присосался губами к его шее. Он жадно вылизывал каждый сантиметр, пока не нашел губами злосчастный кадык. Он вцепился в него зубами, чем вырвал с губ старшего болезненное шипение. Услышав отклик, он впился в шею брата еще сильнее, прорывая зубами нежную кожу. Ослабив хватку, он начал посасывать ранки, чтобы не позволить ни единой капли крови попасть на простыни. Он так увлекся, что забыл недавнюю вспышку гнева, но, наткнувшись глазами на бледную метку, он по-настоящему разозлился.
Вцепившись в кожу, окружающую метку, зубами, он так сильно укусил, что Верджил застонал от боли. Он обхватил руками талию и шею брата, плотнее прижимая его к себе. А Данте продолжал углублять укус, стараясь вырвать доказательство их различия из шеи брата. Когда зубы клацнули, ознаменовав окончание расправы над меткой, Данте выдрал кусок мяса из шеи. В лицо брызнул фонтан теплой крови. Кажется, он прокусил артерию. Данте быстро прижал языком рану. Впрочем, в этом не было большой необходимости: в скором времени рана затянулась сама, оставив на шее уродливый рубец, который еще будет затягиваться пару дней.
— Теперь ты, — он подставил шею под губы брата. — Давай, прямо сюда.
И Верджил укусил. Обхватив шею и голову младшего руками, рыцарь вцепился зубами в глотку брата, вырывая кусок его плоти. Данте стонал от боли, смешанной с мазохистским удовольствием. Когда Верджил закончил, он лениво зализал рубец брата и вновь откинулся на окровавленные подушки.
— Все Вердж. Теперь мы снова как две капли воды! И я не позволю никакому уроду сделать нас разными!
— Даже мне? — лениво поинтересовался рыцарь.
— Даже тебе Вердж.
— А себе? — игриво уточнил он.
— Тем более себе, — не менее уверенно ответил он.
Старший сын Спарды невольно улыбнулся. Он и так двенадцать лет подыгрывал этому чертовому миру в его жажде крови. Сегодня, здесь и сейчас, он позволил себе почувствовать себя действительно счастливым. Просто так, без последствий. А мир просто промолчал, сделав вид, что ничего не заметил.
— На чем мы остановились? — похабно оскалился Данте.
— Кажется, ты хотел мне отсосать, — сделав характерное движение, спокойно проговорил Верджил.
Данте вскинул бровь, нахальство брата не удивило, но заставило содрогнуться что-то внутри. Опустившись ниже, он поцеловал каждый кубик идеального пресса. Стянув с рыцаря остатки брони и брюки, он насладился открывшимся видом. Кинувшись к ногам старшего брата, Данте вдохнул его запах. Он весь насквозь пропах демонами и кровью. И пусть это не нравилось охотнику, это дико заводило.
Он аккуратно провел языком вдоль ствола. Немного пососав конец, он обвел языком головку. Подув на нее, Данте пощекотал уретру самым кончиком языка и был награжден первым полустоном со стороны брата. Да, кажется, он что-то еще помнил.
Вобрав в себя член на половину, он активно заработал языком. Когда Верджил подался бедрами вперед, Данте отстранился. Он надавил на живот брата, вонзив в него когти и пуская кровь. Мужчина снова застонал. Охотник ухмыльнулся и обхватил ствол рукой. Немного поводив ей туда-сюда, он вновь вобрал член брата, на этот раз заглотив до самого горла. Он сделал несколько резких движений, после чего вновь выпустил пенис из своего рта. Данте аккуратно прошелся коготком по яичкам. Верджил резко вдохнул. Коготок прошелся от мошонки по стволу к самой головке, нарочито сильно подцепив уздечку, от чего старший болезненно вскрикнул. И тут охотник применил свой самый подлый трюк. Отвлекая внимание языком, водя им вдоль ствола, он довольно грубо проник коготком в уретру, царапая и впиваясь в мягкое нутро. Мужчина прогнулся и гортанно застонал. Он впился руками в окровавленные простыни, пытаясь найти в них опору в только что совершившем кульбит мире.
Данте вытащил коготь и облизал его. Посмотрев в затуманенные глаза брата, он нагнулся и вобрал его член целиком, до самого основания. Сделав пару глотков, он вновь сорвал с губ брата сладостные стоны. Он сделал еще несколько грубых движений, после чего нарочито грубо был остановлен Верджилом.
— Доволен? — хитро улыбнулся младший.
— На колени, живо, — вместо ответа приказал старший.
Охотник встал на четвереньки, прогнувшись и призывно оттопырив попку. Верджил встал за ним и без подготовки снова вогнал член в тело брата на всю длину. Сейчас сопротивления почти не было, поэтому мужчина беспрепятственно стал двигаться в быстром темпе. Данте опустился на локти, уперся в них головой и начал постанывать в такт движениям. Рыцарь схватил его за ягодицы и стал сильнее насаживать брата на себя. При особо удачном толчке Данте выгнулся дугой и гортанно простонал. От этого следующий толчок получился еще глубже, чем сорвал с губ младшего еще один стон. Он напряг мышцы сфинктера, чем добавил ощущений рыцарю, который шумно выдохнул сквозь сжатые зубы.
Верджил резко отнял руки от ягодиц Данте, всадил когти в лопатки мужчины и провел ими до самой поясницы. Это заставило охотника еще сильнее прогнуться в спине и сдержанно прокричать. Во всех этих истязаниях души и тела было что-то сладкое, что-то желанное и давно забытое. Кажется, это было похоже на часы, проведенные вместе на полигоне, где они сами порою забывали, где кончается один и начинается другой. Сейчас Данте тоже не мог с уверенностью сказать, трахают его или трахает он. Мысли ведь были одинаковые. Сила — одна на двоих. Жизнь — одна на двоих. Так зачем различать что-то? Можно просто наслаждаться ощущением единства, которого так не хватало на протяжении этих чертовых девятнадцати лет!
Не разбирая себя, мужчина кричал от истинного наслаждения. Он кричал вместе со своей душой, пытаясь донести до мира, как важен для него был этот момент.
Толчок, и его прошибает волна экстаза, уничтожая под собой. Он кончает на окровавленные простыни. Продолжая тяжело дышать, он упирает голову в кровать. Еще несколько толчков и его брат догоняет его, изливаясь в теплое, податливое нутро. Верджил аккуратно выходит из мужчины, опускается рядом на кровать и тянет за собой неподвижного близнеца, который так и замер в ожидании чего-то.
Данте поддается. Он позволяет уложить себя на мокрые простыни и положить свою голову на плечо брату.
Надо бы что-нибудь сказать. Поблагодарить что ли. Но не этим пресловутым «спасибо», после которого чувствуешь себя как использованная шлюха. За такое брат убьет его. Что уж там, Данте сам на себя руки за такое наложит. Это должно быть что-нибудь глубже, проникновенней, что позволит почувствовать брату всю степень его благодарности.
Верджил нежно приобнял своего младшего брата и аккуратно поцеловал его в висок.
— Не думай, — прошептал он ему на ухо. — Я слышал. Я все знаю. В конце концов, я твой старший брат.
Вот и все, не о чем волноваться. Вердж умный, сам до всего додумался и, как в детстве, успокоил младшего брата. И пусть они уже давно не дети, было просто наплевать. И Данте наплевал. Он удобнее устроил голову на плече брата и позволил себе ненадолго отключиться.
========== Часть 9 ==========
— Данте, — прозвучал тихий голос брата рядом с ухом. — Вставай. Нам пора.
Куда пора? Зачем пора? Зачем вообще надо куда-то идти? Голова гудела, забитая чужими мыслями, тело болело, как после очередного испытания на полигоне.
Данте открыл глаза и вспомнил. Он вспомнил все, что было необходимо для дальнейших действий, поэтому быстро вскочил с леденящей кожу кровати и начал одеваться. Было больно двигаться: все тело было располосовано, поясница неприятно тянула. Кое-как натянув на себя последнюю часть — длинный красный кожаный плащ — он отодрал от кровати Цербер и поднял с пола Мятежник.
— Готов? — почему-то также тихо поинтересовался Верджил, который уже в полном обмундировании сидел на краю кровати.
— Ага, — кивнул Данте. — А почему шепотом?
— Так надо, — заверил его тот и направился вон из комнаты. Охотник пошел следом за ним.
Мужчины тихо проскользнули вдоль коридора, вниз по лестнице и оказались на первом этаже, но вместо того чтобы выйти через парадный вход, они воспользовались служебной дверью.
Вокруг не было ни единой души. Это настораживало Данте, но, казалось, вообще не беспокоит Верджила.
Когда они вышли на улицу и прошли несколько метров от здания, послышался истошный мужской крик. Он длился всего несколько мгновений, после чего затих навсегда.
— Что это было? — застыв от изумления, спросил Данте.
— Они сделали этот город приспособленным для жизни людей. Они каждый день ловят новых на поверхности, насылают на них дурман и заставляют здесь жить. Но только на один день.
— Что они делают с ними? — охотника был ошарашен этим известием.
— Что обычно демоны делают с людьми?
Мужчина часто-часто задышал. Ему стало дурно от одной только мысли о том, что этот кошмарный город скрывал в своей тени еще парочку дьявольских козырей.
— Им уже не помочь. Пойдем.
Охотник тяжело вздохнул и двинулся за братом. Петляя переулками, они подходили к выходу из окруженного невысокой стеной города. Тихо, словно тени, пробираясь около кровавых пиршеств. Сегодня они тоже собрали свою жатву. Но этого было не достаточно, чтобы отомстить за всех людей, что были растерзаны и замучены здесь. Но это было уже что-то. Маленькая победа, дающая силы идти дальше.