— Зато есть Питер, — от упоминания имени на губах растягивалась теплая улыбка.
Штейн не был идиотом. Понимал, для чего Питер к нему пришел, кто был инициатором его ассистенства. Но… Штейн был даже благодарен Ричарду за возможность познакомиться со своим сыном поближе. Кто же знал, что за подростковой неуклюжестью и прямолинейностью скрывается столько грации и хитрости. Его хотелось научить всему, дать все самое лучшее и всегда держать рядом с собой. Потому что Питер понимал его. Понимал и принимал таким, какой он есть: решительным, мыслящим широко и от того в меру жестоким.
Засыпая с этими мыслями, Штейн вскинулся от громкого хлопка откуда-то снаружи. Выброшенный в кровь адреналин заставил сердце неприятно заболеть от частоты сокращений. Схватившись за грудь, он откинул одеяло, подошел к панорамному окну и выглянул во двор. За кирпичным забором была слышна какая-то суета. Люди бегали туда-сюда, высвечивая ночь фонариками.
Штейн нахмурился и по интеркому связался с охраной.
— Какой-то пьянчуга с петардами развлекался. Уже скрутили.
Бубня себе под нос проклятья, Штейн забрался обратно в кровать.
— Смысл брать дом в этом районе за такие деньги, если такое допускают?
Лежа в кровати, он поворочался еще какое-то время, и только стал засыпать, как его личный телефон зазвонил. Номер не определился, что заставило Обадаю лишь сильнее нахмуриться.
— Да? — неуверенно отозвался он.
— Оби, — прозвучал в трубке крайне взволнованный голос, — Оби это я, Питер.
— Что-то стряслось? — сразу напрягся он.
— Я… я не знаю, как так получилось. Он… — Питер явно был не в себе, запинаясь через каждое слово. Казалось, что он вот-вот расплачется. — Я же… я покончил с ним, как?..
— Питер, успокойся! Объясни все по порядку. — Прикрикнул Штейн.
— Я… я был в доме, смотрел фильм, когда вдруг он ворвался. Я не понял, что это за тип в железной маске, но, когда он заговорил… Оби, я же убил его! Он… это не мог быть он!
Глаза Обадаи поползли на лоб.
— Так, Питер, возьми себя в руки. Где ты сейчас?
— На улице. Я убежал. Звоню с таксофона.
— Лови машину и приезжай ко мне. Я в особняке.
— Но у меня нет денег. Я все оставил дома, когда убегал, — трясущимся голосом произнес он.
— Я оплачу, не переживай.
— С-спасибо, Оби, — кажется, чуть спокойнее пролепетал Питер. — Я скоро бу…
Послышался выстрел. Сердце Обадаи оборвалось.
— Питер? Питер, что происходит?
Тяжелый шлепок, стук шагов, а потом короткие гудки.
— Боже мой…
Он не мог уснуть всю ночь, нервно бродя по комнате и моля богов, чтобы ему лишь послышалось. Он ждал Питера, потому что идиот, не отследил звонок, не знал, откуда его забирать. Хотел проверить на карте ближайший таксофон к дому Паркеров, но потом вспомнил, что не знает, в каком именно доме был Питер. На всякий случай проверил те, которые знал, но рядом (в пределах пары километров) таксофонов не было.
Неоправданная надежда сожрала остатки сил после и без того бессонной ночи.
Утро встретило его хмурым рассветом и отсутствием света в доме.
— Какого черта? — ругнулся Штейн на прислугу.
Оказалось, что вчерашний пьянчуга своими играми снес линии электропередач. В доме был генератор, но у него закончился бензин. И, чтобы Штейну хватило добраться до города, с бака никто не сливал.
Наскоро умывшись и перехватив пару сэндвичей, он принял свой обычный представительный вид и отправился на работу, которая, несмотря на проблемы с Питером, должна была быть сделана.
Вместе с тем он попросил своих ребят разыскать того, но своим интересом особо не светить. Штейн переживал за парня, но чувствовал свою необходимость быть осторожным. В конце концов, он так и не понял, что произошло, и кто был нападавшим.
“Это же не может быть Тони? Тогда кто?” — мысли бегали одна за другой, перебиваясь важными решениями. Обадая чувствовал себя словно уж на сковородке, тщетно пытаясь сосредоточиться на чем-то одном. Положение не улучшал уставший от ночного бдения мозг.
В свой обеденный перерыв он решил проверить, а мог ли это действительно быть Тони. Открыв ссылку, которую ему скинул Питер, он увидел архив с двумя видеозаписями и текстовым документом, в котором был написан адрес. Штейн проигнорировал записи и сразу открыл адрес. Ехать было недалеко, да и личная встреча с трупом сильно успокоит его нервы.
В морге его поприветствовал дежурный врач, на вид довольно молодой.
— Здравствуйте, чем я могу помочь?
— Я потерял своего знакомого, — довольно грубо ответил Штейн, — у вас приходили неопознанные?
Врач ему улыбнулся:
— Можно было предварительно позвонить, — но открыл электронный журнал и сверился. — Да, есть несколько человек без документов. Попробуете опознать?
— Да, пожалуй, — неохотно кивнул он.
— Тогда, пожалуйста, ваши документы.
Штейн чертыхнулся. Эта неосторожность его заторможенного мозга была сейчас не кстати. Не стоило так светить своими данными, тем более рядом с трупом Тони. Хотя… Штейн не знал, поэтому и пришел.
Врач быстро заполнил электронную анкету, вернул Штейну документы и, протянув пару бахил, попросил проследовать за собой.
В помещении было холодно и до ужаса стерильно. Здесь все пахло хлоркой и блестело чище, чем ботинки Штейна. Видимо, чтобы перебить отвратительные ассоциации с трупами людей.
— Прошу, сюда, — пригласил его врач, вытащив из холодильника стол. Из-под белой простыни торчали ступни, с биркой на них. Вид чего-то подобного не раздражал Штейна, но сейчас, в таком взвинченном состоянии он выглядел, будто его вот-вот стошнит.
— Если вам нужно ведро — оно в углу, — понимающе кивнул врач на металлический бокс с бумажным пакетом в углу комнаты. Штейн ответил красноречиво убийственным взглядом. Врач лишь пожал плечами и открыл простыню.
Штейн облегченно выдохнул. Он даже и не понимал, что так сильно напрягся, пока его не отпустило.
— Не он, — явно. На столе лежал какой-то пьянчуга лет шестидесяти. И все бы ничего, только вот он немного походил на самого Штейна. Чуть более запущен, с синяками под глазами, но все-таки чем-то неуловимо похожий.
— Хорошо. Я так понимаю, женские тела вас не беспокоят? — уточнил врач, закатывая труп обратно в холодильник.
— Верно понимаете.
— Тогда вот еще один, — он выкатил новое тело. — Несколько переломов, внутреннее кровотечение. Пулевое ранение в голову. Оно и стало летальным.
— Зачем вы мне это говорите? — нахмурился Штейн.
— Чтобы вы были готовы к виду, — он приготовился открыть простыню, как вдруг из приемной донесся звонок колокольчика.
— О, это должно быть родственники, — поспешно пробубнил врач, наспех откидывая простыню. — Осмотрите пока, я сейчас вернусь. Если станет плохо, можете закрыть. Перчатки на столе, — совершенно халатно поступил он и, стягивая латекс с рук, вернулся в приемную.
Штейн, проводив его взглядом, обернулся к… Тони. Несмотря на количество кровоподтеков на его лице, не узнать его было сложно.
Глядя на мертвое изуродованное лицо с ровным зияющим отверстием во лбу, Обадая испытывал смешанные чувства. С одной стороны, он почувствовал облегчение от осознания того, что нападавшим не мог быть Тони. На самом деле, глядя на его тело сейчас, Обадая даже подумал, что ему мог присниться кошмар про Питера, и он просто накрутил себе всякого.
С другой стороны, Штейну было немного жаль Тони. В конце концов, они были далеко не чужими друг другу. Да, их отношения были странными, но терять что-то такое постоянное, прочное и фундаментальное Штейн не любил. Хотя и понимал, что в данном случае это была необходимость.
Он взял со стола перчатку и, натянув латекс на руку, невесомо провел по лицу Старка.
— Такой спокойный, будто бы просто спишь, — улыбнулся он себе. Штейн пару раз видел Тони таким, когда ему присылали фотоотчеты из больниц. Хотя, очевидны две огромные разницы: отсутствие на тех фото смертельной бледности и заклеенного каким-то тампоном пулевого отверстия во лбу.
— Жаль, что все так закончилось. Хотел бы я… чтобы мы… — он оборвал себя, не зная, что собирается произнести, стянул и выкинул перчатку.
Он потянулся к телефону, чтобы проверить входящие и свою гипотезу по поводу кошмара, как в морг вернулся врач. Он вел под руку женщину, в которой Обадая сразу же признал великолепнейшую часть четы Паркеров — Мей. Только сейчас она выглядела просто ужасно: глаза покраснели от слез, лицо выглядело уставшим и очень обеспокоенным.
— Мей? — удивился он вслух.
— Штейн? — вскинула она голову, не сдержавшись, кинулась к нему в объятья и расплакалась. — О боже, боже!
— Что случилось, Мей? — ужаснулся Обадая.
— Ты, — она отпрянула, стараясь унять слезы, — ты здесь разве не из-за?.. — Она не договорила и перевела взгляд на труп за спиной Обадаи. — Не из-за Питера?
Сердце рухнуло вниз. По его взгляду женщина поняла что-то для себя и начала рассказывать:
— Позвонили сегодня утром. Мэри и Ричард были заняты, так что поехала я… я… я не представляю, как им рассказать об этом, если это действительно он. — Заикалась она, всхлипывая через слово.
— Господи, Мей! — Он схватил женщину в объятья и тесно прижал к себе.
— Он был так молод, так молод! — стенала она, приглушенная его одеждой.
Тем временем врач закрыл труп Тони, вернул его в холодильник и вытащил следующее тело.
— Мей, пойдем, — Обадая крепко схватил ее за руку и подвел к прикрытому простыней трупу.
— Нет! Нет, я не могу, — она уткнулась лицом ему в плечо. — Пожалуйста, Оби, посмотри ты.
От такого обращения с ее стороны сердце неприятно кольнуло сладкими воспоминаниями. Она была такой же хрупкой и изящной, как Питер. Такой же, как он…
Штейн взял себя в руки, натянул каменную маску на лицо, вздохнул и кивнул врачу. Тот просто откинул простыню и… мир Штейна разбился на тысячи осколков, звеня оглушающей тишиной морга.
На столе лежал Питер. Его маленький милый Питер. Мертвый. Он больше никогда не откроет свои милые медово-карие глаза, никогда не улыбнется, не обнимет в ответ. Они больше никогда-никогда не поговорят. Все, что осталось, лишь воспоминания и мертвая плоть.
В его голове было точно такое же пулевое отверстие. Немного смазанное к виску, заделанное тампоном побольше. Из практики Штейн знал — стреляли со спины. Со стороны лица пуля вылетела.
“Он не заметил нападавшего со спины. Он разговаривал со мной. Его…”
— Оби… это? — Мей сжала его крепче.
— Мои соболезнования, Мей.
Она оторвалась от его плеча и несмело перевела взгляд на мертвого племянника. С лица схлынула вся краска. Мей начала плавно оседать на пол.
— Тихо-тихо-тихо, — подхватил ее Обадая. Врач тут же подскочил, указал на стул в углу и побежал к шкафчику, судя по всему, за нашатырем.
Придя в себя от резкого запаха, Мей огляделась и судорожно вцепилась в руку Обадаи.
— Что мне делать, Оби? — жалобно проскулила она. — Как… как мне рассказать об этом? Это же убьет Мэри!
Врач тем временем развел в стакане несколько капель валерьяны и протянул стекло Мей. Та трясущимися руками приняла стакан и залпом осушила его.
Обадая тем временем старался прийти в себя от оглушительной новости.
Питер мертв. Его кто-то убил. И этот кто-то показался самому Питеру Тони. Но… как такое возможно?
“Чертовщина какая-то!” — возмутился Штейн и перевел взгляд на Мей.
— Я хочу узнать о подробностях. Мей, послушаешь или нам лучше выйти?
Она собралась, хлюпнула и кивнула.
— Я должна знать, что с ним произошло.
Врач понятливо кивнул и подошел к компьютеру. Клацнув пару раз, он произнес:
— Вскрытия мы не делали, но у него два пулевых. Какое из них привело к смерти сложно сказать, но без согласия проводить его мы не будем.
— Куда пришелся второй выстрел? — уточнил Штейн.
— Сердце. Был сделан ближе, чем первый и спереди. Парня нашли на улице и сообщили в скорую около двух часов ночи. У него ничего при себе не было, но… у нас в цехе работают люди, интересующиеся современными техническими разработками. Тем более семьей Паркеров. Мои соболезнования, — кивнул он Мей. Та неуверенно приняла его слова.
— Кто мог это сделать? — тихо уточнила она. — Я имею в виду… у него ведь не было врагов! Да и ничего не было с собой. Это точно не ограбление!
— При ограблении так не стреляют, — со знанием дела произнес Штейн.
— Что? — удивилась она.
— Мистер Штейн прав. Похоже на работу профессионала. Два выстрела и оба в жизненно важные органы.
— Значит, нужно звонить в полицию! — подобралась Мей. — Нужно выяснить, кто в этом виноват! Питера же не могли убить просто так! Только если… — она задумалась и посмотрела на Обадаю. — Штейн, ты не втягивал моего племянника ни в какие опасные вещи?
— О чем ты, Мей? — неуверенно улыбнулся он. — Я… я… во что я мог втянуть его? — все его красноречие куда-то испарилось. Уставшие мозги уже перестали выдавать блестящие идеи.
Ее лицо изменилось со страдальческого, на хищно-внимательное. Какое было у Питера, когда дело доходило до сложных сделок.
— Я выясню, кто в этом виноват, Штейн. Выясню и накажу по закону, — кивнула она.
— Не сомневаюсь, — нервно кивнул он. — Если нужна будет какая-то помощь с этим или… похоронами… я…
Та просто кивнула. Наступила неловкая пауза, во время которой Штейн не знал, куда себя деть.
— Так… давайте заполним документы? — предложил врач. Мей обернулась к нему и снова кивнула.
— Я могу идти? — тихо уточнил Обадая.
— О, вы не нашли своего друга?
На реплику врача Штейн вздрогнул, а Мей удивленно к нему обернулась. Она нахмурилась, вспоминая лицо трупа, который видела за Штейном.
— Нет. Это не он, — помотал головой Обадая.
— Хорошо, тогда можете идти. — Кивнул врач и отвлекся обратно на Мей.
Обадая в растерянных чувствах вернулся в машину и отправился обратно в офис.
Его все время не покидало странное чувство наеба, которое он ничем не мог от себя отодвинуть. Но причин его Штейн не знал.
Тони мертв.
Питер мертв.
Неизвестный нападавший, похожий на Тони, гнался за Питером вплоть до таксофона.
Таксофон!
Обадая вытащил сим-карту из своего личного телефона, сломал ее и выкинул в урну. Теперь, когда смерть была на лицо, такая связь ему была ни к чему. Он даже приказал своим ребятам удалить данные о нем и о последнем звонке на этот номер из телефонной компании. И сделать это максимально тихо.
Штейн все еще не понимал, как такое количество пиздеца могло свалиться ему на голову меньше, чем за сутки.
Вернувшись домой, он обратил вялое внимание на бригаду электриков, которые чинили сеть. Ну, хоть свет в доме будет, уже хорошо.
Приняв теплую ванну, Оби решил немного расслабиться перед телевизором, но первый же новостной канал огорошил его сообщениями о смерти юного отпрыска Паркеров и возбуждении уголовного дела. Выключив телевизор, злой и уставший Штейн поплелся в свою комнату с намерением немного поспать.
Сон его вновь был беспокойным. Кровать казалась жутко неудобной, все тело постоянно чесалось. Еще и назойливые мысли о том, куда все катится.
Где-то ближе к двум ночи на его личный телефон снова раздался звонок. Второй ассистент принес ему новую симку и стал перенаправлять все важные звонки ему лично. И это и было удивительно, потому что сейчас были сраные два часа ночи, а никто кроме второго ассистента номер симки не знал!
— Да? — яростно рявкнул Штейн.
— Здравствуй, Обадая, — загробный голос продрал до печенок. Штейн выскочил из постели и заозирался по комнате.
— Ты… это не можешь быть ты!
— Почему же? — усмехнулся голос в ответ.
— Ты мертв! Я сам видел твое тело!
Голос просто посмеялся, но ничего не ответил. Штейн выключил звук, подскочил к интеркому и рыкнул:
— Отследите звонок на мой телефон! — потом он глубоко вздохнул, включил звук и продолжил. — Что тебе нужно?
— В прошлый раз нас прервали. Я бы хотел закончить начатое.