А вдруг у Дженсена всего лишь болит спина, и он, не желая обращаться к врачу, лечится сам? А Джареду не говорит, потому что не хочет беспокоить. Нет, Джаред мотнул головой. Тогда бы он не смотрел так страшно, а ляпнул бы какую-нибудь чушь: «Чувак, будешь смеяться, но это для потенции, честно-честно». Было бы смешно, но, к сожалению, сейчас Джареду не смешно.
Если принять за основу, что в ампулах сильнодействующие препараты именно для Джареда, то возникают два вопроса — зачем их колоть и, главное, когда? Джаред задумался. На второй вопрос ответ имелся — кошмары ему снились, когда Дженсен ночевал у него. Не каждый раз, но перед кошмаром Джаред засыпал обычно пьяный и в беспамятстве. В таком состоянии вряд ли почувствуешь укол, тем более если игла небольшая. А шприцы у Дженсена были не стандартными, а, скорее, инсулиновыми. Джаред помнил такие у бабушки — корпус для малой дозировки и тонкая игла.
Выходит, Шэннон не ошиблась, она видела именно следы уколов. Которые давно прошли — от того ли, что Джаред купил мазь от дерматита, или потому что сейчас-то в них отпала надобность.
Интересно, рождественский эротический сон тоже был медикаментозным, или все произошло на самом деле? Вдруг Дженсен испытывал на Джареде комбинацию препаратов, которые парализуют мышцы и отбивают память? Но что-то пошло не так, и, проснувшись, Джаред ничего не забыл.
Хорошо, с уколами более-менее разобрались. Джаред встал и заходил по комнате. Но животные? Мертвые животные, которые так удачно складывались в картину психоза Джареда. Ладно, с птицами все ясно, Дженсен не виноват, это долбаная эпидемия. А если он подделал газетную вырезку? Обязательно надо завтра метнуться в ближайшую библиотеку, посмотреть подшивки. И расспросить соседей, ту же миссис Мортимер, почему Джаред не сообразил сделать это раньше? Если эпидемия случилась на самом деле, то мертвых птиц должны были находить по всему городу. Не могли же они сыпаться исключительно на крыльцо Джареда.
Но для чего Дженсен наврал с сестрой Рона, для чего придумал ее имя? Спалился на мелочи. А это именно та мелочь, которую Джареду бы и в голову не пришло уточнять.
Крысу, черепаху да и мопсов миссис Мортимер Дженсен спокойно мог отравить при должной сноровке и везении.
Так, отлично, ты настоящий Шерлок, который не Лестрейд, сказал себе Джаред. А теперь главный вопрос — зачем. Зачем это нужно Дженсену? Сложнейшая интрига с психотропными препаратами. Декорации из трупов животных и птиц. Для чего этот театр? А для того, что в результате этих действий мы видим на сцене главного героя, сломленного, на грани нервного срыва, путь которого ведет прямиком в психушку. Или в постель того, кто весь этот сценарий придумал.
Может, это не Джаред одержим Дженсеном, а ровно наоборот. Кто планомерно подводил Джареда к мысли, что без Дженсена край? Кто подсунул третий косяк в мае, после которого Джаред и сорвался. А когда он решил сделать вид, что ничего не произошло, кто стал медленно сводить его с ума, подталкивая к единственно верному решению — выбрать Дженсена, признаться в чувствах и быть рядом?
Дженсен же любит, что все было, как он хочет. Всегда все планирует, тщательно готовится. Как мисс Марпл в тех фантазиях, о которых он проговорился во время празднования Дня Благодарения. Идеальное преступление то, о котором никто не узнает. И это необязательно убийство. Манипуляция, с помощью которой подправляется ход жизни, тоже отлично подходит.
Черт!
Джаред поднялся и поискал глазами веник. У него два пути, думал он, заметая осколки чашки. Первый — в который раз сделать вид, что все нормально. Простить Дженсена и жить с ним долго и счастливо. Купить новую желтую чашку и с умилением смотреть, как он по утрам крепко с ней обнимается. А что? Если рассуждать трезво, Дженсен на самом деле его любит, он сам говорил, сделает все, что Джаред захочет. Все, чтобы тот оставался с ним.
Забыть, расслабиться, отпустить ситуацию, плыть по течению. Потянет ли такое Джаред? Стоит ли любовь Дженсена сделки с совестью? Сможет ли Джаред жить без доверия и искренности? Ибо ни о каком доверии в данном случае и речи не идет.
И если первый путь представлялся сомнительным, то о втором страшно было даже помыслить. Джаред подозревал, что Дженсен его не отпустит. Если Джаред вдруг решится заявить, что устал и уходит, Дженсену проще будет его убить каким-нибудь изощренным образом, чем отпустить. Такие не отпускают.
Дженсен — маньяк, тихо произнес внутренний голос. Мысль, которая последний час билась у Джареда в голове, наконец оформилась в слова. Дженсен маньяк, и Джаред попал. Серьезно влип, мухам в сиропе такое и не снилось.
А ведь Дженсен скоро позвонит. Например, спросить, как там невыключенный утюг. Или про что соврал Джаред, убегая из трейлера? Он и сам не помнил толком. А потом Дженсен заявится сюда собственной персоной.
Что же делать? Хотелось плакать. От обиды на жизнь, от несправедливости, от порушенной любви и веры в лучшее. Но Джаред собрался, стиснул зубы. Зашел на кухню, выбрал с подставки самый длинный, самый острый нож. Приволок кресло из комнаты в коридор и уселся напротив входной двери.
Когда бы ни пришел Дженсен, Джаред будет готов его встретить.
Эпилог
Джаред себе льстил, хорошим актером он не был — Дженсен сразу понял, что тот нашел лекарства. Черт!
С грустью поглядев на хлопнувшую дверь трейлера, он вздохнул, подобрал разбросанную одежду и не спеша принялся одеваться.
Конечно, глупо прятаться и скрывать, давно надо было рассказать, но как? Джаред поднял бы его на смех. Кому расскажешь, не поверят — молодой парень, тридцатника еще нет, а так зарубается по поводу своей внешности. Гонится за гладкой мордашкой, вечной молодостью. К черту шутников! В конце концов, у каждого есть своя тайна, свой скелет в шкафу. Дженсена вот напрягали рано появившиеся морщинки вокруг глаз и углубившиеся носогубные складки. Он мог подолгу стоять перед зеркалом, тестируя кожу на упругость и тонус. В итоге еще летом решил перестать страдать фигней и обратился к специалисту. Тщательно изучил отзывы и выбрал отличную клинику и отличного косметолога. С Лолитой Дженсену повезло — милая, смешливая, она ни словом, ни жестом не намекнула, что с ним что-то не так. Наоборот, поддерживала, знакомила с косметическими новинками и убеждала, что в тренде мужчины, которые следят за собой.
Курсы мезотерапии и пептидной биоревитализации Дженсен прошел в клинике, а дома регулярно подкалывался, Лолита показала как. Еще дала адрес проверенной фармацевтической компании, где можно было заказывать мезококтейли с разными вспомогательными веществами — с минералами, растительными экстрактами, аминокислотами.
Дженсен научился аккуратно обращаться со шприцом, следов почти не оставалось. Ну или Шэннон тоже оказалась понятливой и лишних вопросов не задавала.
Теперь необходимо придумать, какими словами донести информацию до Джареда. А ведь Дженсен знал, что не получится молчать вечно, все равно пришлось бы признаваться. Да, надо было раньше рассказать, а то неловко вышло.
А ведь как хорошо в последнее время у них складывалось. Так удачно к Дженсену попала статья про птиц, а то задолбало наблюдать унылую физиономию Джареда по утрам, когда он приезжал на студию. Да Дженсен с огромным удовольствием ночевал бы у него хоть каждый день. Но когда подходило время процедур, ему необходимо было оставаться у себя.
Зато именно статья дала Дженсену шанс достучаться до Джареда, объяснить, что все его идеи высосаны из пальца — разложить факты по полочкам и обосновать их логически. Или не совсем логически. Никакой сестре Рона Дженсен, конечно, не звонил. Делать ему нечего. Мопсов он вообще постарался упомянуть вскользь, чтобы его любитель собак меньше расстраивался. А вот про черепах Дженсен почитал в сети, не поленился залезть на парочку форумов. И не сомневался, что абсолютно верно определил причину смерти невезучей рептилии.
А что ему было еще придумать, если чем дальше, тем неадекватнее вел себя Джаред. Дженсена это расстраивало. Очень. И не только Дженсена. Крипке уже заводил с ним разговор, что неплохо Джареда показать специалисту. Даже хотел связаться с семьей Джареда, но Дженсен отговорил. Поклялся, что если в ближайшее время дело не наладится, сам и позвонит родителям Джареда, и за ручку его к мозгоправу отведет.
В том, что у Джареда поехала крыша и сбойнула нервная система, Дженсен винил себя и только себя. Нафига было устраивать представление с вроде как амнезией. Ну набил бы Джаред ему морду поутру. Хотя вроде и не за что, все случилось по взаимному согласию, никто Джареда в койку силком не тащил. Дженсена тоже можно было понять — он давно и плотно залип на Джареде. Зацепил тот, с самой первой встречи зацепил. Дженсен старался явно не демонстрировать свою симпатию, потому что не был уверен, что Джаред испытывает похожие чувства. Дженсен бы никогда не полез к нему, если бы не та дурацкая вечеринка с травой. И хотя у него имелись на Джареда определенные планы, но позже, тут Дженсен не устоял, поддался соблазну поцеловать пьяного и обдолбанного Джареда, смотревшего призывно и шало. Сам обалдел, когда Джаред ответил. Да еще как ответил.
Но, к сожалению, Джаред оказался не готов. Ни к принятию, ни, тем более, к отношениям. Даже если он и испытывал что-то к Дженсену, в его голове стояли такие блоки, которые одноразовыми потрахушками под обкуркой не снимаются. Дженсен эти границы словно наяву видел. И понятия не имел, как их обойти или сломать.
А Джаред испугался, закрылся и, похоже, стал реально сходить с ума. И это было так страшно, так безнадежно, что Дженсену хотелось кричать. Или плакать. Он старался почти все время быть рядом. Как мог, сглаживал острые углы, косяки в работе и отношениях с коллегами. А тут еще как назло мертвые животные, птицы и мысли о проклятии.
Дженсен знал, как это работает. Когда ты влюблен, любое событие важно и наполнено значимостью. Каждая песня, каждое слово в ней — о тебе. О твоей любви и твоих чувствах. В разговорах случайных прохожих ты улавливаешь тайный смысл, погода стоит неизменно солнечная и теплая, и даже если случаются дожди, то они быстро заканчиваются и не омрачают хорошее настроение. В пении птиц, в сигналах проезжающих машин, в свете рекламных баннеров ты видишь знаки. Видишь, что мир поддерживает тебя.
Когда же все летит к чертям, в душе одиноко и страшно, эта магия знаков с той же мощностью и убедительностью разворачивается против тебя. С неба льет холодный дождь, пронзительный ветер сбивает с ног, машины обдают ледяной водой из луж. Какую бы музыку ты не включил, исполнитель плачет о разбитом сердце. Вокруг тлен и безысходность. Мир равнодушен, ему плевать на тебя. Жизнь катится под откос и, кажется, никогда не вырулит на светлую полосу.
Так что загоны Джареда Дженсен понимал. Но как вытянуть его из этого состояния – не знал.
Спасением стал еще один наркотический трип Джареда. Один был обкуренный, второй пьяный, но в этот раз они договорились, нашли общий язык. Смешно.
С тех пор Джареда как подменили. Он успокоился, расслабился. Стал почти прежним веселым парнем, который разбил сердце Дженсена еще на первом прогоне пилотной серии. Почти прежним. Иногда по его лицу пробегала тень, и Дженсен задумывался, что друга тревожит. Возможно, Джаред напрягается из-за неясных перспектив их отношений. Действительно, а что дальше? Трубить на каждом углу и выходить из шкафа Дженсен не собирался. Его вполне устраивала их близость за закрытыми дверями.
Гуляя по набережной Сиднея, Дженсен прикидывал варианты будущего. И ему пришло в голову, что прикрыть их связь браком — очень даже выход. Традиционным браком, естественно. Главное, выбрать правильных партнерш. У Дженсена как раз имелась на примете одна давняя и проверенная знакомая — Данниль. С ней легко договориться. А если дело выгорит, можно и детей планировать. Дженсен несколько сомневался, что из Данниль выйдет хорошая мамаша, но кто этих женщин знает.
У Джареда Сандра есть. Можно подумать в эту сторону. Хотя в последнее время Дженсен не замечал прежнего огня и страсти между этими двумя, несмотря на так расстроившую его помолвку. Если отвалится Сандра, не беда, не сложно отыскать подходящую девушку. Может, и актрису, чем черт не шутит. Дженсену его рассуждения показались вполне стройными, осталось поделиться ими с Джаредом.
Стараясь не заснуть на ходу, Дженсен похлопал по карманам куртки — не забыл ли чего. Решив, что прошло достаточно времени, чтобы Джаред пришел в себя, он взял телефон и набрал его номер. Спросил, как поживает утюг. Джаред отвечал как-то напряженно, Дженсену не понравилось. Но ничего, сейчас он приедет и во всем разберется.
— У меня к тебе разговор, — сказал напоследок, — обсудим.
— Жду, — нервно хохотнул Джаред, и Дженсен понял, что надо спешить.
— Я скоро, — сказал он, подхватывая сумку и закрывая дверь трейлера. — Я позвоню в звонок, ключи куда-то задевал, — предупредил он.
Ключи не терялись — у Дженсена ничего не терялось, — лежали на дне дорожной сумки. Просто было лень в ней копаться.
Он вызвал такси и позвонил пиццерию на соседней с домом Джареда улице. Они всегда брали пиццу именно там, у Сары. Кроме всепоглощающего желания спать, Дженсен дико хотел есть, точнее жрать. Джаред, как Дженсен подозревал, тоже. Не очень-то поешь, бегая полдня с пробкой в заднице. Дженсен усмехнулся. Доставку назначил через полчаса, как раз за двадцать минут доедет. Пока суть да дело, он попробует объяснить Джареду про уколы красоты, а тут и еда подоспеет. Потом они улягутся вместе в постель, Дженсен обнимет Джареда и наконец заснет. А про план с женитьбой расскажет утром, после секса, конечно.
Отчаянно зевая, Дженсен уселся в такси и внезапно передумал. Снова набрал номер пиццерии и попросил Сару принести пиццу, как только она будет готова. Пусть лучше Джаред поест. С сытым человеком проще договориться. Дженсен надеялся, что у Джареда хватит совести оставить пару кусков другу.
Поднявшись на крыльцо, он потопал ногами, отряхивая ботинки — пока он был в Австралии, в Ванкувер пришло аномальное потепление, и теперь землю укрывала мокрая снежная каша.
Дженсен собрался было позвонить, как вдруг заметил, что входная дверь приоткрыта и из дома раздаются приглушенные звуки. Заподозрив неладное, он толкнул дверь. Она неспешно раскрылась, и Дженсен увидел Джареда.
Потрясенного Джареда, растрепанного Джареда, Джареда с ножом в руках. С красным от крови ножом. Джареда, который уставился на него во все глаза.
Ахнув, Дженсен шагнул к нему и чуть не упал, споткнувшись о какого-то человека в такой же, как у Дженсена, куртке, лежавшего на полу лицом вниз. Из-под него, масляно блестя в свете лампы, медленно вытекала темная лужа. Дженсен поднял голову.
Джаред, всхлипнув, выронил нож и прохрипел:
— Дженсен, это ты? Опять ты? Ты жив? Господи, какое счастье! — и бросился к нему.
От шока Дженсен на секунду завис, его внутренний режиссер залюбовался профессионально выстроенной эффектной сценой. Но тут же отмер и остановил Джареда, с размаху залепив ему оплеуху. Джаред отлетел к стенке. Схватился за щеку и, зарыдав, сполз на пол.
Дженсен наконец огляделся. В стороне валялись опрокинутое кресло и две коробки с пиццей. Одна от падения раскрылась, и на всю прихожую вкусно пахло копченой колбаской и сыром. Несмотря на трагические обстоятельства, в животе у Дженсена заурчало. Он перевернул тело, посмотрел в распахнутые, совсем мертвые глаза и приложил пальцы к шее. Подождал, шевеля губами, кивнул сам себе и встал на ноги.
— Заткнись, — прикрикнул он на Джареда и достал телефон.
Нажал на повтор последнего номера и усталым голосом сказал в трубку:
— Сара, привет, это опять Дженсен. Я уже дома, а пиццы что-то нет. Вы задержались? Что говоришь? Джон давно пошел? Нет, не видел. Погоди, я сейчас выгляну за дверь. А что, Ли сегодня не работает? А, приболел. Может, он что-то не понял? Я про Джона. Хорошо объяснила? Ну не знаю. Я посмотрел — ни вверх, ни вниз по улице его нет. Слушай, так жрать охота, и Джаред вон скулит, — Дженсен бросил на того убийственный взгляд и одними губами произнес «тихо». — Я не шучу, правда-правда. А давай я сам приду к вам? Да, осталось? Ну и отлично, скоро буду. Если по дороге встречу Джона, возьму с собой. А то еще потеряется, — он хохотнул и нажал отбой.