Pov Автор.
«Как сложно осознавать то, что ты никогда не увидишь свою дочь. Ту родную кровинушку, которую ты любила и продолжаешь любить, когда её уже нет в живых», — такие мысли гостят в голове у Леоновой Людмилы Григорьевны вот уже 3 года. Эта женщина — родная мама Ани. После того, как ей сказали, что её любимая и наивная дочка 14-летняя умерла на операционном столе, Людмила Григорьевна не теряла надежду и продолжала верить, что её дочка жива. Женщина, после ужасной вести, сильно заболела. Она перестала верить врачам и простым людям. Аню забыл только её отец, который, как казалось девочке, никогда её не любил. Ещё один человек в семье Леоновых, кто верил, что Аня жива — был старший брат Ани, Вова. Он бы всё отдал на свете, чтобы увидеть свою младшую сестричку.
— Нам придётся перевести Людмилу Григорьевну на лечение в лучшую клинику Москвы, — проговорила женщина лет 27, высокого роста, обаятельной внешности. Эта та самая женщина, которая спасла Аню, передав её в руки Павла Андреевича Смолина.
— Екатерина Алексеевна, я могу поехать? — спросил сын Людмилы Григорьевны.
— Можете. Не волнуйтесь, Владимир, — посмотрев на парня, Екатерина Алексеевна продолжила. — Владимир, я хочу вам кое-что рассказать.
Идя по больничному коридору, брат Ани и врач беседовали.
— То, что я хочу вам сказать, касается вашей сестры, Ани. Девочка не умерла. Она жива. Я не дала ей умереть. Перевезя её в Москву, я сделала ей пластическую операцию и она пролежала 3 года в коме. Вашу маму я хочу не только вылечить, но и свести с дочерью. Потому что, Аню в последнее время мучают вопросы прошлого. Она потеряла память и, боюсь, что девочка будет вспоминать долго всё своё прошлое.
Владимир был удивлён словам врача. Его сестра жива.
— Я поеду в Москву с мамой. Я хочу увидеть свою Марусю, — ответил женщине парень.
— Именно такого ответа, я от вас и ожидала.
Тем временем в Москве.
Сейчас в столице царит ночь. Все люди спят в тёплых постелях, но не Аня с Павлом. Девушку уже неделю мучают кошмары и сегодняшняя ночь не исключение. Открыв глаза, Аня закричала и резко поднялась.
— Анечка, что случилось? — проснувшись от крика своей звёздочки, спросил мужчина.
— Господи, за что мне такие страдания? — со слезами на глазах, проговорила Аня. — Я не могу так больше.
Обняв свою возлюбленную, Павел начал успокаивать девушку.
— Всё хорошо. Это был просто ночной кошмар, — говорил он спокойным голосом, пытаясь успокоить свою звёздочку.
Проведя ладонями по лицу, Аня пыталась успокоиться, но безуспешно. Страх, пережитый во сне, не оставлял её в покое. Но девушка чувствовала стальное объятие сильных рук своего возлюбленного. Упав обратно в кровать, девушка сомкнула веки, чувствуя согревающую душу дыхание Павла. Оставшуюся ночь, Аня провела в объятиях того человека, которого ждала почти целую жизнь.
Pov Аня.
Утром, я проснулась от приятного запаха на кухне. Встав с кровати, я переоделась в домашнюю одежду и направилась на кухню.
На кухне.
Тихо войдя на кухню, я застала Пашу за готовкой завтрака. На кухне в воздухе витал запах бекона и свежесваренного кофе.
— Правду говорят, что мужчины — лучшие повара, — проговорила я.
— Ты меня напугала, звёздочка. Я не слышал, как ты вошла.
— Призрак — моё второе имя, — ответила я, присев за стол. Когда завтрак был приготовлен, я, взяв в руки столовые приборы, стала уплетать содержимое своей тарелки. Когда тарелки были пусты, я принялась убирать со стола, а Паша решил мне помочь. Пока я мыла посуду, мой Ромео пристально наблюдал за мной.
— Ты дырку во мне сделаешь, если будешь так пристально смотреть, — проговорила я, не отрывая взгляда от струи воды.
— Не могу налюбоваться тобой, звёздочка, — ответил Паша, всё также наблюдая за мной. Я выключила кран и перевела взгляд на свою любовь.
— Не знаю почему, но я слышу в твоём голосе сочувствие, — равнодушно произнесла я. — И ещё, перестань меня называть «Звёздочкой». Так меня в детстве называла мама.
— Прости, я забыл, — ответил Павел и обнял меня за плечи. Но тут я услышала дверной звонок. — Кто бы это мог быть?
— Не знаю, я никого не жду, — ответила я и Паша, отпустив меня, подошёл к двери. Открыв дверь, я увидела мужчину высокого роста, примерно такого же, что и Павел. Но причёска у него была, конечно, жесть.
— Саня? — удивлённо спросил Паша. Выйдя из кухни, моя нижняя челюсть чуть с полом не поцеловалась. На пороге моей квартиры стоял Александр Дмитриевич Баршак, брат Павла.
— Паш, ты, чего, телефон не берёшь? Я тебе несколько раз звонил, — начал Александр отчитывать своего брата. Я сразу же вспомнила, как в детстве с братом кричали друг на друга. Дело доходило до драки и даже до мата. От этого у меня опять началась пульсирующая головная боль. Я даже облокотиться на стену не успела. Так и рухнула на пол.
Pov Автор.
От своего брата, Павел получил за пропущенные звонки, но их спор прервал глухой удар об пол. Обернувшись, мужчина увидел свою звёздочку на полу, лежащую без сознания. Подбежав к Ане, Павел начал приводить её в чувства.
— Аня, очнись.
— Да, мам, я не пойду сегодня в школу, — пробубнила девушка.
— Ты о чём, вообще?
Окончательно придя в себя, Аня испуганно посмотрела на своего возлюбленного, а затем на мужчину, который стоял в прихожей. Поднявшись с пола, брат Павла нарушил тишину, повисшую в квартире.
— Паш, может, ты нас познакомишь?
— Конечно. Саш, это Аня. Звёздочка, прошу любить и жаловать, Александр, мой брат.
— Приятно познакомиться, — произнёс Александр.
— Мне тоже, — произнесла Аня.
Pov Аня.
Я, Павел и его брат уже сидели на кухне и мирно беседовали. Я большую часть отмалчивалась. Я всегда чувствую неудобно в новой для меня компании, а тем более, если там мои друзья, то неудобно вдвойне.
— Ань, вы чего молчите? — спросил меня Александр, брат Паши.
— Извините, я просто задумалась, — растерянно ответила я.
— И как вы с Пашей давно?
— Простите, в каком смысле? — по выражению лицу Паши, я поняла, что он спалил всю контору. Так, Аня, спокойно, держи себя в руках.
— В самом прямом, — равнодушно ответил Александр и стал ждать ответа.
— Почти месяц, — ответил поникнувший Пашка.
— Спалил контору, блин, — прошипела я в его адрес.
— Пашка, ну, ты даёшь. Тебя как угораздило? — его брат издевается над нами, что ли? — Ладно, голубки. Пойду, а то, засиделся с вами, — сказал Александр и направился в прихожую. Я стояла, сжав кулак и стиснув зубы. — Был рад увидеть вас, ребята.
Когда Александр скрылся, я дала волю накипевшему.
— Тебя разве не учили держать тайну? Тайные отношения являются почти что Военной тайной, — я почти рычала. Я постояла спиной к своему любимому и, развернувшись к нему и подойдя, продолжила. — Болтун — находка для шпиона, Паша.
— Ах, вот как ты запела, — проговорил Паша. Схватив меня за плечи, я вновь оказалась прижатой к стене. — Как вам, мадам, такой расклад?
— Хм, хитрый ход, но недостаточно, хитрый, — начала я язвить с ним. Мы смотрели друг на друга с хитроумной улыбкой. И я начала замечать, что расстояние между нашими лицами резко начало сокращаться. Оставалось несколько сантиметров до момента, которого ждёт любая влюблённая девушка. Губы моего возлюбленного коснулись моих и я не хотела, чтобы этот момент не кончался. Но он, к сожалению, закончился.
— Мне вот интересно, у кого твой брат узнал мой адрес? — мысли вслух.
— Наверно, у своего друга. Он иногда посещает ГИТИС. Сашка мне говорил, что познакомился с парнем по имени Никита, который учится в твоей группе.
— Ну, всё, Громов, готовь мыло и верёвку.
— Интересное начало. Что ты собираешься сделать со своим другом?
— Свяжу, заставлю сожрать мыло, а потом, пристрелю.
— А не слишком ли ты жестока с ним будешь общаться?
— Ну, согласна, что с последним переборщила. Думаю, что связывания и пары-тройки кусков мыла с него хватит. Походит, поикает мыльными пузырями и перестанет.
— Так намного лучше, — одобрил мой план Пашка и поцеловал меня в щеку. Я решила его проводить, поэтому, скользя по полу ногами, забежала в спальню и быстро переоделась. Приведя себя в порядок, я вышла из спальни и проследовала в прихожую, где меня уже ждали. — Прекрасно выглядишь, принцесса, — о нет, пусть лучше звёздочкой называет. Я проводила Пашу до его машины и, когда вернулась домой, набрала Громова.
— Да? — услышала я в телефоне голос Никиты.
— Это ты меня сдал? — почти прорычала я.
— В смысле? — «Дурака» включил.
— Выключи «Дурака». Ты прекрасно знаешь, о чём я.
— А о чём ты?
— Ты какого хрена брату Павла дал мой адрес?
— А, ты про это, — протянул мой друг. — Ну, да. Просто Санёк звонил брату, чтобы узнать, где он. Но тот не отвечал на звонки. Тогда, он позвонил мне и сказал ему твой адрес.
— Что? Ах ты, сволочь! Всё, приноси с собой завтра верёвку и пару-тройку кусков мыла.
— Зачем?
— Свяжу тебя и заставлю мыло жрать, — прорычала я в трубку.
— Понял, всё будет.
***
Утром, меня разбудил Арамис. Он запрыгнул на кровать и, пробравшись к моему лицу, начал лизать мою щеку.
— Паш, не надо, — пробормотала я, пытаясь убрать того, кто касается меня. Но я тут же проснулась. И увидев котёнка, я улыбнулась. — Извини, малыш, я тебя перепутала с одним человеком.
Не хотя поднявшись с кровати, я поплелась в ванную. Приняв необходимые водные процедуры, я вернулась в спальню и переоделась. Затем, я пошла на кухню, чтобы приготовить завтрак. Позавтракав, я схватила рюкзак с книгами и, выйдя из квартиры, побежала по ступенькам. Выйдя из подъезда, я поехала в ГИТИС, чтобы не опоздать на занятия.
В ГИТИСе.
Я приехала, довольно, быстро. Я только появилась в дверном проёме, как услышала недовольные возгласы Юли. Я дала ей прозвище Фанера.
— Так, так, это же выскочка Смолина. Ну, что, нашла себе парня? Хотя, вряд ли, кто-то клюнет на тебя, — проговорила Фанера, поправляя выпавшие пряди волос. Меня взяла злоба. А когда я зла, то контролировать себя не могу.
— А не слишком ли ты много на себя берёшь? Ты же на вид тонкая, как кусок фанеры, — произнесла я и улыбнулась улыбкой бандита. Все, кто находился в аудитории, начали ржать, как ненормальные над Юлей.
— Вовочка, — позвала Юля своего парня, но я сразу же продолжила.
— А ты, чего, за своего Вовочку прячешься? Сама за себя постоять не можешь? — и все принялись ржать ещё больше.
Даже мои архаровцы не могли удержаться от схема. И тут случилось неожиданное. Юля напала на меня. Она набросилась на меня, но я скинула её с себя и, поднявшись с пола, встала в боевую стойку. Юля боялась наносить мне удары, но, всё-таки, переборола свой страх и пыталась добраться до моих волос.
— Неа, дорогуша, свои волосы я никому позволю их трогать, кроме своего будущего мужа, — ответила я и, схватив её за горло, прижала к стене. Она вырывалась, даже пыталась меня укусить, но все попытки были тщетны.
— Пусти, — прохрипела она и тут в аудиторию вошёл Дмитрий Романович.
— Что здесь происходит? — спросил он строгим голосом. Увидев, что я и Юля натворили, он продолжил. — Так, юные леди, немедленно к ректору.
И мы поплелись к Михаилу Александровичу.
В кабинете Михаила Александровича.
Подойдя к кабинету ректора, я вздохнула и постучала в дверь.
— Войдите, — послышался голос ректора и я с Юлей зашла в кабинет. Каково же было моё удивление, увидеть Павла в его кабинете. Увидев, что мы вдвоём в царапинах, а Фанера пыталась давить на жалость Павла. Нет, блондиночка, его жалость только для меня. Паша, увидев меня поцарапанной и с ссадинами на костяшках пальцев, посмотрел на меня с сочувствующим взглядом.
— Что случилось? — тишину в кабинете ректора нарушил сам хозяин этого кабинета.
— Это всё Аня, — пискнула Юля и указала на меня.
— Если бы ты меня не спровоцировала, я бы с тобой не подралась.
— Так молча прошла бы к своим дружкам, — начала Фанера скандал.
— Мне надоело тебя терпеть и твои выходки, блондинка ты крашенная, — похоже, её это задело.
— Что? Да ты на себя посмотри.
— Я вообще-то в зеркало каждый день смотрю, а ты, наверно, раз в несколько лет, — я еле сдерживала смех, а Юля начала злиться.
— Заткнись, — пискнула она.
— Тоже самое, я могу сказать и тебе, — но нашу войну остановили Павел и ректор. Ректор оттащил от меня Юлю, а Павел меня от неё.
— Девочки, я, конечно, знал, что вы не очень ладите, но чтобы до такой степени, — кое-как проговорил Михаил Александрович.
— Михаил Александрович, исключите её из ГИТИСа.
— Красотка, хотя бы раз в жизни, заткнись, — прорычала я.
— Верно, Юлия Анатольевна, не указывайте, что мне делать. Девочки, я вынужден, отстранить вас от занятий на 2 недели.
— Но почему и меня? — пискнула блондинка.
— Вы вдвоём нарушили дисциплину в аудитории. Павел Дмитриевич, я поручаю вам проследить за Аней Смолиной.
— Не волнуйтесь, Михаил Александрович. Она в надёжных руках, — и всё это прекратилось. Я и Павел вышли из кабинета ректора.
— Аня, зачем ты всё это устроила? — спросил он меня.
— Послушай, она первая начала. Из-за этих её постоянных издевательств и задирок, во мне проснулся Смолин. К тому же, она сама виновата, что разбудила его во мне.
Паша понял, что я понимаю под словом «Смолин». Смолин — это мой внутренний зверь, который знает и ждёт своей очереди выйти наружу.
Тихо вздохнув, Паша взял меня за руку и мы пошли на выход. Выйдя из здания, мы сели в машину и поехали ко мне, домой. Всю дорогу я молчала и смотрела на дорогу, хотя за рулём был мой возлюбленный. Мои руки начали ужасно болеть, видимо, после этой драки. Эту сучку давно было пора поставить на место.
— Ань, я считаю, что ты поступила правильно. До твоего появления и знакомства с твоим отцом, я был вынужден общаться с этой Юлей. Её ненавидят все девчонки в ГИТИСе, но боятся иметь с ней дело. Но ты — единственная, кто смог проучить её.
— Ну, я её не до конца проучила. Её надо убить.
И вдруг последовал резкий тормоз. Взгляд Паши устремился в мою сторону.
— Аня, утихомирь своего Смолина. Ты, и так была с ней слишком жестока. Остановись! — в его глазах читалось печаль и прошение в мой адрес. — Я понимаю, что тебе не легко после всего этого.
Я кинула на него виноватый взгляд.
— Извини, Паш, я не должна была этого говорить.
— Звёздочка, ты и так достаточно отомстила за всех тех девочек, которые не могли противостоять Юле. Ты хочешь, чтобы я потерял тебя? — и вновь я увидела его печальные глаза.
— Нет, я не хочу, чтобы из-за какой-то идиотки, ты потерял меня.
Эти слова заставили его невольно улыбнуться. Подъехав к моему подъезду, мы вышли из машины и, войдя в подъезд, стали подниматься на нужный этаж. Поднявшись на нужный этаж, я подошла к двери своей квартиры. Открыв её, мы вошли в квартиру. Сняв обувь, я и Паша прошли в гостиную. Я достала аптечку и поставила её на журнальный столик. Открыв, Пашка достал необходимые ему вещи и начал обрабатывать мои побои, нанесённые Юлей. Всю меня пронзила боль, которую я не чувствовала. Поэтому, я сидела и терпела её, стиснув зубы. Когда всё это закончилось, моё лицо и руки до сих пор жгло. Я и Паша сидели на диване и молчали. Но долго эта тишина не продлилась.
— Ань, можно вопрос, — каким-то неуверенным тоном спросил мой возлюбленный.
— Валяй, — проговорила я, облокотившись об него спиной.
— Как ты думаешь, что было бы, если бы мы не встретились тогда?
— Ого, нифига себе вопрос. Ну, не знаю, как ты. Но я бы сдохнула, если бы я не увидела тебя, — ответила я. — В свои 14 лет я, как и все свои сверстники, смотрела сериалы. Но я была не такой, как все.
— А с чего ты поняла, что я тебе понравился?
— О, тут надо копнуть по глубже. Примерно, до лета 2016 года. Мой, так сказать, «фанатизм» к тебе начался с сериала «Тихая охота». Слушай, я не очень люблю вспоминать прошлое.