— Быть того не может, — закричал чародей во все горло, — Я проклят? — мужчина посмотрел на небо, обращаясь к кому-то невидимому.
Человек, лежащий без сознания, пришёл в себя от криков заложника острова.
— Вы! — завопил Альбус, хватаясь за голову одновременно от удивления и боли. — Я видел вас, там, в зеркале! Это точно были вы! — маг попятился назад и почти споткнулся, не удержав равновесия.
— В зеркале? — переспросил Геллерт, догадываясь, о чем речь.
— Да, да, в таком большом, старом и пыльном зеркале, — Ал стал размахивать руками, пытаясь объяснить, как ему казалось, невозможное. — Волшебница, её, кажется, звали Мини… Мин… Минерва! Точно! Она говорила мне долго не смотреть в него, в зеркало, потому что оно может свести с ума, но разве такой предмет способен на что-то подобное?
— Альбус, ты сейчас издеваешься? Почему ты обращаешься ко мне на Вы? — темный волшебник подошел ближе, чтобы коснуться мужчины, из-за которого он оказался тут.
— Вы знаете меня? — увернувшись от прикосновения, спросил Дамблдор. — Я ничего не помню, проснулся и даже имени своего не знал, пока эта девушка мне его не сообщила. Она была так добра, рассказывала мне о том, кто я. Что-то про великую битву и Гриндевальда, а потом эти люди, они надели на меня наручники, и я оказался здесь. — Ал проговорил все на одном дыхании и вот, воздух кончился, и его охватила паника.
— Ты видел там только меня? В зеркале? — Геллерт не знал, верить ли словам давнего друга, но чтобы это выяснить необходимо продолжить диалог. Ему все же удалось взять руку профессора и сжать ее в своей, чтобы хоть как-то его успокоить.
— Нет, ещё там были двое мальчишек. Очень молодые и, клянусь, один из них до одури похож на меня, — голос Дамблдора стал тише, постепенно переходя на шепот. — Они находились так близко, переплетая пальцы рук. Улыбки на их лицах были такими нежными, светлыми и…
— Любящими, — закончил Гелл, улыбаясь той самой улыбкой.
— Невозможно, — Ал прикрыл рот свободной ладонью. — Теми мальчишками были мы?
— Были, — кажется, это задело Геллерта, и он сжал губы в тонкую полоску. Трудно принять, что, даже забыв всю свою жизнь, Альбус Дамблдор хотел только одного — Геллерта Гриндевальда, который все разрушил. Прежде, темный чародей не чувствовал вины, но сейчас она лилась из него прямо через края.
— Но как такое возможно? Это зеркало показывает прошлое?
— Не совсем, — милая улыбка превратилась в оскал. — Оно показывает наши самые сокровенные желания.
Комментарий к Я знаю, чего ты желаешь
Фото и музыка под главу:
https://vk.com/wall-178040424_144
========== Я бы не забыл ==========
— Же-желания? — Ал пытался переварить слова незнакомца, которого видел в зеркале. Он не знал точно, правильно ли понял, что сказал собеседник, хотя в голове крутилась лишь одна мысль, сейчас совершенно неуместная. — Как я могу желать чего-то, если не помню?
— Кого-то, — поправил его Геллерт и улыбнулся в своей манере. Он видел возможность в слабости Альбуса и ему безумно хотелось ею воспользоваться. — Правда ничего не помнишь?
— Правда, — вздохнул профессор.
Дамблдор был мокрый сверху донизу и весь в песке, который забрался даже под нижнее белье, натирая кожу. Сильный ветер, дувший с океана, ласкал его тело морской свежестью до дрожи. Холод пробрался под кожу, прямо до мышц и костей.
Гриндевальд хотел сказать много чего, расспросить про потерянную память. В своей голове чародей выстроил целый монолог:
«Я бы ни за что не стал забывать то, что между нами было. Я хватался бы за каждое мгновение, когда ты находился в моих объятьях, за каждую твою улыбку, всё то счастье, что мы испытали, я бы нашёл способ запомнить это, хотя все что осталось - лишь воспоминание, которое было так давно, что кажется нереальным. Неважно, как сильно я скучал по тебе, или как мне было больно, неважно. Я бы предпочел переживать каждый момент, находясь в адской агонии, чем забыть о тебе»
Более искренним Геллерт никогда не был ни с кем, даже с самим собой, но сейчас, когда мужчина, с которым они не виделись пятьдесят лет, стоял напротив и не помнил ничего из их жизни, хотелось кричать от боли, рвущей душу, потому что нести это бремя в одиночку казалось невозможным. Утихомирив внутреннее буйство, маг заметил, как его друг трясётся от холода и что-то в нем щёлкнуло, он не хотел, чтобы Ал заболел, ведь здесь не было госпиталя, а искать полезные травы было бы бесполезным занятием.
— Ты замёрз и весь промок, идём, я разведу костёр, тебе надо согреться, — чародей протянул ему руку, но преподаватель лишь с недоверием посмотрел на неё. — Не бойся, я не наврежу тебе, ты можешь мне верить, мы ведь знакомы почти всю жизнь.
— Но я даже имени вашего не знаю, — обхватывая себя за плечи, пролепетал волшебник, стуча зубами.
— Геллерт Гриндевальд, а теперь идём, — мужчина стал настойчивее и схватил учителя за запястье, потащив за собой.
— Вы тот самый… — встрепенулся Ал, еле поспевая. — Тёмный маг, который устроил геноцид!
— Кто сказал тебе эту глупость? — Гелл остановился и притянул Дамблдора к себе, прижимая грудь к груди. — Чтобы тебе не наплели про меня — это все ложь и клевета. Люди, которые привезли тебя сюда, сделали тоже самое и со мной, они оставили нас умирать здесь навечно, потому что боялись, ведь мы - истинные волшебники, а они нет. У нас была сила, о которой они и не мечтали, сила, которую им не постичь, которой боялся весь мир, Альбус. — его талантом всегда были вдохновляющие речи, а поразить ею беспамятного мужчину - как раз плюнуть. — Мы на одной стороне, и чтобы выжить, нам придётся работать вместе.
Профессор не сказал ни слова, не издал ни звука, он завороженно смотрел в глаза, точнее в один, который был белым, словно застелен сизой дымкой. Дамблдор жалел, что не помнил всего, хотя, скорее, он чувствовал вину, а не сожаление. На несколько секунд в его голову закралось сомнение: «Правда ли он такой плохой, как о нем рассказывали?».
Гриндевальд словно прочитал его мысли и усмехнулся, продолжив идти к джунглям, окружающих со всех сторон. Они зашли в лес, состоящий из тропических деревьев и вечно вьющихся лиан. Ещё парочка метров и лодка, которую Гелл тащил сюда целый час, предстала перед ними.
— На этой лодке вы попали сюда? — шёпотом прохрипел Дамблдор, пытаясь сохранить остатки тепла в теле.
— У тебя уже губы синие, — Гриндевальд проигнорировал вопрос и сжал подбородок Ала, поднимая к свету.
Маг подошёл к лодке и достал из неё весло, кинув под ноги профессору, предварительно разломав пополам. Геллерт словил на себе недоумевающий взгляд и поспешил объясниться. Чародей закрыл глаза и вытянув руку вперёд, что-то прошептал. Мысли, метавшиеся в голове, исчезли в мгновение, освобождая место пустоте. С кончика его пальца сорвалась маленькая искорка, попавшая прямо в цель. Весло мгновенно воспламенилось, пылая ярко и завораживающе. Глаза Альбуса отразили костёр, горевший прямо перед ним.
— Как вы…
— Во-первых, обращайся ко мне на «ты», а во-вторых, это легко, на самом деле, ты и научил меня, — на одном дыхании произнёс волшебник.
Гриндевальд вернулся к лодке и где-то из её глубины достал свой пиджак, оставленный утром. Он протянул вещицу Дамблдору, но тот лишь похлопал ресницами, делая вид, что не понимает. Тёмный маг закатил глаза и тяжело вздохнул, он обошёл огонь и накинул куртку на плечи друга, слегка похлопывая того по плечу. Ал в благодарность кивнул и вытянул ладони, направляя их к огню. Тепло мгновенно вошло в тело, как электрический ток, заставляя волосы на руках подняться. Мокрая одежда облепила всю кожу, а капли морской воды стекали по продрогшему телу. Сейчас внутри буквально находилась вся палитра чувств, играющая с нервами обоих чародеев.
— Если у тебя есть такая сила, значит, мы же можем выбраться? — простой фокус с огнём оказал на преподавателя слишком большое воздействие.
Геллерт начал смеяться и остановиться не мог. Каким же наивным сейчас был его заклятый друг. Гриндевальд засомневался в верности своего решения привести сюда Дамблдора. Бесполезность и глупость профессора ничем ему не поможет.
— Ты словно ребёнок, Альбус. Думаешь, был бы я здесь, если бы мог выбраться? Эта магия - ничто! Все, на что её хватит - это мелкие фокусы! Без палочки мы, фактически, обычные люди.
Преподаватель вздрогнул, но не от криков мужчины, о котором он знал только из чужих уст, а от ужасного холода, пришедшего вместе с сумерками. Дамблдор не знал, что сказать, не знал, как человек, потерявший память, мог оказаться в такой ситуации, в таком положении. Будто заново родился, начал с чистого листа в прямом смысле, его жизнь просто стёрли, а правила пользования забыли отдать. Дрожь переросла в сильный озноб и мага уже начало трясти так сильно, что устоять на ногах было до невозможного трудно.
— Темнеет, скоро станет совсем холодно, — потерев переносицу, пробурчал Геллерт. — Снимай одежду.
— Что? — преподаватель выпучил глаза, идиотские пошлые мысли заполнили его разум, но почему, он не знал.
— Ты не согреешься, если будешь стоять в мокром. Тут есть какие-то тряпки, — он указал рукой в сторону лодки. — Переоденься в них, пока одежда не высохнет.
Ночь наступила уже через полчаса и Геллерт собрал немного листьев с пальмы, соорудив себе подстилку. Тепло от костра, горевшего от маленького магического заклинания потихоньку дотлевало, сменяясь ледяным морским бризом.
Тёмный маг уснул довольно быстро, а Альбус все ещё сидел у огня в попытке согреться и дожидаясь пока высохнет одежда. Глаза закрывались от усталости и учителя хватило ещё на, минут, двадцать. Чародей натянул на себя слегка влажные штаны и рубашку и когда магия иссякла и дрожь в теле вернулась, медленно, как можно тише, на цыпочках, он подобрался к спящему Гриндевальду. Прикусив нижнюю губу, он опустился на тонкую листву, на которой лежал его спутник с острова. Дамблдор затаил дыхание и аккуратно прижался грудью к спине мужчины.
— Что ты делаешь? — неожиданный вопрос, раздавшийся из уст того, кто, как полагал профессор, спит, испугал его и он отдернулся.
— Прости, я просто… мне было холодно, — виновато проскулил маг.
Геллерт повернулся к Альбусу и улыбнулся. Такое невинное милое личико сейчас смотрело на него, а тело, и впрямь, снова дрожало от холода. Тёмный волшебник и забыл, какой же его друг хрупкий и нежный. Руки Гриндевальда потянулись к талии преподавателя и плотно прижали к себе, не давая возможности вдохнуть.
Комментарий к Я бы не забыл
Грустная музыка и фото под главу:
https://vk.com/wall-178040424_164
========== Альбатрос ==========
Альбус не знал почему, но он улыбался как ребёнок, который получил желаемое. Рядом с Гриндевальдом было так тепло, даже жарко, прямо как на солнце, с ним не нужен и костер. Геллерт тоже наслаждался нежными объятиями, но виду не подавал, закрыв глаза и притворяясь, что спит, хотя его руки почти незаметно двигались по чужой спине.
Как же это странно лежать на холодной земле, на необитаемом острове с человеком которого не помнишь. Мысли роились в голове Дамблдора, их так много, как и вопросов, но чем больше волшебник думал, тем больше погружался в сон.
***
На часах всего восемь утра, но Минерва уже бежала по коридору полному учеников, привлекая к себе внимание. Она сама не знала, как выдержала целую ночь и не сорвалась раньше сообщить первые благие новости. Каблуки стучали по мраморному полу, отбивая некую монотонную мелодию. Растрепанные волосы волшебницы развивались от ветра, дующего со стороны леса и скорости, с которой она мчалась, временами они попадали в глаза и рот, закрывая обзор. Она остановилась у кабинета зельеварения, дверь в который была открыта. Профессор Слизнорт стоял у шкафа со склянками, доверху заполненными разными жидкостями, и смотрел на них не отрываясь.
— Гораций, — прокричала запыхавшаяся женщина.
Мужчина по прежнему не двигался, слишком погрузился в мысли. Его беспокоило министерство и его лучший друг Альбус, которого отправили в неизвестность. Лёгкий хлопок по плечу немного напугал чародея, возвращая к реальности.
— Минерва? — Слизнорт поднял опустевший взгляд на женщину, показывая ей свою боль и слабость. — Прости, ты что-то хотела? — смахнув слезу, спросил маг.
— Мы должны вытащить Альбуса, — с максимальной уверенностью почти пропела Макгонагалл.
— Каким образом? Мы ведь даже не знаем в Нурменгарде он или в Азкабане.
— Вообще-то знаем, и он не там и не там, — она сделала небольшую паузу, но как только заметила, что Гораций собирается задать ещё один вопрос, продолжила. — Я совершенно случайно подслушала разговор между министрами Стампсом и Спэвином. Они отправили Альбуса на остров, где-то посреди Тихого океана, который защищён заклятием.
Словно яркий свет в море темноты, слова Минервы опалили разум волшебника. Надежда загорелась в глазах и тёплая улыбка расплылась по лицу, хотя знать местонахождение профессора было мало, но для друзей Дамблдора этого достаточно.
***
Его разбудили крики или, скорее, дикие вопли неизвестного происхождения. Альбус медленно открыл глаза, привыкая к яркому солнечному свету. Геллерта рядом не было, а странный рев никак не унимался. Дамблдор принял сидячее положение и оглянулся. Ещё один возглас, где-то сверху, заставил его взглянуть на небо. Он увидел огромную белую птицу с размашистыми крыльями. Альбатроса невозможно спутать с кем-то другим, ведь его называют настоящим гигантом. Такой грациозный, кружащий полет просто заворожил мага. Мужчина сидел с открытым ртом, оперевшись руками о землю, глупо улыбаясь.
— Так смотришь, будто прежде его не видел, — Геллерт, стоявший прямо за спиной Ала с фруктами в руках, немного испугал преподавателя.
— Вообще-то…
— Точно, ты же забыл, — Гриндевальд закатил глаза, показывая как его напрягает эта игра в «ничего не помню».
Тёмный маг подошёл к другу и, опустившись перед ним на корточки, протянул маракуйю. Профессор покрутил фрукт в руках и сдвинул брови в недоумении. Прежде он не видел подобных яств, а может и видел. Почти с жалостливым взглядом учитель посмотрел на Геллерта в надежде на помощь.
Гриндевальд разочарованно помотал головой и, вырвав фрукт из рук друга, разломил его пополам. Поначалу чародей хотел просто отдать маракуйю обратно, но почему-то решил, что профессор не будет знать что делать и с этим, поэтому медленно поднёс сочную половинку к губам Дамблдора, закрывая глаза и кивая, давая разрешение откусить.
— Альбатросы — одинокие птицы, всю свою жизнь проводят в полете, странствуют по миру, облетают моря и океаны, — начал маг, когда кусочек сладкого фрукта оказался во рту друга. — У них отличное обоняние, если один раз учуют запах, то не забудут его никогда. Так же и с любовью, стоит им найти свою вторую половинку — и они вечно будут вместе, — Геллерт пересказывал слова Альбуса, которые запомнил в точности с тысяча восемьсот девяносто девятого и каждый раз когда ему было трудно, эти слова проносились в голове голосом любимого человека.
Эмоции постоянно одолевали его, когда ночами приходилось думать об этом и даже сейчас по щеке катилась маленькая слеза отчаяния. Как же сильно Гриндевальд хотел, чтобы Ал все вспомнил, но вместе с этим он хотел, чтобы тот и вовсе не прибывал на остров, не вороша старые раны. Прямо перед ним мелькали образы, картинки, в которых он и Дамблдор лежали на пшеничном поле почти полвека назад, смяв под собой целую копну колосьев и смотря в бескрайнее голубое небо. Пальцы рук друзей легонько касались друг друга, иногда переплетаясь, вызывая смущенный смех у обоих. Над их головами за долю секунды пролетела огромная белая птица, с большими, величественными крыльями, размах которых был около четырёх метров. В этот момент Альбус и рассказывал удивительные истории об этом прекрасном создании.
— Почему ты плачешь? — тихий голос Дамблдора прервал поток приятных воспоминаний.
Геллерт отвернулся от Ала и поднялся. Рукавом рубашки он вытер лицо и, кинув оставшиеся плоды на землю, ушел. Гриндевальд бежал без остановки, листья и ветки били по лицу, но маг старался не обращать внимания, продолжая свой путь в никуда. Волшебник остановился посреди поля, которого раньше не видел. Остров был огромным, не удивительно, что прежде он здесь не бывал. Дыхание было такое частое, что казалось, лёгкие сейчас вырвутся наружу. Чародей согнулся пополам, чтобы было проще восстановиться.