Рассматривая кривые стволы деревьев вдалеке, Линдэнэн даже не поняла, обо что запнулась: то ли высокая трава обвилась вокруг ног, то ли злосчастное платье. Звонко вскрикнув, она упала на колени, и прежде чем мир вокруг перестал плясать, совсем рядом послышался громкий шорох, и Леголас практически рухнул подле супруги.
— Все хорошо? Ты не ушиблась? — обеспокоенно выпалил он, но вместо ответа услышал мелодичный смех.
Непонимающе захлопав ресницами, синда вдруг отметил, что впервые видит, как веселится Линдэнэн. До этого она позволяла себе лишь сдержанные улыбки, а сейчас… сейчас ее лицо неожиданно прояснилось, словно солнышко, вышедшее из-за туч.
— Ты прав: я и впрямь прогадала с нарядом, — хихикая, пояснила эллет.
Улыбнувшись ей, эльф принялся с наслаждением рассматривать проступивший румянец на щечках, растянутые в улыбке тонкие губы и сияющие глаза, полные такой искренности, что и сам Леголас не смог удержаться от смеха.
Аранел и впрямь почти не радовалась с момента прибытия в Лихолесье. Оно казалось ей мрачным, а населявшие эти земли эльфы — странными и непонятными. Муж вызывал у эллет смущение, а надменного свекра она попросту боялась — вот откуда взялась эта ледяная маска, разделившая молодоженов.
Сейчас она пала, и аранен, казавшийся невыразимо притягательным с этой лучезарной улыбкой на устах, уже не ощущал Линдэнэн такой далекой и отстраненной. Он вдруг увидел ее другую: беззаботную, жизнерадостную, искреннюю и так похожую на самого Леголаса…
Казалось, что даже черты лица эллет смягчились, стали моложе, привлекательнее… в какой-то момент синда понял, что совершенно ни о чем не думает, поглощенный видом молодой супруги.
Опасаясь, что разумение может вернуться и вновь испортить еще одну попытку, заботливо дарованную Эру, аранен практически заставил себя податься вперед. Он аккуратно заключил лицо Линдэнэн в свои ладони и коротко, но напористо поцеловал бархатные уста.
Сперва эльф намеревался тут же прерваться, дабы убедиться, что аранел не противна его близость, но что-то помешало… возможно, дурманящий аромат ее кожи..? Или податливость горячих губ..?
Линдэнэн, в первую секунду опешившая от неожиданности, также не хотела отстраняться. Она покорно приоткрыла рот, молчаливо поощряя мужа, и осторожно попыталась ответить. Верно истолковав этот посыл, синда обвил руки вокруг девичьих плеч и крепко прижал к себе хрупкий стан, чувствуя при этом, как легкие ладошки коснулись его талии, но затем торопливо, словно смутившись, переместились чуть выше.
Эльфы целовались чувственно, неторопливо, словно слепцы, пытающиеся осязать друг друга. Они старательно прислушивались к реакции своих тел, наполняемых новыми, неизведанными ранее ощущениями.
До этого момента оба воспринимали близость как нечто обязательное — супруги должны разделить ложе, чтобы скрепить свой союз, должны зачать наследников… и только сейчас в их умах блеснула догадка, что это может быть еще и приятно.
К разочарованию Леголаса, аранел вдруг повернула голову и, бросив на него стыдливый взгляд, тихонько захихикала, уткнулась лбом в крепкое плечо. Проведя вдруг ослабевшей рукой по гладким волосам, эльф подумал о том, какая же она маленькая, слабая… как же эллет должно было быть одиноко и тоскливо здесь, вдали от своих родных…
И отчего эта идея не пришла к нему раньше? Линдэнэн нужно было просто успокоить, поддержать, а он, дурачок, убегал и трясся каждый раз, стоило ощутить на себя взгляд пары темных глаз.
Эльфу вдруг захотелось больше никогда не оставлять жену, дать ей свое тепло, показать королевство…, но прежде всего — целовать. Много, долго и страстно…
Легонько приподняв русую головку за подбородок, Леголас улыбнулся и нежно прикоснулся к раскрытым губам аранел своими, щекоча кожу шелковистыми прикосновениями. Эллет почувствовала, как влажный и очень мягкий кончик языка неспешно касается ее уст, обводит их контур, поглаживая белые зубки.
Повинуясь неведомому порыву, вдруг пришедшему из самых глубин естества, Линдэнэн попыталась сделать то же самое, но стоило гладким язычкам соприкоснуться, как она, устыдившись, вновь попыталась отпрянуть, сдержанно рассмеявшись.
Но синда, уже томящийся от приятного напряжения в своих чреслах, не позволил ей этого. Он прижался к супруге в уверенном поцелуе, уже беззастенчиво проникнув внутрь. Девичья скромность не выдержала такого напора и постепенно отступила, позволив жару и желанию вступить в законные права.
Не размыкая тесных объятий, аранен бережливо опустил эллет на мягкую траву, покрывая поцелуями шею и оглаживая контуры тела, ставшего вдруг невероятно соблазнительным, заставляющим мысли путаться, а руки — слегка подрагивать. Леголас, еще утром не знавший, как и что сказать супруге, отбросил все свои сомнения, самозабвенно лаская трепещущее от страха и вожделения тело, доставляя тем самым удовольствие и себе, и ей. Он действовал интуитивно, а частое дыхание и томные вздохи Линдэнэн явственно давали понять, что принц на верном пути.
И когда с ее губ сорвался первый тихий стон, синда решительно скользнул рукой к груди и принялся торопливо распутывать шнуровку. Это заняло некоторое время, но как только лиф платья распахнулся, обнажая небольшие, высокие груди эллет с напряженными темно-коричневыми вершинами, она тут же ощутила на них обжигающее дыхание.
Пораженный видом открывшейся красоты, Леголас окончательно забылся и собственнически прижался к нежной коже, покрывая ее поцелуями и сжимая ладонями. Разгоряченный эльф был неосторожен, что доставляло аранел неприятные ощущения. Устремив взгляд в ярко-синее небо над головой, она замерла, отважно пытаясь перетерпеть происходящее. Линдэнэн не знала, будет ли уместно показать супругу, что ей неприятно? Не обидится ли он..?
Хвала Эру, разум не полностью оставил аранена; вскоре он заметил, как сильно сжалась эллет, и отстранился, вновь припадая к покусанным губам, спустился к ушку, запечатлев на нем долгий ласковый поцелуй.
— Прости меня… — тяжело дыша, прошептал Леголас. — Ты не должна молчать… Скажи, если тебе что-то не нравится…
Он старательно пытался охладить свой пыл, но не нашел в себе силы, чтобы отнять руку от упругого холмика, словно созданного для его горячей ладони.
Аранел вновь рассмеялась, обрадованная, что ее муж оказался таким заботливым и чувствительным. Она крепко прижалась к нему, уже без тени смущения целуя его пересохшие губы и сминая руками твердую ткань одежд.
Когда Линдэнэн расслабилась, синда вновь решился спустить к такой желанной груди. На этот раз он был более сдержан, осторожен. Нежно обводил влажным языком контуры ноющих сосков, обхватывал их губами, ласкал… Терзал…
Стыдливые стоны услаждали принца… Ждать больше не было сил, и Леголас, с сожалением отрываясь от вздрагивающей плоти, сел на колени и принялся нервными движениями освобождать свой стан от мешающих одежд.
Эллет из-под полуопущенных ресниц внимательно наблюдала, как перед ней постепенно появляется статная фигура супруга: крепкие, развитые мышцы торса сильные плечи, рельефные руки… Скользнув взглядом ниже, между широко расставленных ног она увидела натянувшуюся ткань штанов и нечеткие очертания восставшего органа.
Отбросив в сторону последнюю рубашку, аранен, тяжело дыша, накрыл собой Линдэнэн, с удовольствием ощущая, как его напряженная, изнывающая плоть, затянутая в безжалостные оковы одежды, прикасается к плоскому животику, неровно вздымающемуся в такт срывавшемуся дыханию.
Весь запас терпения надорвался, высвободив на волю скопившуюся страсть; подняв вверх легкую юбку, эллон стал ненасытно оглаживать плавные изгибы ног, задерживаясь на коленях, бедрах… пожирая алчным взглядом великолепие молодой красавицы, вбирая в себя ее покорность, отзывчивость… Едва не содрогаясь, ловя на себя затуманенный, преданный взгляд…
Эллет не успела понять, каким образом ее ноги оказались разведенными в стороны, а яркое небо закрыли собой более нежные и красивые глаза супруга. Она чувствовала, как его рука скользнула вниз, спешно развязывая шнуровку, как нечто большое и твердое касается ее в самом сокровенном месте.
Сердце Линдэнэн пропустило удар, а затем бешено забилось где-то в горле, когда она подумала о том, что сейчас должно произойти. Было немного страшно, но любопытство и острое желание, объявшее тело, затмевали все прочие эмоции.
Окончательно потерявшись в происходящем, аранел чуть приподнялась на локтях и, неожиданно даже для себя, прижалась к покрасневшей шее супруга. Она покрывала ее торопливыми влажными поцелуями, щекотала языком, когда почувствовала резкую боль между ног.
От неожиданности она дернулась, не позволив Леголасу проникнуть. Коря себя за такую реакцию, эллет легла обратно на спину, ощущая, как жажда вновь охватывает чресла, а мягкие губы эльфа щедро вознаграждают ее за недавние ласки.
Синда сделал еще одну попытку, на этот раз медленнее, полагая, что так будет правильнее. Но Линдэнэн вновь отстранилась, уже намеренно. Она подрагивала от желания, но страх физической боли пересилил его.
Помимо возбуждения, эллет испытывала еще и радость оттого, что наконец-то станет женой для аранена по-настоящему, но встреча с этой неожиданной помехой так огорчила ее, что едва не заставила расплакаться.
— Прости… — сдавленно прошептала она в острое ушко возле своих губ, тихонько потираясь о него носом, словно провинившийся щенок.
Когда до замутненного рассудка Леголаса добрался смысл произнесенного, он весьма удивился: за что извиняется Линдэнэн? Ведь это он сделал ей неприятно…
Опьяненный любовной горячкой синда был не в состоянии долго удерживать мысли, не относящиеся к чарующим соприкосновениям его обнаженной груди с женственным формами.
Крепко обхватив аранел, он перевернулся на спину и сел на траве таким образом, что она оказалась сверху.
— Давай сама, — хрипло шепнул аранен, осыпая поцелуями выступающие ключицы.
— Нет… — смущенная эллет рассмеялась, пряча вспыхнувшие щечки в ладонях. — Я не могу…
— Попробуй… — ее смех, такой светлый и чистый, словно песня родника, заставил и Леголаса блаженно улыбаться.
Видя нерешительность супруги, эльф нырнул рукой под юбку, что упала вниз и прикрыла их интимные места. Он помог аранел найти правильную позу и слегка надавил на бедра, подталкивая к действиям.
Скрыв лицо в разметавшихся волосах, Линдэнэн робко положила ладони на плечи супруга и стала неспешно опускаться на твердую плоть, кажущуюся невинной эллет крайне большой и от этого пугающей.
Она чувствовала неприятные ощущения, но стойко терпела, продолжая свое занятие, пока, совершенно неожиданно, ее не пронзила резкая боль, словно бы в тело вонзилась игла. Жалобно пискнув, аранел дернулась, но эльф крепко обхватил ее поперек талии, давая понять, что двигаться можно только вниз…
Если бы боль нарастала постепенно — было бы легче, но эти неожиданные вспышки настигали эллет так внезапно, что едва не ввергли ее в панику. Линдэнэн ерзала и металась, доставляя невыразимые мучения Леголасу — самая чувствительная точка его плоти оказалась прижата к влажным складочкам, и когда аранел двигалась, у него буквально темнело в глазах.
Синда шипел, втягивая воздух сквозь сжатые зубы, впивался в ткань платья пальцами, неосознанно пытаясь дать выход языкам пламени, опалявшим его изнутри, но все было без толку… Наконец, окончательно утратив власть над собой, Леголас уперся одной рукой в землю за своей спиной и стремительно двинул бедрами, ворвавшись в горячую тесноту.
Эллет издала неясный звук, до крови впившись зубами в нижнюю губу. Кажется, ей еще никогда не было так больно; эти страдания возникли из-за того, что Линдэнэн была крайне напряжена, чего оба неопытных любовника, к сожалению, не понимали.
Вцепившись ногтями в плечи аранена, девушка немного поерзала ногами, ища более удобное для себя положение. Сумев-таки устроиться и расслабить мышцы, эллет почувствовала, как боль отступает, а на ее место приходят совсем иные ощущения. Пока что весьма далекие от удовольствия, но, совершенно точно, не мучительные.
Выждав какое-то время, Леголас попробовал начать движение, но это оказалось очень неудобно. Тогда он вновь уложил аранел спиной на примятую траву и приподнялся, удерживая свой вес на вытянутых руках.
Он скользил в ней медленно, плавно, чтобы оба смогли привыкнуть к новым ощущениям. Линдэнэн пока не могла охарактеризовать свои впечатления; она сосредоточила все внимание на лице супруга, на его подернутых поволокой глазах, на напряженных бровях, между которыми пролегла неглубокая складочка, на приоткрытых раскрасневшихся губах, которые с шумом втягивали воздух. В начале размеренно и глубоко, но постепенно дыхание стало поверхностным и сиплым.
Любуясь араненом, эллет начала осознавать, что неотвратимо падает в омут глубокого, сказочного удовольствия. Твердая плоть, ритмично двигающаяся внутри, обжигала, заполняла… принуждала выгибаться навстречу…
Заметив явные перемены в аранел, Леголас стал постепенно наращивать темп. Он двигался все быстрее, раззадоренный влажными звуками их соития, что прикрывал громкий шелест травы. Эльфы метались, выгибались, сплетали пальцы и топили дивные стоны в страстных поцелуях.
Аранен чувствовал нарастающий жар в животе, томящий, требующий выхода… Он не был уверен, но предположил, что скоро сдастся, поэтому резко покинул тело Линдэнэн. Среди других народов Леголасу часто доводилось слышать шуточки касаемо мужчин, не обладающих достаточной выносливостью, чтобы доставить наслаждение женщине.
Синда очень не хотел разочаровывать эллет в их первый раз, хоть теперь он и знал, что она все поймет…
Почувствовав пустоту, аранел непонимающе распахнула глаза, но уже спустя секунду запрокинула голову и застонала, когда проворные пальцы эльфа заменили утомленный орган. Немного прояснив мысли, Леголас впился сосредоточенным взглядом в супругу, в ее лицо, украшенное отпечатком наслаждения… во взлохмаченные, и от этого еще более прекрасные волосы…
Аранен хотел продержаться еще немного, но не смог устоять перед распростертой под ним эллет. Вновь войдя в лоно, он стал быстро двигаться и уже совсем скоро ощутил, как тело Линдэнэн напряглось, после чего она мелко задрожала, сжимая его внутри себя.
Осознания того, что синда возвел супругу на вершину блаженства, оказалось достаточно, чтобы он унесся вслед за ней, подхваченный волнами заветного экстаза. Этот опаляющий поток пронесся по телу, словно цунами, перемешавшее все чувства, эмоции и мысли в чудовищном водовороте. А затем стал медленно охлаждаться, отступать…
Эльфы еще долго лежали в зеленых зарослях, заботливо прикрывавших их от чужих взоров. Они больше не занимались любовью, отдав предпочтения ласкам, долгим поцелуям, и уже не робели озвучивать пришедшие в голову мысли. Разговоры лились подобно солнечному свету — неосязаемо и очень легко, пока заботливые пальцы перебирали спутавшиеся пряди, извлекая из них застрявшие стебельки.
Супруги старались не прерывать касаний и не отводить друг от друга глаз, выражающих немую благодарность за доставленное удовольствие. Разумеется, до настоящей любви было еще далеко, но со временем она обязательно придет. Постепенно, незаметно она поселится в их сердцах, даруя отраду.