— Я думал, ты мне спасибо скажешь! ― крики слышны были уже в коридоре, не смотря на то, что охрана уже доложила Старку о её прибытии. Голос Тони она узнала сразу, слышала его в новостных хрониках, в интервью и многочисленных телешоу, в которых плейбой и филантроп был частым гостем. Кэтрин явно не была теми пресловутыми лишними ушами, для которых разговор не был предназначен.
— Знаешь, Старк, это неправильно, ― второго она узнала, лишь увидев резной профиль и вздыбленную чёлку в отражении глянцевой перегородки. Легендарный капитан Роджерс, с которым она так же не была знакома лично, осунувшийся и побитый ― на правой стороне лице багровела гематома, а под наброшенной на плечи кожанкой Кэтрин заметила подвязанную руку. В углу сидел ещё один, в наручах и кожаном жилете, похожий на ассасина раннего Средневековья, и вертел меж пальцами наконечник стрелы. Лишь он один вовремя заметил Кэтрин и глядел на неё внимательно, хмуро сводя брови на выразительном, подвижном лице, завершённом крупным носом и светлыми лохматыми бровями. Слишком много Мстителей на один квадратный метр.
— Ты хочешь, чтобы я сюда пацанов его привёз?! Это ведь твой Баки у него на цепи сидит!
― Ты… — они стояли против друг друга с разных концов стола, сжимая кулаки и зубы, никто из них даже не заметил, как охрана протолкнула хрупкую фигурку Пирс в конференц-зал.
― Ну! Давай, скажи, что я чёртов говнюк. Я бы и сам себе это сказал, но у нас выбора нет! — В воздухе плотно висело стальное напряжение, со стерильным запахом сжигавших воздух ламп и чьих-то цветочных духов, слишком легкомысленных для его обладательницы, чётвертой участницы этой неоднозначной встречи.
― Хватит! — взметнулись упругие кудри, и маленькая твёрдая ладонь звонко ударила о столешницу. Шерон Картер сидела за столом переговоров спиной к Кэтрин и не замечала её присутствия, спор поглотил её целиком. Она подскочила со стула, готовясь разнимать капитана и нового главу возрождённого «ЩИТа», даже не смотря на то, что ростиком первому едва доставала до плеча. Бартон лишь прекратил вертеть железку, застыл вполоборота, но с места не двинулся.
― А вот агент Картер, кстати, умело воспользовалась бюрократическим бардаком после развала «ЩИТа», чтобы припрятать единственного живого участника в самую жопу страны! — Старк ткнул в неё пальцем, метя ровно в вырез груди, ― И вообще, что здесь делает ФБР? У вас что, работы нет?!
— Она ни в чём не виновна! ― Шерон пропустила последнюю реплику директора мимо ушей. — Она такая же жертва обстоятельств…
― Напомни мне, кто убил Пэгги? — Старк ловко отмахнулся от разъярённого капитана, жонглируя аргументами, как иллюзионист, метя в самые болезненные точки.
― Не надо, Тони, — Картер понизила тон, опустила глаза, плюхаясь обратно на мягкое сиденье. Она скрестила на груди руки, обнимая себя в жесте защиты, всматриваясь в пляшущие отражения на зеркальной столешнице.
― Разве ты упустишь шанс поймать это чудовище? Реальный шанс? — Старк коршуном навис над притихшей Шерон, Кэтрин неловко шаркнула туфлёй по паркетному полу, спотыкаясь на ровном месте. Она слишком устала, чтобы ждать приглашения, потому со скрипом отодвинула ближайший стул и села. Агент Картер с сожалением взглянула на неё, но Пирс на её взгляд не ответила, даже не повернулась в её сторону.
— Прости, что пришлось тебя выдернуть. Меня обязали выдать твои данные в досудебном порядке, ― Кэтрин лишь кивнула, Тони снова уселся во главу стола, вернув себе невозмутимый начальственный вид.
— Доброго вечера, мисс Пирс. Прошу прощения за наш спор. Мы опустим церемонии и светские беседы, я полагаю, вас заботит цель вашего пребывания здесь?
― Определенно, — она скрестила пальцы в замок, глядя Тони прямо в глаза. Она выглядела усталой и равнодушной, даже когда Шерон метнулась в бар за кофе и галетами, чтобы хоть как-то её ободрить.
― Вы знаете, кто это? — столешница перед ней засветилась холодным цифровым светом, являя нечёткие фотографии с разоренных городских улиц. Стоп-кадры поединка, где мелькала сине-красная униформа и маска, она приняла бы её за белую костлявую личину культа Санта-Муэрте, который свято чтили её соседки сверху. Очередной фанатик, которых в Гражданскую войну явилось тысячи, ничего на ум больше не приходило, даже не ёкнуло…
― Утром новости видела, — она неопределённо покачала головой, перевела взгляд на Старка, он очевидно распланировал беседу, как режиссёр бродвейского спектакля, разметил акты, завязку и кульминацию. Тони ждал её реакции, а Кэтрин начинала закипать, ― Договаривайте, сэр.
— Этот мудак поставил весь Вашингтон на уши. Это было заявление. «Гидра» всё еще в игре.
— При чем здесь я? — Кэтрин отлично понимала, что её имя навсегда смешано с грязью, и никто не стал бы разбираться, что она узнала правду вместе со всем миром, ничуть не раньше. Ей в голову не приходила, чем она может сейчас помочь. Только если и в самом деле стать участницей всенародного линча на площади перед Конгрессом, чтобы успокоить бушующий народ.
― Он раскрыл свою личность нашему капитану, и я полагаю, он и вам хорошо знаком. Это старое досье со времён его внедрения в «ЩИТ», инфа посвежее подчищена с наших баз, — Кэтрин увидела прямо перед собой личное дело офицера Рамлоу, фото в левом верхнем углу, на котором он казался моложе лет на десять, чем тот Брок, которого она знала. Даже сейчас ничего не дрогнуло внутри, словно она действительно Эмили Ландау, а не Кэтрин Пирс, и вся эта суета её совершенно не касалась. И вообще, это какая-то ошибка.
― Он теперь тоже «супер», не такой, как наш капитан, конечно, ― Старк поднялся с кресла, похлопал Роджерса по больному плечу, тот едва не сбросил с себя его руку с нескрываемым раздражением, — но из строя его сумел-таки вывести. Ай да сукин сын, не правда ли?!
Кэтрин не ощущала ничего, кроме усталости, навалившейся вдруг смертельно, в полную силу. Кофе не спасал, она готова была уронить голову на стол и отключиться, тошнота и горечь подкатывали к горлу, говорить не хотелось совершенно, но сказать что-то было нужно. Все от неё чего-то ждали, только чего? Что она начнёт орать, плакать и биться головой о стол?
— Но как? Он же…?
― Погиб? Не-е-ет, ― Старк покачал головой и скуксил смурную рожу. Было бы смешно, если б не было так страшно. — Два месяца назад он исчез из больницы. Данные с камер стерты, кто-то очень постарался. Его достали прямо у нас из-под носа.
— Кэтрин, ― подал голос капитан, Пирс обернулась на него, поймала его светлый, припорошенный седой печалью взгляд, усталый и виноватый, — У него очень важный для меня человек.
— И вы хотите обменять его на меня? Слишком много времени прошло, ― ценность её жизни превратилась в ничто, Кэт станет разменной монетой, хочет она того или нет, она лишь усмехнулась, когда никто не опроверг её догадок. Как пошло и грустно — великий символ Америки опустился до грязных торгов.
― Мы можем хотя бы попробовать…
— Вы понимаете, что её прикрытию придёт конец?! ― Шерон метала грозные взгляды на мужскую половину расколотой напополам команды, капитан покраснел и устало потёр лоб. Ему ни разу не удавалось пересилить Шерон Картер, даже в собственной постели.
― Не обязательно пускать трансляцию по федеральным каналам. Он дал кэпу двадцать четыре часа, чтобы сдаться. Он понятия не имеет, что у нас есть, чем крыть, — в спор вступил стрелок, Старк щелкнул языком и показал Бартону большой палец.
— Вы просто убьёте меня? ― как-то обыденно спросила Кэтрин, — Когда ничего не выйдет, ― она была уверена, что их план ― дерьмо, и надеяться обхитрить организацию, которая пятьдесят лет беспрепятственно росла внутри «ЩИТ», это, по крайней мере, неумно, а для неё так и вовсе смертельно, ― просто позволите им меня убить?
— Если потребуется, — прямо ответил Тони, в его голосе звучали звенящие стальные нотки.
— Старк!
― Мы на войне, Роджерс!
— Мы не убивали пленных!
― Мы не берем пленных.
— Однажды я уже слышал такое, и мы с тем парнем не поладили…
― Где Наташа, кстати? ― подал голос Хоукай, который казался единственным невозмутимым членом команды, как и полагается снайперу.
— Последний раз мы не сошлись во мнении, и она ушла.
― Если ты об акте, то я её прекрасно понимаю, ― фыркнула Шерон, они сцепились холодными, острыми взглядами, полными неразрешенных противоречий, но Старк, до одури любивший оставлять за собой последнее слово, к её удивлению смолчал.
Романофф ввалилась в конференц-зал ровно через минуту после упоминания её имени всуе, словно нюхом учуяла. Грохая каблуками, запыхавшаяся и взмыленная, будто загнанная собачьей стаей рыжая лисица, она плюхнулась на свободный стул прямо напротив Кэтрин. На её полный давнишней ненависти взгляд Наташа лишь бровью повела, мол, не я, так кто-нибудь другой раскрыл бы Пирсу вашу интрижку, та же Скай сделала бы это из дому не выходя. Романофф не терзало чувство вины, лишь страх за свою жизнь…
========== Глава XXVI ==========
Наташа пришла к ней под вечер, просто открыла дверь универсальным ключом-картой, и одному дьяволу известно, как она обошла искусственный интеллект. Кэтрин посадили в комфортную комнату-клетку, после того, как двумя часами раньше сопроводили на условленное место встречи с мешком на голове. На место, где капитан Америка должен был сдаться в обмен на жизнь своего друга.
Тогда она посчитала про себя до десяти, прежде чем сдёрнуть с головы холщовую тряпку.
Пустой ангар, взвеси цементной пыли в спёртом воздухе, глухая тишина и никого. Обманчивая пустота, Кэтрин кожей ощущала чужие взгляды сквозь прицелы винтовок, и с одной, и с другой стороны. Прошло ровно две минуты, казавшиеся вечностью, пока она светила собственным лицом, в хлам уничтожая своё прикрытие в угоду новым правителям. Кэтрин болезненно, до скрипа стиснутых зубов ожидала увидеть Рамлоу, живого, спустя почти год молитв об успокоении его грешной души. Она не знала, что сказать ему, но знала, что сделает первым делом. У неё чесались кулаки врезать ему по лицу, как следовало сделать этого тогда, в их первую, почти насильственную близость.
— Я у вас обоих в долгу, — Романова к стеночке прислонилась, обманчиво хрупкая, вкрадчивая стерва, а ночной свет из коридора обливал мертвецкой синевой её изящные черты. Камера под потолком заткнулась, перестала мигать раздражающей красной точкой, старина Джарвис теперь не запишет их разговор и не подловит Кэтрин Пирс на выходе из здания. Наташа позаботилась и об этом.
— Что, страшно? — Кэтрин и саму пробивало крупной дрожью. Здесь с ней нянькаться не будут, а что там, за периметром, известно одному дьяволу. И у дьявола теперь было имя.
— При случае, упомяни ему, кто тебя вытащил. Я ещё хочу пожить, ― изогнутым разлётом ухоженных, по-лисьи рыжих бровей Романофф указала ей путь из камеры.
Пирс виновна лишь по рождению, а с Рамлоу Наташа довольно наигралась в кошки-мышки, и мышкой отныне стала она. Романовой обвинения в предательстве не пришить ― выкрутится, как и всегда, и Старк знает, что ему не ухватить её за скользкий хвост.
Она просто искала способ не умереть.
========== Глава XXVII ==========
Брок был на войне, и пусть сегодняшний Барнс не вызывает ничего кроме жалости, Рамлоу был уверен, что стратегия его выбрана верно. Капитан придёт, у Капитана в крови желание подыхать «за» и «во имя», и пусть без боя он не дастся, Кроссбоунсу есть, чем ему ответить.
Тяжесть навороченной снаряги почти приятно давила на плечи, а волосы на голове шевелились наэлектризованными нитями — усиленные адамантием наручи не оснастили, пожалуй, что только самурайским мечом. Один разряд тока убьёт полуторатоннового буйвола, Роджерса по всем расчётам отправит в глубокий нокаут, а второй разряд — на небеса. Понятие страха давно выжгла ненависть и сыворотка, оставив на дне исковерканной души лишь решимость поставить грёбаный, безупречный символ на колени.
Когда с ним связался Клинт Бартон и навёл туману этим своим «у нас есть для тебя кое-что интересное», сраный подвох Рамлоу почуял не сразу. Зимнего Солдата он прицепил к станку в машинном зале и прижал жестяную руку прессом. Сдавленное вытьё с уровня почвы резало слух, пока Барнс не устал реагировать на боль. А ведь рука чувствует, мать её «Гидру»!
Кэтрин он не узнал. Не поверил. Лишь её фирменный, резкий поворот головы, острый, нахально вздёрнутый вверх подбородок и то, как она смело смотрела в лицо собственной смерти, заняв место Капитана под прицелами снайперских винтовок, вытащили из памяти болезненный кусок воспоминаний. Дурной розыгрыш слишком похож на правду, команда «Оставить позиции» выдралась из горла быстрее, чем он успел обдумать стратегически верное решение.
Рамлоу бросил Барнса в цементном пространстве давно заброшенного цеха, прикованного механизмом к механизму. Капитан Америка, прячущийся за бабскую спину ― что-то новенькое, до блевоты омерзительное, уровень ненависти взлетел до предельной красной отметки, грозясь взорваться к чертям в поднебесье. Грязную игру он завёл первым, и пусть не удивляется, когда получит ответный ход.
— Кто сейчас ближе всех к Роджерсу?
Связь с теневой фигурой на другом континенте Брок держал лично, и лично же отчитывался. Проваленный план сменился новой тактикой, недаром мозги у Рамлоу всегда работали исправно, никто не жаловался. Смерть для Роджерса ― слишком лёгкий выход. Он нанёс ему подлый удар под дых, и теперь Брок влезет ему под самую шкуру.
― Шерон Картер.
― Готовьте своего доктора, Барон.
***
— Ты знала, что так будет? ― в глубине души Бартон не надеялся на успех, и даже теперь, глядя на безмолвствующего в бронированном боксе Джеймса Барнса, не верил, что всё закончилось малой кровью.
― Я своими глазами всё видела, Клинт. Такие чувства не проходят, правда? — Взгляд, как ножевой порез, зеленые, кошачьи глаза и неуловимая грусть воспоминаний. Барбара, Лора, всё, что было до и после Наташи Романофф — лишь легкий, полупрозрачный оттиск их прошлого, кулон со стрелой на её нежной шее, страсть, которая вспыхнула единожды и навечно спалила его сердце, оставив тлеющие угли и лёгкое тепло, которое он дарил теперь другим женщинам. Бартон не мог с ней не согласиться, и Бартон отлично Рамлоу понимал.
========== Глава XXVIII ==========
Из Кэтрин Пирс шпион вышел бы весьма хреновый. Дипломатов не учат скрываться в толпе, «залегать на дно» и избегать нежелательных встреч, и если она и знала о чём-то подобном, то лишь в теории. Практика оказалась куда безжалостнее. Сука Романофф оказала ей медвежью услугу, выкинула на улицу без документов, без денег, в чём была и без оружия. Думала, наверное, что Рамлоу ей дорожку ковровую расстелет, или вообще нихрена ни о чём не думала, мать её. А то, что Кэтрин на эту самую дорожку ни ногой не ступит, да и жить уже устала в принципе, всем было глубоко плевать.
Идти некуда, только брести вдоль опустевших, покрытых серыми сумерками улиц, ждать, когда шальная пуля из-за угла прошьёт грудину. Ждать, когда обдолбанный хрен с кухонным ножиком перегородит путь в надежде вывернуть ей пустые карманы. Кэтрин не помнила, когда в последний раз была настолько сама по себе. Вашингтон превратился для неё в дикие, каменные джунгли, где элементарно выжить надо очень постараться.
Не прошло и часа. Длинная кишка авеню с неоновыми вывесками и не спящими, как она, пешеходами-зомби, бесконечная вереница такси, кофеен и телефонных будок поглощали, всасывали, удаляясь в перспективе в одну точку сияющего пространства, пока пронзительная трель аппарата не вырвала её из сонмища одномерных звуков. Она прошла мимо будки. Прошла мимо второй и третьей, и обе они визгливо обозначали её присутствие и провожали дребезжащим звоном прочь. Возле четвёртой она задержалась. Кэтрин не сомневалась, что звонят по её душу. Скрежет звонка рвал барабанные перепонки, царапая грохающее под рёбрами сердце, пока она мучительно медленно сдавалась в стеклянный плен автоматной будки, поднимала залапанную трубку на витом металлическом шнуре, прижимала динамик к уху, чуяла кислый сигаретный запах, оставленный чьим-то ртом накануне.