— Извини, но нам нужно было сделать всё, чтобы Агамемнон не догадался, — вздохнул Ахилл.
— Ты думал, что я сдам вас ему?! Так вот какого ты обо мне мнения! — воскликнул воин.
— Да нет же, не кипятись! Как же ты не понимаешь? Если бы я рассказал тебе, мог бы подслушать ещё кто-нибудь. И у стен есть уши. К тому же, когда я по-твоему должен был это сделать? Сюда ты приходил с Аяксом, а идти к ахейцам — худший вариант. Во-первых, унижаться, во-вторых, уж там то точно кто-нибудь услышал и передал Агамемнону. А вообще, мне жаль, что так вышло. На самом деле, это я тогда помог ей сбежать. Но к чему было давать тебе ложные надежды, если по сути дела, выжить у неё было немного шансов?
— То есть ты отправил одну двенадцатилетнюю девчонку неизвестно куда, на верную гибель?! Хорош защитник!
— А что я ещё мог сделать?
— Сказать мне! Мы бы вместе что-нибудь придумали!
— Да я понятия не имел, как ты отреагируешь! Мне нужно было соблюдать все осторожности!
— Я твой друг! Как ты мог во мне сомневаться?!
Мужчины перешли на крик. Они буравили друг друга взглядами.
— Хватит! — прервала их Ифигения, — перестаньте ссориться! Сейчас не время.
— Молчи, женщина! — отмахнулся от неё Ахилл.
— Что, прости? — Иф сжала кулаки, — ты это кому тут приказываешь?!
— А ты как со мной разговариваешь?! — герой начинал закипать.
— Как захочу, так и буду разговаривать! Я тебе не рабыня, чтобы ты приказывал мне! И вообще, мы сейчас говорим не об этом.
— А знаешь, что, Ахилл, — вдруг подал голос Одиссей, — ты ведь считаешь меня мерзавцем, способным на предательство, как я понял? — молодой человек хотел что-то возразить, но мужчина не дал ему это сделать, — так вот. Я и буду мерзавцем. Значит так, либо ты даёшь мне какое-то количество людей, либо я без всяких зазрений совести сдаю вас Агамемнону!
Повисло тягостное молчание. Сын Пелея и девушка уставились на воина.
— Одиссей! — воскликнула Иф, в её голове звучала обида и непонимание.
— Подлец… — прошипел Ахиллес.
Воин пожал плечами.
— Решай сам, что тебе важнее…
Губы героя сжались в ниточку. Судя по его лицу, он был готов ударить царя Итаки.
— Так вот, какой из тебя друг! — выплюнул он, — ладно. Я пойду отдам приказ воинам. Но имей в виду, отныне, ты потерял моё уважение!
С этими словами, Ахиллес стремительным шагом вышел из палатки.
Если бы он знал, как, на самом деле, тяжело было Олиссею так поступать, но какие у него были варианты?
Ифигения гордо отвернулась от него.
— Что ж… — надломленным голосом проговорила она, — хитро придумал. Шантаж — конечно, лучший способ достижения цели.
Тон её был ледяным.
— Прости, — вздохнул он, — я совершенно не хотел этого делать, но и ты меня пойми! Ахилл за своей гордыней не видит ничего! А у нас нет людей. Агамемнон ни за что не прекратит осаду. Ради этой войны он пошёл на всё, даже пожертвовал
собственной дочерью. А без нужного количества воинов, сражаться — безумие. Мы все погибнем. И вообще, неужели ты думаешь, что я действительно смог бы выдать тебя Агамемнону?
Девушка развернулась к нему.
— А что, нет?
— Нет, конечно! Ифигения! Ты не представляешь, как я мучился все эти годы, думая, что ты погибла из-за всех нас!
— Ладно, — вздохнула она, — сделанного не воротишь. Про Ахилла ты прав. Он и впрямь слишком уж горд. Конечно, я не знаю причины, по которой он так ненавидит Агамемнона…
— Причина, как раз-таки, у него есть, — прервал её Одиссей, — и очень веская. Но из-за его личной мести, не должны страдать люди.
— Ты прав.
— Простишь за Авлиду и за весь этот фарс?
— Да, — кивнула она.
Вернулся Ахилл.
— В твоё распоряжение передано пятьсот человек, — мрачно обратился он к Одиссею.
— Спасибо, — кивнул тот.
— Не стоит благодарности! — зло проговорил тот, — уходи.
Мужчина не стал медлить и поспешно покинул палатку.
Сын Пелея хмуро посмотрел на девушку.
— Между прочим, это всё из-за тебя, — буркнул он.
— То есть я должна быть по гроб жизни тебе благодарна?
— Хотя бы. И больше не перечь мне!
— Пффф! Тоже мне, раскомандовался! — фыркнула Иф и направилась к выходу.
— Куда собралась?
— Поживу у Патрокла, пока ты не остынешь.
— Ну и катись!
Умом то Ифигения понимала, что Ахилл совершил этот поступок ради неё, но она была очень зла на него, на то, как он посмел командовать ей. У девушки тоже была гордость и независимость.
========== Глава 10. Решение Агамемнона и исчезновение Иф ==========
Наступила зима. За это время Ахиллес и Ифигения помирились и простили друг другу все обиды и оскорбления. Одиссея герой по-прежнему не желал видеть и это было взаимно.
Осада особо не продвигалась. Проходило несколько боёв, но все они были не слишком масштабные.
Начинались холода. В лагере наступил голод. До этого греки брали припасы, разграбляя ближайшие города и небольшие государства, но сейчас еды не было и там.
Приходилось подолгу сидеть без пропитания. Армия была истощена. Конечно, ни о каких масштабных боях и речи не могло идти.
Агамемнон, с хмурым видом, подперев голову рукой, сидел в шатре. По правую руку от него, в кресле сидел Менелай. Оба они были в задумчивости.
— Нужно что-то делать! — вскричал микенский царь, — мы так долго не потянем.
— Ты прав, брат, — ответил спартанец, — но что, скажи на милость, мы можем сделать?
— Добыть где-нибудь еды.
— Негде.
— Но ведь троянцы, насколько я знаю, по словам лазутчиков, живут спокойно. У них ведь откуда-то берётся пища! А ведь мы осадили город, — рассуждал мужчина.
— Возможно, у них есть какой-то тайный проход? — предложил Менелай.
— Нам нужно выяснить, где он! — воодушевлённо воскликнул Агамемнон.
— Сейчас не время, — прервал его брат, — нам самим бы сначала не дать воинам умереть от голода и холода!
Повисло тягостное молчание. Мужчины напряжённо размышляли. Наконец, Верховный царь заговорил:
— Единственный выход, который я могу предложить, это отправить один корабль в Элладу, чтобы там добыть продовольствия.
— Но зимой у судна мало шансов добраться до туда! К тому же, путь займёт много времени! Это не вариант.
— А сколько плыть туда и обратно?
— Если учитывать все задержки из-за штормов, примерно, два месяца.
— Но ведь есть же ещё и острова!
— Ближайшие дружественны Трое.
— Захватим.
— И кого ты собираешься отправить? — со вздохом поинтересовался спартанец. Он уже привык к безумным затеям брата и понял, что спорить бесполезно.
— Хм… — задумчиво протянул Агамемнон, — вообще, мне кажется, что Диомед — достойный вариант.
— Боюсь, что он не сможет вести за собой людей.
— Может, Одиссей?
— Я бы ему не доверял, — усмехнулся Менелай, — слишком сообразительный.
— А Паламед?
— Тоже хитрец. Но по моложе. Вот он, быть может, и подойдёт.
— Отлично! — с энтузиазмом воскликнул микенский царь, — вот кого мы отправим на Хиос!
— На Хиос?
— Да. Этот остров ближе всех к Трое.
Затем, верховный царь знаком подозвал воина, стоявшего у входа в шатёр, и приказал позвать Паламеда.
Вскоре, высокий молодой человек, с тонкими чертами лица и пепельными волосами предстал перед братьями.
— Здравствуй, Агамемнон! — произнёс он приятным, не грубым голосом, — зачем ты звал меня?
— Тебе, Паламед, предстоит отправиться в небольшое странствие, — сразу сказал суть дела микенец.
— Странствие? Куда же?
— На остров Хиос.
— Как?! — изумился воин, — но ведь сейчас зима, море неспокойно!
— У нас кончились запасы еды. Тебе нужно пополнить их.
— Но кто же мне их даст?
— Предложишь деньги. Если не согласятся, возьмёшь силой.
— Но если пропитание не найти здесь, на материке, то откуда же оно на острове? — привёл последний довод молодой человек.
— Здесь ничего нет, поскольку мы уже всё, что было, взяли. Сейчас ничего не растёт, поэтому это были заранее приготовленные запасе. А Хиос разграблен не был, так что, я думаю, там уже что-нибудь есть, — пояснил мужчина.
— Если ты не поедешь туда, нашим воинам грозит голодная смерть.
— Эх! Была-не-была! — вздохнул Паламед, — ладно, я согласен. Когда отправляться?
— Как можно раньше! — воскликнул Агамемнон.
— Тогда, завтра утром.
— Замечательно.
***
В стане мирмидонянцев тоже царил голод и холод.
Приходилось целыми днями кутаться в шкуры. Ахилл и Патрокл несколько раз ходили в лес, располагавшийся неподалёку, чтобы набрать дров для очага. На зиму младший сын Пелея поселился в палатке с братом и Ифигенией, чтобы проще было согреваться. Конечно, втроём было тесновато, но лучше, чем мёрзнуть.
Иф ещё с детства ненавидела зиму. Молодые люди уже привыкли к её недовольному бурчанию по вечерам, звучащему в такт потрескивающему в очаге огню.
Однажды вечером, придя с охапками дров, после похода в лес, они не застали девушку на месте. Когда было теплее, она иногда уходила прогуляться и могла пропадать надолго, но куда она могла отправиться в такой холод, было абсолютно непонятно. В душу Патрокла закралось смутное сомнение.
— Ахилл, а вдруг с ней что-нибудь случилось? — предположил он.
— Да что с ней могло произойти? Не волнуйся, вернётся! — отмахнулся старший. Он совершенно не разделял страхов брата и был уверен, что уж эта девчонка себя в обиду не даст.
Но вот уже на лагерь опустилась темнота, солнце совсем исчезло, а Ифигения всё не появлялась.
— Ахилл, всё-таки что-то не то! — воскликнул Патрокл, вскакивая с места.
Герой нахмурился. Его тоже начала напрягать сложившаяся ситуация.
— Давай так, — предложил он, — подождём ещё немного. Если не появится — пойдём искать.
Иф так и не появилась. Тогда молодые люди отправились на поиски. Они зажгли факелы, чтобы видеть в темноте хоть что-нибудь.
Нигде в лагере её не было. Патрокл предложил пойти на берег. Ахилл согласился. Они покинули лагерь и направились к морю. Идти было недалеко. Когда они ступили на песчаную полосу, простирающуюся вдоль воды, в лицо им дунул ледяной сильный ветер и чуть не затушил факелы. Оглядевшись, молодые люди пришли к выводу, что девушки здесь нет и быть не может.
Затем, они направились в тот самый небольшой лес, в котором рубили дрова. Долгое время они блуждали по бурьяну, продираясь через заросли, но Ифигения, как сквозь землю провалилась.
После, Ахиллу пришла в голову мысль, что она может находиться в долине, куда они с Патроклом когда-то ходили смотреть лошадей. Путь занял некоторое время. Придя туда, сыновья Пелея увидели лишь пустынную долину, по которой блуждали ветра.
В конце концов, они даже добрались до берегов реки Скамандр, в надежде на то, что Иф могла забрести туда. Но всё было тщетно.
Ахиллес заметил, что брат уже валится с ног от усталости.
— Эй, Патрокл! — окликнул он его, когда они снова были неподалёку от стана мирмидонянцев.
— Да? — вяло отозвался юноша.
— Возвращайся в лагерь. Отдохни.
— А ты?
— Я ещё поищу.
Младший даже не нашёл в себе силы возражать. Лишь слабо кивнул и поплёлся туда, где виднелись палатки. Ахиллес же пошёл в другую сторону.
Долго блуждал он по окрестностям. Подняв глаза, молодой человек увидел, что уже занимается рассвет. Солнце вот-вот осветит землю, а он всё ещё ищет Ифигению.
Сам того не заметив, воин добрался до стен Трои. Здесь он остановился. «Что я тут делаю?» — промелькнуло в голове. Находиться в этом месте было опасно, поскольку троянцы знали его.
Ахилл уже собрался уходить, как вдруг, краем глаза увидел неподалёку что-то тёмное, лежащее на земле. Приглядевшись, он увидел, что это распластавшийся человек, прикрытый чёрным плащом. Герой бросился туда и присел на корточки возле незнакомца. Он осторожно перевернул его на спину. Послышался сдавленный стон. Лицо наконец-то открылось. Это была Ифигения.
— Ахилл… — слабым голосом пролепетала она.
— Иф! — воскликнул он, — что ты тут делаешь? Что с тобой?
Только сейчас он заметил, что из её плеча торчит стрела.
— Я пыталась пробраться в Трою, — выдавила девушка.
— Зачем? — ошарашенно спросил молодой человек.
— Добыть еды.
— О Боги! Ифигения! — простонал он, — нам нужно уходить! Сможешь идти?
— Думаю, да.
Но попытка встать успехом не увенчалось. Её тело совсем ослабло. Тогда Ахиллес закинул её на плечо и понёс прочь.
— А ты не подумала, — по пути отчитывал он её, — что тебя совершенно там никто не ждал?
— У меня там есть друг! — упрямо воскликнула Иф.
— А как ты собиралась туда пробраться?
— Я знаю проход.
— Так почему же, при понимании того, как пройти и наличии друга, ты лежала под стенами города со стрелой в плече? — саркастично поинтересовался сын Пелея.
— Я же не думала, что на стене кто-то будет! Какой-то воин, увидев меня в ночи, принял за чужака и подстрелил, — мрачно отозвалась она.
— Больно было?
— Нет! — гордо фыркнула девушка.
Ахиллес возвёл глаза к небу. Даже если ей и больно, ни за что не сознается!
Когда он принёс её в палатку, уже было светло. Молодой человек осторожно опустил свою ношу на ложе. К ней тут же подбежал Патрокл.
— Что произошло?! — вскричал он.
— Я нашёл её под стенами Трои, — отозвался Ахилл, — нужно вытащить стрелу.
Сняв с Ифигении плащ, он усадил её спиной к себе и принялся изучать рану. Стрела вошла не очень глубоко, но зато, из-за неё было потеряно много крови. Герой крепко ухватился за стрелу и начал осторожно вращать её, постепенно извлекая из плеча. За это время девушка не издала ни звука, лишь кусала губы.
— Не плохо, — хмыкнул воин.
— А ты думал я орать буду? — пробурчала она.
Ахиллес усмехнулся.
— Нет, ты точно не будешь. Вот истинный спартанец! — рассмеялся он. Иф лишь насупилась, — дитё малое! — недовольно проворчал Ахилл себе под нос, так, чтобы она не услышала.
Не найдя чего-нибудь, что могло бы послужить повязкой, Ахилл оторвал полоску ткани от своего хитона и перевязал ей рану.
========== Глава 11. Болезнь и разговор по душам ==========
Несмотря на то, что стрела была извлечена, ранение Ифигении дало о себе знать. На следующий день у девушки началась лихорадка. Сыновья Пелея укутали её во всё, что только смогли найти, но это не помогало. У Иф был жар. Она находилась в бессознательном состоянии.
Поочерёдно братья дежурили подле неё.
Лихорадка не прикращалась вот уже в течение двух суток. Ифигения поёрзала на кровати, открыла глаза и начала говорить что-то бессвязное. Ахилл, сидящий рядом сжал её руку. Затем, девушка снова провалилась в забытие. Так повторилось несколько раз. Молодой человек промокнул её лоб смоченной в воде тканью. Лицо её пылало. Коснувшись его, Ахиллес почувствовал, что оно стало ещё горячее, чем прежде.
— Так не может больше продолжаться! — воскликнул расположившийся в углу Патрокл, — нужно позвать лекаря!
— Ты с ума сошёл?! — обернулся к нему брат, — нельзя, чтобы кто-то её видел!
— Но вдруг её жизни что-то угрожает?
— Если нас разоблачат, поверь мне, будет угрожать ещё больше!
Юноша вздохнул и вышел на улицу.
Он принялся лихорадочно соображать, что можно сделать. Вдруг, его голову посетила неплохая мысль. Воодушевлённый Патрокл бросился в сторону ахейского лагеря. Там ему удалось добраться до цели незамеченным. Он ворвался в палатку Одиссея тогда, когда тот дремал на ложе из шкур.
— Пойдём скорее! — воскликнул юноша.
— Что случилось?! — мужчина полскочил от неожиданности.
— Пожалуйста, пойдём со мною в лагерь мирмидонянцев! Там Ифигения… Ей нужна помощь!
Одиссей тут же поспешно оделся и вместе с Патроклом они побежали к Ахиллу.
Увидев царя Итаки, последний нахмурился.
— Что тебе здесь нужно? — недружелюбно спросил он.
— Это я его привёл! — сказал младший, он может нам помочь!
И впрямь, Одиссей мог оказать помощь. Он немного соображал в искусстве врачевания. Ахиллес знал это. В любое другое время, гордость не позволила бы ему согласиться, но сейчас, когда речь шла об Ифигении, он всё же уступил. Нехотя подвинувшись, молодой человек пустил мужчину к ложу. Тот склонился над больной.