Тысячу раз жалею, что вообще этот разговор затеяла.
Наблюдаю исподлобья за Максом и замечаю, как он начинает меняться в лице.
Как обретает туманность его взгляд, как чернеют глаза и как чуть не сворачиваются в трубочку уши, когда Лера описывает все чувства Морта к ней, и как он не при каких обстоятельствах не отдаст её никому, особенно Максу.
— Он меня любит настолько, что готов на цепь посадить. Я бы даже сказала — он мною болен...
Она не успевает договорить, телефон выбивается из рук и летит куда-то к кровати, а сама она снова познаёт силу удара со стеной и немного морщится, но уже сквозь улыбку. Чувствует его злость, его пылкость, его недовольство от собственной же слабости к ней.
— Сука... — скалится, рычит практически в губы, сжимая её шею и впиваясь глазами в её напуганный, но в то же время победный взгляд, — какая же ты сука... — констатирует ни для кого не новый факт, а сам понимает прекрасно, что стерва права на все сто. Что он не при каких обстоятельствах её не отпустит, и что если понадобится — застрелит Макса уже лично. Как и любого, кто когда-нибудь посмеет встать на его пути.
— Спасибо, — она игриво вскидывает брови и изо всех сил старается не выдавать улыбки, но не выходит. Этим и бесит.
Бесит Михайлова настолько, что тот просто не находит ничего другого, кроме как впиться в пухлые губы.
Только бы заткнуть, только бы не слышать того, что девчонка с лёгкостью облачила и теперь пользуется этим, словно козырем.
Один момент до того, чтобы спустить руки на её талию.
Один рывок до того, чтобы оттолкнуть к кровати.
И одно мгновение до того, чтобы сгрести в охапку и подмять под себя, вымещая всю ярость в интимной близости, которая оказалась сейчас нужнее всего.
— Я бы даже сказала — он мною болен... — Лера не успевает договорить, как Макс выхватывает мой телефон и нервно клацает по кнопке сброса, поджимая челюсть.
Его выражение лица говорит сейчас о многом, а сбитое дыхание — как доказательство того, что об одной из причин возвращения мне, кажется, становится известно.
Но всё это отодвигается на второй план, когда он вдруг хватает за руку, начиная вести к выходу.
— Отпусти! — только и успеваю вякнуть, перешагивая за пределы недостройки. — Куда мы идём? — мой телефон всё ещё у него, но я и понятия не имею, как бы он мог сейчас мне помочь. Особенно после короткого ответа, породившего в моей голове абсолютную догадку тому, что мои чёртовы действия с чёртовой логикой не подружатся никогда.
— Планы изменились.
Комментарий к — Официант, принесите мне того, чего я ещё не пробовал.
— Глава от Билен, где ничего не происходит, где сплошь спокойствие и радуга.
Честно сказать, состояние просто в гроб ложиться, или в кому. Очень долго просто смотрела в экран и не могла поднять руки, вот и не поняла как так произошло, что моргнула в 11, а уже второй час ночи.
Ребят, мои любимые числа: 7 и 25. Это седьмая глава, набираюсь наглости и прошу искупать меня в отзывах, которые поднимут меня из выдуманной комы и заставят видеть, что вас тут больше, чем любви Нины к приключениям на жёпу.
А ещё разрешите прорекламить группу, которая всё же была создана https://vk.com/public167442869
Там уже есть пара драбблов, которых нет на фикбуке. Скоро будет всего больше, только дайте мне сил дожить до конца этого месяца, который является сущим адом.
Спасибо вам, что вы есть. Я тут, потому что только любовь к вам заставляет поднять своё тело и усадить его за ноут. Безгранично и искренне люблю...
====== Часть 8 ======
До тех пор, пока Макс тащит меня к машине, я и слова не успеваю вымолвить. Точнее, просто на физическом уровне не получается, ибо голова забита настолько, что открыть рот и издать звук сейчас — непосильный труд. А забита она тем, что это всё, мать вашу, напоминает мне чёртово прошлое, где я была в чёртовом дерьме по самые уши. Но есть хоть один плюс: Лера оповещена, так что если уж и бить тревогу, то они хотя бы знать будут, на чей след нападать.
И пока я верчу разные вариации своей же кончины в нескончаемом потоке мыслей, успеваю ненадолго прийти в себя и заметить, что пейзаж за окно очень даже знаком.
— К-куда мы? — заикаюсь, как сыкуха последняя, даже моргать забываю, настолько глаза из орбит вылезают. Ещё и сердце молотит, как бешеное.
— Обратно, — что? Обратно? Обратно в адское пекло прошлого, ты хотел сказать?
— Это как? — ну и по традиции, не нахожу ничего умнее, кроме как задать шикарный вопрос. Шикарный настолько, что Макс усмехается невольно, вот только смешок его имеет место быть буквально секунду.
— Это молча, — получайте, Кескевич, вполне логичный ответ на Ваш вопрос, — возвращаемся в общагу, — ну-ка, повтори...
Повторять, правда, не пришлось. Глаза меня не подвели, мы и правда ехали по уже выученной мной дороге, медленно приближаясь к общежитию. Вот только я всё сути уловить не могла, какого чёрта? О да... даже как-то непривычно не оказаться на окраине города связанной в багажнике, ну прям вот вообще не моё. Тут тебе и улица знакомая, и здание всё то же, и даже никто убить не хочет. Бред какой-то...
— Я же говорил, что не представляю собой угрозы, — и пока я занята детальным самокопанием, голос с водительского заставляет вздрогнуть и снова выпучить на него зенки. — В вашей шайке принято забывать прошлое дерьмо, ведь так? — ещё немного, и этот шантаж уже войдёт в нормы повседневности. — Я не буду тебе ничего рассказывать, покуда вопрос ребром не встанет. Я заявлю о себе иначе. Просто вольюсь в эту преисподнюю, и принимайте это, как хотите, — он окидывает взглядом общагу, и мне и время на догадку не нужно, что под понятием “преисподняя” он имел ввиду именно это место жительства. Иначе его и не назовёшь. Но вопрос о том, что, чёрт возьми, у него на уме, до сих пор остаётся открытым. — Сделаем это своего рода игрой, — он возвращает взгляд в наш диалог и отвлечённо достаёт сигареты, — но ты бы лучше намекнула своим, что я не враг. А то мало ли, что мне в голову прийти может, — он подкуривает тонкий Винстон и чуть губы тянет. Кажется, это должно напомнить мне улыбку, — можешь идти. Я ведь не держу, — оставляет сигарету в зубах и демонстративно поднимает руки, пока я пытаюсь разглядеть в его глазах хоть что-то, что намекнёт мне на его истинные мотивы. Но я словно слепая, не могу прочитать в них ни черта, посему и выдыхаю обиженно, когда он повторно намекает, что мне пора идти.
Да и чёрт с тобой...
Покидаю авто и даже дверью со всей дури не хлопаю. Кажется, мне поберечь силы надо, ибо мало того, что разобраться бы стоило в происходящем, так ещё и нужно как-то перенести то, что произойдёт совсем скоро.
Это я о встрече с парнями.
С одним из них в особенности...
— Слава...
Она уже на последнем издохе, впечатанная его телом в кровать и едва соображающая, что вообще происходит.
Его губы уносят в туман, глаза сами собой прикрываются, а язык уже и произнести не способен ничего, кроме его имени.
Если девчонка раскусила его, то он вполне может воспользоваться своим преимуществом. Точнее — обезоружить тем, перед чем она устоять не в силах. Он — её слабость, и он об этом знает. Он всегда мог обездвижить её своим напором, своим звериным естеством и своей неутолимой жаждой её тела. И сейчас, когда брюнетка была перед этим абсолютно беспомощна, откинув голову на подушку и отдавая себя в полную власть, он тихонько потянулся к мобильному, кидая сообщение Артёму о том, что точка общего сбора — общежитие, и что у него есть информация. К слову, пропущенные Тёмы и Глеба были успешно проигнорированы, а сам Морт уже практически отсчитывал минуты до их появления, убирая телефон и продолжая наслаждаться красотой молодого, разгорячённого тела.
Ему точно хватит времени, путь сюда от той парковки он просчитал.
Поцелуй. Вздох. Толчок.
Пожалуй, он единственный, кто мог разряжать обстановку и давать волю чувствам в подобных ситуациях, от которых так и веяло триллером.
— Что-что прости ты сделал??? — Лера уже практически закипала от злости, когда Михайлов вдруг резко подорвался с кровати и начал натягивать джинсы.
— А что по-твоему? — а у самого в голове то, что никогда он не пойдёт на поводу у девчонки и не допустит подобного самовольства.
Вот и сейчас. Она сидит в полном недоумении, поджав губы и пытаясь что-то возразить, но не выходит. Да, она подставила Нину, распустив свой язык. Но та и понимать должна, что Морта так просто не заткнуть, вот и приходится напяливать шмотки молча, стиснув зубы, а ещё подавляя в себе желание врезать ему хорошенечко. За то, что вечно решает всё за двоих.
— Как удачно... — оба слышат стуки в дверь. Михайлов, к слову, демонстративно пялится на наручные часы и глупо улыбается, топая на стук и открывая.
— Что за нахер? — первым в их комнату влетает Сименс, ошалело глядя на этих двоих, которых таким коротким временем потрепать успело. — Ты что, потрахаться сбежал?? — у блондина глаза навыкате, а Михайлов улыбки сдержать не может, головой качая. — Это, по-твоему, смешно?? — Миронов хватает шатена за грудки, но тот руки вовремя поднимает примирительно. Благо, Депо на подхвате, оттаскивает того, как разбушевавшегося школьника.
— Она с Максом, — это должно только усугубить ситуацию, покуда глаза Глеба окончательно звереют. Вот только спокойный вид Морта из колеи немного выбивает, и оба не ведающих просто выжидают, когда тот всё объяснит. — Твой выход, дорогая, — и Слава снова театрально рукой взмахивает, указывая на Леру и предоставляя ей право слова.
Признаться, неожиданно немного, ибо три пары глаз сейчас на неё уставлены, а она лопнуть от злости готова, что чёртов мальчишка решил наказать таким образом за молчание. Пар, кажется, повалит скоро из ушей, но выхода у неё нет. Словно загнанная в угол львами мышь она едва держится, но выкладывает всё подчистую, сдавая план Нины с потрохами. А ещё попутно молится, чтобы не прилетело ни от кого, ибо если взгляд Депо ещё можно пережить, то Сименс сейчас напоминает ей само воплощение зла и хаоса с летящими из глаз искрами.
— А если с ней что-нибудь случится? — блондин не выдерживает, делает шаг вперёд, заставляя Леру инстинктивно попятиться, но Артём вовремя его по локоть хватает, возвращая на место. — То это тоже будет вашим маленьким секретом?? — больше не может, срывается, и сейчас его, кажется, слышит весь этаж. — Ладно у неё мозгов нет в таких вопросах, но ты то куда??? — хватка Артёма крепче, но Миронов нервно одёргивает руку и освобождается, отступая и поджимая челюсть.
А Лера всё также сверлит понурым взглядом пол, иногда перемещая глаза на парней. Слёзы вот-вот подступят, ибо не только порыв Глеба сорвал грань допустимого, но и её собственная глупость, когда она согласилась отпустить подругу в руки того, кого отчего-то боится сама.
Чем я только думала...
Она не скажет это вслух, но по трясущимся рукам можно будет определить, что состояние сейчас не лучшее. Давить больше нет смысла, и Сименс негромко чертыхается, стараясь взять себя в руки и направляясь к двери, попутно призывая всех собраться заново.
— У вас есть две минуты. Мы идём туда.
Оказываясь у входа, машинально разворачиваюсь, наблюдая отъезжающую машину Макса. Стою так, кажется, около минуты, а потом снова головой встряхиваю, собираясь с мыслями и заходя вовнутрь.
Мне предстоит не только описать всю ситуацию, но и постараться объяснить то, что наделала. Да, это было отчасти неправильным, но мой мозг будто уходит в вынужденное сопротивление, когда каждый мой шаг пытаются контролировать. Порой я даже готова бежать туда, куда не нужно. А всё потому, что мне запретили туда бежать. Навряд ли я уже от этой привычки избавлюсь, но нужно отдать должное моему шестому чувству.
Я здесь, я жива, со мной всё хорошо.
И это, кажется, главное.
Кажется до тех пор, покуда я не слышу громкий голос из одной из комнат, замедляя шаги.
Мурашки по телу говорят о том, что этот голос я узнаю. Узнаю настолько, что глаза невольно прикрываются, а в горле встаёт комок, мешающий сглотнуть.
Шаги ещё медленнее, а потом — распахнутая дверь и голос, который слышу уже более отчётливее.
— У вас есть две минуты. Мы идём туда.
Я вижу вылетевшего из комнаты Сименса, чей взгляд заостряется на мне. Взгляд, который заставляет меня в буквальном смысле поджать уши и желать только одного: превратиться в улитку и спрятаться в панцирь.
Пытаюсь выпрямить спину, но получается только сгорбиться под тяжестью его глаз, а ещё нервно так носиком дёрнуть, когда он начинает шагать ко мне.
Мои шаги тем временем не просто замедляются, нет. Я уже стою на месте и только наблюдаю, как его скорость приближения ко мне растёт, а после успеваю лишь ужимисто улыбнуться, выдавливая что-то вроде сбитого и неуклюжего “Привет”.
Но рот открыть мне не суждено, поскольку шаг он не замедляет, а только хватает меня под руку и начинает тащить за собой. Куда — не имею понятия. Просто практически бегу за ним, один раз даже умудряюсь споткнуться. При развороте за угол скорость не меняется, мы залетаем в туалет, и, судя по испугавшемуся пареньку возле раковиной — туалет это мужской.
— Свали отсюда, — блондин рычит на парнишу, пока тот успевает соображать, — быстро! — и студент бегло поджимает хвост и вылетает, ибо скопленной злобы Сименса сейчас хватает, чтобы распугать целую армию.
Дверь за ним закрывается, изнутри щёлкает задвижка, а я чувствую усилившуюся хватку и жмурюсь, когда Миронов волочет к стене и резко в неё спиной впечатывает.
— Что, блять, в голове твоей пустой?!? — от этого крика сейчас, по идее, потолок должен был осыпаться. — Ты хоть, мать твою, отдаёшь отчёт своим действиям!? — снова рывок, снова удар о стену, я уже готова разве что скулить, лишь бы слово дал мне вставить. — Мне поисковое устройство в тебя вшить, если ты вдруг снова надумаешь отключить мозг и наступить на грабли??? — он близко настолько, что кислорода в этом помещении на меня не хватает, а я даже боюсь глаза на него поднять. А с другой стороны — чего я ожидала? — Может, жить спокойно надоело? Не хватает острых ощущений? — я знаю его, и я чувствую грань между ним и его разъярённым эго, поэтому и начинаю медленно паниковать, пытаясь распустить руки и выбить себе личное пространство. Но всё, что удаётся — это проиграть ему и не успеть толком дёрнуться, когда он руки мои резко перехватывает и скрещивает их замком, развернув меня лицом к стене и практически к себе прижав. — Ты ведь знаешь, на что я способен, так зачем испытываешь? — не отпускает, а у меня подбородок начинает дрожать и губы ходуном заходятся. Ещё чуть-чуть, и дам волю слезам. — Отныне ни шага от меня в сторону, иначе...
Я боялась, боялась услышать продолжение этой фразы. И как снисхождение свыше услышала стуки в дверь, за которыми последовал голос брата.
— Глеб? — в этот момент даже выдохнуть умудрилась, но открывать Сименс не собирался, ровно как и отпускать меня. — Я знаю, что ты там. Тебя на весь этаж слышно. Открой дверь, — невозмутимый, но всё же строгий голос, я готова от него целую лекцию о своей глупости выслушать, лишь бы не вот это всё.
— Всё в порядке, — Глеб прирыкивает, отворачивая к двери голову, а сам с места не сходит.
— Открой ёбаную дверь! — да и Артём не успокаивается, что бесит Сименса ещё больше. Да и понимает он наверное, что простым “всё в порядке” от Депо не отделается.
— Мы не закончили... — под нескончаемые стуки Миронов шепчет мне на ухо, а далее резко отстраняется, нервно дёргая задвижку и открывая ту самую “ёбаную дверь”.
За ней брат, который старательно себя в руках держит, когда видит мои глаза на мокром месте. За ним Морт, удерживающий на мне взгляд буквально с секунду, а за ним Лера, виноватые глаза которой говорят всё сами за себя.