— Мама, — ласково промолвил он, как обращаются обычно к не слишком разумному ребёнку. — Тебе не кажется, что тебе уже пора домой? Если я нарисую тебе карту квартиры, ты сама найдёшь дверь?
— Ты хамишь своей матери!
— Надо же, — восхитился Игорь. — Ты заметила! Да, мама, я действительно тебе хамлю, — он вскочил со стула так, что тот прокатился по полу аж до стола и с тихим стуком ударился о него. — И, что удивительно, на тебя ради этого открытия не пришлось даже кричать. Но, если уж мы решили, что я — отвратительный сын, возможно, ты покинешь мою квартиру?
Хватит с него дачи, хватит с него родительских поучений и хватит с него маминых требований. Она давно уже хватила через край.
— Ты ведёшь себя просто возмутительно, — покачала головой она, но всё же засобиралась. — Неужели это я вырастила такого отвратительного человека… Яночка со мной никогда бы так не поступила. Ещё и нашёл себе какую-то гулящую девицу, избавился от Верочки, от этой хорошей девочки, что всегда так прекрасно меня понимала…
— "Скажи мне, какая невестка тебе нравится, и я скажу, кто ты", — переиначил известную пословицу Игорь. — Мама, иди, от греха подальше, пожалуйста.
Она возмущённо отвернулась от сына, гордо прошествовала в коридор, но уже на пороге, услышав раскат грома, требовательно протянула руку.
— Мне нужна машина.
— Мама, у тебя нет прав. Если хочешь, я могу тебя отвезти, — предложил Игорь.
— Я ни за что не сяду с тобою в одно авто! — воскликнула она. — Просто дай мне ключи и позволь уйти отсюда. Я сама разберусь, кто поведёт эту машину.
Он не выдержал — и рассмеялся. Поведение матери никогда не вписывалось в рамки общепринятых норм, об этом постоянно твердила бабушка. Иногда Игорю казалось, что Надежду Петровну просто отказывались уважать в должной мере, но теперь он никак не мог избавиться от ощущения, что даже слишком спокойно они относились к её выходкам.
Мама хлопнула дверью. Ей вторил удаляющийся куда-то в направлении далёкого леса гром, и Игорь, задумавшись, понял: работы сегодня уже не будет.
312
25 июня 2017 года
Воскресенье
— Убирайся! — встретил в Сашином подъезде Игоря её же возмущённый, громкий крик. — И чтобы я тебя здесь больше никогда не видела, придурок!
Он застыл. Девушка была на своём третьем этаже, он — не пересёк ещё и границы второго. Логично, что крик, даже такой натуралистичный, не мог быть направлен по отношению к нему, но всё равно на мгновение стало как-то не по себе. Игорю даже в какое-то мгновение показалось, что ему б лучше развернуться и уйти, но в тот же миг мимо буквально пролетел какой-то мужчина.
— Это моя работа! — остановившись на лестничной клетке этажом ниже, крикнул незнакомец. — Я за неё получаю деньги! И теперь вы мне должны штраф!
— Я?! — возмутилась Александра, перегибаясь через перила. — Ещё одно слово, и я открою дверь и выпущу Магнуса!
— Такая же придурошная, как и твой отец! — возмущённо провозгласил он. — Проклят будет тот, кто решит связать с тобой свою судьбу! — витиеватое выражение могло принадлежать разве что какому-то актёру, судя по всему пафосу, что он в него вложил. — Твой отец будет платить мне неустойку!
— Хоть до гроба, — фыркнула Саша. — О, Игорь, — она, казалось, немного смутилась своего громкого крика. — Ты ко мне?
— Парень, беги, — заговорщицким полушёпотом посоветовал мужчина. — У неё совершенно неадекватный кот. Он расцарапал мне все руки, укусил за лодыжку и прорвал штанину. А эта ещё и взяла в руки сковородку! Если хочешь остаться жив, попомни моё слово, не переступай порог её сумасшедшей квартиры и не бери деньги у её придурковатого папаши. Чтоб он своими баксами подавился!
И, тихо матерясь под нос и одёргивая футболку, действительно изодранную в районе рукава, он спешно помчался вниз, больше не обращая на Игоря никакого внимания.
Саша всё ещё стояла на лестничной клетке, упираясь ладонями в деревянные поручни, и тяжело дышала. Она явно побледнела, и, кажется, не только от гнева: от гнева так ртом воздух не хватают.
Игорь бросился к ней наверх — и успел, признаться, вовремя. Она пошатнулась и, закатив глаза, едва не упала кубарем вниз, вслед за гостем, изгнанным несколько минут назад, но, благо, оказалась в чужих объятиях, что было всяко надёжнее, чем ступеньки и окно, расположенное на диво низко, вероятно, чтобы удобнее в него было выпадать.
Она не двигалась несколько секунд, а после, встрепенувшись, горделиво сбросила руку Игоря с талии и потянулась к двери, но шаги всё ещё были медленными и неуверенными.
— Ми-а-а-а-ау! — раздалось громкое изнутри. — Ми-а-а-а-ау!
Звуки напоминали о том, как кто-то ножом попытался бы порезать стекло, но Игорь предполагал, что это Магнус уцепился в что-то когтями и повис на особенно скользкой поверхности, пробиваясь к своей хозяйке.
— Ми-а-а-а-а-а-у! — повторилось опять. — Миа-а-а-аа-а-а-а-!
Игорь открыл дверь сам, свободной рукой осторожно поддерживая Сашу за плечи. Она немного приободрилась, когда кот, узрев хозяйку, радостно спрыгнул с двери — это на ней он повис, — и принялся тереться о её ноги, но всё равно дышала с трудом.
— Может, врача? — обеспокоенно спросил он, вспоминая отцовский номер и его же график дежурств.
— Всё нормально, — Саша опёрлась спиной о стену, всё ещё опираясь об Игорево плечо, и шумно втянула носом воздух. — У меня нервы просто пошаливают. Папа… женишка прислал. Актёра из местного театра. Он думал, что я не пойму! — она зажмурилась. — Даже не спрашивай меня о том, зачем он это сделал.
Игорь не стал. Саша и так была бледна, будто стена, и явно не собиралась распространяться об адекватности собственного родственника.
Он же вспомнил стычку с матерью и подумал, что зря предъявлял ей претензии. Может быть, его мать и была не гением и не верхом понимания и логики, но всё же, иногда ограничивала собственную бурную деятельность и уж точно не собиралась вредить сознательно.
Саша устало ткнулась лбом ему в плечо и, очевидно, закрыла глаза. Игорь почти слышал, как гулко билось в груди её сердце — и, перехватив запястье, под пальцами почувствовал излишне участившийся пульс. Считать удары было делом неблагодарным; казалось, число превышало и полторы сотни, что в условиях отсутствия физической нагрузки ни о чём хорошем не свидетельствовало.
Александра, казалось, немного расслабилась. Опустились плечи, да и тело потеряло излишнюю напряжённость; она осторожно высвободила руку из его хватки, но только для того, чтобы обнять в ответ, и так и стояла, плотно зажмурившись и делая вид, будто бы не слышит ни единого слова, что он мог бы прошептать ей сейчас на ухо.
— Ничего не говори, — попросила Саша совсем-совсем тихо. — И не вспоминай о моей родне, пожалуйста. Я знаю, что мой отец ненормальный. И знаю, что это должно бы тебя пугать.
— Меня это не пугает, — рассмеялся совсем тихо Игорь, — просто возникают не слишком законные желания. Но это, кажется, совершенно нормально.
— Да, в представленной ситуации — более чем, — согласилась Александра. — Ты, наверное, пришёл посмотреть код…
Она подняла голову, чтобы сказать что-нибудь ещё о работе, но не успела проронить ни слова. Игорь склонился к девушке, касаясь её губ поцелуем: и Саша, казалось, сама подсознательно ожидала этого. Она прижалась к нему ещё крепче, будто бы искала защиты, и мышцы наконец-то потеряли остатки напряжения. У девушки разве что не подкашивались от усталости ноги; она, минуту назад натянутая, словно струна, теперь почти повисла на его плечах.
Игорь сжал её в объятиях, не выпуская из рук, и каким-то образом пропустил момент, когда Магнус, напрягшись, прыгнул.
311
26 июня 2017 года
Понедельник
Самодовольный и откровенно счастливый, Магнус сидел над поверженной люстрой и вылизывал переднюю лапу. Люстра эта была на эту ночь уже третья.
Игорь предпочитал водить девушек к себе домой — вот просто так. И с Верой так было, и с предыдущими тоже, всегда, когда он жил отдельно, он предпочитал не переступать порог обители второй половины. Очевидно, Сашу тоже следовало приглашать к себе, даже без особых планов на проведение последующей ночи, просто для того, чтобы Магнуса не было рядом.
Потому что кошачья ревность не то что переступала — перепрыгивала через все границы, мыслимые и немыслимые.
Первой пала коридорная люстра, но, оказавшись крепким орешком, уцелела. Игорю удалось прицепить её на место, и даже свет там заработал — обошлось без жертв. Вторым пострадал несчастный торшер, на котором кот принялся раскачиваться, стоило Игорю только устроиться на Магнусовом диване и обнять Магнусову Сашу. А уж когда дело опять дошло до поцелуя, то торшер полетел вниз, и Игорь часа два поправлял ткань, обтягивающую погнутый металлический каркас, и устанавливал всё на место.
Но в третий раз, когда они, уже за полночь, всего лишь обнялись на прощание, отвратительный котяра разогнался и повис на люстре уже кухонной, лапами посбивал плафоны, и те, стеклянные по своей природе, побились.
Саша даже не завизжала. Она посмотрела на Магнуса, вылизывающегося над своих же лап делом, и покачала головой.
— Ты не мог бы перевернуть его и посмотреть, нет ли ран? — обратилась она к Игорю. — А я схожу за веником, подмету тут.
— Конечно, — кивнул Игорь, подхватывая кота на руки. Тот подчинился — и даже, устроившись мирно на мужских руках, принялся вылизываться дальше. Игорь оглянулся, удостоверился в том, что Саши рядом не было, и тихо обратился к пушистому питомцу: — Это что такое было?
— Мр-р-ру, — риторически повёл усами Магнус. — Мр-р-ми-ау, — последнее звучало как объяснение.
— Ты понимаешь, что ты мешаешь?
— Ум-у, — усы дёрнулись согласно, а вылизанная лапа ласково потрепала Игоря по щеке. — М-р-ре.
— И я никуда не денусь, — угрожающе промолвил он, проверяя кота на предмет порезов. — Тебе рано или поздно придётся смириться с моим присутствием. Иначе с тобой придётся что-то делать.
— Ме, — фыркнул кот и чихнул ему прямо в лицо.
— Саша — моя женщина, — строго ответил Игорь. — Моя. А тебе она просто хозяйка. Тебе придётся немного посторониться, ты понимаешь?
— Маа мама, — почти как человек, ответил кот. — Маа!
— Не твоя, а моя, — сердито буркнул Игорь, и тут же пострадал — Магнус с силой ударил его лапой по лицу.
…Вернулась Саша, разговор продолжать стало невозможно, и оба разошлись, свято уверенные в своей правоте.
310
27 июня 2017 года
Вторник
Работа в последний день перед затяжными выходными шла вяло. В офисе было на удивление спокойно, никто не шумел, и даже на кухне, хотя это было не самое тихое на свете место, сейчас царили мир и благодать. Регина, заглянувшая на секундочку в их комнату, осталась довольна — и просто осталась, будто бы это было подходящее место для пребывания начальства.
Она остановилась за спиной у Саши и наблюдала за тем, как та дописывала свою часть работы. Александра, работающая всегда в наушниках, не сразу заметила присутствие женщины — только спустя минут десять, ощутив на себе пристальный взгляд, она обернулась и вздрогнула от неожиданности.
Игорь сдержался, не позволяя себе проронить ни единого слова. Он прекрасно понимал, что его вмешательство Саше могло только навредить. Регина терпеть не могла, когда её прерывали — или когда кто-то мешал ей проводить испытательные работы. Вероятно, сейчас было что-то вроде того.
— Как работа на проекте? — спросила она поразительно ласковым тоном, несвойственным, между прочим, ей совершенно. — Всё получается? Успеваете ли вы, укладываетесь ли в сроки?
Игорь открыл рот, собираясь что-то сказать, но она оборвала его коротким быстрым жестом, оставшимся для Саши незамеченным. Девушка молчала минуту, другую, а после наконец-то решилась:
— Всё по плану, Регина Михайловна, — ответила она. — Заканчиваем первый этап на сверку. В середине июля должны перейти на надстройку по древовидной сети решения.
Начальница прищурилась. Её оценивающий взгляд, обычно не суливший ничего хорошего, сегодня и вовсе будто бы сверлил в Александре лишние дыры, но Саша оказалась более стойкой — она не расправляла деланно плечи, не делала вид, будто бы горда и не сломается под натиском злобного начальства, и даже не уточняла всякие глупости. Она просто повернулась к своему монитору и принялась вновь за работу.
Взгляд Регины в один миг потеплел. Удивительно, но это обыкновенное рвение к труду словно растопило лёд в её сердце, и она с ласковой улыбкой посмотрела на Александру. Та, разумеется, не надела наушники на глазах у начальства, и потому женщина мягким, даже слишком, тоном промолвила:
— Мне говорили, у тебя есть кот.
— Да, Регина Михайловна, — только сейчас Саша едва заметно насторожилась. — А что?
— А какой породы?
— Шотландец… наполовину, — в голосе Александры теперь сквозило искреннее подозрение.
— И как зовут?
— Магнус, — она оглянулась на начальницу и посмотрела на неё так, словно та сказала что-то совсем уж подозрительное.
— А можно фото? — с таким огоньком в глазах спросила Регина, что Саша едва ли не поперхнулась.
Но фото показала.
309
28 июня 2017 года
Среда
На вокзале было довольно шумно. То ли в честь выходного, то ли уезжая в отпуск — это было стандартное для него время, — люди толпились у прибывающих поездов, набивались в них, словно огурцы в банку, и выбегали из вагонов, таща за собою чемоданы и сумки. От постоянного движения перед глазами рябило, и можно было сто раз пожалеть о том, что прибыли заранее; шум, крики, даже тихий шёпот — всё это при таком количестве народа приравнивалось к одинаковому уровню вреда, и вокруг, казалось, гудел целый улей несносных, сумасшедших немного пчёл. Двуногих, правда, но то такое.
Игорь не любил поездки — но ему нравились Карпаты, так что оно того стоило, да и в знакомом коллективе всегда было комфортнее путешествовать, чем отдельно, с неизвестными или неприятными людьми. Их ребята, кто сам, кто с жёнами — таких было крайне мало, — или со своими вторыми половинками, собрались вокруг шумной толпой, и различить, кто говорил и к кому обращались, на поверку было невозможно. Отделы тестирования и девелопмента поддались процессу диффузии, постепенно смешавшись между собою, и только дизайнеры стояли в стороне и бурно обсуждали что-то. Один из них даже прорисовывал картинку в воздухе, а остальные качали головами, то ли не понимая, о чём шла речь, то ли отказываясь принимать такой вариант. От одной группы к другой носилась туда-сюда Регина: проверяла билеты, спрашивала, как дела, да и вообще, имитировала бурную деятельность, но избегала вопросов о том, кто именно проспонсировал столь масштабную затею. Понятно, что фирма не бедствовала, но вывозить такое количество людей куда-то — не слишком дёшево.
Саша и Марина, казалось, вообще не знали, как друг на друга реагировать. Александра подавляла чувство ревности — или чувство смущения, Игорь не был в этом уверен, — и пыталась улыбаться, Марина делала вид, будто бы она не с ними, и ежесекундно, ловя на себе чужие заинтересованные взгляды, всё больше и больше вжимала голову в плечи и теребила русую косу, растрепав её уже до такого состояния, что срочно требовалось переплетаться и причёсываться.
Единственным, кто чувствовал себя комфортно, был Магнус. Он восседал у Игоря на руках, потому что поставишь на землю — ещё затопчут, — грозно возложив лапы на плечо и глядя то в одну сторону, то в другую. Когда Магнусу не нравилось, как именно его держали, он либо легонько кусал Игоря за шею или за ухо, либо давал по той же многострадальной шее лапой, и приходилось немного расслаблять хватку и позволять серому наглецу устроиться так, как ему будет удобно.