Даже в этой тесноте Поттер умудрился задрать руку вверх и принялся ерошить вихры.
— Тебе… правда нравится Луна?
— Чего? — от удивления Драко привстал и теперь растерянно пытался разглядеть его лицо в темноте: меньше всего он ожидал от Поттера такого вопроса.
Едкая мысль тут же подло кольнула под дых: если Поттер так взволнованно спрашивает об этом, значит, Лавгуд ему не безразлична. Значит, он имеет на нее какие-то виды. А раз так, значит, самому Драко с ним точно не светит.
Додумать мысль до конца Драко уже не успел, потому что от обиды язык сам собой выдал Поттеру колкое:
— А ты что, ревнуешь?
Поттер вздрогнул и резко отвернулся к двери:
— С какой стати мне тебя ревновать?
Драко замер. Не поверив ушам, он дважды прокрутил вопрос и ответ в голове. Потом прокрутил их еще раз. А потом… почувствовал себя на седьмом небе от счастья.
— Я вообще-то имел в виду, что ты ревнуешь ее, идиот, — он невольно расплылся в ухмылке.
Поттер дернулся, но промолчал, снова уставившись в дурацкую щель, но теперь Драко точно не готов был оставить все просто так.
— Она мне вовсе не нравится, — выпалил он, но Поттер, кажется, ему не поверил.
— Не ври, — он даже не обернулся к нему. — Тогда зачем ты полез под трибуны? Я же видел тебя… ну тогда…
Тогда — это когда они с ним играли в гляделки. Значит, Поттер тоже это запомнил. От радости у Драко заложило в ушах.
— Ну уж точно не ради нее, — надменно выдохнул он, и ему показалось, что Поттер немного расслабился. Но оборачиваться не торопился.
— Я думал, это тебе она нравится, — пойдя ва-банк, Драко ждал ответа с бешено колотящимся сердцем.
— Мы с ней просто друзья, — в тихом голосе Поттера было что-то такое, отчего внезапно стали весомыми и окружающая их темнота, и то, что в этой темноте они стояли, практически уткнувшись друг в друга. Даже звуки разрушений из кабинета теперь слышались как будто где-то вдали.
— Тебе вообще никто из наших не нравится? — Драко и сам не верил, что решился пойти до конца. Спросить Поттера вслух о таком было немыслимо.
Но, казалось, тот принял это как должное.
— Я этого не говорил, — его голос был все таким же подозрительно тихим. Он сказал это, по-прежнему не отстраняясь от щели, но теперь Драко казалось, что он совсем в нее не смотрел.
— И кто она? — Драко неловко сглотнул, ощущая присутствие Поттера буквально всем своим телом, так, что невыносимо хотелось прижаться к нему. — Твоя рыжая? — он попытался презрительно фыркнуть.
— Нет, не она, — голос Поттера прозвучал чуть жестче, видимо, он снова начал сердиться за своих бесценных друзей. Драко мысленно проклял свой вредный язык. Меньше всего он был настроен сейчас ссориться с Поттером. — Какое тебе вообще до этого дело, Малфой?
Поттер попытался от него отодвинуться, но сделать это в шкафу было не так-то легко, поэтому он просто уперся рукой в стену у Драко над головой.
— Если спрашиваю, значит, есть, — Драко тоже попытался выпрямиться следом за ним, но какая-то палка уперлась ему в поясницу, мешая разогнуться. Поэтому он стоял к Поттеру гораздо ближе, чем это было допустимо приличием. — Тогда кто же она? — Драко и сам поразился тому, как уверенно и настойчиво прозвучал его голос. Как будто… Как будто он имел право требовать что-то от Поттера. От этой мысли внутри стало как-то правильно и горячо. А еще правильнее стало, когда Поттер воспринял это как должное:
— Не скажу! Сначала скажи, кто тебе, — судя по голосу, он хмурился и кусал губы.
Драко попытался переменить позу, но у него это снова не получилось, кроме того, какая-то дрянь болезненно кольнула его иголками в спину. Да что Северус хранит в этом шкафу?
— С чего ты взял, что мне кто-то нравится? — спросил он чуть раздраженно: укол был довольно болезненным.
Но Поттер, конечно же, принял это на свой счет:
— Значит, нет? — кажется, он снова попытался отодвинуться от него, поэтому Драко поспешно исправился:
— Я тоже этого не говорил.
— Тогда скажи! — потребовал Поттер, но Драко уперся.
— Я первый спросил, — раздраженно выдохнул он. — Значит, ты должен сказать это первым!
Что-то выпало сверху, вскользь ударяя Драко по шее, и он качнулся вперед, хватая Поттера за плечо, почти утыкаясь в него. Поттер молчал, и его прерывистое дыхание холодило Драко щеку, а жар, идущий от тела, обжигал.
— Почему, Поттер? Скажи, почему? — с трудом выдохнул он.
— Потому.
Они начали целоваться прежде, чем оба успели хоть что-нибудь сообразить. Просто кто-то из них не выдержал и потянулся, а второй жадно рванулся навстречу. Или они сделали это оба одновременно? Впрочем, это было неважно, потому что важным сейчас было только одно: торопливо и неумело прижиматься губами к губам, словно боясь не успеть, судорожно хвататься за еще незнакомые руки и плечи, дергать за лацканы мантии на себя и жадно тискаться, поочередно вжимая друг друга в какие-то полки. Это было пьяняще, это было необходимо до одури, это было просто волшебно.
Когда Поттер, жадно хватая ртом воздух, наконец, отстранился, Драко успел испугаться, что ему не понравилось, но тот, глянув на него затуманенным взглядом, выдохнул “ещё” и снова рванулся навстречу, жадно прижимаясь к губам.
От шквала эмоций Драко готов был стонать как девчонка и, кажется, все же стонал. Проникая в него в поцелуе все глубже и глубже, он жадно терся своим языком о его горячий язык и готов был умереть в этом старом и пыльном шкафу, лишь бы все это никогда не кончалось.
***
— С пикси, конечно, неувязочка вышла, — Блейз сокрушенно мотал головой, пытаясь залатать Репаро разорванную мантию.
Счастливый Драко, идя следом за ним по коридору, напрочь забыл, что совсем недавно “навсегда” рассорился с предприимчивым другом. Почти не вслушиваясь в его монотонный бубнеж, Драко рассеянно подносил руку к лицу и недоуменно трогал пальцами припухшие губы, словно не веря себе.
Они с Поттером едва успели отпрянуть, когда дверь их в шкаф распахнулась, и профессор, злющий как хвосторога, вытащил их обоих оттуда за шкирки. Стоя посреди разгромленного кабинета с пунцовыми щеками и шальными глазами, они старательно делали вид, что ничего не случилось, хотя при взгляде на их одуревшие лица любой бы догадался, что дело нечисто. К счастью, никому не было дела до них в таком бардаке.
— Итак, вы с ним целовались, — Блейз чуть сбавил шаг и с интересом заглядывал Драко в лицо. — Ну, и как это было?
Драко подозрительно взглянул на него, но на темной физиономии отражалось лишь дружеское любопытство.
— Никак! — рыкнул Драко и почти побежал: он не готов был делиться драгоценными воспоминаниями ни с кем, даже с ним.
— Оно и видно, что никак. Ты как будто с драконом сразился. Хоть галстук поправь, — посоветовал Блейз и тут же перешел на деловой тон, снова становясь привычным собой: — Значит так, Драко. Я помог тебе с Поттером, а ты теперь должен помочь мне с Лавгуд.
Нахальный Блейз даже не думал смущаться, словно действительно именно он имел к их поцелуям с Поттером непосредственное отношение.
Но Драко даже не возмутился, он был слишком поглощен смятенными мыслями, что это только что было: случайный поцелуй; поцелуй “а почему бы и нет” или поцелуй “я тоже буду любить тебя вечно”. Как бы Драко ни хотелось надеяться на последний вариант, в него, конечно же, верилось меньше всего, поэтому с каждым шагом он все больше мрачнел, а никем не останавливаемый Блейз продолжал вдохновенно вещать:
— …А еще я думал про садового гнома. Если его уронить, она должна обязательно за ним наклониться… Юбка, конечно же, задерется, и я… — Блейз оживленно несся следом за Драко, выдвигая теории на ходу. — Или, знаешь, еще эта чудовищная собака у Хагрида. Я ее терпеть не могу. Но ведь она вполне может сгодиться. Например, может схватить ее за подол… Если ее научить… Как ты думаешь, Драко?
— Отвяжись, — буркнул Драко. Его мыслительный процесс как раз плавно дошел до логичного вывода: национальный герой решил поразвлечься, а Драко просто оказался поблизости. Конечно же, именно так все и было. Как он вообще мог поверить в то, что может быть нужен ему?
— Или, например, заклятие Зеркальных Ботинок… — Блейз воодушевлялся все больше и больше, размахивая руками. — Представляешь, я вытягиваю ногу вперед, будто не замечая, что она там стоит… В моем ботинке отражается всё, что мне нуж…
— Ты отстанешь от меня или нет? — по мере того, как Драко утверждался в мысли, что для Поттера это был всего лишь эксперимент, он злился на весь мир все больше и больше. И заодно, конечно, на Блейза, по вине которого это все началось.
Если как следует вдуматься, то зачем Драко сдался герою, по которому сходит с ума весь магический мир? Поттеру доступны все лучшие красавицы континента, а Драко всего лишь…
— Слушаю я вас, слушаю… — нагнавший их Нотт непринужденно закинул руки Драко и Блейзу на плечи, буквально вырывая Малфоя из его мрачных дум. — Я правильно понял, что вы хотите заглянуть к Лавгуд под юбку?
— С чего ты взял? — Блейз резко развернулся к нему, даже попытавшись укоризненно посмотреть на него. Но, поймав насмешливый взгляд, стушевался и буркнул: — Но только это секрет.
Нотт глянул на Драко, но поскольку тот безразлично молчал, Тео снова обратился именно к Блейзу:
— Скажите, а чем вам Вингардиум Левиоса не угодила? — ласково спросил он.
И тут Драко очнулся. А ведь действительно, как они с Блейзом могли не вспомнить простейшего заклинания? Они растерянно переглянулись, и их вытянутые физиономии отразились друг в друге как в зеркале. Может быть, все это потому, что все мысли у Драко были постоянно заняты Поттером? Кажется, действительно пора брать себя в руки, иначе он с этим шрамоголовым придурком отупеет вконец.
— Понятно, — Нотт усмехнулся. — Суперсложная мысль, до которой было непросто додуматься. Ладно, дарю, — он снова хмыкнул и с силой притянул их обоих к себе. — Только теперь, чур, я с вами!
***
И все вернулось на круги своя.
Они снова сидели под трибунами в ожидании Лавгуд, над головами громыхали чьи-то шаги, в щели пробивалось яркое солнце, Блейз едва ли не протирал носом очередную ступеньку, высматривая женские силуэты вдали, а Драко мучило мощное дежавю. Только теперь рядом с ними торчал еще Нотт, комментируя каждый шаг.
— Вон, вон она. Блейз, приготовься!
— Где? — Блейз засновал под лестницей, ища промежуток побольше.
— Да вот же, смотри, стоит между Поттером и Уизли.
Драко, услышав заветную фамилию, тоже приклеился к смотровым щелям между ступенями. Нотт понимающе хмыкнул, но не стал комментировать его порыв, за что Драко был ему благодарен.
Лавгуд действительно стояла между Поттером и рыжим Уизли. Только Нотт забыл упомянуть мелкую рыжую надоедалу, которая, разумеется, торчала неподалеку от Поттера, как и всегда. Каким-то очень свойским движением, она сняла у него с рукава пушинку, и Поттер, придурок, ей благодарно кивнул.
Чувствуя, как его нутро привычно скручивают злые острые когти, Драко ревниво разглядывал Поттера, и сердце ныло от его красоты и от его равнодушия.
Гриффиндор только что с разгромным счетом выиграл у Рейвенкло, и Драко, глядя на то, как Поттер уверенно и расслабленно держит тяжелое древко, понимал, что иначе и быть не могло: слишком мощным и уверенным в себе он теперь стал. Национальный герой. Символ нации.
Со вчерашнего дня, с тех самых поцелуев в шкафу, они даже слова друг другу не сказали, и Драко успел окончательно убедить себя, что для Поттера это была всего лишь игра. Забава. Развлечение для героя.
Если еще в обед, когда Поттер бросил на него несколько пронзительных взглядов, у Драко оставалась надежда, то сейчас, при взгляде на то, как Поттера пожирают глазами настырные девицы, она таяла с каждой секундой. Победитель. Герой. Мечта всех девчонок. Что этот блистательный символ Британии мог забыть рядом с Драко?
— Пушистика!
— Что? — с трудом очнувшись от своих горьких дум, Драко растерянно повернулся к напряженному Нотту.
— Мы забыли пушистика! — выразительно прошептал тот. — Блейз, скорей распаковывай!
Блейз, стукнув себя по лбу рукой, тут же заметался под лестницей, готовясь отправить наверх заклинание. Карликовый пушистик, сидевший на одной из ступеней, должен был послужить для Лавгуд яркой приманкой, но пока в своем собранном состоянии он выглядел как ничем неприметный серый комок.
— Распушись!
Сверху раздался легкий хлопок.
— Ой, Джинни, смотри!
Только этого не хватало!
— Джинни, гляди, он зеленый и голубой. Как морская вода. Я пойду на него посмотрю.
Лавгуд побежала наверх по трибуне, и Уизли ринулась следом за ней.
— Джинни, постой! Нам надо поговорить, — Поттер тоже начал решительно подниматься за ними, а Драко, вжавшись носом в ступеньку, испуганно впился глазами в него. Зачем он бежит за ней? Что он ей хочет сказать? Что целоваться с парнем ему совсем не понравилось, и теперь он хочет снова быть с ней?
От ревности сердце колотилось как бешеное. Может быть, стоит швырнуть ему под ноги Инкарцеро, и тогда стреноженный Поттер просто не успеет к ней добежать?
— Приготовились!
— Какой же он симпатичный!
— Ты права. Очень милый.
Над головой загрохотали шаги.
— Давай, Блейз! Давай!
— Вингардиум Левиоса!!!
— Ой. Что это?
Полы темной мантии Лавгуд плавно всплыли наверх, зависнув около головы, а следом за ней начала приподниматься и темно-зеленая юбка.
— Давай же. Давай! — Блейз, вжимался носом в ступени и вцеплялся в них пальцами что есть сил.
— Надо же. Никогда такого не видела, — Луна замерла, с удивлением разглядывая свою ожившую одежду, по-прежнему ползущую вверх. По правде говоря, она не выглядела сильно испуганной.
Поттер остановился и, всего лишь глянув на Лавгуд, тут же принялся шарить глазами по сторонам, выискивая того, кто послал в нее заклинание. Сообразительный гад. Все-таки в Аврорате ему самое место.
Юбка еще немного приподнялась.
— Не может быть, — прошептал Блейз и несколько раз стукнулся лбом о ступеньку.
Услышав эти странные звуки, Поттер мгновенно присел и заглянул под трибуны, где Драко, оцепенев от растерянности, глаза в глаза встретил его настороженный взгляд.
— Не-е-ет!!! — Блейз чуть не рыдал, закрыв руками лицо, а Нотт, глядя на него, бездушно ржал над ним во весь голос: под мантией и юбкой у Лавгуд оказались обычные бриджи в крупную красно-зеленую клетку.
— Как хорошо, что я не успела переодеться, — мантия и юбка у Лавгуд до сих пор парили в воздухе, а она в задумчивости разглядывала свои ноги: один чулок под бриджами у нее был зеленый, второй золотой. — А так довольно красиво. Знаете, я ведь недавно потеряла трусы, — она подняла глаза к небу, словно припоминая, как это было.
Поттер вздрогнул и, наконец-то оторвав от Драко свой пристальный взгляд, почти испуганно посмотрел на нее. Но Луна, казалось, не замечала ни парней, ни шепота Джинни “Луна, думай, что говоришь”, продолжая с подкупающей искренностью вещать в пустоту:
— Весь день проходила без них. Но поскольку сегодня со мной постоянно происходили какие-то странные вещи, я придумала, чем их заменить. Правда, получилось удачно? Тебе нравится, Блейз?
Поскольку Лавгуд по-прежнему смотрела на небо, Драко поразился, откуда она знает о том, что Блейз тоже здесь. А еще он очень прилежно пытался не думать, почему у Лавгуд всего одна пара трусов. Судя по поттеровским покрасневшим ушам, он тоже пытался не думать ровно о том же.