Джон посмотрел на детектива, тот стоял с сильно сжатой челюстью, глаза быстро бегали с Такера на женщину, затем молча он вышел вслед за братом, а Джон неловко замявшись, попрощался и так же скрылся за дверью.
Тяжело опустился в кресло и нажал кнопку вызова медсестры. Он опасался, что волнение могло вызывать одно из многочисленных возможных осложнений у Клары. Устало уткнувшись лицом в ладони, он что-то промычал, как же он устал от всего этого. Сейчас он балансировал на чертовски тонкой доске над пропастью с акулами. Трудно воевать на двух фронтах, когда ты не можешь разорваться.
Шерлок быстро преодолевал лестничные пролёты, он был в бешенстве, его брат и здесь умудрился всё испортить. Холмсу порядком надоела вездесущность Майкрфта, его не переставала поражать его мания к тотальному контролю, да такому провальному. Благодаря ему, они зашли в очередной тупик и снова на неопределённый срок.
Такер, чёртов цербер не позволит им поговорить с Освальд, а значит, снова придётся прибегать к помощи инспектора.
Джон догнал его почти у самого выхода, он запыхался, так как пришлось пробежаться, что б поспеть за брюнетом. – И что теперь будем делать?
- Лейстред должен был выяснить про машину, начнём с этого. – Ватсон кивнул. Поймав такси, они направились в Скотланд-Ярд. Всю дорогу сопровождало гнетущее молчание, доктор слегка нервничал. Стычки с Майкрофтом детектив переносил плохо, что заставляло Джона бросать беспокойные взгляды в сторону детектива. Сам Шерлок раздражённо перебирал все известные ему факты, у него складывалось впечатление, что кто-то намеренно уводит расследование в сторону.
Как будто он занимается совершенно не тем чем следовало. Закрыть одно белое пятно оказалось недостаточным, необходима дополнительная информация. И ещё тот номер на асфальте…
Напряжённую тишину нарушил голос доктора - Шерлок зачем похитителю оставлять мисс Освальд прямо у нас под носом. – скрыть тягостное беспокойство в голосе так и не получилось - Ты же сам сказал, что машину поставили с ночи, но нашли мы её в самый подходящий момент, тебе не кажется, будто это очередная игра?
Холмс вздохнул - Я не был удивлён обнаружив машину на Бейкер стрит, некто намеренно поставил её там, как и подкинул телефон до этого.
- Но зачем преступнику делать нечто подобное. Он уверен, что мы не найдём его?
- Напротив он хочет, что б его нашли.
***
Кларе было тринадцать лет, утром она шла вдоль дороги в школу, как и тысячи раз до этого. День обещал быть хорошим, весеннее солнце мягко освящало только начавшую пробиваться траву, ветер тихо шептал - лето не за горами.
Размышляя обо всём и сразу, девочка нахмурилась, в дали, на асфальте, почти у самого тротуара, зияло дырой чёрное пятно. Дойдя до него, она узнала в этом пятне, ворона.
Оказалось, несчастную птицу переехала машина. Юной мисс Освальд стало жаль её, оглядываясь по сторонам в поисках чего-то, ещё не понимая, чего, девочка присела рядом с птицей.
Мысль о похоронах возникла само собой, времени осталось совсем немного, если поторопиться, то она успеет. Клара уже протянула ручку к чёрному пятну, но резко одёрнула. Ей стало не по себе, в панике она за озиралась, вдруг кто ни будь увидит, что она прикасается к ней.
Это ведь неправильно? - Трогать дохлую птичку. Вдруг она заразна.
Глупо, очень глупо будет к ней прикоснуться по такой незначительной причине, как убрать останки дохлого животного. У неё не должно быть интереса к подобным вещам, ведь ей не пять лет. Гордо распрямив плечи, и задушив все порывы она побежала в школу.
На следующий день, на том же месте, Клара снова видела чёрное пятно. Долго-долго смотрела на него, но прошла мимо, старательно отворачиваясь.
В ту минуту, мимо шла миссис Дориан, соседка, та бы уж точно сообщила её матери, о том, что её дочурка играет с трупами животных, может и приукрасит, что сама Клара и добила несчастную птицу. Стискивая зубы юная мисс Освальд поздоровалась с женщиной и с гордо поднятой головой прошла мимо.
Девочка размышляла: кто-нибудь, да и уберёт, не могут же пройти все. Действительно причём тут она. Завтра на том месте уже ничего не будет.
Так продолжалось несколько дней, а птица продолжала лежать, и все вели себя так как будто там её нет. Изо дня в день становилось только жарче, засыпая каждую ночь, кошмары сменялись один за другим. Кларе мерещились личинки, пожирающие плоть, она просыпалась с криком, ей казалось, что личинки копошатся у неё в груди, такое отвратительное чувство…
Девочке было плохо, она не понимала от чего всем вокруг плевать, юная мисс Освальд задавалась вопросом почему никто так и не убрал это бедное создание, и оно вынуждено лежать там, жалкое и брошенное как какой-нибудь мусор. Как будто она никогда и не была живой.
И наконец собравшись с духом Клара вопреки всему, прикоснулась к тельцу птицы, и испугалась. Оно было абсолютно никаким, не было ни следов разложения ни чего-нибудь подобного, осталась только оболочка, кости да перья.
Ворон был таким лёгким, практически не весомым. Времени предпринять что-нибудь глобальное у девочки не было, единственное что она могла сделать убрать тельце с дороги. Ей казалось, куда гуманней переместить птицу под дерево, там красивее и нет ужасных машин.
Тогда ей казалось это верным.
Ей хотелось сделать похороны более торжественными, сродни погребальному обряду.
Трясущимися руками, бережно как будто она могла навредить птице она положила её на землю между корней большого дерева. Клара судорожно оглядывалась в любой миг готовая отскочить от трупика. Девочке было страшно, ей всё мерещилось как будто она делает что-то не так, как будто свершает преступление. Глубоко внутри она испытывала облегчение от того, что наконец седлала это, но значимость момента, разваливалась от прагматичных мыслей, что как сорняки распространялись с невероятной скоростью.
Грязь — это плохо, нельзя подходить к дохлым зверушкам, можно заразится.
Не подходи к упавшему человеку он пьяница!
Не пялься!
Всё разрешится без тебя.
Тебя это не касается…
Поднявшись с колен, она побледнела и судорожно принялась вытирать руки об школьную юбку, гримаса ужаса возникла на её лице. Мысль определённо не хорошая, а что если птица была больна? А что, если она заразится? Что, если она тоже умрёт?
Резко сорвавшись с места, девочка побежала в школу, продолжая на ходу вытирать руки, вдавливая частички грязи глубже в кожу. Ей было страшно, как будто зараза могла просочится и убить её как птицу. Она так ни разу и не обернулась.
И вот сейчас, Клара сидела перед директором школы, мистером Эндрюсом, глубоко не уверенным закомплексованный человек, единственным достижением которого был пост директора средней школы Коул Хил. Только, что это мужчина своим доброжелательно-влажным голосом сообщил об её отстранении с преподавательской должности в связи с полученными ею «травмами».
Эта новость оглушила мисс Освальд, такого она не ожидала. Ошарашенным взглядом она уставилась на мистера Эндрюса. Под её суровым, как ему казалось взглядом, пухлый мужчина сильно нервничал, лоб покрылся испариной, а ладони стали влажными и липкими, не найдя ничего лучше он вытирал их о серый пиджак, на котором оставались тёмные следы.
Похмыкивая он торопливо перечислял все причины, как будто боялся, что не успеет договорить, прежде чем она устроит скандал.
Он был вежлив и предубеждён, как и полагается в подобной ситуации, но из-за чрезмерного волнения потел обильно, и пока говорил, продолжал вытирать руки раз за разом оставляя больше сальных пятен.
На мгновение у Клары потемнело в глазах. Она уже не слышала сбивчивую речь мистера Эндрюса, лишь звон в ушах. Самая настоящая ирония. Теперь на месте той несчастно птицы она. Интересно от неё так же осталась одна оболочка? Или всегда была только оболочка? Как любит говорить Малкольм, все люди кожаные мешки, набитые дерьмом, и сейчас Клара поняла это как никогда.
Директор напряжённо уставился на неё, его речь окончилась уже давно, а Клара никак не могла отвести глаз от его рук. На какое-то мгновение ей стало так больно, горло сдавил спазм, она не могла продохнуть, она закашлялась, а мужчина с отвращение подался назад, что не укрылось от неё. Освальд ощутила себя такой грязной, заразной и пустой. Сил больше находится в помещении у неё не осталось, резко встав и скомкано попрощавшись она ушла.
Мистер Энрюс что-то кричал ей вслед, но она уже не слушала, ей было плевать. Во что превратилась её жизнь! Бесконечные обследование, всевозможные диеты и ограничения, выбравшись из одной ловушки, она угадила в другую.
Перспектива представлялась весьма печальной. Теперь она обязана до конца дней своих барахтаться в этом бескрайнем океане дерьма без шансов на спасения.
Клара практически бежала из здания, некогда бывшее её вторым домом, здесь она когда-то чувствовала себя такой нужной, теперь ей казалось, что все указывают на неё пальцем как на прокажённую и шепчутся за её спиной. Дерьмо, Малкольм снова был прав! Не стоило ей ходить сюда.
По закону подлости, прозвенел звонок оповестивший о конце урока. Ученики по вываливались из классов, весело болтая и говоря о всякой ерунде, на секунду Клара оглохла, резкие громкие звуки до сих пор причиняли дискомфорт.
Беглая мысль скользнула по сознанию усугубляя и так отвратительную ситуацию - Счастливые, у них всё только впереди, а у неё, мать его, конец.
Быстро ни на кого не обращая внимания, она пулей выскочила из здания. Чёрт, снова у неё отдышка. Когда это, мать его, уже закончится?!
Освальд пересекала, школьный двор, когда услышала, как одна из учениц - Кортни Вудс, это мелкая засранка, смеётся и совершенно не скрываясь говорит о том, как её родители обсуждали Оззи, которую пичкают таблетками, а это те же наркотики. Собственно, поэтому её и уволили, от того что она с наркоманилась.
Клара остолбенела от услышанного. Вот значит теперь кто она, сломленная психичка, сидящая на препаратах. Лучше не бывает! Они только и ждут, когда она кинется под автобус или голову в блендер засунет.
Но последнее было самым ужасным, девчонка весело про горланила – Оззи ушла вслед за Солдатиком! Окружение неуверенно загалдело, но после уморительной рожицы Вудс, толпа загоготала.
Клара остолбенела, да как эта малолетняя мерзавка посмела упоминать Денни! Брюнетка была в ярости стерпеть нападки в свою сторону она может, но поливать грязью дорогого ей человека она не позволит. В задницу всё, эти гавнюки уже не дети!
Группа школьниц зашепталась сильнее, эти малолетние ублюдки жаждут шоу, они его получат. Клара не промолчит, не в этот раз. Она не жертва и он тоже! Повернувшись к толпе лицом, гордо расправив плечи, Освальд сказала, то что у неё было на уме последние несколько лет -
– Ты мелкая дрянь, Кортни! Вся твоя инфантильность и грубость выставлены на показ, что б скрыть внутреннюю пустоту. – лицо девчушки перестало быть нахальным - Из тебя ничего и никогда путного не выйдет – она сделала пару решительных шагов к зачинщице всего этого - и в глубине души ты это знаешь. – В тишине даже шёпот был громом – Твоё будущее настолько серо и уныло, что ты пытаешься самоутвердиться за счёт других.
- Но это не поможет Кортни. Сейчас может у тебя и есть подпевалы, но дальше ты будешь совершенна одна, а все твои друзья-пустышки, только и будут ждать момента предать тебя и занять твоё место! И вот только тогда ты хоть, что-то поймёшь, но будет поздно. - Малкольм прав это и в правду приносит облегчение, теперь она по большей части понимает от чего он такой гавнюк.
На прощание, пока двор хранил молчание она показала средний палец, не только Кортни но и всем присутствующим. Резко развернувшись, Клара покинула этот бедлам.
Грустно вздохнув, она расправила плечи, теперь её будут презирать и ненавидеть. Только сейчас она признала, что на ней поставили крест, глупо было притворятся что это не так.
Общество заботливо вешает ярлыки на таких как она, и затягивает их так сильно, что не редко ими душит. Её жизнь превратилась в сплошное дерьмо из наигранного сочувствия и понимания. По иронии судьбы ни отравление ни что бы то ни было из ужасов не сломило её. Клару раздавила суровая реальность.
Пройдя квартал от школы, она пошатнулась. Ей всё ещё нельзя было сильно перенапрягаться и тем более волноваться. Но Клара Освальд, не могла не мчатся обратно в школу, пытаясь убедить себя, что делает это, потому что всё в порядке. И, что она готова вернуться к прежней жизни, но тоненький голосок, твердил, что Клара попросту боится, что Такеру надоест роль няньки и он избавится от неё так же быстро, как и от всякого другого слабого звена.
Её замутило, устало оперившись о какое-то ограждение, она огляделась. Глупо было вот так нестись и совершенно не смотреть по сторонам. Освальд не заметила, как вышла на мост. Прислонившись к перилам, она глубоко вздохнула. Грудь неприятно сдавило, она поморщилась, когда же это закончиться?
Глядя на мерно текущую черноту, она погрузилась в свои размышления, и совершенно не заметила, как кто-то медленно, почти крадучись подошёл к ней.
Мужчина нагнулся к самому её уху и прошептал – Не разумно нестись сломя голову, так и пораниться можно– он ухмыльнулся - или поранить кого-нибудь ещё.
Клара дернулась как от удара, резко развернувшись она ощутила себя в ловушке. Как и тогда, человек страшной тенью навис над ней, Освальд не могла и слова вымолвить, ужас парализовал её, из глаз непроизвольно брызнули слёзы. Страшно, как же страшно.
Неясные образы мелькали перед её взором, она была маленьким зверьком, загнанным в угол. Девушка пыталась сделать шаг назад, не осознавая, что отступать собственно некуда, как черная тень схватила её, спасая от неизбежного падения.
- Клара? – обеспокоенный голос вырвал её из кошмарного водоворота. Это был Такер, - сильно напугалась? Ты же знаешь хреновые я шутник… - Он поймал её взгляд, прошипел что-то и притянул к себе, её плечи сотрясала дрожь, она зарыдала.
Прошло около двух недель, а ей до сих пор по ночам снился тот отвратительный шёпот, и она с тяжёлыми хрипами просыпалась, пытаясь быстро прейти в себя. Девушка не могла рассказать ему о кошмарах, у него и так много работы, он не терпит, когда его обременяют всякой ерундой. А ей не хотелось быть ещё большей обузой, чем сейчас.
Малкольм успокаивающе гладил её по волосам и думал, что хуже, чем он никого нет. Постепенно рыдание сошли на спад, но они так и продолжали стоять ни о чём не говоря, просто вместе.
***
Ночь быстро опускалось на город, лёгкое незримое покалывание холода и отчуждённая синяя бездна над головой. С каждым днём ощущалось неумолимое приближение зимы, нездорово депрессивное настроение охватило весь Лондон.
Город всё ещё сохранял крохи тепла, в гуще толпы липкие касания мерзлоты добирались до прохожих крайне редко, но здесь в тихих улочках, поодаль от яркого мира, было холодно, а тяжёлые тени скрывали всякого, кто в них входил.
Из тьмы выплыла фигура и уверенно приблизилась к абсолютно чёрной машине.
Тонированное стекло опустилось, белая как мел рука протянула детективу документы, - Всё что вы просили мистер Холмс, - это была женщина, очередная пиявка, работающая на благо Великобритании.
Брюнет кивнул, и взял протянутый конверт, сверху тот был подписан аккуратным почерком старшего Холмса: «Ты мой должник» - мужчина нахмурился, но оставил эту надпись без комментариев, к сожалению, это не первый и не последний раз, когда ему приходится прибегать к подобным мерам. Славный Скотланд-Ярд часто, оказывается бесполезен. Собственно, как и сейчас. Абсолютно ничего на машину они не нашли, на её владельца тоже. Данное расследование полный провал.
А мисс Освальд, чудом выжавшая, оказалась ещё хуже полиции, полностью бесполезна и некомпетентна. Детектив не понимал, от чего с ней все так носятся, ничего особенного в этой женщине, кроме смазливого лица не было.