В воздухе витают крохотные частички трупов, а улыбаясь, те оседают на зубах, а затем попадают в …. Такера замутило вдвойне. Он прикрыл глаза, в безуспешной попытке избавится от назойливых мыслей.
Молли Хупер, - тонким, словно писк, голосом, предложила перейти к осмотру. Такер разлепил глаза и тяжёлым взглядом пытался донести ей, как его не ебёт эта ситуация.
Первое впечатление о Хуппер было настолько однозначным, на сколько вообще можно судить о человеке, - дёрганная, словно глупая курица, собственно среди мертвецов ей и место, здесь она уже никому не навредит, саркастично заметил внутренний голос Такера.
Дальше события развивались по установленному государственной системой шаблону, ему что-то объясняли, о чём-то важном? Но Малкольму было насрать, и он просто кивал. Лишь бы разобраться со всем как можно быстрее.
И снова кивал, с чем-то соглашался, где-то мотал головой, даже шутил? Единственное о чём он думал, смотря на дёрганную женщину, что в жизни не встретится с этой особой будучи живым, исключительно мёртвым, с каждой секундой она напрягала его всё сильнее.
И вот покончив со всем дерьмовыми формальностями, курица в халате повела к холодильным камерам. Ведя себя как девушка на раздаче в школьной столовке выкатила первое тело.
Забавной особенностью отличается человек, что мы ни пробуем впервые или узнаём о чём-то в первый раз, это практически навсегда остаётся в памяти. Вот и Такер не забудет никогда, то тело. Рвотный позыв, был остановлен в критической точке. Необходимо абстрагироваться, дыши тряпка дыши, Такера замутило втройне.
Внешне мужчина был непоколебим, со стороны казалось, что даже расслаблен. Ужас, первобытный ужас. Это было лишь мгновение, но он увидел её лицо как на яву. Как будто это была Клара, его Клара. Глубоко внутри он знал, что он заслужил это. Ведь чем он лучше всех остальных, он не заслужил в этой жизни ничего кроме дерьма. За всё приходится платить, и мы всегда платим тем от чего отказаться не можем. Ведь иначе не было бы смысла платить.
Ему было страшно, очень страшно. В нём не было ничего особенного, а значит с ним происходило равным счётом, что и со всеми.
Он верил, что такой человек как Клара Освальд не могла закончить в канаве как какая-нибудь проститутка, но сомнение отравляла его веру, разрушая изнутри его идеальную маску ненависти и презрения ко всему окружающему миру.
Вот и сейчас рассматривая тела женщин, которые по мнению инспектора могли оказаться мисс Освальд, Такер воспринимал их пустыми куклами, набитые гниющим дерьмом. Ему плевать на всех, кроме себя и это константа. И поэтому в краткий миг, когда простынь сняли с тела, он увидел её лицо. Лишь на мгновение, сознание, отравленное суетой последних дней, было согласно на любой исход. Он устал терзаться день и ночь и так по кругу, он устал от болезненного ожидания. Сейчас он как долбаный псих дёргался от каждого телефонного звонка, он устал от неопределённости, он так устал.
Амплуа мозгоёба за столько лет вытеснило всё человеческое, и снова влезать в людскую кожу было нестерпимо больно.
Первое и второе тело, были в отвратительном состоянии, угадывалось лишь, что они женские, и прочие мелочи. Клары здесь не было, значит её просто пока не нашли. Такер был реалистом, он не верил в сказки.
На этом отвратительная пантомима не окончилась, Лейстред стал задавать много дерьмо-бесполезных вопросов. Такеру не терпелось уйти, ему было болезненно холодно. Наконец-то, Малкольм кивнул, даже смог отвратительно пошутить, от чего эта девчонка поморщилась. Ты это заслужила стерва, злорадно усмехнулся Такер.
Быстро преодолевая тёмный коридор, он боролся с неистовым желанием обернуться. Такер покидал преисподнюю. Он запретил себе даже думать, ведь мысль могла пробудит нечто ужасное, то что практически невозможно уничтожить.
Надежда, для исстрадавшегося человека была спасением, но для такого как он, она была самой изощрённой пыткой. Но избавляется от неё бессмысленно, человек способен контролировать, что угодно, но надежду – нет. Это как раковая опухоль, она лишь растёт и увеличивается, даже если и вырезать её, из маленькой клеточки вырастит ещё и ещё, в конечном итоге остаётся лишь ждать, когда эта болезнь убьёт тебя. Замедляя шаг, выравнивая дыхание мужчина подавил в себе всё что смог. Успокоившись, он уже было вышел на свет, ещё чуть-чуть и всё будет не так херово, как сейчас, в мире нет того с чем бы не справился Малкольм Такер.
Мужчина резко обернулся, на затылке ощущался прикосновение сквозняка. Лейстред окликнул его, Такер ответил, что не знает, он не подтирает задницу Шерлоку Холмсу!
Тогда инспектор напрямую спросил его — Думаете, что мисс Освальд жива?
— Нет. - глухо ответил он.
— Вы в порядке? – неуверенно спросил Лейстред, уже жалевший, что вообще окликнул этого мрачного человека.
— Не знаю. Я ещё в фазе надежды. – усмехнулся Малкольм, совершенно не глядя в лицо полицейского, казалось, он хотел прожечь огромную дыру в его груди.
— И каково в ней? - Сглотнув неловкую тишину, попытался пошутить полицейский, но сделал только хуже.
С этим человеком, он терялся совершенно, Грег не мог определить ни одну линию поведения, казалось, что Малколму Такеру не нужно ничего, а утешение и сочувствие подавно.
— Как в аду. – Яростно вскинув голову процедил мужчина, Лейстред аж поперхнулся, от яда и презрения в голосе. Быстро промямлив какую-то чушь, инспектор, поджав хвост сбежал.
Такер помрачнел, не стоило ему оборачиваться. Дерьмо, беспросветное дерьмо! Из-за какой-то бессмысленной херни.
Последний раз бросив взгляд во тьму, он двинулся дальше.
Мысли быстро мелькали он выхватывал лишь некоторые - … Или я просто в аду? Это ничего, ада я не боюсь. – размышлял он, шаг за шагом - Это просто рай для плохих людей. – По крайней мере он пытался себя убедить в этом. С трудом подавив стон, он дрожащей рукой потянул дверь и скрылся под тихий скрип.
Покинув мрачные катакомбы Такер оказался на улице.
Мир не стал ярче или светлее, а, как и был серой громадиной, норовящей раздавить мелких человечков, так и остался.
Идя по улице изредка замечая лица в месиве толпы, он злобно представлял проблемы, тяготы и заботы, такие незначительные и скучные. У этой коровы переизбыток веса, муж изменяет, дети куски дерьма и прочая чепуха. Долго вглядываясь ты понимаешь, что нет никакого разнообразия, даже в терзающих нас вещах. Общество создало систему и определённую бирку которую вешают на тебя при рождении, своего рода диагноз.
Сколько бы проблем эти ублюдки избежали бы суецуднувшись, все сразу.
Принесло бы это Такеру облегчение? - Определённо.
Малкольм не был впечатлительным слабаком, вид мёртвых тел не пугал его. Смерть — это то что происходит во круг, люди боятся того, чего не понимают. А он знал смерть — это очень просто.
Правда в том, что время истекает, потому что это его свойство, живут долго и счастливо лишь в сказках. А люди любят обманывать себя, потому что правда слишком жестока.
Итог один, кругом все идиоты.
Ливень застал главного пресс-атташе у квартиры, тяжело ввалившись в прихожую, мужчина выругался. Это был дерьмовый день, сколько бы проблем решило, пусти он пулю себе в лоб. Но этого никогда не произойдёт, ведь каждая собака в Лондоне только этого и ждёт. А такой радости ушлёпкам он не доставит.
Стягивая галстук, мужчина остановился, на телефоне горело малиновым глазом оповещение о звонках. Прослушивать этот спам он не хотел, но когда он делал, что хотел? Запутавшись в насквозь промокшем пальто, мужчина яростно швырнул его на пол. Прерывисто дыша он прошёл в комнату. Помолившись всем богам, он нажал на ненавистную кнопку.
Как и ожидалось, там было сплошное дерьмо – Такер, Николла подозревает, что эти коробки твоих рук дело – влажным шёпотом бубнила Терри, он тяжело вздохнул, эта бешеная корова снова лезет не в свои дела. И от чего ей на жопе ровно не сидится. Он нажал дальше.
Следующее сообщение было от Гарри Джонса, из Дейли-Мейл – Малк, подкинь историю по старой дружбе. Ходят слухи, о какой-то неразберихе в Департаменте Социальных вопросов. Ты же знаешь, что бы там у унылой коровы не происходило, мы сможем это преподнести в наилучшем свете. – Ебись конём, Джонс, хер тебе, а не история, - голос гулко отдавался в пустой квартире. Всё ещё в темноте, Такер вытащил бутылку, дёрганные движения сопровождались руганью. Упав на диван мёртвым грузом, как мучимый жаждой путник у колодца мужчина жадно глотал виски. Алкоголь обжигал горло, с каждым глотком реальность растворялась в этом яде. Жизнь от этого не становилась проще, а лишь на несколько минут становилась менее дерьмовой.
-Департамент ебучего, скандального, дерьмового жулья – просипел Такер, бессмысленно таращась на потолок - О да Гарри, к нам всякого рода дерьмо присылают, а подозревают в этом дерьме мою подружку, - Малкольм удобнее устроился с бутылкой в кресле, так и сидел в темноте, слушая одно сообщение за другим, комментируя и отвечая идиотским голосам с автоответчика, делая глоток за глотком.
***
- Сер, спрошу ещё раз, что вы вчера делали на кладбище? Ваш пьяный дебош до усрачки напугал смотрителя, что застал вас барахтающегося в свежо-вырытой могиле…
Мысли поглотили его, напрочь отрезав от внешнего мира, Такер, как долбанный псих пялился на инспектора, хорошо хоть слюни не пускал. Кладбище было или нет? Дерьмо, но овца то была реальной? Или нет? Но откуда тогда песок? Он устало потёр лицо, во рту насрали кошки, и как выходить из всего этого дерьма? Сплошные дерьмо-вопросы на сраной викторине под названием жизнь, что бы не ответил - ты облажался. Лучше бы его в дурку упекли.
Рефлекторно ощупывая карманы пальто в поисках телефона, без блекборри он ощущал себя инвалидом, как будто сумасшедший самурай отсек руку по локоть. Пустота, его нет. Где? Свирепый взгляд на нелепо шевелящего губами инспектора. Эти офицеры-ублюдки лишь всё испортят, пресса состоит ещё из больших свиноподобных ублюдков, да ведь они сожрут его. Где мать его телефон????!!!!
Такер расправил плечи, слегка покачиваясь, как кобра перед атакой, внезапно прервал бессмысленное шевеление губ полисмена – Где мой телефон?
- По протоколу у вас его изъяли, - довольная гримаса расползлась на его заплывшем от жира лице, - но как только мы с вами всё разложим оп полочкам, - ещё более мерзкая улыбочка - вам его обязательно вернут. Так что давай те продолжим. Скорее начнём, скорее закончим, - хохотнул полицейский.
Скрежет зубов был слышен за соседним столом. Малкольм даже не пытался скрыть своего презрения. Гримасы на лице пресс-атташе сменялись одна за другой, своего лица он не ощущал, что уж говорить о его контроле.
Голова трещала так сильно, что ничего кроме смерти этого тучного урода, казалось не могло принести облегчения. Такер был даже не против, если сейчас эта свинья свалится от остановки изношенного куска дерьма, что у того за места сердца.
Проведя языком по верхним зубам, на секунду задумавшись, как будто решая нечто важное, мужчина медленно-медленно наклонился к столу, собираясь сообщить нечто настолько секретное, что требовало нарушения личного пространства. Инспектор с довольной засаленной ухмылкой наклонился, ожидая услышать что-то сокровенное, но в место этого свалился со стула от внезапного дикого ора в своё ухо – Я имею, мать его, право на один ебаный звонок. И вы мне его предоставите!
Весь участок затих, что несказанно порадовала Такера, это эмоциональный всплеск дал ему силу, но тут же и забрал. Следует признать, он стареет. Малкольм даже не делал попыток заглянуть под стол, чтоб полюбоваться за безуспешными попытками инспектора подняться, тот издавал непотребные звуки и стонал как беременная бегемотиха. Веселье закончилось, прискакало пару мартышек и оказали помощь бедному полисмену.
Тот грузно осевший, дышал, как после длительного марафона. Его маленькие глазки свирепо впились в холодные как лёд, глаза пресс-атташе.
- Вы сможете сделать звонок, после составления протокола. Таковы правила. - прохрипел тяжело, дыша полисмен.
- Нет, я так не думаю, - губы скривились в усмешке - видишь ли сынок, после того как я перебрал, что-то запамятовал свое имя и прочее. – он сделал неопределённый жест рукой. - Так что этот звонок как панацея вернёт всё с полна.
Маленькие глазки бегали по лицу пресс-атташе, Такер победоносно ухмыльнулся. Инспектор не возразил, будучи слабохарактерным предпочитая плыть по течению, что ему напрягаться с этим неадекватным, пусть позвонит, ему не жалко. Тем более этот ублюдок в песке так легко не отделается и уж точно никуда не испарится.
О как же он ошибался.
Такера сопроводили, до аппарата. Он нахмурился, набирая номер, благо даже в таком состоянии ни один важный номер не был стёрт из памяти. После гудков раздался спокойный слегка высокомерный голос – Майкрофт Холмс слушает.
-Доброе утро Майкрофт. – Максимально нейтральным голос поприветствовал мужчина, так словно мистер Холмс сам ему позвонил.
-Доброе Малкольм, чем обязан столь раннему звонку.
Такер подавил рвотный позыв, о как он ненавидел этого человека.
- Майкрофт, будь сегодня моей крёстной феей и разрули ситуацию с моей злой мачехой, что заперла меня, и не пускает на бал. – Лишь злость заставляла его стоять на ногах.
- Мистер Такер, мне помнится вы запретили мне совать нос в ваши дела, - саркастичный смешок - иначе вы из меня всю жизнь высосете через соломинку, как ебаный вампир, если не ошибаюсь?
- Мистер Холмс, я прекрасно понимаю вашу тягу к всеобщему контролю, но нам обоим выгодно ваше вмешательство в эту ситуацию.
- Вы конечно правы, заголовки выйдут скверные, но что я получу в обмен на услугу?
Такер яростно сжал трубку, стиснув зубы, чтобы не послать этого ублюдка в одно интересное место, процедил – Хорошо, я согласен на то дерьмо, что вы пытались всучить мне прошлый раз.
Такер так и ощущал, как на том конце трубки, этот снеговик расплылся в довольной ухмылке.
- Вот и славно, ожидайте. – раздались гудки. О как Такер ненавидел роль просящего. Но ситуация вынуждала поступиться собственной гордыней, скандал был ему нужен меньше всего. Повесив трубку, мужчина расправил плечи, в любой ситуации предпочитая быть главным, а значит и вести себя соответствующе, никогда и не кому не позволять унижать себя.
Даже не стремясь вернуться к столу, он направился в камеру. Разговоры бессмысленны. Сейчас остаётся лишь ждать, что б этот не обделённый властью ублюдок припряг своих эльфов к его освобождению.
Лязг двери, захлопнул мышеловку. Откинувшись, что б холод стены хоть как-то унял головную боль.
Вокруг него было дерьмо, под ногами дерьмо и он в нём по уши, в ёбаном колодце безысходности.
Порой он размышлял, мог ли он стать хоть немного лучше, но моментально прогонял эту мысль. Быть добрым, значит быть удобным, а он никак не хотел быть удобной марионеткой для всякого рода нелицеприятных утех. Лучше уж он будет выступать в роли ёбаря.
Да как-то так.
Он закрыл глаза и стал ждать, только это ему и остаётся, ждать.
========== Глава 4 Слепая тропа ==========
Джон сидел перед ноутбуком, силясь написать хоть пару строчек. События последних дней всё никак не хотели складываться в логичную цепочку повествования. На первый взгляд это расследование не отличалось от большинства других, такое же запутанное для него и лёгкое для Шерлока. Но что-то странное было во всём этом, даже он замечал это.
Ватсон переживал об исчезнувшей. Как сказал детектив, у того, кто подкинул телефон, были определённые намерения, какое-то послание непосредственно Такеру. Но как может быть послание без записки или без самого послание? Если это знак или указание, то для чего?
Сам Ватсон в этом не видел в этом много смысла. Больше Джон беспокоился из-за Шерлока.
Неужели это будет одно из тех дел, которое детектив не сможет решить? Может ли случится так, что они найдут мисс Освальд, но будет поздно?