- Нет, речь не об этом.
- Значит нужно вызвать демона?
Я опять покачал головой, и ее лицо стало озадаченным и даже немного обиженным. Я чувствую себя также, когда раз за разом ошибаюсь, перечисляя наугад ингредиенты для Оборотного зелья.
- Может заговоренные клады? – Совсем безнадежным тоном спросила она.
- Нет, нет, никакой темной магии…
- А чем еще может заниматься лунной ночью приличная ведьма с колдуном?
- Уф, – вздохнул я так, будто последние пять минут таскал булыжники на высокую гору. – Давай я объясню по-другому: вот допустим…
Я старался не обращать внимание на то выражение, которое застыло в глазах Олисы. Ее будто загнали в угол лорд Бэггет-Бигль и мистер Биннс, наш преподаватель истории магии, и оба наперебой хотели поделиться с ней своими обширными знаниями.
- Допустим, - повторил я, отмахнувшись от угрызений совести, – какой-нибудь парень, но не я, пригласит тебя сегодня вечером побродить по парку, полюбоваться закатом, насладиться тишиной и покоем, поговорить о прекрасном….
- Звучит скучновато.
- Тогда забудь про парк и представь, что этим вечером какой-нибудь парень пригласит тебя, ну, к примеру, на демонический, – услышав слово «демонический», Олиса приободрилась, - шабаш в заколдованном замке, стоящем на краю вселенной, – вдохновенно закончил я. Разбираться-то со всем этим предстояло Риддлу.
- А над этим можно подумать, – девушка улыбнулась и на ее щечках появились миленькие ямочки.
Я воспрянул духом, большая часть пути осталась позади. Теперь убедившись, что Том и Олиса просто созданы друг для друга, я не сомневался в успехе своей миссии. Остались сущие пустяки - убедить очаровательную мисс Сэммилль, что эту мрачно-сатанинскую идиллию ей придется разделить с Риддлом. Потом можно и перекусить.
- А представь… – начал я, но заметил, что Олиса нетерпеливо переминается с ноги на ногу.
- Тебе пора, - уныло протянул я, ведь разговор только сдвинулся с мертвой точки.
- Да, нужно забрать свою покупку, это не займет много времени. Не хочешь аппарировать со мной? – спросила она, и я, на свою беду, согласился.
***
День уже закончился, когда я покинул гостеприимный дом Сэммиллей. Олиса помогла мне спуститься по скрипучим ступенькам, чмокнула в щечку и сказала:
- Спасибо тебе за все. Ты вел себя как настоящий герой, – эти слова бальзамом пролились на мою истерзанную душу. Я приосанился и постарался беспечно улыбнуться, не смотря на то, что все тело ныло, будто меня сбросили со скалы, а потом неудачно оживили.
Олиса ушла в дом, а я подобрал свою метлу. Правда, подняться в небо не рискнул, не хватало только свалиться на землю с большой высоты и переломать все кости, так что, используя метлу, как посох, я медленно поковылял в сторону Ковен Холла.
Чудесный вечер пропадал зря. Ветер гнал по небу облака, окрашенные персиковым и сиреневым. Одно из них, темно-синее, показалось мне похожим на китайского дракона, такое же вытянутое, даже какое-то подобие лапок имелось. В закатном свете окружающий меня мир приобрел трогательную мягкость, цепляющую душу непостижимой и скоротечной красотой. Я остановился, созерцая эту красоту, именно ей и следовало наслаждаться, гуляя под ручку с симпатичной девушкой. Но никого рядом не было, поэтому я уныло побрел дальше, плотнее запахнув мантию, которая, увы, утратила свой яркий песочный оттенок, хотя, Олиса очень старательно пыталась ее отчистить. Во рту остался мерзкий привкус лечебного зелья, будто мне пришлось сжевать пиявку.
Сегодня во мне опять заговорила благородная кровь предков, и, вот результат, я разбит и почти сломлен. Стоило бы призадуматься о переливании крови человека более благоразумного и рассудительного.
Добравшись до леса, я остановился. Густые кроны деревьев отсекали последние остатки дневного света, а дорога до особняка изобиловала коварными ямами и корнями деревьев, подло торчащими из земли. Может, все-таки стоило сесть на метлу? С этой мыслью мое тело и вправду поднялось воздух. А потом, невидимая сила перевернула меня вниз головой. Из карманов мантии посыпалась мелочь, чертыхнувшись, я достал палочку, но она просто исчезла из моих пальцев.
- Эй, какого черта! – Возмущенно воскликнул я.
- Это я у тебя должен спросить, какого черта, – раздался голос за моей спиной, а через секунду я уже любовался невозмутимой физиономией Риддла. – Какого черта вы с Олисой целовались?
- Слушай, я сейчас немного не в форме, а у тебя нет прав закатывать сцены ревности, так что, может, отложим все дуэли на завтра?
- Мне эта идея не нравится.
- Да, я по глазам вижу, что тебе очень хочется меня убить и сплясать на останках моего бренного тела. Но будь милосерден - сначала убей, а потом пляши, – от притока крови у меня в голове шумело, а злоба била через край.
- Это хорошо, что тебе паршиво, – заявил Риддл, - но, если ты сейчас не объяснишь, где вы пропадали полдня, и почему моя девушка тебя поцеловала, будет намного хуже.
- Мне бы не пришлось ни с кем пропадать, если бы ты, вместо того, чтобы следить за мной, пригласил ее на свидание. И, если хочешь объяснений, сначала поставь меня на землю, псих несчастный, - едва я успел договорить, чары исчезли.
- Ауч, - прошипел я. Неужели никто не объяснил этому парню, что поставить на землю и швырнуть на землю – это разные вещи? Я растянулся на тропинке и чувствовал себя таким же беспомощным, как перевернутый на спину жук, вот только сил дрыгать лапками у меня не осталось. Том помог мне встать, а потом мы перенеслись в мою комнату в Ковен Холле.
Героическим усилием воли я преодолел пару шагов, отделявших меня от кровати, и рухнул на парчовое покрывало. На моем лице появилась блаженно-идиотская улыбка, будто я попал в теплые объятья возлюбленной.
- Я жду объяснений, – напомнил о себе Том, он устроился в кресле и сцепил пальцы в замок.
- А я жду стакан бурбона умирающему, слова утешения напоследок, не говоря уж о небольшой услуге, например, ты мог бы поправить мне подушку? - Я, как раз, пытался устроиться поудобнее, и слова о подушке были совсем не лишними.
- Хочешь, приглашу Аду с ее лечебными мазями, а может лучше ее матушку, ведь, говорят, забота и ласка творят чудеса лучше любых зелий.
Я, наконец, уселся на кровати и придумывал достойный ответ, когда прямо перед моим носом появился стакан с коричневатой жидкостью. Я принюхался, так и есть - бурбон, и взял стакан. На вкус напиток оказался весьма не плох.
- Спасибо, – произнес я, с легкой завистью, потому что сам бы не сумел повернуть такой фокус. Думаю, магический талант – это, как раз, вторая причина, после отвратительного характера, по которой другие колдуны терпеть не могли Тома Риддла. И я был не единственным, кто считал несправедливым, что такой яркий дар достался нищему безродному грязнокровке.
- Ну, так что, Расти… - Том в своем кресле нетерпеливо подался вперед.
- Хорошо, – сдался я и допил бурбон одним глотком. Все равно, пока Риддл на получит того, что хочет, он из моей комнаты не уберется. Да и мне самому хотелось рассказать о злоключениях, свалившихся сегодня на мою глупую голову…
***
Мы с Олисой оказались перед деревянным некрашеным домом, который больше походил на сарай, стоявшим почти на самом краю леса. Нам на встречу вышел высокий тощий старик в грязной мантии, его вид порадовал бы дедулю Сэммилля, любителя скелетов. Ветер донес неприятный запашок, и я поморщился, старик, наверно, не мылся лет сто. Он заговорил с Олисой, даже не взглянув на меня. Из их беседы я понял, что девушка купила бородавочника, и теперь старик вымогал у нее деньги за его поимку, недаром он мне сразу не понравился – прощелыга. Дед тоже был от меня не в восторге и, когда я из рыцарских чувств принялся защищать интересы Олисы, мы сцепились, как кошка с собакой. В конце концов, старик сказал: «если ты такой умный иди сам его лови» - и махнул рукой. «Что ж, ловить так, ловить тоже мне великое дело!», – ответил я и обошел дом. Олиса семенила за мной, пытаясь переубедить, но я заверил ее - волноваться не стоит, я знаю, что делаю.
Вы встречали бородавочника? Если нет, то немного потеряли. По размерам он как поросенок, кожа коричневая, на боках и спине черные бородавки, которые используются для приготовления различных зелий. В основном любовных, как я помню. По виду бородавочник не сильно отличается от обычной свиньи. К сожалению, применять магию было нельзя, считалось, что это влияет на свойства магического существа или что-то в этом роде.
Я взглянул на бородавочников, которые лениво возились в грязи в загоне, огороженным деревянным забором, и успокоился. Животные казались спокойными и медлительными – просто подходи да бери голыми руками. Всего я насчитал их где-то штук пятьдесят, повернулся к Олисе и галантно спросил:
- Какого бородавочника желаете, мисс, – но она опять попыталась меня образумить. Я устало отмахнулся от ее слов и смело перемахнул через забор. Жаль новую мантию, но, что поделаешь, благородство требует жертв.
Итак, я осторожно подобрался к мирно валявшемуся бородавочнику, животное довольно хрюкало и не подозревало о своей печальной участи. Вот только стоило мне потянуть руки, чтобы ухватиться за его филейную часть, бородавочник стартовал с места, как ошпаренная кошка, только грязь полетела из-под копыт. Я же не удержал равновесия и растянулся в грязи. Но то было еще не самое страшное, не успел я подняться, как оказался прямо в самом центре урагана из испуганных, дико визжащих бородавочников, которые тут же сбили меня с ног. Ползая среди метавшихся свиней, я, все равно, пытался ухватить кого-нибудь из них. Шум стоял как при конце света. Я орал, проклиная всех свиней на свете, а бородавочники визжали, так, будто их уже резали на магические ингредиенты.
Пока я отчаянно боролся с окружившим меня стадом, Олиса помчалась за помощью. Она привела старика-хозяина, но тот не спешил что-либо делать. Он стоял, сунув руки в карманы, и кричал что-то, наверно обидное, но слов я разобрать не мог. Наконец, старик перелез через забор и помог мне выбраться из этой кутерьмы. Перемазанный в грязи, во всяком случае, я очень старался убедить себя, что это всего лишь грязь, хотя моя одежда пахла совсем не грязью, я предстал перед Олисой, крепко прижимая добычу к груди. Полупридушенный бородавочник тихо повизгивал и в агонии пинал меня копытцами по ребрам.
На Олису мой поступок произвел неизгладимое впечатление, она с восхищенным видом приняла мой брыкающийся и хрюкающий дар. А потом, когда мы вернулись к ней домой, самоотверженно хлопотала вокруг меня, как Гвинивера вокруг раненого Ланселота.
Ведьма усадила меня в комнате со скелетами и куда-то упорхнула, но не успел я пересчитать всех мышек на камине, она уже вернулась. В ее руках – о, ужас! - я увидел пузырьки с зельями и, конечно, уперся всеми лапами. Да, сейчас я был не в лучшей форме, совсем как гном, столкнувшийся с троллем, но смерть еще не наточила на меня косу, так что в зельях не было нужды. После долгих уговоров Олиса сумела перебороть мою неприязнь к зельелечению, накапала синего отвара в стакан воды и протянула мне. Страдальчески морщась и вздыхая, я выпил эту дрянь, за что получил ложечку коричневой гадости с привкусом гнили. При виде моих мучений сердце ведьмы дрогнуло, и она, трогательно улыбаясь, постаралась подсластить пилюлю.
- Ты очень-очень смелый, благородный, великодушный и вел себя, как настоящий герой… - от хвалебных слов у меня в груди потеплело, даже синяки стали болеть меньше.
- Жаль, я не смогу пойти с тобой на свидание, – услышав такое, я даже подскочил, но Олиса почти сразу добавила:
- Не думай, ты чудесный парень, но мне нравиться другой.
- Случайно не Том Риддл? - Прямо спросил я. Благородным героям, защитникам дев и сирот можно наплевать на приличия и не бродить вокруг да около. Олиса покраснела и мило улыбнулась, ямочки снова заиграли на ее щеках.
- Он очень милый, – сказала она, потупив взор, что только добавило ей очарования.
- Просто симпампушка? – Не удержался и брякнул я, и получил в ответ кивок…
***
- Эй, постой, – Том прервал мой рассказ. – Ты назвал меня симпампушкой? Да еще в присутствии Олисы?
Во время моего рассказа он молча сжимал кулаки, на его лице все ярче проступало желание вскочить, подойти, вытрясти из меня душу, чтобы затем спустить ее, несчастную, в канализацию. Но, сейчас, к моей немалой радости, это желание исчезло, и Том лишь растерянно хмурил лоб.
- Я ведь с первого дня считал тебя злобным сатанинским отродьем. Но вдруг целых два вменяемых или почти вменяемых человека называют тебя милым. Хочешь, не хочешь, а задумаешься, вдруг я ошибался, и в глубине души грозный Том Риддл – белая и пушистая симпампушка.
Выражение его лица запомнилось мне надолго – он будто стоял на поле, среди маргариток, и ждал манны небесной, а вместо этого ему на голову шлепнулся бородавочник. Я уже приготовился, что сейчас Риддл будет меня проклинать или разразится потоком отборных ругательств, но он лишь спросил:
- Олиса думает, что я симпатичный и милый, но что будет, когда она поймет, что ошибается?
- Наверняка у темных ведьм свои критерии симпампушности.
Том мой сарказм проигнорировал.
- Она тебя поцеловала, – произнес он, и на его лице опять появилось уже знакомое мне выражение: «вот она я, смертушка твоя».
- В щеку. Из благодарности, – я поспешил оправдаться, есть моменты, когда с этим парнем шутить не стоит. – Она сама мне сказала, что ты ей нравишься. Сломай мне палочку, если я вру!
«Всемогущая магия, когда же мои слова дойдут до этого кретина!» - подумал я, но Том уже успокоился и сказал вполне добродушно:
- В следующий раз подумай дважды… Хотя, я же с Расти Поттером разговариваю, а для тебя и один раз подумать уже непосильный труд, – он встал и направился к двери.
- Конечно, все же вокруг идиоты, кроме тебя….
- Нет, ты не идиот, – Риддл остановился и посмотрел на меня. – Ты из тех людей, кто в Манчестер едет через Бангалор.
- Сам отправляйся в этот Бангалор и по дороге загляни к черту, за родительским благословением. Разве я не заслужил умереть в тишине и покое? – Патетично воскликнул я, а Том мне в ответ:
- Конечно. Помирай на здоровье, – и взялся за ручку двери.
- Тебе будет сложно произвести на Олису впечатление, после моих сегодняшних подвигов, – ехидно заметил я.
- Я что-нибудь придумаю.
- Олиса стихи любит. Выучи штук сто пожалостливее, и она упадет в твои объятия.
Риддл хмыкнул и вышел. Жаль, что на счет стихов он мне не поверил.
========== Глава 8 ==========
Всю ночь я спал, как убитый, а на следующее утро с радостью обнаружил, что синяки исчезли, и боль, как рукой, сняло. Исцеление и вкусный завтрак вернули мне привычную радость к жизни.
После завтрака я решил разыскать старину Тома и узнать, как продвигаются его дела. Хотелось убедиться, что вчера я страдал не напрасно. Но мне сказали, что он отправился в Лондон. Это было странно, я то ждал, что Риддл с утра помчится к Олисе с цветами и признаниями. Лично я бы поступил именно так, да и любой нормальный парень тоже. Только видимо, у темных колдунов мозги устроены иначе: они любую проблему пытаются решить при помощи магии. Не вмешайся я, Том и Олиса, наверняка, привязали бы друг друга к себе любовными чарами. А все ведь легко было уладить одним откровенным разговором и конфетами. В общем, от таких людей всего можно ожидать. Риддл всегда был парнем со странностями, а влюбившись, и вовсе стал непредсказуемым, как торнадо.
Теперь, чтобы предугадать, что он выкинет дальше, мне бы потребовалось раскинуть карты Таро или бросить гадальные кости. Только я вот подумал, а стоит ли тратить время на такую чепуху? И решил, что лучше приглашу Аду прогуляться по Диагон Аллее. Я, как раз, направлялся в теплицу, рассчитывая застать девушку там, когда заметил сестричек не-разлей-вода, стоящих на веранде. Они тоже меня заметили и хором воскликнули:
- Расти!
Когда я подошел к ним, то сразу понял, в чем причина вселенского горя – на белом столе сидела отвратительная пупырчатая коричневая жаба.