========== Пролог ==========
Во времени имеется нечто неделимое, что мы называем «теперь»… во времени ничего нельзя ухватить, помимо «теперь». «Теперь» есть непрерывная связь времени, оно связывает прошедшее время с будущим и вообще является границей времени, будучи началом одного и концом другого… Так как «теперь» есть конец прошедшего и начало будущего, то время всегда начинается и кончается… И оно никогда не прекратится, потому что всегда начинается.
Аристотель
— Невозможно быть в двух местах одновременно!
Раз за разом твердила Гермиона Гарри и Рону, когда они подмечали ее странные и довольно неожиданные появления. Рон закатывал глаза и отворачивался, что-то бурча себе под нос, Гарри задерживал на ней внимательный взгляд, но вопросов не задавал. А она продолжала крутить крошечное колесико Маховика времени, металась между уроками, продлевала ночи, чтобы успеть и сделать домашние задания, и поспать. МакГонагалл однажды, заметив ее одновременно в разных сторонах коридора, предложила прекратить столь бурную деятельность, чтобы не довести все до катастрофы, но Гермиона уговорила ее не забирать маховик, клятвенно пообещав впредь быть в сотни раз осторожнее.
Гермиона вздохнула, горько усмехнувшись, и шагнула назад, прячась в тени широкой каменной колоны. Она уже несколько раз возвращалась к этому моменту — ее разговору с МакГонагалл. Уговорить, убедить себя, четырнадцатилетнюю, вернуть артефакт и больше никогда не брать его в руки было единственным способом предотвратить весь тот кошмар, что случился в ее дальнейшей жизни, но каждый раз Гермиона лишь наблюдала и уходила. Если она изменит прошлое, если она не изучит дополнительные предметы, она не сможет помочь Гарри — просто не будет знать, где искать ответ. И тогда будущее будет совершенно не похоже на то, в котором живет Гермиона. Возможно, они проиграют войну, возможно, она погибнет. Или Гарри. Или Рон.
Почувствовав знакомое покалывание в кончиках пальцев, Гермиона резко вскинула голову и осторожно выглянула из своего укрытия, чтобы еще раз посмотреть на себя. Хоть и уставшую, измученную зубрежкой и недосыпами, но еще счастливую.
========== Где оказывается бессилен ум… ==========
Третий раз уронив стопку бумаг, Гарри утробно рыкнул и, схватив с пола злосчастные документы, с грохотом водрузил их на стол и замер, прожигая их взглядом. Он и представить себе не мог, что в Аврорате будет столько бумажной работы, особенно когда разбираться с ней мешают придурковатые коллеги, помешанные на различного рода подколках. Например, сегодня они заколдовали стопку дел, которые должен быть изучить Гарри, таким образом, что как только он отводил от них взгляд, бумага тут же спрыгивала на пол. Что было самым отвратительным в этих на первый взгляд безобидных шутках — действие заклинаний нельзя было снять обычным Фините.
Не отворачиваясь, Гарри на ощупь нашел на столе перо и раскрыл первую папку. Чуть позже он придумает ответную издевку тем шутникам, но сначала займется работой. Спустя пару минут кто-то громко забарабанил в дверь, и в кабинет заскочил Рон. Машинально вскинув голову, Гарри обреченно слушал, как бумага звонко шлепнулась на пол.
— В чем дело, Рон? — проворчал он, нагибаясь под стол.
— Ты Гермиону не видел?
— Видел, конечно, — Гарри прижал к груди документы и посмотрел на Рона. — Утром. Потерял ее?
— Ну… — Рон почесал за ухом. — Мы договаривались, что она поможет мне кое с чем после обеда.
— Мерлин, Рон, ты опять?! — Гарри чуть ослабил хватку, и кипа бумаг тут же сиганула на пол. — Даже в хронологии преступлений сам разобраться не можешь?
— Ай, Гарри, — Рон отмахнулся. — Там столько всего, я запутаюсь и в итоге потрачу на это уйму времени.
— Ну конечно, — протянул Гарри, — тратить время Гермионы куда легче.
— Вам надо меньше общаться, ты становишься таким же занудой, — хохотнул Рон.
— Мы не можем меньше общаться, — ответил Гарри, вновь со вздохом наклоняясь. — Мы живем вместе.
Рон, уже поднявшийся со стула, удивленно плюхнулся обратно.
— Ну вы даете! И давно у вас это?..
— Что «это»? — Гарри бросил на него короткий взгляд исподлобья, с силой сжав при этом бумаги.
Рон многозначительно поднял брови.
— Давно ты ухитрился залезть под юбку нашей умнице?
Гарри медленно выпрямил спину, мрачно глядя на Рона.
— Спятил?
— Ты же сам сказал, что вы вместе живете.
— Живем, а не спим. Ты забыл, что у нее пару недель назад родился брат? Дома теперь очень шумно, и она не может там спокойно заниматься. А у меня, если помнишь, четыре этажа пустуют. Мы порой за вечер с Гермионой и не встречаемся.
— Ей лишь бы заниматься, — Рон закатил глаза.
— Тебе бы это тоже не помешало. Уже через две недели у нас экзамены, забыл? Ты вообще собираешься становиться аврором или так и будешь в стажерах ходить?
— Да ну вас, — махнул рукой Рон и направился к выходу. — Обработала тебя уже. В общем, увидишь ее, скажи мне.
Гарри молча кивнул и вновь сосредоточился на документах, напоследок подумав о том, что Гермиона, наверное, специально где-то спряталась.
*
Утро у Гермионы началось как обычно. Поднявшись раньше Гарри, она приготовила кофе и засунула ломтики хлеба в тостер. Нельзя сказать, что переезд к Гарри на Гриммо дался ей легко — родители, не знавшие и половины всех тех «приключений», что пришлось пережить Гермионе с Гарри, были несколько обескуражены ее решением жить в доме друга, но и отговаривать долго не стали. Как бы Гермионе ни хотелось этого не замечать, но после возвращения родителей из Австралии ее отношения с ними были уже не такими, как прежде. Вздохнув, она отпила из чашки и повернула голову в сторону двери, услышав тихие шаги.
— Что я буду делать, когда ты вернешься домой? — входя на кухню, спросил Гарри, сдерживая зевок. — Я уже привык к тому, что меня будит запах кофе.
— Будешь вставать и готовить себе кофе сам, — улыбнулась Гермиона.
Быстро позавтракав, она чмокнула Гарри в щеку и аппарировала в Министерство. Ей нравилось приходить на работу раньше всех, когда коридор четвертого уровня еще был пустынен и темен. Зайдя в кабинет, Гермиона бросила взгляд на лежащую с края стола высокую стопку бумаг, что вчера притащил Рон, и тихо выдохнула. Пора было уже перестать все за него делать и заставить наконец этого лентяя заняться своим образованием самому. Отодвинув в сторону стопку, Гермиона села за стол и прижала ладонь ко лбу, неожиданно почувствовав неприятную тупую боль.
К полудню боль стала усиливаться, Гермиона приняла и зелье, и маггловскую таблетку, но ничто не помогало. Позже к боли в голове добавилось странное покалывание в пальцах рук. Гермиона посмотрела на ладони и, сложив руки на столе, опустила на них голову и закрыла глаза, решив, что она просто переработала и что надо немного вздремнуть.
Сон ей снился очень странный — намного повзрослевший Гарри, заметно изменившийся дом на площади Гриммо, какой-то зеленоглазый мальчик, так похожий на Гарри, и кареглазая девочка с зажатой под мышкой книгой…
Пробуждение оказалось тяжелым. Распахнув глаза, Гермиона поняла, что лежит на твердом полу, ей холодно, но головной боли нет. Медленно сев, Гермиона вскрикнула, зажав рот ладонью, — она была совершенно голая. Испуганно оглядевшись, она узнала лестничный пролет дома Гарри. И почти сразу услышала его голос.
— Гермиона?
Гарри был где-то внизу, но по скрипнувшей половице Гермиона поняла, что он направляется к ней. Подскочив, она на что-то наступила и, поморщившись от боли, опустила взгляд. Возле ноги лежала ее палочка. Схватив ее, Гермиона заскочила в ванную и быстро трансфигурировала из полотенца длинный халат. Завязав пояс, она нервно рывком поправила волосы и взглянула в зеркало, чтобы уже через секунду снова вскрикнуть и отшатнуться. Гермиона не верила своим глазам и, подняв руку, коснулась своей щеки. Ее отражение сделало то же самое. Но из зеркала на нее смотрела не двадцатилетняя девушка, а женщина лет тридцати пяти. «Тридцать восемь», — пронеслось в голове у Гермионы, и она вздрогнула.
— Гермиона!
Резко обернувшись, она выскочила из ванной и бросилась дальше по коридору. Судя по звуку, Гарри по лестнице уже бежал, но Гермиона не могла показаться ему в таком виде. Заскочив в библиотеку, она прижалась спиной к одному из стеллажей в самом дальнем темном углу и попыталась унять бешено бьющееся сердце.
Она надеялась, что это больше никогда не повторится. Что неконтролируемых скачков во времени больше не будет. Когда в конце третьего курса она вдруг обнаружила себя шестилетней, лежащей в своей комнате и листающей книгу, она подумала, что это всего лишь сон. Но в течение следующей недели она таких «снов» увидела еще с десяток. То ей было десять, и после школы мама завела ее в книжный магазин; то ей два года, и папа играет с ней «в лошадку»; то ей одиннадцать, и она встречает в купе поезда Гарри Поттера… А однажды Гермиона и вовсе увидела своих родителей, прогуливающихся по парку, и, судя по животу мамы, Гермиона вообще еще не родилась.
Испугавшись, Гермиона обратилась к МакГонагалл. Та вызвала целителя из Мунго, и под видом дополнительного занятия по Трансфигурации Гермиону обследовали. Тогда-то и был поставлен страшный диагноз. Из-за частого использования Маховика времени у нее развилась очень редкая, но очень опасная болезнь — время больше не подчинялось Гермионе, наоборот, оно в любой момент могло смениться прошлым или будущим, оно меняло местами Гермиону разных возрастов, забрасывало ее в самые неожиданные временные промежутки и в не менее неожиданные места. Однажды Гермиона очнулась в центральной городской библиотеке, а в другой раз — в глухом лесу. И всегда полностью обнаженная. Радовало только одно — палочка путешествовала вместе с ней, и Гермиона каждый раз могла быстро трансфигурировать себе одежду.
Целитель сказал немедленно прекратить использование Маховика, но это не исцелило Гермиону. Жуткие путешествия во времени стали происходить реже, даже удавалось их успешно скрывать от Гарри и Рона, но в Мунго Гермиону предупредили, что полностью они не исчезнут. Но начиная с шестого курса они прекратились, и Гермиона уже было обрадовалась, что никогда больше не испытает того ужаса, что ей приходилось переживать, появляясь в неизвестном для нее времени. Что послужило причиной рецидива, она не знала и, прячась за стеллажом и слыша приближающиеся шаги Гарри, мечтала только о том, что с минуты на минуту все вернется на свои места. Или хотя бы что Гарри не найдет ее и она сумеет отсидеться до тех пор, пока не вернется в свое время. Но Гарри шагнул в библиотеку.
— Гермиона? — негромко позвал он. — Я знаю, что ты здесь. Что происходит?
Она прикрыла глаза и тихо вздохнула. Конечно, Гарри использовал заклинание поиска. Осторожно выглянув, она увидела, как он медленно приближается к ней по проходу, и на цыпочках двинулась в противоположную сторону в надежде обойти его и выбежать из библиотеки. Но то ли она недооценила аврорскую подготовку, курсы которой прошел Гарри, то ли он просто заметил ее, когда она выглянула, но шагнув из своего укрытия с противоположной стороны, Гермиона нос к носу столкнулась с ним.
— Гермиона, что ты… — тут же заговорил Гарри и осекся. А она обреченно наблюдала, как тревога на его лице сменяется шоком. — Что с тобой?
Она опустила голову.
— Длинная история, — выдохнула она. — Прости.
— Объяснишь? — напряженно спросил он. Гермиона заметила, как Гарри медленно достает палочку из заднего кармана джинсов. — Мы тебя обыскались! Никаких следов — ни от палочек, ни от артефактов или порталов. Только валяющаяся одежда на полу в кабинете.
Гермиона машинально плотнее запахнула халат и села на стоящий неподалеку маленький диванчик. Гарри опустился рядом, не отрывая от нее пристального взгляда. Гермиона мысленно улыбнулась — какой он еще молодой!
— В кабинете? — тихо переспросила она. — Когда я еще работала в Отделе контроля за магическими популяциями?
Гарри нахмурился.
— Еще?
— Да… В две тысячи восемнадцатом году я уже несколько лет как работаю в твоем Отделе. Отделе магического правопорядка.
— Это не мой Отдел, — напряженно проговорил Гарри. — Я еще даже не аврор. Только через две недели буду сдавать экзамены.
— Я помню, — улыбнулась Гермиона. — Ты их сдашь.
— Ничего не понимаю, — Гарри взъерошил волосы и шумно выдохнул. — И мне чертовски не хочется задавать тебе вопрос «Кто ты?».
— Я Гермиона… — она замолчала, остановив себя, чтобы не озвучить фамилию. Гарри совершенно не нужно сейчас знать о том, что в будущем они женаты. — И мне тридцать восемь.
— Но почему? — Гарри едва не воскликнул. — Сегодня утром тебе было двадцать один. Что это значит вообще? Ты побывала в Отделе Тайн и вляпалась в какой-нибудь артефакт?
— Нет. Помнишь третий курс? У тебя он был не так давно, — она грустно улыбнулась. — Я тогда постоянно пользовалась Маховиком времени. И… перестаралась.
Гарри внимательно смотрел на нее, изредка моргая, и Гермиона вздохнула.
— Я думала, что это сны. Все эти видения. Но они стали настолько частыми, и я видела такие странные вещи… Это были не воспоминания. Я видела своих родителей до своего рождения. Это меня напугало, и я все рассказала МакГонагалл. А буквально на следующий день целители сказали мне, что из-за всех тех частых перемещений я заработала серьезное магическое заболевание. Я стала путешествовать во времени, сама того не желая.
— Почему раньше я этого не замечал? — пораженно прошептал Гарри.
— Это было редко, и я чувствовала приближение «приступа» и успевала где-нибудь спрятаться.
— Зачем? Надо было рассказать нам…
— Но я ведь и про Маховик не рассказала. Хоть МакГонагалл и добилась, чтобы мне разрешили им пользоваться, но это не подлежало огласке. А уж подобная редкая болезнь — тем более.
— Все равно, — Гарри качнул головой.
— Теперь ты знаешь. И я приятно удивлена, что ты сразу поверил мне. Я думала, как минимум свяжешь меня.
— Я, конечно, с трудом верю в происходящее, — Гарри нервно усмехнулся, — но связать тебя? — он чуть поморщился. — Этот дом защищен, и если ты здесь, значит, ты настоящая. Да и нельзя превратиться в человека из будущего, — он замолчал, постукивая палочкой по колену. — На сколько ты здесь?
— Не знаю, я не контролирую ничего.
— То есть, — Гарри нахмурился, — ты можешь пробыть здесь и год, и два?
— Нет, — она улыбнулась. — Разве я хоть раз пропадала на год? Обычно все длится от нескольких минут до нескольких часов.
Гарри задумчиво покивал и обвел ее взглядом с головы до ног.
— А ты почти не изменилась, — тихо произнес он, улыбаясь.
Гермиона закусила губу, сдерживая широкую улыбку.
— Зато ты изменился, — она все же тихо засмеялась. — За несколько минут помолодел почти на двадцать лет, — не удержавшись, она коснулась пальцами его щеки, чуть сдвинув оправу очков. — И нет шрама, — прошептала она.
— Какого шрама? — тут же мрачно спросил Гарри.
Гермиона отдернула руку и покачала головой.
— А что там, в будущем? — негромко добавил он.
— Я не могу тебе сказать. Ты должен строить свою жизнь сам, а если ты будешь знать будущее, у тебя не будет выбора.
— Или зная, я захочу его изменить? А прошлое менять нельзя.
— Нельзя, — грустно согласилась Гермиона.
Гарри вдруг выпрямился, вопросительно взглянув на нее.
— А ты хочешь изменить? Может, я могу для тебя что-то сделать? Пусть что-то незначительное, но…
Гермиона улыбнулась, чувствуя, как в кончиках пальцев опять началось покалывание.
— Ты и так делаешь для меня очень многое, Гарри.
— А где… — он неопределенно повел рукой.
— Где твоя Гермиона? — улыбнулась она. — Я не знаю. Она может быть сейчас где угодно.
— А ты не моя Гермиона? — Гарри коротко засмеялся.
— Твоя, — тихо ответила она. — Ты даже не представляешь, насколько.
Она коснулась его руки, и он тут же сжал ее ладонь в своей, а через мгновение испуганно вскинул взгляд, заметив и почувствовав, как рука Гермионы начинает исчезать.