— Последняя надежда… Тогда в моей голове крутились только эти слова. Лишь сама Магия могла спасти нас… Наверное, я воззвал к ней неосознанно, и она откликнулась, — Гарри говорил тихо, почти шептал. — Магия сочла, что именно я способен что-то исправить…
Воспоминание снова сменилось, и маги оказались в Годриковой лощине. Растерянный Поттер, очнувшийся на земле, приподнялся на локтях и напряженно озирался.
— Я был дезориентирован, не понимал, что происходит и как я здесь оказался, — вспоминал Гарри. — Позже я узнал, что очутился в 1981 году.
Волан-де-Морт напрягся.
— В 1981? Это же год, когда…
— И год, и день, и даже момент, — горько усмехнулся Гарри. — Я попал в этот мир точно в тот миг, когда твоё убивающее заклятье отразилось от Поттера и ударило в тебя самого. Я много думал о том, почему я оказался именно в этом времени… Думаю, магия посчитала выброс энергии от твоего развоплощения отличным ориентиром, и закинула меня именно сюда.
Том не нашёлся с ответом. Конечно, это были только предположения, но если они верны… Его развоплощение и возвращение Хоупа — какая символичная насмешка со стороны Госпожи Судьбы! Теперь он понимал, почему Поттер выбрал себе именно это имя. Последняя надежда самой Магии сохранить себя. А Гарри, не дождавшись реакции на сказанное, продолжил:
— Тогда я пришёл в отчаяние — мне казалось, что я остался совсем один. Да, все мои друзья снова были живы — они ведь только родились! Но теперь их ждала совсем другая жизнь. Наверное, только из-за них я и не сдался — у людей, которые мне дороги, должно было быть нормально будущее, и я не мог позволить Дамблдору снова встать у власти. Но как этого добиться?
Как в калейдоскопе менялись воспоминания о том, как Гарри пересматривает множество книг и газетных вырезок. Дом, в котором происходили эти действия, был похож на особняк древнего чистокровного Рода.
— В библиотеке дома Блэк сохранилось много газет о тебе… Тогда я и узнал о твоей политике, Том. О первоначальных идеях, которые ты выдвигал.
Том усмехнулся. Действительно, когда-то он планировал прийти к власти законным способом и направить свою политику на достижение независимости миров магов и магглов друг от друга, вплоть до их полного разделения. Идеи истребления магглорождённых и магглов пришли гораздо позже, когда и крестражей стало больше, и терпения на планомерные изменения устройства Магической Британии уже не оставалось.
— И я решился на, казалось, сумасбродный план: возродить тебя прежним — в полном здравии и, главное, в своём уме, чтобы впоследствие помочь тебе получить власть. Я днями напролёт изучал книги и древние манускрипты, выискивая мельчайшие крохи информации о крестражах. Я даже навестил профессора Горация Слизнорта, надеясь, что он знает о крестражах больше, чем рассказал в своё время тебе. Но мои надежды не оправдались. Возможно, я был груб, используя легилименцию, но зато удостоверился — Слизнорт рассказал тебе всё, что знал сам.
Том кивнул. Он и сам когда-то не побрезговал ментальными практиками, чтобы убедиться, что декан был с ним полностью откровенен. Они с Поттером похожи больше, чем может показаться.
— И что же тебе удалось в итоге выяснить? — Том не проявлял явного интереса, но ему было любопытно.
— Годы спустя мне удалось по крупицам собрать информацию о том, что, чем больше крестражей, тем больше разрушается разум, деформируется душа и магическое ядро, и это приводит к нестабильности магии. Но целостность души можно восстановить. Тогда я начал собирать все твои крестражи. Да, Том, я с самого начала знал, где они находятся. И вовсе не от Регулуса Блэка, как я тебе говорил. Прости за эту вынужденную маленькую ложь, — Гарри вскинул руки в защитном жесте, словно опасаясь, что Том снова начнёт кидаться заклинаниями, напрочь забыв, что они находятся в воспоминании.
Том лишь наградил его насмешливым взглядом. Ложь он ему, конечно, припомнит, но сейчас он хотел услышать всю историю.
— Так вот, в прошлом мы с Дамблдором уже нашли все крестражи, поэтому мне не составило труда собрать их вновь. Единственная проблема была с дневником.
Калейдоскоп воспоминаний, которые они просматривали мельком, приостановился, фокусируясь на очередном изображении. Теперь они оказались в мрачном зале Тайной комнаты Хогвартса, которую Том помнил ещё со школьных лет. Маленькая рыжеволосая девочка лежала на полу без сознания. Она была бледна, и было непонятно, дышит ли она вообще. В углу находились сразу оба Поттера.
Хоуп нависал над мальчишкой, пристально глядя ему в глаза.
— Я заменил его воспоминания на свои — о событиях, что происходили тут со мной когда-то, — пояснил Гарри для Тома. — Правда, я хотел только спокойно подменить дневник и не предполагал, что мне придётся убить василиска, спасая свою жизнь. Мои извинения, Том. Кажется, он был твоим любимцем, — Гарри позволил себе небольшую насмешку, указывая на тушу мёртвого василиска.
Том недобро прищурился. Даже в такой ситуации он не собирался позволять Хоупу насмешничать над собой. К тому же, комментарий попал в цель — Том и впрямь был привязан к древнему существу.
— Кажется, кто-то переходит все грани допустимого. Вернёмся — поговорим, — пообещал Тёмный Лорд.
Гарри только мысленно усмехнулся. Такая простая перепалка, казалось, помогла несколько сбросить напряжение.
Хоуп отошёл от мелкого Поттера, лежащего без сознания, подобрал проткнутый клыком василиска дневник и положил рядом с бесчувственной рыжеволосой девочкой.
— Это подделка, — пояснил Гарри. — Ты не представляешь, каких усилий мне стоило её изготовить! Старик ведь должен был почувствовать остаточный тёмномагический фон. Так я спас твой самый первый крестраж, и заодно забрал диадему из Выручай-комнаты.
Воспоминание сменилось. Они снова оказались в мрачном доме Блэков. Хоуп, без своей привычной мантии с глубоким капюшоном, сидел за столом, перебирая свитки и манускрипты, видимо, в поисках новой информации. Крестражи Тома — дневник, медальон, диадема, перстень и чаша — были разложены на столе перед ним. Иногда Гарри брал их в руки и тщательно рассматривал, словно надеялся увидеть что-то новое или получить от них информацию.
— Оставалось только придумать, как именно соединить несколько частей твоей души. Я тщательно изучил самые известные способы — полное раскаяние и какой-то жутковатый ритуал, который был написан безумным магом и не вызывал у меня доверия. Но всё было не то. Наконец, не найдя ничего путного в книгах, я решил — на свой страх и риск — самостоятельно улучшить зелье, которое использовалось в ритуале возрождения — так, чтобы была возможность добавить в него крестражи. И долго работал над зельем воссоединения — именно им я покрыл артефакты перед тем, как бросить их в котёл. Конечно, я не собирался использовать все крестражи сразу — якоря ещё могли пригодиться, — Гарри усмехнулся собственной циничности.
Они мельком посмотрели в калейдоскопе воспоминания Гарри о работе над зельями и, наконец, вернулись в реальность.
Том пытался осмыслить всю полученную информацию. Это было сложно. Поверить в то, что этот человек пришёл из ужасного будущего, где сам Волан-де-Морт был мёртв, а магглы почти уничтожили магический мир, казалось невозможным! Но вот он — Хоуп, он же Гарри Поттер — живое неоспоримое доказательство — стоял и смотрел на него своими зелёными глазами в ожидании его реакции.
Его воспоминания доказывали все его слова. Волан-де-Морт не зря считался одним из лучших мастеров ментальных практик столетия, и если бы память была хотя бы немного изменена — он заметил бы это сразу. Но всё было настоящим.
Том подошёл к столику, налил себе половину бокала коньяка и выпил залпом. Ему было просто необходимо собраться с мыслями и взять под контроль бушующие эмоции.
========== Глава 4 ==========
Гарри настороженно смотрел на Тома. Сейчас он не мог даже предположить, какой окажется реакция. При мысли об очередной драке ему становилось нехорошо — сил уже не было. Но пока Том молчал и агрессию проявлять не спешил, и Гарри осторожно присел в кресло. Ну, Мерлина ради, не убьет же он его теперь? Хотя, это же Том — Тёмный Лорд, непредсказуемый и опасный. Гарри извел бы себя сомнениями и мыслями окончательно, но Том наконец перестал задумчиво смотреть куда-то вдаль, перевёл взгляд на Гарри и спросил каким-то чужим голосом:
— Тебе налить?
Гарри покосился на бокал, который Лорд наполнял себе уже в третий раз — и кивнул.
— У тебя, наверное, много вопросов, — несколько неуверенно предположил Хоуп.
— Вопросов? Да что ты? — Лорд мрачно усмехнулся. — Откуда бы у меня взялись вопросы?
Гарри насторожился. Саркастичные нотки, в которых сквозила злость, ничего хорошего ему не сулили.
— Том, всё, что я говорил и показывал — правда, я действительно могу всё объяснить…
— И объяснишь, — бесцеремонно перебил его Темный Лорд. — Если хочешь жить, конечно, — он протянул ему бокал с коньяком. — И начнешь с того, что поделишься со мной своими мыслями по одному маленькому вопросу: почему сейчас, когда у меня есть власть, я не должен убить тебя за откровенную ложь и наглость?
Гарри растерялся. Он не смотрел на ситуацию в этом ключе: привык к мысли, что ему недолго осталось. А ведь действительно, что Тому мешает убить его прямо сейчас? Не остановит же его случайный секс? Гарри вздохнул.
— Может, я тешу себя надеждой, что ты хоть немного ценишь мой вклад в твой успех? — он насмешливо выгнул бровь, умышленно позволяя себе наглость — терять ему было нечего.
— А ты так уверен, что я умею что-то ценить? Ладно, вопрос о твоей участи мы решим позже, — Том отпил коньяк, и Гарри показалось, что он слегка захмелел — он выпил уже довольно много и сильно вымотался физически. — Как так получилось, что Дамблдор смог отменить Статут? Это ведь не единоличное решение Британии, так какого чёрта?..
— Я не смогу тебе сказать наверняка, что именно тогда произошло, но Дамблдор добился расположения подавляющего большинства лидеров магического мира. Возможно, он поспособствовал к приходу власти своих людей, а может, просто обольщал и шантажировал — у меня нет точного ответа. Но своей цели он достиг, хотя ему и понадобились годы.
— То есть, старик, выживший из ума — кто еще решился бы на такое безумие? — обладал достаточным авторитетом, чтобы уговорить множество высокопоставленных чинуш?
— Том, сожри тебя мантикора, пойди и спроси у него! — вспылил Гарри. — Мне как-то было не до того, чтобы разбираться, как мы дошли до этого — у нас была война! Каждый день! А потом — лаборатории. Каждый день! Я прекрасно понимаю, что тебя абсолютно не трогают чужие страдания, но, знаешь ли, мне похеру было, как Дамблдор смог это провернуть, меня волновали последствия!
Том отвел глаза. То, что он видел, вызывало какие угодно эмоции, но только не безразличие. Однако признаваться Хоупу в этом он не спешил.
— Предположим, ты не в курсе деталей. А что вообще стало с Дамблдором?
— А что с ним станется? — Гарри закрыл глаза, и в его голосе прорезалась злость. — Сидел себе в безопасном месте, причитал и ел свои дурацкие лимонные дольки. Я утрирую, конечно, но ты не представляешь, как же я его тогда ненавидел. На моих глазах гибли друзья, жена, много других очень хороших магов — и он был тому причиной. Но, знаешь, что посеешь — то и пожнёшь. Он погиб во время очередной бомбёжки незадолго до того, как я попал в плен. Может, конечно, это был спектакль — я не проверял. Но хотелось верить, что он получил по заслугам — погиб от рук тех, кого так превозносил.
Том молчал. Гарри отпил коньяк, стараясь вернуть себе контроль над эмоциями. Его визави думал.
— Ты сказал мне, что узнал о крестражах от Регулуса Блэка, — наконец сказал Том, в глазах которого разгоралась злость.
— И извинился за эту ложь, еще когда мы смотрели воспоминания, — напомнил Гарри. — А что я, интересно, должен был тебе сказать?
— Почему ты вообще не рассказал мне все как есть, сразу?
— Том, ты серьёзно?! — Гарри подумалось, что его выводы насчет алкоголя были верными. — Ты как это себе представляешь? Привет, я — Гарри Поттер, только старый и умный, давай поговорим?
— Не дерзи, — Лорд прищурил глаза, в которых засверкали алые блики. Вопрос и правда был глупым, но не давал Поттеру права разговаривать с ним в таком тоне.
— А ты попробуй принять тот факт, что я больше не безоговорочно подчиняющийся твоим приказам Хоуп. Том, хоть мне и недолго осталось, давай наконец начнём общаться нормально, я тебя прошу.
Гарри слишком поздно осознал, что сказал. Он устал, просто абсолютно вымотался, и фраза вырвалась сама собой. Или, может, он подсознательно просто хотел наконец-таки начать доверять Тому?
— Что значит — недолго осталось? — Том недобро прищурился, алого в его глазах только добавлялось.
Гарри лихорадочно соображал. Он не собирался говорить Тому правду, зачем?
— Я имел ввиду, что ты же грозишься меня убить…
— Перестань мне врать! — голос Волан-де-Морта приобрел угрожающие интонации. — Я задал тебе вопрос, и ты немедленно на него ответишь!
— Том, ну вот снова! Прекрати мне приказывать. После сегодняшнего дня — это уже просто неуместно.
— На тебе моя Метка. Я все еще жду ответа! — холодно напомнил Темный Лорд. — А ждать я не люблю!
Гарри мысленно ругнулся. Да что же это такое? Как можно было так глупо подставиться? Хотя Том ведь наверняка спросит, зачем ему так срочно понадобилось убийство Дамблдора. Может, рискнуть и сказать часть правды? Он должен поверить…
— Ты же видел, что меня перенесла сюда магия? Я должен буду вернуться в свое время. И очень скоро. Я ведь тут пришлый, чужой. Временная аномалия, если можно так сказать.
Гарри переплетал правду с ложью, надеясь, что Том не станет сильно придираться. Он упрямо не хотел признаваться, что, когда его время закончится, он просто умрет.
— Какое время? Что ты вообще несёшь? Твоего будущего больше не существует — тебе некуда возвращаться!
Гарри прикусил губу и решил, что лучшая защита — это нападение.
— Ты так уверен? — он позволил себе нотки превосходства в голосе, молясь, чтобы импровизация ему удалась. — Ты же все на свете знаешь, Том, да? Так прекрасно во всём разбираешься, что в моей вселенной стал полубезумным страшилищем! Прежде чем рассуждать о законах времени, сначала побудь в моей шкуре — вечно уникальный мальчик, теперь вот эксперимент самой магии! И какая тебе вообще разница, что со мной будет? Не начинай про Метку, самому не надоело за это бесконечно цепляться?! У тебя слуг — вся Британия.
Рассчитанный совсем на другое, словесный удар достиг очень неожиданной цели — Том задумался над тем, почему его действительно так уж беспокоит судьба Хоупа. Он ведь сам задавался вопросом, почему бы его не убить теперь, когда он оказался лжецом и предателем? Конечно, это была в большей степени бравада, но всё же. Но Хоуп был ему нужен. «И зачем же?» — ехидно поинтересовался внутренний голосок. Тома охватила ярость. Глупости, какие это всё глупости! Ещё не хватало, чтобы Хоуп был уверен, что важен для него! А признать это — значит, дать ему преимущество.
— Ты прав, у меня достаточно слуг, чтобы найти замену. Никакой особой ценности именно ты для меня не представляешь, — тон Волан-де-Морта был скучающе-безразличным, что далось ему непросто.
Что-то внутри Гарри кольнуло — его задели эти слова. Он добился своей цели, и больше к этой теме Том не вернётся, но в груди болезненно ныло. Наверное, Гарри был полным идиотом, раз надеялся, что Том оценит всё, что он для него сделал. Но это сейчас неважно. Стоит ковать железо, пока горячо.
— Надеюсь, теперь-то ты понимаешь, что убить Дамблдора — необходимо?
— И ты вспомнил об этом только сейчас! Ах да… предположим. Только зачем мне это делать? Он просто жалкий оппозиционер, который…