— Я помню, как Сухо, первый раз придя сюда, говорил то же самое об одном красавчике из «Unravel the idol*», — сказал Мин Юн, гордо откинув челку и поиграв бровями.
— Да, он говорил обо мне, — с уверенностью поддакнул Ли Йонг, не обращая внимания на возмущенно-вопросительный взгляд Юна.
— Нет, я точно помню, что Сухо говорил про какого-то Мин Юна.
— Да нет же, тебе показалось. Он точно имел в виду Ли Йонга.
— Это тебе всегда кажется. В прошлый раз тебе показалось, что Хена положила на тебя глаз, а на самом деле она смотрела на меня, просто косила чуть-чуть.
Сехун прижал кулак к губам, сдерживая смех и со смешинками в глазах глядя на Лу, который делал то же самое, пока ведущие развлекали публику и еле держащихся операторов.
— Ладно, давайте дальше, — произнес Йонг, выбирая на ноутбуке вопрос. — Сехун, одна милая девушка из Пекина пишет: «Говорят, что в новой дораме много сцен, в которых ты попадаешь в неловкие ситуации с парнями, и тебе даже пришлось поцеловать Ким Чонина. Если это правда, было ли тебе неприятно и кто тебе нравится больше: парни или девушки?»
Сехун едва ли не подавился водой, которую только что отпил из стакана.
— Здесь все свои, не стесняйся, хо-хо-хо, — хитро прищурился Мин Юн. Сехун одарил его беспомощным взглядом и снова посмотрел на Лухана, который только пожал плечами и хихикнул, мол, я тебе здесь не помощник.
— Давай начнем с дорамы, — пришел на помощь Йонг. — Думаю, никто не убьет нас за несколько спойлеров, так ведь? В конце концов, уже вся Корея в курсе. Сколько неудачных кадров с поцелуем было?
— С первого раза все сделал.
— Ого. И как, тебе понравилось?
— С Каем — нет, — ляпнул Сехун, тут же прикрыв рот рукой под смех старших.
— А с кем понравилось бы?
Сехун готов был биться головой о стол: таких вопросов он явно не ожидал. Нужно было как-то выкручиваться, ведь Хань ему не поможет.
— О’кей, не будем тебя смущать, только все же ответ закончи: кто больше привлекает тебя?
— С моей работой не хватает времени думать об отношениях, — начал О.
«Врет как дышит», — мысленно произнес Лухан, хмыкнув.
— Могу только сказать, что на этот счет у меня нет никаких предрассудков.
— То есть, теоретически ты мог бы встречаться с парнем?
— М-м-м… Думаю, да, если бы это была настоящая любовь.
— Какой смелый ответ!
Сехун выдохнул. Он поднял глаза, встречаясь взглядом с Лу, на лице которого не осталось и следа от веселья. Хань смотрел на него серьезно, будто спрашивая: «На самом ли деле ты говоришь правду? Не лжешь ли ты о настоящей любви?» Айдол смело ответил взглядом: «Не лгу».
— Сехун-а, последний вопрос. «В одной статье я прочитала о самых красивых менеджерах разных агентств Кореи. Автор статьи восхищался Лу Ханем, и, увидев фотографию твоего менеджера, я поняла, почему. Ходят слухи, что вы очень близки. Расскажи о нем и ответь: считаешь ли ты его красивым?» Надо сказать, что перед эфиром вся команда слышала, как Лу Хань и Сехун обсуждали этот вопрос. Сехун, для начала расскажешь, в чем было дело?
Се мгновенно насупился, из-за чего послышались смешки ведущих.
— Мы с Лул…э-э… Ханем разговаривали перед съемками, и к нам подошла девушка из стаффа. Я думал, что она попросит автограф, но каково же было мое удивление, когда она сказала: «Лухан-оппа, ты мне нравишься». Девушка отдала хену конверт и убежала.
— Она даже не посмотрела на тебя!
— Так и есть.
— Хен действительно красивый?
— Да, очень. Он выглядит как ребенок, и это довольно мило, если хен не ругается. Многим девушкам нравятся милые парни, такие как Лухан.
— Часто Лухан ругается?
— Раньше мы ссорились каждый день.
— А сейчас?
— Сейчас мы нашли общий язык.
— Какой была ваша первая встреча, ты помнишь?
— Меня готовили к съемкам ролика, а Хань в это время закончил подписывать договор и пришел в гримерку, чтобы познакомиться со мной. Он был не в настроении, и, очевидно, не горел желанием работать с дебютантом.
— Говорят, ты сам пожелал видеть Ханя своим менеджером. Это правда?
— Чистая. Перед тем, как меня познакомили с моим первым менеджером, я говорил с Сухо-хеном. Он сказал, что Лу-хен очень хорошо знает свое дело и он настоящий профессионал. После этого я снова показал характер и ни за что не хотел работать с другими. Сухо тогда сказал директору: «Просто отдайте ему Лухана. С его нервами он сделает из Сехуна паиньку».
— И ему это удалось?
— Нет, на самом деле, — хмыкнул Се, наблюдая, как менеджер закипает. — Мы ругались каждый день, старались задеть друг друга за живое. Он не нравился мне, я — ему. Но… однажды хен не появился на работе. Я не мог ему дозвониться целый день и очень волновался. Хоть и посылал ему грубые сообщения, мне хотелось кинуть все дела и найти его. Вечером менеджер До отвез меня домой к хену, и я узнал, что тот простудился. Я видел, как плохо он себя чувствовал, но хен умудрялся беспокоиться и о своей младшей сестре, и о Кенсу-хене, и обо мне. Тогда я решил, что впредь не буду вести себя, словно капризный ребенок, чтобы Лу было легче хоть в этом плане. Спустя какое-то время мы нашли общий язык.
— Как теперь ты к нему относишься?
— Он для меня многое значит. Лухан — человек, который был рядом со мной во время моих взлетов и падений. Он часто упрекал меня, ругал и даже подумывал уволиться, но каждое утро появлялся на пороге моего дома и говорил: «Хун-а, сегодня тебя ждет самый настоящий ад. Только попробуй не показать всем, кто правит балом, и я лично устрою тебе сладкую жизнь». Я благодарен хену за то, что он придает мне смелости и заставляет двигаться дальше, — Сехун произнес эти слова, глядя в блестящие от слез глаза Лухана.
Больше Сехун ничего не сказал, ожидая заветного «Стоп, снято!». После того, как все разошлись, он сел рядом с Ханем, наблюдая за тем, как хен приветливо общается с кем-то по телефону. Блондин закусывал губу и не обращал внимания на стекающую по щеке слезинку, которую большим пальцем убрал Хун.
— Завтра в три часа интервью для Marie Claire, — закончив разговор, Лухан вымученно улыбнулся подопечному.
— Поехали домой. Ты устал, — тепло произнес Се.
Сехун настоял на том, что машину поведет он. Парень изредка кидал взгляды на уснувшего менеджера, скрутившегося в маленький клубочек на пассажирском сидении. Лухан хмурил брови во сне и что-то тихо бормотал на китайском, сжимая пальчиками руку младшего. Хун пытался сосредоточиться на дороге, но глаза то и дело цеплялись за влажные губки хена и острые ключицы.
— Наказание какое-то, — пробормотал парень, наконец-то паркуя машину возле дома Лухана. Он поднял старшего на руки, а тот немедленно обвил руками его шею, примостив голову на плече и сладко причмокивая губами. — И за что ты так надо мной издеваешься?
Уже в спальне он уложил блондина в кровать, накрыв теплым пледом и поцеловав в лоб. Папку с документами, которую Хань всегда таскает с собой, положил на стол, а телефон отключил, несильно расстраиваясь из-за возможной потери пары контрактов. За месяц айдол научился заботиться не только о себе.
— Уснул? — на пороге комнаты появилась Джан Мэй, которая ласково смотрела на спящего брата. — В последнее время он сам не свой.
— Ему нужно взять отпуск, — вздохнул Сехун, выходя вместе с девушкой и закрывая дверь в спальню. — За два года он даже выходных не брал.
— Лу-гэ очень беспокоится о тебе, — Мэй прошла на кухню и принялась заваривать ароматный чай, который очень любил Сехун. — Он нервничает, думая, что ваши отношения могут разрушить твою карьеру.
— Иногда я сам хочу все бросить, схватить Лу в охапку и уехать на необитаемый остров, — хмыкнул парень. — Хотя и там не велика надежда, что нас не найдут.
— Он думает так же, — Мэй хихикнула, по-детски прищурив глаза-полумесяцы. Се потрепал девушку по волосам, отмечая ее поразительное сходство с братом. Джан Мэй была точной копией старшего, а ее мягкость сделала свое дело в их общении: для Хуна она давно стала милой младшей сестренкой. — Вы действительно подходите друг другу.
— Да, но… — Сехун прикусил губу, не зная, поделиться ли своими переживаниями или оставить все в секрете. Все-таки решившись, Се тихо сказал: — Я чувствую, что с ним что-то не так. Он молчит и делает вид, что все как обычно, но я вижу, что ему плохо. Он не хочет делиться со мной, а я схожу с ума, потому что не знаю, как ему помочь.
— Хань редко делится своими проблемами, — покачала головой Мэй. — Гордый упрямец.
— Я не хочу на него давить, но не могу оставить все, как есть.
— Со временем он откроется тебе, — девушка ласково улыбнулась, кинув взгляд на двери кухни. Сехун обернулся. В проходе стоял сонный Хань, закутанный в теплое одеяло. Он закусил губу, переминаясь с ноги на ногу, и неловко поглядывая из-под сильно отросшей челки на младших. Хун молча поднялся, уводя Лу обратно в комнату, как маленького ребенка.
— Прости, — прошептал блондин, когда Сехун лег рядом на кровать, придвигаясь ближе к старшему.
— За что ты извиняешься? — парень нежно провел ладонью по щеке менеджера.
— Я…
— Расскажешь, когда придет время, ладно? — Сехун прикоснулся губами к складочке на лбу Лухана, и тот перестал хмуриться, расслабляясь в руках младшего. Он опустил взгляд, прижимаясь к Сехуну ближе и пряча лицо на его груди, чтобы тот не успел разглядеть слез, наворачивающихся на глаза.
========== Глава 9 ==========
Кенсу неотрывно следил за передвижениями своего подопечного по тренировочному залу. Чонин сосредоточенно отрабатывал новые движения, с головой уйдя в работу и не отвлекаясь даже на то, чтобы взглянуть на менеджера. Танцы поглощали его внимание, и парень уже не мог остановиться, вслушиваясь в ритмичную музыку. Тело двигалось само, и все идеи Кая по поводу исправления недочетов тут же воплощались в жизнь, заставляя шатена удовлетворенно улыбаться своему отражению в зеркалах. Су приподнимал уголки губ в улыбке, замечая, как Чонин наслаждается своим делом. В такие моменты он переставал думать о том, что Кай — лишь избалованный ребенок, живущий на всем готовом, — потому что невозможно было не заметить горящий в глазах молодой знаменитости огонек. Он, и правда, получал удовольствие от своей работы, готовый двадцать четыре часа в сутки находиться в агентстве и совершенствовать свои навыки. Хоть Кенсу и приходилось силой затаскивать Кима на занятия по вокалу, танцы не были такой проблемой: Кай всегда рвался в тренировочный зал.
До отвлекся на звонок телефона и вышел из помещения, чтобы не мешать подопечному.
— Да?
— Кенсу, ты не видел сегодня Лухана? — обеспокоенный голос Чунмена заставил Су нахмуриться.
— Он поехал с Сехуном на съемки. Кажется, сегодня последний день. А что такое?
— Знаешь, где съемки проходят? — не обращая внимания на вопрос, поинтересовался Ким.
— В Мёндоне, кажется. Возле офиса HSBC. Да что случилось-то?
— Потом. Спасибо, Су, — актер быстро положил трубку, оставляя Кенсу в недоумении.
— Кто звонил? — До обернулся и увидел запыхавшегося Чонина, вытирающего пот полотенцем.
— Чунмен, — брюнет наклонил голову в бок, задумчиво покусывая губы. — Лухана искал. Он был так взволнован, как бы чего не случилось.
— Скорее Лухану выпишут очередную премию, чем накажут, — улыбнулся шатен, стараясь успокоить менеджера. — Ты же знаешь, его наказывать не за что.
«Вообще-то есть, за что, но тебе этого лучше не знать», — мысленно вздохнул До, предчувствуя что-то нехорошее. Он позволил себе наигранно улыбнуться в ответ и протянул айдолу бутылку воды.
— Прими душ. Только не забывай, что вода должна быть теплая!
— Ладно-ладно, — Чонин закатил глаза, делая вид, что слишком утомлен советами старшего. На самом деле он светился от счастья каждый раз, когда Кенсу проявлял заботу.
Шатен поплелся в душ, оставляя менеджера одного. Тот тут же принялся названивать другу, но Хань не брал трубку, отчего Су заволновался еще больше. Обычно на съемках от них ничего не требуется, потому Лу Хань сам часто названивал До, чтобы убить время. Кенсу долго не решался набрать номер Хуна, но все-таки нажал на значок вызова, вслушиваясь в долгие гудки.
— Хен, чего звонишь? — брюнет выдохнул, когда на другом конце раздался шепот Сехуна.
— Лухан с тобой?
— Да, а что такое?
— Когда возвращаетесь?
— Я тут до самого вечера. Что-то случилось?
— Чунмен звонил. Он искал Ханя, и, кажется, был чем-то обеспокоен, — подумав, стоит ли говорить то, что уже долгое время вертится на языке, Кенсу все же тихо проговорил в трубку: — Не светитесь там, у меня плохое предчувствие.
— Да ладно тебе, хен, — прыснул Хун и что-то сказал, видимо, Лухану.
— Я серьезно, — шикнул До, краем глаза замечая мимо проходящих работников. Он старался как можно яснее выразиться, при этом не обратив на себя внимание: кто знает, сколько ненужных «ушей» и «глаз» есть в агентстве? — В последнее время вы оба теряете голову и способность здраво мыслить! Сехун, ты же публичный человек. Пожалуйста, сохраняй лицо!
— Кенсу, — голос Сехуна вмиг стал холодным, что очень удивило До. Он никогда не слышал столько серьезности в голосе младшего. — Наши отношения касаются только нас, и не тебе судить их. Я прекрасно знал, на что иду, когда признавал свои чувства к Ханю. Надеюсь, мы поняли друг друга. Удачного дня.
— Ты… — молодой человек не успел договорить, прервав речь из-за коротких гудков. — Глупый мальчишка.
***
Сехун откинулся на спинку кресла, завершая вызов, так и не дослушав Кенсу. Он посмотрел на Лухана, устроившегося с ногами на небольшом диванчике в гримерной. Блондин читал какую-то книжку, нацепив на нос очки, в которых, по мнению Се, он выглядел чересчур мило. Парень не отвлекался на внимательный взгляд, хотя, младший готов был поспорить, чувствовал его очень хорошо. Раньше О часто так делал: долго смотрел на занятого Лу Ханя с едва заметной улыбкой на губах, пока старший в конец не терял терпения, отвлекаясь и переводя вопросительный взгляд на Сехуна. Тогда парень просто улыбался, довольный собой, и уходил, оставляя раздраженного менеджера в одиночестве вспоминать, чем тот был занят, пока его самым нахальным образом не прервали.
— Почему ты не дослушал Кенсу? — спросил Лухан, не отводя глаз от книги.
— Зачем слушать то, что он повторяет мне каждый день?
— В итоге он и его советы оказываются полезными, — пожал плечами старший.
— Он знает, что я не буду его слушать, — Сехун хмыкнул, поднимаясь с места и приближаясь к менеджеру. — Луханни~. Я знаю одно замечательное место недалеко отсюда…
— У тебя одна секунда на то, чтобы забыть то, что ты только что хотел предложить, — Лу Хань, наконец, отрывается от текста и поднимает голову на стоящего над душой Хуна. Он часто моргает, а очки чуть сползают с носа, и Хань медленно поправляет их двумя пальчиками, слегка надувшись.
— Боже, ты такой милый, — Сехун отводит взгляд, рассматривая, что угодно, только бы снова не зацепиться за прелестную картину. Он думает, что крупно попал, когда решил поухаживать за Луханом. Прав Кенсу: он потерял голову, когда понял, что менеджер ему нравится.
— А ты нет, — блондин возвращается к чтению, заставляя Хуна в очередной раз нервно хохотнуть, потому что язвительность и колкость Лу никуда не делись, хоть тот и стал позволять младшему слишком многое.
Сехун с минуту разглядывает склонившегося над книгой парня и садится рядом, ненавязчиво обвивая руками талию блондина. Он зарывается носом в его волосы и глубоко вдыхает, отчего начинает кружиться голова, а легкое возбуждение отзывается внизу живота. Он не сопротивляется своим желаниям, когда рядом Лухан, потому что за очень короткое время стал зависим настолько, что, кажется, без будоражащего сознание запаха Ханя и его приятного голоса жить не сможет.
— Ты мне мешаешь, — ровным голосом произносит Хань, не отвлекаясь от книги.
— Хочу тебя, — шепчет Се и перетаскивает легкого на подъем Лухана к себе на колени. Лухан откладывает в сторону книгу и укоризненно смотрит на младшего, но вскоре понимает, что объяснять тому что-либо сейчас бесполезно: Сехун смотрит на него затуманенным взглядом. Он целует старшего так, что дыхание сбивается у обоих в считанные секунды. Сехуну сносит крышу от влажно блестящих губ напротив и юркого язычка, проскальзывающего по ним. Не отвлекаясь от лица хена, парень рукой забирается под его рубашку, сжимает пальцами бедро и ловко расстегивает ремень на штанах.