— Простите, — тихо шепчет он. — Я просто так скучал по этому всему, — на него смотрят непонимающе. — По тому, что мы втроём вместе, — поясняет Сынмин, еле сдерживая новые слёзы. — Простите… простите, что так не вовремя.
— Ничего, — вздыхает Феликс. — Мы рядом. Правда, Хёнджин?
— Конечно, — кивает тот, вытирая свои руки от пота о футболку, стараясь унять дрожь. — А теперь давайте постараемся выжить.
Звучит не особо как план да и не воодушевляет, но другого нет. Сынмин всё так же смотрит на травмированного, но ещё живого Минхо, и снова хватается за голову.
— А если я его убил?
— Хорошо, мы вызовем скорую, — неожиданно для всех, включая себе, говорит Хёнджин. — Нам никто не давал права убивать человека, даже если мы считаем его нехорошим.
— Мягко говоря, — подмечает Феликс.
— Неважно. Надо искать кого-то с телефоном.
Внезапно притихший Сынмин смотрит на них с паникой, периодично заглядывая им за спины.
— Нам искать придётся недолго. Потому что нашли нас.
— Ты о чём? — Феликс хмурится.
Сынмин течет пальцем в тень из-за угла, сглатывая. И все понимают, что на этот раз бежать некуда.
— Может, ещё одного убьёшь, а? Одним трупом больше, одним меньше, — невовремя начинает огрызаться Феликс.
На него цыкает Хёнджин, но уже поздно. Их замечают. И когда становится отчётливо видно кто это, все замирают. Потому что это Хан Джисон. Их новый преподаватель литературы. Тот и сам замирает, шокировано на них всех смотря.
— А он здесь как оказался? — шепчет Феликс, напрягаясь пуще прежнего.
А потом они вспоминают про Минхо без сознания и их всех сковывает липкий страх. Но Сынмин умудряется взять себя в руки.
— Джисон-хён! — в другое время Хёнджин и Феликс удивились бы отсутствию формальностей, но не сейчас. Сынмин буквально без раздумий кидается к учителю.
— Сынмин? — тот неверяще на него смотрит. — Что ты здесь делаешь?
— Тот же вопрос к вам, — негромко бурчит Феликс, но его слышал, пускай и не успевают ответить опять же из-за Кима.
— Вызовите скорую! Срочно! — кричит тот, дёргая учителя за руку.
Джисон спешно и без вопросов достаёт телефон и звонит, ожидая пока возьмут трубку. Но вопросы всё же возникают когда в скорой спрашивают, что произошло.
— У нас… у нас друг подскользнулся, упал и ударился, — врёт без раздумий Хёнджин и Джисон передаёт эти слова.
Передаёт и подходит к телу Минхо, внимательно осматривая сначала то, а после и валяющийся рядом огнетушитель. Ахнув, Джисон от ужаса округляет глаза и быстро начинает пытаться нащупать пульс, который, благо, ещё есть. Руки учителя сильно трясутся, весь он трясётся. Он очень сильно напуган.
— Кто это из вас его так? — хмурится Хан. Он выглядит очень серьёзно и напуганно? Да, очень напуганно, хотя и старается не показывать, чтобы не сеять панику ещё больше.
Что вообще тут происходит, чёрт возьми?
Но вопросов никто не задаёт пока не приедет скорая. Врачи осматривают Минхо и даже приводят в сознание, но ненадолго, сказав, что, вероятно, тот легко отделался и лишь сотрясение мозга. Сынмин его «удачно» ударил. И тот бы порадовался, не будь они все в шоке от происходящего до сих пор.
Только когда говорят, что с Минхо ничего особо страшного и увозят на скорой, все выдыхают, хотя и чувствуется страх. Но теперь хоть немного меньше. От Джисона исходит сильная тревога. Он смотрит на них со смесью злости и обиды. Из-за Минхо, это и так понятно. Они же его, чёрт возьми, почти убили. Бегая от тех, кто официально преступниками не числится даже.
Что они вообще устроили? Хёнджин хватается за голову. Они ввязались в конкретное дерьмо из-за влюблённости Феликса в преступника, из-за которого они познакомились с другими преступниками, которые втёрлись в доверие, а потом попытались что-то с ними сделать, когда поняли, что они знают правду. А ещё Хёнджин видел сообщения Чанбина Феликсу и те выглядело очень недоброжелательно. Блять.
А ещё они вырубили Ли Минхо. Одного из них. Ли Минхо, который откуда-то знал кто они и постарался их… поймать? Означает ли это, что остальные тоже знают где они или это всё случайность? А ещё их новый учитель литературы, который появился когда Минхо попал в опасность…
Что он здесь вообще забыл? И почему пришёл так вовремя? Вернее даже как? Что если они заодно и когда Минхо перестал отзываться, Джисон пришёл проверить что же случилось? Тогда почему тот ещё ничего с ними не сделал?
Но так или иначе, Хёнджин понимает, что всё же пора валить. В сторону полицейского участка. Но им никто не поверит. Если услышанное от Феликса — правда, то на никого из их «старших друзей» в полиции ничего нет. Что ж, хорошее начало.
Хёнджин хватает Феликса за руку. Они пересекаются взглядами и Хван понимает, что его друг думает точно о том же. А вот Сынмин почему-то выглядит более беззаботно и, чёрт возьми, влюблённо? Стоп…
Только этого не хватало.
Но с этим Хван решает разобраться немного позже. Не самое время. Сейчас есть и пострашнее проблемы, чёрт возьми…
— Вы как? Что произошло? — обеспокоенно спрашивает их Джисон. — Зачем трогали Минхо?
— Он нам угрожал, — не подумав, ляпает Сынмин, ловя на себе сразу три взгляда. — Это была самозащита!
— Чем он вам угрожал? — хмурится Хан.
Сынмин хочет ответить что-то, но получает тычок под рёбра от Феликса и «только попробуй что-то сказать» одними губами.
— Кхм, — «кашляет» Хёнджин. — Долго объяснять.
Зря он это говорит, мрачно думает Феликс. Валить пора, а не разговаривать. Но так как теперь это вряд ли выйдет, надо стараться сделать хоть что-то.
— Вы кто? — прямо в лоб спрашивает он. — Вы друг Чанбина?
Краем глаза Феликс замечает как синхронно вздрагивают Сынмин и Хёнджин. Точно, они же ничего не знают об этом…
— Кого? — Джисон делает удивлённое лицо. Но Феликс не может на это купиться. Только не сейчас. Не тогда, когда он почти всё разгадал.
— Ты, Чанбин и Минхо — друзья, — констатирует факт Ликс, сам не зная откуда в нём столько отчаянности и смелости, а ещё не понимает когда успевает перейти на «ты». — Если это так и ты не собираешься убивать нас, то отпусти.
На него во все глаза смотрят друзья и учитель. Ну как учитель… Феликс не уверен, что документы у того настоящие.
— Ты о чём? — Хан настолько правдоподобно удивляется, что Феликс купился бы, если не одно «но».
— Чанбин всё рассказал. Тебя зовут Хан Джисон, тебе двадцать лет, ты познакомился с Чанбином в приюте для сложных детей, но вы оттуда вместе сбежали и после этого ну… — Феликс делает неопределённый взмах рукой. — Я знаю кто вы, в общем. И если хотите нас убить, то, чёрт, мы вам не сможем помешать. Мы убегали от вас, но сейчас я понимаю, что это было бессмысленно. Вы можете через полгода нас подловить у дома и перерезать горло. Или когда кто-то из нас сорвётся и проболтается о вашей тайне. Вы можете убить нас сейчас или же сделать «несчастный случай», у вас это точно выйдет.
— Феликс, что ты несёшь? — тихо спрашивает Сынмин, смотря во все глаза на учителя литературы.
До него очень медленно доходит смысл связанных слов, но он понимает, что… не удивлён. Нет, серьёзно. Он впервые за семнадцать лет влюбился в кого-то, кто оказался милым и добрым парнем, который его ценит, это не могло быть правдой. А ещё то, как резко в их жизнях появился Джисон не может не вызывать удивления, конечно же. Сынмин подозревал что-то, но он до последнего надеялся, что ошибается. Он даже Хёнджину ничего не говорил, а оказалось, что зря.
Потому что, вероятно, он не ошибся.
— Дерьмо, — вырывается у рядом стоящего Хёнджина, выражая мысли всех присутствующих.
Чуть помолчав, Джисон под удивлёнными взглядами вдруг кивает и начинает говорить.
— Я знаю, что вы знаете про других, но не думал, что обо мне тоже, — Хёнджин судорожно вдыхает воздух, слыша это. — Не убегайте больше. Мы вас еле нашли и то, только по жучку в телефоне Феликса, — Джисон извиняющеся смотрит на того, ему и самому, наверное, не очень понравилась идея с жучками.
Хёнджин делает шаг назад, вцепляясь в руку Феликса мёртвой хваткой.
— Что вам от нас надо?
— Мы хотим поговорить, не надо бояться, — мягко произносит Джисон. — Чанбин был против этого разговора, но сам поговорить тоже не был в силах. Уджин тоже не хотел, чтобы вы знали правду, всю правду, — под непонимающим взглядом Хёнджина добавляет Джисон. — Потому что он в принципе не особо хотел вас в это всё ввязывать, но его влюблённость в одного из вас заставила делать некоторые вещи, но больше он не хочет вас в это ввязывать и подвергать риску. Поэтому он и не хотел этого разговора.
Чувствуя, как в горле застревает ком, Хёнджин машинально хватается за то, тря. Конечно, не помогает. Да и если помогло, Хван бы не заметил этого сейчас. О чём, чёрт возьми, говорит Джисон? Что вообще происходит?
Как они дошли до того, что вместе со своим учителем литературы обсуждают его и их парней причастность к преступной организации? О боги…
— Пожалуйста, дождитесь остальных и мы с вами поговорим, — голосом закоренелого психолога просит Джисон. И непроизвольно остальные замирают. — Отлично. И, прошу, давайте без фокусов? Я честно не хочу лежать на больничной койке рядом с Минхо, хотя он мне и как младший брат, — парень неуверенно улыбается.
— Вы… вы друзья, — выдыхает Хван, только сейчас осознавая это. — Тогда почему вы притворялись, что ненавидите друг друга?
— Видишь ли, — Джисон неловко чешет затылок. — Минхо изначально тоже был против всей этой затеи, особенно моего прихода в школу. А ещё у нас очень… специфичная дружба. Мы часто цапаемся, в общем.
Хёнджин думает что-то ответить, но ответить нечего. Он переглядывается с друзьями и понимает, что все они не знают что делать. Бежать? Ждать хёнов? Звонить в полицию? Ах да… они это больше не могут сделать, симкарт нет.
Оглянувшись в коридоре, где они стоят, приходит понимание того, что убежать вряд ли выйдет, потому что тогда надо обойти Джисона, а это выйдет только если того вырубить. Конечно, в их школе нет камер наблюдения, так уж вышло, но тут скорее этические соображения. Да и чёрт, одного уже вырубили, чуть не убив, хватит с них!
Осознав, что выбора нет, они синхронно тяжело вздыхают.
— Хорошо, мы подождём ваших объяснений, — Сынмин складывает руки на груди, и его друзья приоткрывают рты от удивления. — А что? Выбор есть что ли?
До прибытия остальных парни молча располагаются в пустом классе. Феликс нервно ходит с одного конца в другой, периодично посматривая на окно, ведь этаж-то первый, есть возможность убежать. Но он откидывает эти мысли в сторону, потому что бежать не вариант. Он и так долго бегал. Сынмин беспокойно стучит пальцами по парте, периодично что-то шепча себе под нос. Пару раз в этом Феликс разобрал «надо составить завещание» и «я хочу жить». Больше прислушиваться Ли не решается. Хёнджин замирает, сидя на парте. На его лице отражается всё беспокойство, которое он пытался подавлять ранее, чтобы они все не упали духом окончательно. Хёнджин думает об Уджине, встрече с ним, о том, что ему скажет.
Феликс тоже об этом думает, только в плане Чанбина. И понимает, что сказать ему нечего.
Ситуация с хёнами слишком сильно на всё повлияла. И страх его друзей. Ли впервые видит тех настолько напуганными и буквально дрожащими от беспокойства. Он понимает, что это из-за него. Только из-за него. И это не может так продолжаться и далее.
В дверях застывает Чан, неуклюже стуча кулаком о косяк, будто спрашивая разрешения войти. Поздоровавшись, он обеспокоенно смотрит на младших и те в его взгляде видят столько вины и сожалений, что в любой другой ситуации его бы простили. Но только не сейчас. Феликс демонстративно отводит глаза. Следом за Чаном вваливаются Чонин и Чанбин. Первый неуверенно на всех смотрит, не зная, что ему делать, когда второй, окинув всех цепким взглядом, останавливается на Феликсе.
— Ты мудак, — дрогнувшим голосом почему-то говорит Ли, сам себе удивляясь. Но он не жалеет.
Чанбин кивает, не отрицая. Он уже сейчас понимает, что разговор будет сложным и длинным.
— А где Уджин? — Хёнджин старается это спросить как можно менее заинтересованно, но всем и так всё понятно.
Прибывшие немного мрачнеют, особенно Чонин, который стоит перед ними весь бледный и выглядит не лучше, чем Феликс с друзьями.
— Он отказался приходить, — как можно спокойнее пытается ответить на вопрос Чан, но даже так в его голосе чувствуется сожаление и грусть. И немного осуждения. — Сказал, что больше не будет в это ввязываться.
Хёнджин широко распахивает глаза.
— А как же… я? — его голос надламывается и звучит довольно жалко, по мнению, самого Хвана. От этого вопроса все вздрагивают и замирают, не зная, что на это ответить. Только Чанбин, набравшись уверенности, как можно чётче даёт ответ.
— С этим вам придётся разобраться лично. Но не думаю, что он сейчас готов кого-то видеть или слышать.
Хёнджин хочет ещё что-то спросить, но, осознав как это будет бесполезно, так ничего и не произносит. Чанбин морщится, чувствуя себя не в своей тарелке и бросает какой-то совсем отчаянный взгляд на Феликса. Тот смотрит на него точно так же, но, заметив, что они пересеклись взглядами, Ли одними губами произносит «нет», обрывая этим все возможные сейчас дальнейшие действия Чанбина.
Нервно потерев вспотевшие руки, Чан садится на свободную парту и внимательно смотрит на остальных. Те смотрят в ответ, вынуждая начать. И Бан, как самый старший и решительный, берёт на себя роль рассказчика.
— Думаю, мне стоит многое вам объяснить. Нам стоит.
Комментарий к “Я знаю”
К ГЛАВЕ:
https://vk.com/photo-150045757_456239144
Моя группа по 2джинам ❤
https://vk.com/hyunjinxwoojin
Мне было бы очень интересно узнать ваше мнение о работе (особенно развёрнутое) и, если кому-то не сложно, то напишите его)
А ещё в главе 20 стр и я прям сижу с литсом литса хд
========== Поиски ==========
Прошло два месяца с того разговора и полтора с того, как SK всем составом куда-то исчезли. Сначала это вызвало облегчение. Ровно до момента, как приходит осознание, что это конец. Что они даже при всём желании больше никогда не найдут этих парней. Те сами позволили их найти и так же исчезли. И они остаются неуловимыми преступниками, как и должны быть. Но зачем было всё это делать? Неужели, так надеялись, что, даже зная правду, останутся? Или что не узнают?..
Хёнджин не дурак, он знал и замечал многое. Например, что он не упоминал имени Чанбина при Уджине в их первом разговоре, но тот его назвал. То, что в первую встречу тот следил за ними и говорил Чанбину, поэтому тот и знал где они. Так же как и Уджин тогда проболтался, сказав, что знать без понятия кто сделал заказ, потому что не запоминает заказчиков, но при этом добавил, что кофе наливают сразу после заказа, то есть тот оформили за минуты две до прихода Феликса и Хёнджина.
Уджин настаивал на том, что Сынмин и Минхо подозреваемые. При том, что оказалось, Сынмин не был в этом замешан совсем, а Минхо был наблюдателем. Не то, чтобы это странно, но он здорово поддерживал эту теорию.
Ники пользователей в ноутбуке, которые совпали с никами первого трио из SK — 3RACHA. Все говорили, что Уджин компьютерный гений, но при этом он не мог сделать ничего, чтобы помочь с Чанбином. Потому что не хотел. Дальше хуже: во время всех операций Уджина на самом деле не было рядом, каждый раз, но Хёнджин врал об этом Минхо, чтобы тот не понял его осведомлённости, счёл влюблённым придурком, не представляющим опасности. Сынмин пробивал списки работников Мака, выискивая Уджина среди них, но Уджин там никогда не работал, как и та девушка, что была в смене вместе с ним. Так же, зная, что Минхо собирался идти на медицину, Сынмин поискал вузы, где есть факультеты медицины и программирования, но таких не оказалось, потому что медицинские вузы являются отдельными учебными заведениями, не смежными ни с кем. Потом они поискали по всем вузам с факультетом программирования, походили по ним лично, но ни в одном не было такого ученика как Ким Уджин.