Город был и знакомый, незнакомый - те же грузчики и покрикивающие на них бригадные, мальчишки, разносящие мелочи, стражники, нищие, купцы. Чуть поодаль разгружали рыбу и тут же торговали ею. Вывешенные на просушку сети колыхались и украшали берег кружевными тенями. На этом знакомость и заканчивалась. Величественные здания возвышались стройными рядами, и напоминали скорее Новиград, впрочем, тут еще стоило поспорить. Новиград, хоть и был в буквальном смысле культурной столицей, но таким богатством не обладал. Здесь же даже одежда горожан кричала о богатстве казны броскими нарядами, яркими мехами и качественной обувью. Роберт подумал о том, что не мешало бы потом забрести в мастерскую, поглядеть на цены.
Но порт был не вечен. По мощеной улочке путешественники поднялись наверх и остановились, обернувшись к морю.
Хоть столица и была “летней”, однако ветер, дующий с моря, немилосердно рвущий паруса пришвартоваанных кораблей, полы одежды и разметающий волосы, был пронизывающе-холодным. Ведьмак помнил, о чем шептались его братья. Повисс и Ковир, независимые королевства, славились своей холодной погодой. Зима начинается в сентябре, а кончается в мае. Остальные времена года – весна и осень. Есть, правда, еще и лето… для тех, кто смог бы уловить разницу в том, как припекает солнце. Сейчас его не было, весь небосклон вплоть до свинцовых вод моря занимало не менее свинцовое небо. Тяжелые тучи, казалось, спорили с водой за право, кому же из них быть темнее. Ведьмак бы поставил на то, что спор сей бесполезен для обеих сторон. Вдобавок, словно решив напомнить о себе, с неба начал моросить мелкий дождь, так что порт на несколько минут оживился - сновали туда сюда торговцы, укрывая свой товар, да грузчики, подгоняемые хозяевами. Ведьмак и рыцарь тоже решили укрыться от капель, ухватив брыкающихся расседланных коней под уздцы.
- По-моему, вон там таверна, - указал рукой Роберт, различая на фоне серо-коричневых досок вывеску. Табличка, закрепленная на цепях, болталась под порывами ветра.
Не мудрствуя лукаво, они направились прямиком туда, ведь странно отделанное с виду заведение и в самом деле было таверной, в которую сейчас набились люди - это было заметно и с улицы. Роберт перехватил поводья кавировского коня и махнул ему головой, мол, занимай места. А сам пошел в обход в поисках конюшни. Рассчитывать на конюха, ожидающего его под дождем, было нечего.
Рыцарь проводил его недолгим взглядом и поторопился спрятаться в тепло. В низком зале парили запахи еды, выпивки и чьего-то курева - нормальная ситуация. Пока что было относительно тихо - люди разговаривали, смеялись, ели и пили, но драки, столь частой гостьи в тавернах, не было. Кав бросил внимательный взгляд на мебель - та была тяжёлой, устойчивой. Если поднимут, то убьют, но чтобы поднять, нужна недюжинная сила.
Пробравшись мимо забитых столиков к стойке, Кав попытался найти трактирщика, но обнаружил лишь высокую, крепкую женщину в тёмном фартуке и с крепко подвязанными рукавами. Лицо её было чистым и приятным, хотя и с жёсткими, не свойственными домашним дамам складками и холодным прищуром неразличимого в полутьме цвета глаз. Смоляные волосы, свободно сколотые на затылке, спускались на спину и плечи витыми ручейками.
- Ну? - грубоватым голосом поинтересовалась она и усмехнулась, поймав ошарашенный взгляд рыцаря. - Налюбовался? Чего надо, говори, красавчик, или проваливай.
- Комнату. На двоих, на пару дней, ужин и ополоснуться бы, - чуть оробел от напора Кавир.
- Лошади есть или пешком?
- В конюшне, мой друг с ними.
Хозяйка кивнула, назвала цену и указала Каву на столик в углу, пока никем не занятый. В конюшню, как он понял, тоже кто-то отправился, присмотреть.
Роберт успел расседлать Инея и коня рыцаря к тому времени, как явился конюх, мальчик лет двенадцати от силы. Повосхищавшись красотой коня ведьмака, он занялся конем Кавира. Ведьмак своего коня никому не доверял, а потому расседлывал, чистил и протирал его сам, пока не удостоверился, что Инея все устраивает. Такая забота могла показаться со стороны странной, но лишь посвященные знали, какая история соединяет Роберта и Инея, и почему ведьмак не позволяет никому касаться своего коня.
В таверну Роберт вошел лишь спустя добрых полчаса, порядком намокший от усиливающегося на улице дождя - за окном, похоже, собиралась буря. В душной и пропахшей вином, пивом и жареным луком таверне он без труда различил светлую шевелюру и направился к столику, ловко маневрируя между столами, частично занятыми.
- О, еда! Как нельзя кстати! – улыбнулся он рыцарю, усаживаясь на скамью напротив и стаскивая плащ. Он проголодался, и горячая, вкусно пахнущая еда вызывала приступы слюноотделения. Ухватившись за ложку, он принялся есть, толком не разбирая вкуса, ощущая, как тепло проникает внутрь, отогревая. После луковой похлебки принесли картошку с чем-то, смутно напоминающим шкварки, хотя ведьмак скорее назвал бы их угольками, но спорить не стал. Пока что.
Еда подняла настроение и отогрела, заставила организм отупеть от тепла и сытости, поддаваясь вялости и ленивой неге. Роберт, вытянув ноги под столом, блаженно прикрыл глаза. Однако, что-то не давало ему расслабиться до конца.
Чувство. Оно ползало по шее и плечам, заставляя мышцы все время быть в напряжении. Он знал и это чувство, и его источник. Кто-то смотрел на него.
Хмыкнув, он потянулся, немного расслабляя плечи и легко ими встряхнув, отгоняя сковывающую их напряженность, а затем обернулся, пристально пробегаясь взглядом по залу. И почти сразу наткнулся на него.
Мужчина сидел в нескольких столах от них, в самом углу, прикрываемый от любопытных глаз тенями, и капюшоном, скрывающим большую часть лица. Разумеется, остальные не могли бы видеть того, что видел Роберт – черточек шрамов на шее и скуле, и судорожный блеск глаз. Вовсе не человеческих. Роберт хмыкнул, дернул уголком рта и бровью, и, словно отвечая на его вопрос, незнакомец встал и направился к ним.
- На всякий случай, молчи, Кавир, - шепнул Роберт украдкой.
Незнакомец остановился в двух шагах от их стола, лицо по прежнему было скрыто капюшоном, но Роберт ощущал на себе изучающий взгляд, а затем вдруг незнакомец сделал полшага назад, фыркнув.
- Волк, – голос был хриплым и каким-то грубым. Роберт всегда думал, что это у него грубый и даже несколько черствый голос. Он ошибался. Заинтригованный, он осмотрел ведьмака – а это был никто иной – внимательнее. Первое, что бросалось в глаза – одежда. Это не был кожаный, усиленный доспех, а странная комбинация из ткани и кожи. В ней, вероятно, было весьма удобно драться, но в качестве предоставляемой таким доспехом защиты он сомневался. Затем Роберт уперся взглядом в Знак. Не удивился, но ощутил легкое раздражение, ибо на него, ощерив клыки и прижав уши, смотрел Кот. - И что ты забыл тут, чужак?
- Ем, - ответил Роберт на вопрос с легким пренебрежением. Отчего-то ведьмак его раздражал. Обычно Роберт рад был встретиться с представителем своего ремесла, как то было с Шанком, с братьями из Замка. Но от этого ведьмака веяло таким презрением, что говорить не хотелось.
- Доешь и проваливай, - зло бросил ведьмак, переступив с ноги на ногу. – Нам здесь приблуды не нужны.
Не смотря на то, что оба говорили тихо, на них начали обращать внимание, поворачивались головы, пошли шепотки.
- Как радушно с вашей стороны, - скупо улыбнулся Роберт, потянувшись к чарке с пивом. Отчего-то он предвидел то, что произошло секундой позднее. Кот резко взмахнул рукой, чарка, расплескав содержимое по столу и – частично – по Роберту, упала и покатилась по полу.
- Я сказал – проваливай! – повысил голос ведьмак. Роберт хотел было сказать, что он думает по поводу фраз, сказанных в такой манере, но не успел. Кот наклонился, опершись руками о столешницу, и прошипел Роберт в лицо: – Это наш Замок! Из-за таких, как вы, его давно нет, но быть падальщиками на чужой пирушке мы вам не позволим.
- О чем ты? – удивился Роберт, всматриваясь в странные желто-зеленые глаза. Тем удивительнее было, потому, как ведьмаки Каэр Морхена имели преимущественно темные глаза. Роберт также был скорее исключением из правил.
- Вы, слишком гордые, чтобы пускать нас в свой Замок хотя бы на зимовку, теперь тащитесь со всех мест в наш, как только запахло наживой?! При этом делаете такие удивленные лица! – ведьмак подался еще ближе, так, что Роберт видел его лицо, ничем не примечательное, кроме выражения ярости, застывшее гротескной маской.
- Сядь со мной и скажи нормально, что ты хочешь всем этим сказать, - сдержанно проговорил Роберт, не меняя позы и выражения лица.
- Сесть?! С тобой?! – Кот резко выпрямился, дернул головой. – Никогда! Пойдем выйдем, разберемся, кто из нас достоин носить медальон.
Роберт опешил.
- Я не буду с тобой драться, - попытался отшутиться он. – Ведьмаки не дерутся с другими ведьмаками.
- Я так и знал. В этом все вы! Гордые! Показываете нам свое превосходство! Ну, ничего, сейчас мы это исправим!
И ведьмак набросился на Роберта, повалив со стола блюда и кубки и вызвав суматоху в уютной доселе таверне. В первый момент все опешили, и лишь затем полезли разнимать ведьмаков, раздающих друг другу тычки и пинки. Двое оттащили кота, еще двое держали Роберта, хотя тот и не пытался вырваться, только угрюмо смотрел на дергающегося в крепких руках мужчину, с презрением кривя губы. Тот что-то выкрикивал и бранился.
- Ну все, Ферд, перестань, - подошла хозяйка и встала над ведьмаком, уперев руки в бока. – Третья драка за два дня, ты в своем уме?
Кот, названный Фердом, сплюнул кровь из рассеченной губы и зло посмотрел на Роберта. Тот ответил ему не менее «лестным» взглядом. Хозяйка, женщина, явно привыкшая к подобному, не стала церемониться, скомандовала «мальчикам» увести Ферда на задний двор и окатить ледяной водой из ведра, после чего сопроводить в его комнату. Как только ведьмака увели, она обернулась к гостям, виновато – или только делая вид – опустив глаза.
Кавир наблюдал, стараясь сохранить видимость спокойствия. В разборки ведьмаков им попадать ещё не доводилось, и это вызывало некоторую тревогу. То есть сам факт того, что ведьмаки могут враждовать между собой. Хорошо хоть, что винить Роберта никто и не думал.
- Ох, Ферд. Он парень неплохой, не подумайте, только что-то последнее время чудной стал. Вина вам принесу, за счёт заведения. Не держите на него зла, господин ведьмак, - проговорила, сердито и немного печально хозяйка, ни на секунду не теряя достоинства.
- Не стоит утруждать себя, милейшая, - сдержанно улыбнулся ведьмак. - Вот от своего пива я бы не отказался. Того, что ваш милейший друг пролил, - он осмотрел свою одежду, хмыкнул, затем добавил. - И зла держать не намерен. Но вот интересно мне, о чем он все толковал. Вы не знаете, часом? - Роберт бросил проницательный взгляд на хозяйку.
- Мы, милсдарь, в подобные дела не лезем, - отозвалась женщина. - Но и в самом деле, ране-то ведьмаков у нас было меньше. За последний месяц вы уже, считай, пятый. Это не учитывая наших, которые так и эдак часто у нас бывают.
- Хм… - задумался ведьмак, постукивая пальцами по столешнице. - Любопытно. А есть ли такие ведьмаки здесь, что при виде волчьей пасти не впадают в истерику?
- Есть такой, пожалуй, - подумав, ответила хозяйка, по знаку которой ведьмаку принесли новую кружку пива. - Из тех, кого я знаю, по крайней мере. Мастер Велард. Он уже стар, наверное, по вашим меркам, - она усмехнулась, на мгновение осветилась изнутри юношеским теплом, - и потому живёт в городе. Замок-то, слышали сами, разрушен, - хозяйка снова помрачнела и пожала плечами. - Коли желаете, выдам вам провожатого, только не обессудьте, завтра уж. В такую погоду я своих людей на улицу гонять не стану.
Роберт покачал головой.
- Сами найдем. Какие тут провожатые. Объясните, как найти его, а там и сами поспрашиваем.
- Как скажете, - довольно холодно отозвалась женщина, но дорогу объяснила весьма подробно. - Только будьте вежливы, мастер хоть и в возрасте, а любому молодому накостылять может.
С таким наставлением она развернулась и ушла за стойку, где уже пару минут подвыпивший франт требовал хозяина. Кавир посмотрел на Роберта.
- Хочешь сходить сейчас?
Тот прыснул, поигрывая медальоном на цепочке.
- На ночь глядя в дождь? Какой смысл? Завтра сходим. А сходить все же надо. Не хотелось бы мне получать в зубы от всех местных котов, - он хмыкнул и потер рукой челюсть, на которой начал наливаться синяк.
Рыцарь чуть качнул головой.
- Да уж, хорошо, что вы не на мечах дрались, - он хмурился. - Но это ведь ненормально? Чего он к тебе пристал-то, как думаешь? Воспылал внезапной страстью? - Кавир хмыкнул.
- Это давний конфликт, - пояснил ведьмак. - Обычно… мы так сказать, делим территорию. Разные школы находятся в разных уголках мира. Вернее… - он вздохнул, посмотрел на потолок, по которому полз паук, - находились. Моя… хоть и была разрушена, как и, предположительно, другие, но в ней все еще можно жить. Обычно мы именно там и зимуем.
- Насколько я знаю, - продолжен он тише через минуту, - у Котов нет такой роскоши, как убежище на зиму, попросту нет этого самого убежища. Так что, - вздохнул он, - тут скорее зависть вкупе с разочарованием и особенности психологии ведьмаков, вышедших из кошачьей школы.
- Хочешь сказать, их там учат… нет, погоди, где же их учат, если Школа разрушена? И кто мог разрушить такое место, да ещё и не одно, а почти все?
В глазах ведьмака мелькнула тень, он опустил глаза и уставился в столешницу, по губам скользнула тень улыбки, но отнюдь не веселой.
- Ты мало знаешь о ведьмаках, да? - спросил он, вздохнув. - Может, и к лучшему… - добавил тише.
- Не слишком много, - виновато пожал плечами Кавир. - Лекции по ведьмаковедению в курс молодого орденца не включали. А основной урок состоял в том, что “лучше не связывайтесь”. Так что случилось, Роберт? Что тебя так печалит?
Роберт поднял глаза, улыбочка сошла с его губ, лицо осталось бесстрастным.
- Мне не хотелось бы долго рассуждать что да как, буду краток, - он хмыкнул, заговорил тихо. - Ты и сам знаешь. Нас считают богомерзкими выродками, мутантами. Нас боятся, плюют вслед, пишут пасквили. Есть и те, кто утверждает, что мы, по сути, хуже чудовищ, которых убиваем. В народе ходила книга, написанная анонимом… - он хмыкнул, - описывающая нас, так сказать, в деталях. Из-за этой книги в конце прошлого века началась смута среди людей, крепости были практически уничтожены армией фанатиков, считающих нас безбожными выродками, чернокнижниками, существами противными природе, - он умолк, но затем продолжил. - Как ты понимаешь, событию предшествовало активное распространение того самого анонимного памфлета, написанного в ярко выраженном негативном ключе неизвестным чародеем или чародеями. В результате битвы… в моей Школе погибли почти все ведьмаки, включая испытуемых, - Роберт едва заметно поморщился.
- Сейчас школы практически перестали тренировать детей. Мы потеряли… оборудование, уничтоженное фанатиками, и знания, что хранили убитые людьми учителя. Мы не можем продолжать, не можем готовить детей. Все, что осталось, - бросил он отрывисто, - это место, руины. Дом. Он являются пристанищем лишь немногих выживших, обречённых на медленное вымирание.
- У Котов нет даже пристанища, - докончил он.
Рыцарь покачал головой. Ему сложно было представить силу, способную уничтожить целый орден таких, как Роберт. Впрочем, на силу всегда найдётся другая сила, и почему кто-то мог опасаться сети ведьмачьих орденов тоже было понятно. Но о чём, интересно, думал тот маг, когда писал свою книгу? Или собирался сам уничтожать нечисть? А представить мир без ведьмаков рыцарь не мог, как ни пытался. Особенно без одного конкретного. Вся история была неимоверно печальной. Кавир передёрнул плечами, пытаясь избавиться от сочувствия, которое, как ему казалось, было не вполне уместно.
- Это… как-то слишком, - тихо проговорил он спустя некоторое время. - Мне жаль. И теперь я лучше понимаю того парня. Хотя бросаться с кулаками на того, кому повезло лишь чуточку больше, мне кажется, бессмысленно.