Я двинулась вперёд, расталкивая девушек, которые столпились вокруг Айше с Эдит. Передо мной открылась ужасная картина. Как я могла упустить так много буквально за пару секунд?
Эдит сидела рядом с обездвиженной Айше, и сумашедшими глазами смотрела на что-то в своих руках, чего я не могла разглядеть, так как она перекрыла это своей спиной. Девушки взялись за раскрытые рты, и повисла ужасная тишина.
Я прошла через девушек, и оказалась в центре событий. Щёки Эдит были краснее помидора, но ужаснее было то, что Айше лежала без сознания практически на её коленях. Тоненькая струйка крови текла откуда-то с головы Айше, и протекала до самых глаз.
Я бросила быстрый взгляд на вещь в трясущихся руках Эдит. Невредимый кувшин по-прежнему поблескивал в её руках, как бы говоря: «Пройдут года, а я всё также буду блестеть». Я опустилась на колени рядом со своей подругой. Аккуратно дотронулась до кисти руки Айше, и сумев нащупать едва уловимый пульс, громко выкрикнула, чтобы меня смогла услышать абсолютно любая девушка в ташлыке:
— Срочно нужен лекарь! Быстрей!
Пару девушек сразу тронулись с места и помчались в сторону лазарета, а я тем самым ближе пододвинулась к сероглазой.
Положила её голову себе на колени, и заметила, что у той до сих пор были мокрые от слёз щёки. Я почувствовала не щадящую несправедливость. Лишь один человек виноват во всём этом, и это был султан Мурад. Он играет на чувствах девушек лишь для удовлетворения собственной похоти, и дело даже не в том, что он султан, и ему многое позволяется. Есть человеческая граница, которую нельзя нарушать. Мурад вёл нечестную игру, бывая то с Айше, то с Эдит, то с другими наложницами. Теперь прекрасное лицо Айше было в крови.
Я постаралась аккуратно стереть её кровь рукавом своего платья, но стало только хуже, и я почувствовала, как мои глаза начинают слезиться от безысходности. Я никогда раньше не видела, чтобы у человека выходила так много крови. Никогда не теряла жизнь человека на своих руках.
В голове сплыли слова Айше: « Я бы тоже хотела научиться играть на гитаре. Всегда хотела…». Как должно быть много было у этой девушки мечтаний. От того, чтобы научиться сочинять стихи, до того, чтобы просто быть любимой. До того, чтобы не лить больше слёз, понимая, что человек которого ты любишь, больше не любит тебя.
Мои глаза жгло от слёз. Айше неправильно вела себя, но я не хотела, чтобы та умирала.
— Что же ты наделала… — хрипло сказала я, вытирая ещё не высохшие слёзы Айше. — Глупышка.
Мои глаза перешли на её губы, и я с ужасом заметила, что её когда-то нежно-розовые губы становились бледного цвета.
— Лекарь! Где лекарь?! — громко спросила я, бросая взгляд в толпу.
Другие девушки стояли со слезами на глазах, но одна из них всё же ответила:
— Она уже идёт.
«Она уже идёт» — повторилось в моей голове словно эхом.
Лекарь всё же пришёл, и тело Айше на носилках понесли в лазарет. Эдит и ещё пару свидетелей отвели к Кёсем султан на разбирательство. Я же сидела в своей комнате и не находила себе места. Что с Айше? Что с Эдит?
Я обхватила себя за голову, и в моей голове начали детально всплывать моменты сегодняшнего происшествия.
— Ана, — меня назвали неполным именем, но почему-то в этот момент меня это не задело. Будто ударили молотом в подушку.
Я повернула голову на звук. В дверях стояла девушка с живыми глазами и худым лицом. В её руках находилась новая гитара Эдит.
— Эдит хатун забы…
— Оставь её на входе, — вновь опустив лицо в свои руки, произнесла я.
Был уже вечер. И точно известно, жива ли Айше или же находится в высшем мире.
Я встала с кровати с твёрдой целью — нужно навестить Айше. Меня никто не остановил на выходе из гарема, и я лишь ускорила шаг, чтобы добраться как можно быстрее.
На повороте был виден лазарет, и я ускорила шаг до бега. Из комнаты был слышен приглушённый голос. Дверь была приоткрыла, и я осторожно заглянула в небольшой промежуток между дверью и косяком.
Я почувствовала знакомый зуд в пальцах. Мурад сидел у постели Айше, у которой была перебинтована голова. Значит, та жива.
Я могла бы уйти, но Мурад начала говорить:
— Прости меня, Айше.
Он взял тонкую руку своей супруги в свою, и поднёс её к своим губам.
— Прости, что довёл тебя до такого состояния, — голос приятного тембра стал ещё тише.
От этой картины, мои глаза легко начали слезиться. Правильно, так и должно быть. Он должен быть с ней.
Мурад приложил её кисть руки, к своему лицу:
— Мне так жаль.
Я закрыла глаза, и сделала шаг назад от двери. Всё в порядке. Мне здесь больше не место. Теперь жизнь Айше должна наладиться.
Когда я направлялась обратно в гарем, мои губы дрогнули в подобии улыбки, ведь стало очевидно, что Мурад выбрал между Эдит и Айше — Айше. Айше, что означает «жизнь».
Комментарий к Part 11. Вот и обещанная глава. Спасибо за последние ОЧЕНЬ мотивирующее комментарии.
Поставлю ещё одно маааленькое условие. Как на фанфик наберётся 28 лайков, то выйдет прода.
Всегда рада комментариям и отзывам к новым главам)
====== Part 12. ======
Как только солнце касается своими горящими руками холодных стен дворца, где-то внутри просыпается один человек. Кто-то начинает сонно потягиваться, шебурша пуховым одеялом, а кто-то сжимается в один маленький комочек, натягивая тоненькую ткань себе до ушей.
И пробежится, словно вестник нового дня, тоненький ветерок. Пройдётся по мраморному полу в покои султанш, калф и наложниц. Тонко дотронется до нежной кожи и направится дальше. Кто-то резко раскроет глаза, подумав, что его позвали, а кто-то сонно приоткроет один глаз, и снова погрузится в сладкий сон.
Мой день начался с того, что Эдит с раннего утра начала переодеваться в новое платье. Я приподняла голову, и увидела, как она собирает свои, золотистого цвета, волосы в пышный пучок.
— Всё в порядке? — спросила я, окончательно теряя нить шанса того, чтобы притвориться спящей.
Голубые глаза посмотрели в мою сторону, и всё внутри меня сжалось. Не было свойственной радости или задорости. Сложилось такое впечатление, что я когда-то успела поругаться с Эдит, и теперь я задала крайне неуместный вопрос.
— Эдит… — я попыталась привлечь её внимание, но она и сама заговорила севшим голосом.
— Нет. Не в порядке, — она отвела взгляд на своё отражение в большом зеркале. — Я должна вернуть доверие Мурада.
— Прямо сейчас? — спросила я, бросив беглый взгляд на окно и обратно на Эдит.
— Нет, вовсе нет. Сейчас он, скорее всего, с Айше, — последнее она произнесла сквозь зубы. — Но я попытаюсь поговорить с ним сегодня…
Её голос всё же сорвался, и была слышна предательская хрипотца из-за сдерживания слёз и желания показаться сильнее, чем Эдит являлась на самом деле.
— Тебе лучше переждать какое-то время. Нужно подождать, чтобы всё улеглось, — с тенью обеспокоенности сказала я.
— Мне невыносима мысль о том, что Мурад сейчас с Айше. И ты знаешь, Кёсем султан сказала, что она всё равно на моей стороне.
— Да… Но тебе лучше переждать какое-то время, иначе ты сделаешь себе только хуже!
— Мне невыносима мысль о том, что Мурад рядом с Айше!!! — повторила Эдит, и словно как от огня, отскочила от зеркала.
Я прикусила нижнюю губу, пряча взгляд под ресницами. Мне было неловко находиться сейчас рядом с ней. Я никогда не умела успокаивать. И тем более не знала, что делать в этой ситуации, кроме как переждать.
— Я пойду к его покоям через какое-то время, — заключила Эдит сама для себя, и спокойным шагом вернулась к зеркалу.
Так Эдит и поступила. Когда большая часть гарема встала на ноги после сна, она вышла из нашей комнаты, и направилась в султанские покои. Остановить я её не могла, и оставалось только молиться, чтобы Эдит не наделала глупостей.
Прошёл час, и уже каждая девушка рассказывала другой, как они видели выходящую из гарема златовласую Эдит. Кто-то говорил, что она была вся в слезах — что точно являлось чей-то добавочной сплетней, ведь я знала, что Эдит вышла уверенно, без намёка на водопад из горячих слёз.
Я сидела на ступенях, и частенько поглядывала на огромный проём, который вёл на выход из гарема, но Эдит в нём так и не показывалась.
Как только я начала прокручивать в своей голове детали сегодняшнего утра, в гарем вошло около четырёх аг. Они обошли меня на лестнице, и уже стояли на этаже для фавориток. Я обернулась, и увидела, как они один за другим начали входить в мою с Эдит комнату.
Я машинально вскочила и быстро направилась к ним.
— Что происходит?! — требовательно спросила я, ещё не войдя толком в комнату.
Ага, смотря себе под ноги, повернул корпус в мою сторону и непоколебимо ответил:
— Я не в полномочиях ответить тебе, хатун.
— Что? — глупо произнесла я, и прошла в глубь комнаты.
Один из аг активно собирал вещи Эдит в один большой мешок.
— Зачем вы это делаете?! — громко спросила я, резко дёрнувшись к аге, но меня перехватили сильные руки остальных аг, которые до этого ничего не делали, и я поняла, что они дожидались меня, а точнее того, что я начну им мешать.
Меня держали в стальной хватке, но молчание резало меня, как намазанный ядом кинжал.
Я брыкалась, стараясь задеть двух держащих меня аг посильнее, но они всё равно оставались непоколебимыми.
— Скажите! Скажите мне! Прошу Вас! Умоляю! — я чередовала эти фразы одни за другими, но ощущение было такое, что били молотом в подушку или же мяч летит мимо тебя, но ты всё равно продолжаешь кричать «Я ловлю».
Когда забрали все вещи Эдит из нашей комнаты, аги собрались уходить, а держащие меня, значительно ослабили хватку.
— Анастейша хатун, твою подругу отправляют в старый дворец, — сказал ага, который ещё никак не взаимодействовал вместе со мной, и первым же вышел из комнаты.
Меня отпустили, и мои ноги, как у тряпичной куклы подкосились, но я успела взяться за стену. В голове по кругу крутились слова аги: «Твою подругу отправляют в старый дворец».
Я бросила взгляд себе за плечо, и мой глаз начала резать пустота стороны Эдит. Ощущение было такое, будто моя подруга вовсе и не жила там никогда. Пустующий диван, на котором она и спала, и сидела в простой день; пустые, сверкающие от чистоты полки, где когда-то стояли подарки султана для Эдит.
Я невольно посмотрела на свою сторону. Новая гитара Эдит выделялась через все мои вещи. Видимо, аги подумали, что она принадлежит мне или же они специально оставили мне гитару, как в память об Эдит. Мне больше нравилась вторая мысль, но она также являлась самой нереальной, ведь оставить гитару Эдит мне — это слишком большая роскошь.
Эдит… Я взяла себя в руки, и поняла, что могу увидеть её? Ведь если не сейчас, то предоставиться ли мне эта возможность ещё когда-нибудь?
Как только я сделала уверенный шаг из комнаты, то столкнулась с кем-то на пороге. Меня кольнуло дежавю, и я подняла голову на человека в дверях со смутной уверенностью того, что там окажется Айше. Но это была Дженет калфа.
— Тебе не нужно видеть сейчас Эдит, — проговорила она, входя внутрь, при этом загоняя и меня туда же.
— Это ещё почему?!
Дженет закрыла дверь.
— В старом дворце не так уж и плохо — это во-первых. Во вторых, она очень сильно плакала, когда стража её выводила к приготовленной для неё карете. В-третьих, Эдит хатун уже не во дворце, чтобы ты могла увидеть её.
— Почему её выгнали?! Её же вроде как простили. Она могла остаться во дворце!
На губах калфы заиграла кривая улыбка.
— Могла, но ей приспичило пойти в покои к Повелителю и усугубить ситуацию.
Я поджала губы, представляя в голове заплаканное лицо своей подруги.
— Как бы она не натворила глупостей…
— Это точно, — согласилась калфа, убрав со своих губ эту противную улыбку.
Прошла неделя, и только спустя такой срок, я смогла получить от Эдит маленький листочек с письмом, в котором было всего лишь два слова: «Всё хорошо».
«Всё хорошо» — повторяла я у себя в голове, когда начинала думать, что Эдит что-то сделала с собой и теперь покоится где-то под землёй.
У меня сложилось такое впечатление, что моя жизнь поделилась на три части: на жизнь до гарема, на жизнь в гареме вместе с Эдит, и на жизнь в гареме без Эдит. И с каждым этапом в жизни, становилось всё только хуже и хуже.
Проходя как-то мимо заветного угла в гарем, я увидела, что переговорную будку убрали. Не то чтобы я собиралась ещё когда-то придти туда, но что-то глубоко внутри меня дрогнуло.
Одним утром, пробуждение каждого в гареме началось не с криков, не с новостей и сплетней, а с заводной музыки.
«Сегодня день, когда появился на свет наш Падишах Султан Мурад» — произнёс звучный голос, и я вышла из своей комнаты в одной ночнушке, чтобы увидеть, что происходит на первом этаже.
Облокотившись на перила, я увидела, что так поступили многие девушки на этаже для фавориток.
Ага проговаривал одну и ту же фразу три раза, а затем начинал перечислять заслуги султана, при этом двигая руками в ритм музыке.
— А ещё, дорогие наши красавицы-девушки! — многие захихикали от лестного обращения. — Султану полагается хорошее развлечение! — ага хитро прошёлся взглядом по девушкам в ночнушках. — Нужно пять девушек для танца!
Многие начали выкрикивать «Я» или же вовсе спускаться на первый этаж, чтобы привлечь внимание аги, но он продолжал хитро встречать взгляды девушек. И я поняла, что ага знает конкретно, кого нужно выбрать. Даже не исключено, что Кёсем султан указала ему на девушек.
Ага начал перечислять незнакомые мне имена, а девушки, чьё имя он уже успел назвать, начинали радостно кричать, будто маленькому ребёнку дали золотую монету.
— Попрошу выбранных девушек переодеться и спуститься ко мне на разучивание танца, — проговорил ага и взмахнув кистью правой руки, остановил музыку.
Я невольно подумала об Эдит, вот она бы точно попала в список этих девушек. Возможно, даже сам Мурад попросил включить её в танец. Почувствовав холодок между лопатками, я прошла в свою комнату и медленно начала переодеваться.
За завтраком музыканты играли ненавязчивую мелодию, которая предоспологала к хорошему настроению. Доедая свою порцию, я заметила, как тот самый ага настойчиво подзывал меня к себе.
— Да? — спросила я, встав рядом с ним.
— Ты назначена на приготовление комнаты повелителя к празднику, — поймав мой недоумивающий взгляд, он добавил. — Другие девушки тебе всё объяснят. К обеду направляйся вместе с ними к покоям. Всё поняла?
— Да.
Я старалась делать вид, что меня не волнует то, что меня назначили на такую унизительную работу, но иногда это слишком хорошо проявлялось. Я то начинала ходить быстрым шагом по своей комнате, то заглядывать в окно, иногда даже задумывалась о том, чтобы поднять скандал, но быстро избавлялась от этой мысли.
Когда за мной зашла одна из девушек, которую тоже назначили на подготовку комнаты, я быстро кивнула ей, и мы вместе начали идти к покоям.
Зайдя в них, там уже находилась пара аг и Дженет калфа, которые следили за нашими действиями. Мы начали прибираться в покоях, переставлять предметы, если это требовала Дженет, и даже не заметили, как наступил вечер.
Аги ушли, сказав нам, что мы должны остаться, если султану потребуется что-то. Когда Дженет тоже собралась уходить, я быстро подбежала к ней:
— Прошу, можно мне тоже уйти?
Она удивлённо посмотрела на меня:
— А что, у тебя какие-то личные счёты с Повелителем? Ана, оставайся здесь. Ему будет на что посмотреть.
И после этих слов, Дженет ушла с таким видом, будто сказала что-то будничное и обыкновенное в своём роде.
Прошло около тридцати минут, как и без того роскошные покои, наполнил свет свечей, а на столе стояли потрясающие кушанья. Не было лишь самого именинника, для которого были сделаны все эти труды.