— Моя жизнь не должна тебя интересовать, уже как три года, — ядовитый тон просачивается с натугой, сквозь путаные мысли и страх, сквозь горечь и любовь, спрятанную в глазах. Стайлз так и не научился врать тем, кого любил. Тем, кого любит до сих пор.
— Стайлз, я не забыл тебя, — не забыл, но предал.
— Тогда последуй моему примеру, — Стайлз отодвигает от себя бокал с пивом и уходит.
Потому что предательство не прощают даже тем, кого любят.
Потом что у предательства нет срока давности.
Любовь пройдёт, если затопить её в том виноватом взгляде, бьющем в спину.
*
— Я знал, что ты не забыл меня, — Дерек безошибочно находит Стайлза в туалете. Потому что не ушёл бы так просто, не задав тот самый важный вопрос.
Что привело обратно в Бейкон Хиллс?
Город, в котором три года назад похоронил свою любовь, не бросая ни единого огонька надежды.
Город, в котором остались его друзья, семья и работа.
Город, в котором он был счастлив.
Счастлив со Стайлзом.
— Ты женился на девушке, которую для тебя выбрали родители, и бросил меня, — болезненные слова мазутом оседают на губах и отталкивают — пихают в глубокую пропасть, которую Дерек вырыл себе сам.
— Я не мог поступить по-другому, — Дерек останавливается напротив Стайлза, не поднимая глаз. Руки рефлекторно тянутся к родному телу — цепляются, примагничиваются, плавят. Чертовски скучал, но заглянуть в глаза не хватает смелости. Не хватает сил признаться себе в том, что разрушил жизнь самого близкого человека.
Три года назад Дереку не дали право выбора. Родителям нужна была помощь, и Хейл взвалил груз ответственности на собственные плечи — переехал почти что на другой конец штата, чтобы обеспечить им безбедную старость. Провалиться может каждый, и отец Дерека совершил непоправимую ошибку. Связался не с теми людьми, побоялся обратиться за помощью в полицию. Итог прост — десять лет тюрьмы или крупная сумма денег. Дерек женился на дочери мэра и одним махом решил все семейные проблемы. Потянув за собой другую проблему, с которой справиться не удалось до сих пор.
— Твоя жена знает, что ты здесь? — Стайлз боязливо смотрит на его измученное лицо, прижимаясь спиной к кафельной стене. Он не может его оттолкнуть спустя три года порознь. Не сейчас, когда может снова почувствовать себя нужным. Когда может отпустить себя, перестав закрываться и строить стены вокруг.
— Я хочу тебя, малыш, — горячие пальцы Дерека забираются ему под футболку, вычерчивая кудреватые узоры. Каждым касанием прицельно в сердце, как раскалённым копьем. От боли выть хочется, но готов терпеть вечно, лишь бы чувствовать тёплое дыхание на шее.
— Мы не будем заниматься этим здесь, — ладони Стайлза подозрительно-неохотно сцепляются на запястьях Хейла, разрывая цепочку касаний.
Дерек готов поклясться, что это ещё не конец.
*
— На меня так никто никогда не смотрел, — Дерек накидывает простынь на обнажённое тело Стайлза, укладываясь у него под боком. Каждым миллиметр тела покалывает от поцелуев, и у него не выходит сдержать улыбки.
— А как же любящая жена? — Стайлз больно кусает вопросом, переводя на Дерека острый взгляд. Снова и снова поддаётся грызущему чувству внутри, вспоминая о девушке, которая украла его счастье. Хейл сейчас рядом с ним, нежится в его объятиях, но штамп в паспорте одной ночью не сотрёшь.
Сквозь распахнутое окно с ветром пробивается шум ночного города, но в спальне по-прежнему пахнет сексом. Хмельной страстью. Пронизывающе-горькой обидой. Удушливой болью. И спелой пьянящей любовью, которая пустила корни глубоко в сердце ещё три года назад.
— Я не могу ответить ей взаимностью, ты знаешь, — Дерек нежно ведёт ладонью по ежику каштановых волос. — Три года я боялся зайти в этот бар, потому что знал, что увижу здесь тебя. Наши общие друзья рассказывали, что ты напивался каждый вечер до полумертвого состояния и постоянно лез в драки. Я знаю, почему ты не пьёшь уже два года, — Стайлз ловит его обеспокоенный взгляд и судорожно сглатывает. — Недавно Кора проболталась, что до сих пор общается с тобой — тема алкогольной зависимости всплыла сама собой. Я не смог больше ждать — мне было жизненно необходимо встретиться с тобой.
— И что ты будешь делать дальше? — Стайлз мысленно готовит себя к расставанию, которое перережет ему глотку, выпотрошит сердце без остатка, разрушит его жизнь. В этот раз навсегда.
— Любить тебя до конца света, — бетонные стены сомнений с грохотом обваливаются прямо у него на глазах.
Стайлз оставляет на его губах короткий поцелуй.
========== 5. Я не могу спать без тебя (Романтика) ==========
— Какой фильм будем смотреть? — Дерек громко тарахтит дисками, веером раскладывая их на кровати. Сосредоточить внимание на выборе фильма получается с трудом — нервничает, как на первом свидании, и мысли собрать в кучу не может. Стайлз в два счёта его раскусит.
Предлагая Стилински стать парой, Дерек не рассчитывал дотянуть до пятого свидания. Потому что Стайлз вредный и невоспитанный. Потому что половину его свободного времени занимают компьютерные игры и дурацкие комиксы. Потому что рядом с ним постоянно ошивается Тео, который не упускает возможности стрельнуть ему игривой улыбкой или съязвить Хейлу. Даже Скотт — лучший друг, с которым Стайлз мог зависать часами — такой наглости себе не позволял. Дереку осточертело делить своего парня.
Дереку нужно одно незабываемое свидание, чтобы почувствовать себя нужным.
Одно человеческое свидание, чтобы побыть наедине, без посторонних глаз и ушей.
Одно простое свидание, с короткими поцелуями в шею и пьянящей страстью.
Наверное, он уже слишком стар для этого.
— Я надеюсь, ты принёс «Мстителей»? — Стайлз разглаживает ладонями покрывало на кровати, поджав под себя ноги, и пристально следит за Дереком. Тот сегодня подозрительно тихий, задумчивый, грустный, и Стайлз винит в этом только себя. Они давно планировали это свидание, а отец, как назло, не пошёл на дежурство. Хейл бросает тревожные взгляды в сторону двери слишком часто, будто в любую секунду в комнату может ворваться Ноа и приставить пушку к его виску.
— Я хотел быть романтичным и принёс комедии, — растерянно-глухо тянет Дерек, пожимая плечами. Он нутром чувствует присутствие шерифа здесь, в спальне Стайлза, и никак не может отделаться от волнения. Он не должен этого чувствовать. — Иначе твой отец точно оторвёт мне голову, если услышит из комнаты звуки насилия.
Стайлз слабо улыбается ему в ответ, пододвигаясь к краю кровати.
— А как насчёт сексуального насилия? — горячая ладонь осторожно опускается на плечо Дерека.
— Сначала мы посмотрим фильм, — Хейл с наслаждением прикрывает глаза, пытаясь вставить в дисковод нужный диск. Пальцы отказываются подчиняться, и всё тело будто полностью занемело. Только чувствует косматые языки пламени, скользящие по коже. Дерек почти что забыл мягкость Стайлзовых прикосновений.
— А потом? — на дне его карих глазах тлеет страх — тёмный, гнетущий, опустошающий. Мерзлыми комками к рёбрам прилипает и рвёт, драит кровавыми полосами, наизнанку выворачивает. Стайлз больше всего на свете боится потерять Дерека.
Хейл в который раз убеждается в том, что Стайлз чересчур много болтает. Мыслями спутанными жаждет охватить весь мир, запихнуть свой наглый нос в каждый уголок, разобрать на мелкие детали и понять. Понять, каким его видят окружающие. Каким его видит Дерек.
— Стайлз, ты когда-нибудь замолкаешь? — Хейл нависает над ним заросшей скалой, подцепляя пальцами его коленки. Хватается крепко-крепко и утыкается голодным взглядом прямо ему в лицо. Чтобы не мог пошевелиться и слова лишнего взболтнуть.
— Разве что во сне, но отец рассказывал, что я и по ночам много болтаю, — Стайлз настороженно наблюдает за руками Дерека, но останавливать его не спешит. Игра в кошки-мышки заводит.
Дерек нарушает все правила одним движением, одним рывком. Сносит все препятствия и с разбегу срывается в пропасть — к губам непослушным припадает, ладонями цепко за шею ловит и улыбается выразительно-победно, щекоча колючей щетиной. У Стайлза сердце бухает через раз и пальцы нервную дробь по коленкам отбивают.
— Ты что делаешь? — Стайлз отрывается от Дерека всего лишь на мгновение, в попытке перевести дыхание, и глазищами огромными на него таращится.
— Пытаюсь тебя заткнуть.
— Мы же хотели фильм посмотреть, — лицо Стилински залито краской до кончиков ушей, и чувствовать это легкое смущение ему впервые за долгие годы приятно.
— К чёрту фильм.
Стайлз чувствует, что у Хейла пламенно-сладкие губы и сердце влюблённо-гремыхающее.
*
— Перестань ворочаться, — Стайлз тыкает пяткой прямо Дереку в бедро, не открывая глаз. Ему завтра рано вставать, на первую пару, а этот засранец никак уснуть не может. Стилински упрямо делает вид, что хочет спать.
Вечер кино уверенно перелился в ночь. В долгую тёплую ночь, полную любви и… Дерекового храпа. Стайлзу хватило ума разбудить его и отчитать, как нашкодившего ребёнка. Теперь оба страдают. Хейл заснуть не может, потому что Стайлза боится потревожить, а тот виноватым себя чувствует и тоже глаз сомкнуть не может. Хоть волком вой или о вечной любви распевай до рассвета. Стилински бы отоспаться пару часиков. Только вот рядом с Дереком не получается. Каждым сантиметром кожи ощущает жар его тела, вкус его дыхания, стук его сердца.
— У тебя очень узкая кровать, — Хейл возмущённо перетягивает на себя одеяло. Не видать сегодня Стайлзу сна, как любимой стрелялки на компьютере.
— Для нас с тобой в самый раз, — неразборчиво мурчит Стилински, сворачиваясь клубком у Дерека на животе. — Я не могу спать без тебя.
— Мне почудилось, или ты только что официально подписал мне приглашение в твою кровать?
— Сладких снов, Дерек, — Стайлз поворачивается к нему спиной, пытаясь спрятать довольную улыбку за зевком.
Остаётся надеяться, что Дерек не услышал его ехидный смешок. Стайлз даже не представляет, насколько у Хейла тонкий слух.
========== 6. Мой (м)учитель (Учебные заведения) ==========
— Стайлз, что ты делаешь? — Скотт пихает Стилински локтём, пытаясь не привлекать внимание учителя. Тот сегодня злой, как чёрт, и кричит на всех без разбору. Скотту уже конкретно поднадоело оставаться после уроков, в выпускном-то классе.
Стайлз делает вид, что не слышит. Его похотливый взгляд весь урок прикован к историку, и на причитания Маккола ему плевать с высокой колокольни. Он не разделяет порывов лучшего друга успешно закончить последний учебный год. Потому что у Стайлза в принципе не бывает проблем с учёбой. У него есть дела поважнее, и от них совсем не хочется избавляться.
— Ничего, — неохотно выдавливает Стайлз, следя за каждым движением историка. Нужно запретить молодым учителям так непозволительно горячо одеваться. Рубашки, облегающие торс, — это наибольшая слабость Стилински.
— Ты провоцируешь мистера Хейла, — голос Скотта становится строже и громче, но Стайлз даже головы не поворачивает. — Он потом из-за тебя будет на нас всех отыгрываться.
Стайлз мечтает, чтобы с ним разобрались. Чтобы его наказали за плохое поведение. Потому что одноклассники видят в Дереке Хейла всего лишь учителя (не считая девочек, которые пускают на него слюни и тяжело вздыхают каждый раз, когда встречают в коридоре). Стайлз знает его с иной стороны, и никому не позволит открыть её. Соблазн заявить на Дерека свои права велик, он растёт вихрем — не по дням, а по часам. Но Стилински терпит, плотно стиснув зубы и ждёт, потому что до выпускного остались считанные дни.
— Скотт, расслабься, — Стайлз с понимающей улыбкой хлопает ему по плечу. — Я знаю, что делаю.
Стилински знает, что нужная реакция Дерека долго ждать себя не заставит. Порой хватает одного короткого взгляда или грубого слова, вылетевшего на эмоциях, и все предохранители одним махом срывает. Хейл вцепляется в Стайлза таким голодным взглядом, что в штанах становится до ужаса тесно и кожа на ладонях плавится. Стайлз ищет всевозможные пути спасения, потому что без Дерека долго не получается.
Пускай это назовут привычкой или подростковой влюблённостью. Стилински не станет разбрасываться высокопарными признаниями. Он знает, что Дерек ему нужен. Он знает, что Дереку этого достаточно.
— Мистер Стилински, зайдите ко мне в кабинет после урока, — сквозь зубы цедит Дерек, мазнув по лицу Стайлза воспалёнными глазами.
Одноклассники боязливо косятся на Хейла, провожая спину Стайлза сочувствующим взглядом. Скотт выходит из класса последним, бросая многозначительное «Я же говорил». Стилински с победной улыбкой плетётся к историческому кабинету, едва заметно пританцовывая. Он заслужил своё «наказание».
*
— Стайлз, ты должен держать себя в руках, — Стайлз не успевает закрыть за собой дверь, и на него ледяной волной обрушивается знакомый нравоучительный тон. К подобным лекциям он уже привык за последних два месяца. — Я — твой учитель.
Стайлз показательно стягивает с себя красную толстовку, усаживаясь на край учительского стола Дерека. Им предстоит короткий разговор, который всегда заканчивается одним и тем же.
— Ты — мой парень, Дерек, и я не собираюсь себя сдерживать, — Стилински нежно проводит ладонью по его колючей щеке, подбираясь как можно ближе.
— Меня выгонят с работы, — Стайлза не останавливают его полыхающие злостью глаза, и он медленно начинает расстегивать пуговицы на белоснежной рубашке. — Что ты делаешь?
— Хочу помочь тебе расслабиться, — Стилински распахивает его рубашку, достигая пальцами горячей кожи. Дерек возбуждён, и эта фальшивая злость только поддаёт пару. Стайлз вспоминает, что нужно ещё запереть дверь.
Хейл постоянно пытается быть умнее. Заставляет Стайлза примерно учиться, владеть собой и держаться от него подальше. И сам же срывается при первой возможности. Он с трудом выносит сосредоточенные на Стайлзе взгляды девиц, его одноклассниц. Дерек знает, что посмотреть есть на что. Потому что за лето Стилински не только набрался ума, но и стал привлекательнее, взрослее, мужественнее. А может, Хейл всего лишь успокаивает себя, чтобы стереть между ними разницу в пять лет? Ни много, ни мало, но Дерека это выводит из себя.
— Дверь не заперта, — Дерек напоминает чисто ради приличия, потому что больше не осталось сил сопротивляться. Они целые выходные не виделись, потому что Стайлзу нужно было помогать дома отцу. Окно в его спальню никто не открывал.
— Мне плевать, — Стайлз срывает с Дерека рубашку, утягивая его на себя. Они прекрасно уместятся в коморке, тем более стол их обоих выдерживает — проверено не раз.
Как только голоса за дверью становятся громче, Хейл отлетает от Стайлза на несколько метров. Едва ли не в угол забивается, пытаясь успокоить быстро стучащее сердце. Подбирает с пола рубашку и поворачивается к Стайлзу лицом.
— Иди на урок, Стайлз, — на щеках полыхает румянец и глаза блестят разочарованно-ярко. — Дома поговорим.
Стилински в последний момент замирает у двери. Подходит к Дереку неуверенно, почти что крадётся на цыпочках: в кабинет могут в любой момент войти и застать их обнажёнными до пояса. Попахивает крупным выговором для Стайлза и увольнением Хейла. Стилински всё-таки решается — осторожно касается губами его щеки, оставляя напоследок солнечную улыбку.
Стайлз понимает, что его дом всегда будет рядом с Дереком. После выпускного у них будет настоящий дом, только для них двоих.
========== 7. Я никогда тебя не брошу (Hurt/comfort) ==========
Стайлз почти не спит последние две недели — в ледяном поту подрывается каждую ночь от докучного кошмара. От усталости ломит всё тело, и он бродит по школе, как укуренный. Стайлз горстями пихал бы в себя снотворное, если бы не Дерек. Сам приходит так редко, что Стилински может на пальцах пересчитать дни, когда они виделись, зато сторожевых псов присылает как по расписанию. Скотт приходит чаще всех, потому что не только часть Дерековой стаи, но и лучший друг.
Когда на часах переваливает за полночь, Стайлз медленно начинает проваливаться в сон. Скотт расплывается в довольной улыбке, когда замечает его, свернувшегося калачиком на подушке. Хочется верить в то, что Стайлз сегодня выспится.