========== Часть 1 ==========
Друзья?
- Вау, ты, правда, жалок, - грубая подошва грязных ботинок прижимает тело к не менее грязному асфальту, - иногда мне даже жаль тебя, - противный смех больше похожий на шипение гадюки и подхватывающие этот порыв ещё несколько голосов.
- Может зря мы так с ним, ребят, он же страдалец, - насмешливый тон и несдерживаемое гоготание, - природа и так его обделила.
Земля достаточно холодная. Конечно, для конца осени это нормально. Все вокруг словно готовится к вечному сну, накрывающему не только окружающую флору, но и людей. Люди становятся более расслабленными и равнодушными, наверное, потому, что время вокруг постепенно останавливается.
Первый снег. Чонгук не может перевернуться на спину, ему просто не дают это сделать, но если бы он мог, то непременно бы улыбнулся падающим в воздухе белоснежным хлопьям, что неторопливо кружатся, медленно опускаясь на твердую поверхность и тут же исчезая навсегда.
Слезы на щеках холодные. Может, чуть холоднее, чем асфальт под ним. Они стекают неконтролируемо, медленными мокрыми дорожками вниз, капают с подбородка, окрашиваются в красный от столкновения с кровью, смешиваются и вместе продолжают свой путь на встречу к бездне.
Боль сковывает все тело буквально заставляя сгруппироваться в один комок. Руку Чонгук не чувствует, словное её нет, а голова раскалывается так, что хочется собственноручно приложится обо что-нибудь. Он слышит каждое их слово, каждую насмешку и оскорбление.
Когда-то он мог называть этих людей друзьями. Что же, похоже, они не готовы принять его настоящего, вот такого неправильного и жалкого. Что же, похоже, они никогда не были его друзьями.
Он плакал не из-за боли, отнюдь нет. Это была обида вперемешку с отчаяньем. Снежинки касаются щек и кажутся невозможно обжигающими. Как же странно, холодные хлопья сейчас кажутся пламенем, а теплые слезы застывшими льдинками.
- Жалкая бета, - резкий удар по животу и ещё несколько последующих, - ты такой глупец, у тебя нет права на друзей, - смешки возобновляются.
У тебя нет права на друзей.
Красные снежинки запоминаются Чонгуку больше всего, когда стайка парней бросает его одного в переулке, считая, что он потерял сознание. Любимый цвет Чонгука красный, но теперь он ненавидит его.
Друзья? Хах, мимо.
Семья?
- Чонгук, почему ты всегда так себя ведешь? Ты ужасный ребенок, - звонкая пощёчина от мамы разрывает воздух и раздается звонким шлепком, который навсегда останется в голове маленького Чонгука, как внимание со стороны родителей.
Крупные капли влаги выкатываются из маленьких широко-раскрытых глаз мальчика, это впервые, когда мама ударила его. Он не понимает, что такого сделал неправильного, за что мама теперь не любит своего сына.
- Дже-и, малыш, он обидел тебя? – ласковый голос женщины режет сильнее ножа, - не бойся рассказывать мне про Чонгука, он тебе ничего не сделает, - брат прижимается к матери и Чонгук точно видит, как тот ухмыляется, смотря на него.
Это было глупо, и Чонгук старался не верить, потому что такое невозможно. Сондже родители любят больше. Сондже – альфа. Когда они были совсем маленькие, Чонгук просто не обращал на это внимание, считая, что это просто он в чем-то виноват и старался исправиться. Но главного не исправишь. Чонгуку никогда не стать альфой.
В тот день, Чонгук всего лишь не поделился своей любимой игрушкой; в тот день Сондже соврал маме о том, что Чонгук его бьет; в тот день Чонгук увидел настоящее лицо своей матери.
Даже столько лет спустя, это было так… жалко.
- Дже-и, ты должен хорошо учиться, и окончить школу с отличными оценками, - женщина ласково проводит рукой по волосам уже достаточно взрослого парня, - ты же знаешь, у нас с отцом надежды только на тебя, на Чонгука надеется нельзя, - она широко улыбается сидящему рядом брату.
Его мама такая лицемерка. Говорила, что любит всех детей одинаково, но наедине говорила то, что думает. Она никогда не надеялась на Чонгука.
- Почему, мама? Почему на меня нельзя надеяться? – парень выглядывает из-за стены, выдавая своё присутствие, - что со мной не так? – как бы парень не хотел сдержать своих слез, они начинали скапливаться в уголках глаз, - за что ты так со мной? – его губы ужасно дрожат, также как и голос, накопленное годами, наконец, вырывается наружу.
- Посмотри на себя, Чонгук, - с ним мать всегда переключается на особый тон, пропитанный льдами и сталью, - ты жалок, - она презрительно отводит взгляд, словно Чонгук самый последний человек на плане, - ты ошибка, - женщина говорит тихо, но её слова кажутся оглушительными.
Ты ошибка.
Это последние воспоминания о той женщине, что Чонгук когда-то называл ласково «мама» и улыбался самой невинной улыбкой. Это была самая болезненная потеря в его жизни. Для него она умерла, теперь её нет в его жизни.
Семья? Черт, опять мимо.
Любовь?
На заднем дворе школы сейчас достаточно пустынно, большинство учеников заняты поглощением еды в столовой. Большинство – не Чонгук. Он уже несколько недель не может нормально питаться. И спать тоже. И учится.
На улице время лучистого солнца и цветений самых прекрасных растений, кажется, если провести рукой в воздухе, то между пальцев наверняка застрянет солнечная паутина, переливаясь золотисто-желтым светом. Нос щекочет пыльца тех редких цветов, что смогли все же прорости в сердце каменных джунглей.
Сердцем Чонгука, таким израненным и слабым завладело новое неизведанное чувство. Это было глупо, но, кажется, Чонгук впервые влюбился. Влюбился в одного из самых популярных омег школы. Влюбился так сильно и преданно, что самому становилось страшно – как может настолько сильно понравится человек, если ты даже не общался с ним нормально? Чонгук не знал. Но зато он точно знал, что никогда раньше такого не ощущал, это было странно-приятным чувством.
- Я давно уже хочу тебе признаться, - бета переминается с ноги на ногу и всматривается в мимо пролетающих птиц. Такие красивые и свободные, смотришь на них и ощущаешь силу жизни, - ты мне очень, очень нравишься, - если бы Чонгук мог быть одной из этих птиц, он бы все отдал, хотя у него ведь ничего нет, - будешь со мной встречаться? – парень не отрывает взгляд от земли и стремительно краснеет, кто бы знал, сколько усилий и репетиций было потрачено на это шаблонное признание.
- Ты такой смешной, - омега хихикает и откидывает голову назад, серьезно удивляясь такому заявлению, - ты сейчас серьезно? – он пренебрежительно цокает и, вытягивая указательный палец, больно утыкается им в плечо Чонгука.
- Думаешь, мог понравиться кому-то? – сильный толчок этим самым пальцем, бета не смеет поднять глаза, - думаешь, достоин меня? – ещё более сильный толчок и осуждение в голосе, - разве ты достоин любви, жалкая бета? – омега приподнимает его голову за подбородок и серьезным тоном произносит контрольное, - меня тошнит от того, насколько ты пуст. Пустышка без запаха.
Только не это. Чонгук снова и снова чувствует, как щеки расчерчивают ненавистные капли. Он снова показывает свои слабости, ничему его жизнь не учит.
Омега проходит мимо, задевая плечом, и кидает пропитанное ядом «Слабак».
Чонгук по ощущениям превратился в птицу, только сейчас он летит не навстречу новому и неизведанному, а прямиком вниз, разбивается об твердую почву, превращается в тысячи осколков. Кажется, больше всего раскололось сердце, Чонгук серьезно слышал треск.
Ты не достоин любви.
Любовь? О Боже, мимо.
Чонгук больше не тот наивный мальчишка, что надеется на добрых и понимающих людей, что надеется на принятие и любовь. Теперь внутри ничего, что могло бы придавать хоть чуточку счастья, вместо этого, там темнота. Пугающая и отталкивающая, из этой темноты доносятся звуки ужасных монстров под названием «Отстраненность» и «Печаль», только вот никто не знает, что эти монстры охраняют маленького заплаканного мальчика, который прижав к груди любимую игрушку, тихо плачет от одиночества, который умоляет его спасти и вытащить из этого затянувшегося кошмара жизни.
Сейчас живя далеко от прошлой жизни, буквально убегая от неё, с виду взрослый парень прячется в своей общажной комнате, как в укрытии. Сейчас он позволяет себе поговорить только с соседом по комнате и с тетенькой-продавщицей в продуктовом магазине.
И в любой момент, когда закрадывается мысль о том, что может быть по-другому, Чонгук вспоминает те принципы своей жизни, которые ему так добродушно подсказали окружающие люди: «У тебя нет права на друзей. Ты ошибка. Ты не достоин любви». И именно тогда он успокаивается, понимая, что по-другому быть не может, он живет так, как должен, жизнью жалкой беты.
И так будет всегда, ведь он лишь жалкий бета, да?
Судьба та ещё сука, помните?
Комментарий к
Ля, что такое. Как всегда не жду отдачи, правда
========== Часть 2 ==========
Друзья?
- Давай быстрее, я уже хочу ощутить их на себе! – воодушевленный светловолосый омега буквально скачет на месте, улыбаясь слишком невинно, - боже, я сейчас сам натяну этот свитер тебе на жопу! – моментально меняя мечтательный тон на угрожающий, парень звонко цокает, складывая руки на груди.
- Это всего лишь снег, Тэхён, - почти проснувшийся Чимин пытается понять, что сейчас держит в руках. Похоже на одежду, но уверять он не может, вроде мягонько - и ради гребаных замерших кусков воды не стоит переться на улицу в такую рань, - омега пытается приоткрыть слипшиеся глаза, но терпит неудачу. Точнее не терпит, он просто сдается. Чимин медленно опускается на пол, стараясь остаться незамеченным, пока младший отвлекся на созерцание явления природы в окне, возбужденно постукивая ногой.
Первый снег. Пожалуй, для Тэхена он всегда нес в себе особое, магическое значение. Всматриваясь в крошечные белоснежные точечки, парень отправлялся в сказку, прямо как в детстве. В то место, где все возможно, где царит вечный покой, где забываешь обо всех своих проблемах, и где обязательно Тэхен себя чувствует как дома.
Для кого-то «дом» означает что-то уютное и теплое, родное; место, куда хочется возвращаться. Для парня же «дом» - это моменты, когда ты не чувствуешь ничего, кроме себя и кружащих ледяных частиц в воздухе, приземляющихся к тебе на лицо и волосы . Тэхён совсем ненормальный - он всегда это знал.
- Хорошо, просто помоги мне найти второй носок, - обреченно вздыхает Чимин, видя странный блеск в глазах друга и предвещая фразу по типу: «Просто снег? О нет, ты не можешь так говорить». Они слишком долго знакомы.
Это как нерушимый закон – он прописан невидимыми чернилами на их коже, он впитался слишком сильно, проник под кожу и смешался с кровью в венах, перемещаясь по телу. Одна и та же строчка по тысячи раз проносится в голове, стоит подумать об их дружбе. «Всегда быть вместе» - негласное правило, которое невозможно нарушить.
- Я бы сказал, что люблю тебя, но это будет звучать слишком приторно, поэтому, - Тэхен скачет по квартире, держа в руках потерянный красный носок, и нагибается, чтобы самому одеть его на Чимина, - поэтому скажу это мысленно, а ты там уже разберешь, - он хлопает по лбу замершего парня и бежит к двери, злобно хохоча.
- Вот сученыш, - кричит вдогонку старший, потирая пострадавший участок кожи, - любил бы, не тащил на мороз, - бурчит себе под нос и натягивает толстую куртку, - кто бы знал, как ты мне дорог.
В это морозное ноябрьское утро можно было наблюдать увлекательную картину. Две омеги – один ужасно счастливый и загадочно улыбающийся, почти плачет от радости, а другой пыхтящий и возмущающийся - валяются прямо на земле, смотря вверх прямо навстречу летящим снежинкам.
Друзья? Может их немного, можно пересчитать по пальцам, но главное, они настоящие.
Семья?
- Пап, перестань, со мной все будет нормально, - омега успокаивал мужчину, который повернувшись спиной, тихо всхлипывал, стараясь заглушить порывы слез.
Тэхен шумно вздыхает – он просто ужасно себя чувствует, словно предал сейчас самого дорого ему человека. Эти всхлипы разрывают его сердце, невольно слезы настигают и его, парень стремительно стирает их, смотря вверх. Тэхен ненавидит плакать.
- Я просто, знаешь, волнуюсь за тебя, - плечи немного приподнимаются и Тэхен готов рыдать, честно, - нет, не знаешь, я же твой папа, Тэхен-а, - в его голосе не слышно вины, но парень ощущает настойчивое желание удавить себя.
В воздухе напряженная атмосфера и младший задается вопросом – а было ли ему когда-нибудь так сложно говорить с папой?
-Боже, я не знал, что будет так тяжело, - Тэхен стремительно приближается к мужчине и обнимает его сзади, утыкаясь в шею и вдыхает запах знакомый с детства, тот самый запах, который называют родным, - если ты против, то я никуда не поеду, - шепчет парень, разглаживая складки на чужой футболке.
- Пообещай мне, что будешь приезжать хотя бы в праздники, - поворачиваясь к сыну, мягко произносит мужчина и кладет теплую руку на щеку, - ох, сначала Джун-и, потом ты, - тихо смеясь, папа вытирает одинокую слезу.
Со стороны двери слышатся хмыканье.
- Ну что за потоп вы тут устроили? Я не приготовил ковчег, – Намджун откровенно хрустит яблоком и смотрит невозмутимым взглядом, - и почему я не участвую в обнимашках? – альфа наваливается на омег, сгребая их поближе, - я обещаю присмотреть за мелким, пап, - выдавая тот факт, что он вообще-то подслушивал, Намджун правда пытается разрядить обстановку.
Тэхен знал, что когда-то должен был наступить этот момент. Наверное, стоит считать, что это и называется взрослой жизнью, в которую так наивно стремятся люди. Он никогда не стремился. Тэхена устраивала жизнь под боком у папы – здесь ты под защитой, всегда накормлен и одет. Но эта неизведанность манила – как же это существовать самостоятельно?
Быть вот так – втроем имело привычный привкус. У них никогда не было отца. Точнее этот человек вероятнее всего существовал, иначе ни Тэхен, ни Намджун не стояли бы сейчас в объятиях папы, но младшему он казался больше мифом, чем настоящей личностью. Что бы старший омега не рассказывал о нем, Тэхен в своей голове мог представить отца каким угодно – не бросившим семью на слабого омегу, а летчиком-испытателем или космонавтом, который настолько занят работой, что ему совсем не хватает времени на семью. Омега ещё тот мечтатель.
Хотя сейчас, в объятиях он совсем не думает о призрачном отце, которого не существует.
Семья? Может она не полная, но все же прекрасная.
Любовь?
Лепетать о прекрасном альфе, который будет идеальным во всех аспектах – красивый, богатый, умный и веселый; который возьмет тебя замуж и которому ты нарожаешь кучу личинок – всё это Тэхен считал великой глупостью. Слушая все эти рассказы, приправленные томными вздохами и мечтательными выражениями лиц от омег-одноклассников, парень просто закатывал глаза и старался побыстрее ретироваться из места поклонения выдуманным шаблонным принцам.
Конечно, он знал про истинность, и нет, Тэхен не мог отрицать её. Ведь вокруг порхали влюбленные парочки, пахнувшие идеально-гармонично, в кино показывали кучу одинаково драматичных творений «талантливых» режиссеров – те самые фильмы, на которые бедного Тэхена тянул взбудораженный Чимин, и те самые фильмы после просмотра которых, тянуло блевать по меньшой мере радугой.
Но вот Тэхену всегда казалась, что истинность – это не для него. Вот просто не судьба ему встретить своего программиста на белом велосипеде, ужасно идеального и пахнувшего бензином (ну нравится Тэхену этот запах, что сразу токсикоман-то?). Чимин ему всегда вбивал, что все это глупости – у каждого человека есть свои человек, которого подобрала ему вселенная, в такие моменты младший считал своего друга умилительно-романтичным и наивным.
Только встретить-то судьба позволила, но вот дальше…
Когда Тэхен заметил этого мужчину, который держал за руку ребенка, он застыл. Мир вокруг не стал кружиться в другую сторону, небо не позеленело, а поверхность под ногами не испарилась – все, что почувствовал Тэхен, это болезненную пощечину от жизни, которая решила, что все у него складывается слишком хорошо, поэтому стоит немного отрезвить.