— Что вы тут делаете?
Голос участкового прозвучал, как гром средь ясного неба. Властная рука оторвала Женьку за ухо от его занятия.
— Я с тобой еще разберусь, — пригрозил участковый Сереге.
— Чтоб ты сдох! — услышал в спину Женька. Он даже не сомневался, что сказанные слова были адресованы именно ему.
Участковый пожалел нервы Женькиных родителей и за чаем не стал в подробностях расписывать то, что удалось ему увидеть, только посоветовал от греха подальше отправить сына куда-нибудь в глушь к родственникам, где свежий воздух и простые нравы. Такие родственники отыскались в деревне, да к тому же бездетные — материна тетка с ее мужем, бывшим десантником, пребывающим ныне на пенсии.
Дабы не будить лихо, дядьке с теткой не стали раскрывать истинную причину, почему племянника переправили к ним накануне выпускных экзаменов. Сказали только, чтобы вместо вуза не попал в психушку. Женька с отличием окончил школу, которая находилась за три километра от дома, набрался не только ума, но и сил — дядька не давал залеживаться в постели и поднимал его с петухами для физических упражнений. А потом и проявил самостоятельность, лишившись родительских субсидий, отправившись поступать в университет в столицу Сибири. Поступил на бюджетное отделение. Но вот на пропитание и проживание приходилось крутиться и деньги зарабатывать самостоятельно. Отец с матерью так и не простили его, что он пошел против их воли.
Свою любовь к сильному полу Женька никоим образом не проявлял, наоборот, всячески изображал героя-любовника, ухаживая за самыми красивыми девушками, благо внешность позволяла.
— Кирилл, — сказал парень, — имя такое.
Затем написал адрес на бумажке и телефон.
— Евгений, — ответил ему Женька, забирая меню с запиской. Он отошел к барной стойке и, демонстрируя Нике, что парень на свидание согласился, а, следовательно, он выиграл фант, вытащил из кармана брюк телефон и набрал его номер, записанный на бумажке.
— Проверка связи, — улыбнулся Женька и помахал парню рукой.
Тот поднялся из-за стола, словно приходил для того, чтобы только встретиться с официантом, кинул пятисотку на столик и ушел.
— И что теперь? — Женька растерялся. Повезло, ему даже в морду не дали, а на встречу можно и не ходить.
Только вот что с Никой теперь делать — он исполнил ее желание? А ему от этого не легче.
— Насколько я понимаю, — Ника сама подошла к Женьке и постучала наманикюренным пальчиком по папке с меню, — и я должна назначить тебе свидание. А давай, — неожиданно предложила она, — мы встретимся с тобой после того, как ты пообщаешься с тем парнем. Так как его зовут? Он ведь назвал тебе свое имя?
— Кирилл, — буркнул Женька, пытаясь сообразить на ходу, как избавиться от ставшей вдруг ненужной подруги. И почему ее не пытается никто у него отбить? — Давай, — неожиданно согласился он. А ведь и вправду, его никто не заставляет идти с Кириллом на встречу, более того, они ее не назначали, просто обменялись телефонами. А день и час свидания можно и отложить на неопределенный срок.
========== Глава 3 ==========
В понимании Ники «встретиться и пообщаться» было исключительно «посетить дорогой ресторан, а потом заняться сексом или трахнуться», других отношений она не принимала. Женька не сразу это понял, когда начал ухаживать за смазливой официанткой. У него совсем недавно одногруппник отбил очередную пассию, и он как бы был свободен, чтобы начать новый роман. Но отношений не получалось, так как Ника никак не шла на контакт. Думал, красотка цену себе набивает, с таким он уже сталкивался не один раз. Женька ее приглашал в парке прогуляться, пока стояло «бабье лето» - она отказывалась. Когда зарядили дожди, предложил сходить в театр, Ника снова отказалась. Он все же посмотрел спектакль, но с администратором Олесей на соседнем кресле — продавать билеты с рук Женька не умел, а выбрасывать было жаль, так как отзывы о спектакле были неплохие. Вот он и загнал Олесе билет по спекулятивной цене за половину стоимости. Тогда-то она ему и шепнула, как бы между прочим, что Нике нужны совсем другие отношения. Женька ей не поверил, решил, что просто бабская зависть взыграла у администраторши — она вроде бы тоже симпатичная, но такой популярностью у парней не пользовалась, как Ника. И предпринял еще несколько попыток пригласить Нику куда-нибудь. Она возьми и брякни как-то во время игры в фанты при многочисленных свидетелях, что сходит с ним, Женькой, на свидание, если тому удастся без «соскока» и штрафа за некачественно исполненный фант выполнить пять заданий подряд. После этого ее заявления во время игры все только ждали, чтобы Женьке выпал пиковый туз, а потом наблюдали, как он исполнял чужое желание.
Тузы Женьке выпадали часто, и он с легкостью выполнял одно задание за другим. Кроме предпоследнего. Но и тут, ему показалось, кто-то помог ему.
Неспроста появился этот парень в баре за пять минут до полуночи, а потом с легкостью согласился на свидание. Он, явно, был осведомлен и прекрасно знал, что от него требовалось. Не зря же сразу ушел, как только написал адрес и телефон. Только дату и время встречи оставил открытыми, словно предполагал, что может предложить в ответ Ника.
Женька быстро перебрал в уме всю женскую часть обслуживающего персонала бара, которые принимали участие в фантах. Только изощренный женский ум и жажда мщения могли придумать такое — он в этом не сомневался и мужчин сразу отмел — пригласить постороннего человека сыграть роль посетителя. Как же надо не любить или даже ненавидеть Нику, чтобы сотворить с ней такое?
А, может, не Нику, а его? - вдруг пришла Женьке грустная мысль.
Нет, он постарался сразу ее прогнать. Ему мстить некому. Кроме ловеласа-неудачника за ним крепко закрепилась репутация дамского угодника — Женя, принеси, Женя, отнеси, Женя, подай. Угождал он представительницам прекрасного пола с легкостью и с неизменной улыбкой на красивых губах, никого особо не выделяя, ну, пожалуй, кроме своей в данный момент «дамы сердца». Но ни одна другая дама не обижалась, что в это время не она целиком и полностью занимала все мысли и помыслы красавчика Женьки Кузнецова. За это не мстят, а отбивают парня, не пытаясь подсунуть под него соперницу.
Мужчины… Женька обвел глазами бар. Может, кому-то из них все же он перешел дорогу? Что он знает о своих коллегах, с которыми отработал уже немного-немало три с лишним года?
«Как время-то летит! — подумал он грустно. — Я уже четверокурсник. Скоро Новый год, корпоративы, зимняя сессия, февраль, март, и до диплома рукой подать».
Женька отвлекся от мысли о Нике и парне и принялся размышлять о том, стоит ли ему поступать в магистратуру или сразу идти работать по специальности, отложив дальнейшую учебу до лучших времен, — расписание занятий у магистрантов не такое удобное, чтобы подрабатывать, а без этого ему не прожить. Тетка с дядькой, конечно, снабжали продуктами любимого племянника, но за ними надо к ним в деревню ехать, иначе никак, а это время и деньги. Только на каникулах и удавалась из города выбраться. Будь у него машина — совсем другой разговор.
— Эй, гарсон!
Посетители, четыре молодых парня, совсем юнцы, которым едва восемнадцать стукнуло, за столиком из Женькиного ряда помахали ему рукой. Они приходили в бар довольно часто. Потрясая паспортами, что, якобы уже совершеннолетние, брали десятилитровый «жбан» пива на всех и цедили его целый вечер без закуски. Иногда к пиву добавляли бутылку водки и мясную нарезку. Чаевых никогда не давали, песен не пели, но активно поддерживали какого-нибудь понравившегося им исполнителя. Могли даже оплатить песню на «бис».
Женька не любил подобного к нему обращения, но исходя из того, что клиент всегда прав, молча сносил пренебрежительное отношение в свой адрес.
— По-бырому, одна нога здесь, другая там, тащи еще пивка, дружок, — один из парней похлопал подошедшего к ним официанта по руке, в которой тот держал блокнот.
Кивком головы Женька указал на часы, висевшие в баре прямо над стеллажами с бутылками.
— Время, господа, — ответил он вежливо, поморщившись от чужого, неприятного ему прикосновения. — Могу принести только сок, молочный коктейль с наполнителями, чай, кофе.
— Ты не понял? — посетитель встал из-за стола в полный рост. Он оказался не выше Женьки, но шире в плечах и на вид здоровее стройного официанта.
Парень обнажил редкие желтые от табачного налета зубы и сплюнул на пол.
— Я сказал: «Быстро».
Назревал скандал. Девчонки замерли возле барной стойки, администратор Олеся побежала в комнату к охране, не надеясь, что секьюрити следят по мониторам за тем, что происходит в зале. Но Женька даже не шелохнулся. Можно было не суетиться — бармен Борис пива все равно не отпустит, а равно и любых напитков, содержащих алкоголь.
— Время, — жестко проговорил Женька и убрал от греха подальше в карман своего фартука карандаш, который невзначай мог стать опасным оружием.
— Что ты сказал? — парень прищурился и, дыхнув на Женьку перегаром, замахнулся. Остальные из его компании вели себя так, словно ничего не происходило — захотел их друг побарагозить, пусть, а там видно будет, чью сторону принять.
Женька легко перехватил руку нетрезвого дебошира и, незаметно применив болевой прием, заставил его сесть на свое место. Не зря дядя-десантник давал ему уроки самообороны, вот и пригодились.
— Полегче ты, — зло зашипел парень и потряс головой, прося пощады. — Значит, пивка не принесешь? — спросил он уже миролюбивым голосом.
— Нет, — ответил Женька.
— А то заплатили бы сверху.
На стол легла пятитысячная купюра.
— Нет, — упрямо повторил Женька и отошел от парней.
Зачем ему неприятности? Наслышан про контрольные закупки, когда среди посетителей оказывались представители контролирующих органов. Дополнительного заработка лишился — плевать, зато Лера с Никой бросали на него восторженные взгляды — еще очки в его копилку героя-любовника. И бармен Борис выразительно и весомо произнес:
— Уважаю.
Когда вернулась Олеся с одним из охранников, державшим руку на поясе, где предположительно у него могло находиться оружие, в зале были тишь да гладь: один из гостей пел песню на французском языке Сальваторе Адамо. Две пары кружили в танце — партнеры тесно прижимались друг к другу, изображая страсть.
Никакого намека на скандал, и даже дебошир не проявлял видимой агрессии.
Охранник Володя покрутился немного в зале и снова ушел к себе в каморку — его постоянное присутствие не требовалось…
Согласно вывеске рядом с входом, караоке-бар работал по будням и в воскресенье до часа ночи, а в пятницу и в субботу до шести утра, но, как правило, посетителей никто не гнал, и они имели нахальство засиживаться допоздна или даже до утра, как повезет. Девчонок-официанток и администратора тогда отпускали, так как двери работали только на выход, и Женька, бармен и охрана отдувались за всех. А будучи все студентами, на занятия приходили с красными от недосыпания глазами, стараясь урвать перед началом работы часик-другой сна, чтобы не шарахаться от знакомых с воплями: «Я уже спал на этой неделе!» Но работу никто менять не спешил, так как хозяин платил исправно, не скупясь, да и коллектив подобрался весьма приятный.
На этот раз гости не стали задерживать обслуживающий персонал и испытывать их на выносливость и разошлись точно к окончанию работы бара.
Борис, Олеся и Лера, вызвав такси, уехали — им троим было в одну сторону. Охранники уходили последними, так как ставили бар на сигнализацию во вневедомственной охране — им надо было убедиться, что в служебных помещениях никто случайно не задержался.
Женька поплелся с Никой — она жила недалеко, в пяти минутах ходьбы от работы, но каждый раз требовала, чтобы ее проводили непосредственно до квартиры, а не до подъезда. А вот ему еще топать и топать до общаги.
На стоянке оставалось еще несколько машин. Женька даже внимания на них не обратил, привычное дело — бар располагался в одном здании с фитнес-клубом, а там находились психи, которые и по ночам туда приезжали.
— Эй, гарсон!
Услышал Женька уже знакомое пренебрежительное обращение к нему и увидел четыре фигуры, возле одной из машин.
«Бить будут», — подумал он раздраженно. С четырьмя ему, конечно, не справиться, одна надежда была на охранников, но не факт, что без оружия, которые они запирали в сейфе, те вступятся за него, да и непонятно, сколько они могли еще проторчать в баре, закрывая его.
— Разрешите хотя бы девушку до дома проводить, — без надежды на успех попросил Женька.
— Твоей бабой я сам займусь, — на передний план вышел все тот же дебошир из бара, — когда тебя урою.
«Ну это мы еще посмотрим».
Женька сжал руки в кулаки, прокручивая в голове уроки, полученные от дядьки и в секции самбо, которую он посещал, как только появлялось свободное время.
— Отойди, — тихо попросил он Нику. — А еще лучше будет, если ты со всех ног побежишь сразу домой, как только они нападут на меня. Я не могу предугадать исход драки. Будь умницей.
Ника кивнула в ответ: ломиться в закрытые двери бара или фитнес-клуба бесполезно — ее никто не услышит, хоть застучись.
Руку, метившую кулаком ему в челюсть, Женька перехватил легко. Он не раздумывал — тело и руки привычно делали свое дело. Раздался треск рвущейся ткани — осколок кости вышел наружу из рукава куртки. Следом улицу огласил истошный вопль и вой сигнализации. Ника, ослушавшись Женьку, побежала совсем не в сторону дома, а к самой дорогой машине на стоянке и изо всех сил пнула ее ногой, рискуя оставить вмятину на полированном боку.
Троица, выставив руки, как бы защищаясь от Женьки, с воплями «все, все» подхватила своего раненого друга подмышки и поволокла его прочь.
— Вам в травму надо! Это в другую сторону! — крикнул им Женька. Голос его заметно дрожал, руки и ноги тряслись, как в пляске святого Вита — он впервые покалечил человека, до этого имел дело только с муляжами.
— Бежим, — клацнув зубами, крикнул он, подхватывая Нику под руку и пытаясь утащить ее подальше от стоянки, опасаясь, как бы разъяренный владелец автомобиля не наподдавал бы им.
========== Глава 4 ==========
Спал Женька плохо, можно сказать, совсем не спал. Только закрывал глаза, и перед его взором возникала покалеченная рука парня.
— Долго лечиться ему придется, — ворчал Женька и переворачивался на другой бок.
И на занятиях только об этом думал, вместо того, чтобы погрузиться в науку.
В бар он пришел первым, не считая бармена Бориса, который обычно открывал заведение, а потом, дожидаясь коллег и посетителей, равнодушно протирал невидимые пылинки на бокалах и бутылках с алкоголем.
— Тебя мент спрашивал, — шепнул он Женьке как бы между прочим, не отрываясь от своего занятия. — Вон он, — кивнул на средний ряд, где, как правило, сидели те, кого как раз и обслуживал Женька.
— Кирилл? Привет, — удивился он, подходя к мужчине. — Ты, что ли, меня спрашивал?
— Я, — кивнул вчерашний парень, который так легко согласился на свидание с ним. — На тебя заявление поступило. Мол, драка была вчера в баре, и ты нанес тяжелые увечья, не совместимые с жизнью, одному из посетителей.
— Какая глупость, — фыркнул Женька, но при этом у него сердце провалилось куда-то в пятки, да там и осталось. — Не было никакой драки.
— Руки покажи, — потребовал Кирилл.
Женька протянул руки сначала ладонями вверх, потом перевернул вниз, покрутил туда-сюда. Руки как руки, пожалуй, слишком холеные. Он следил за ними, регулярно посещал маникюрный зал. Ему без аккуратных и чистых ногтей никак нельзя, иначе гости шарахаться будут, если у него руки будут с черными ногтями, как у шахтеров. Quod licet Iovi, non licet bovi — Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку.
Кирилл внимательно осмотрел Женькины руки — костяшки не сбиты, ни ссадины, ни царапины. Ногти не обломаны, все одинаковой длины.
— Вы можете вчерашнюю видеозапись просмотреть, — равнодушно пожал плечами Женька, стараясь не показывать свое волнение.