— Согласен. Но в этом году он что-то особенно вспыльчив.
— Давай не будем о Роне. Идем прогуляемся? — сразу меняя тему, спросила Гермиона, которой меньше всего хотелось обсуждать поступки Уизли.
— Гермиона, ты уверена, что хочешь погулять? — осторожно поинтересовался Гарри.
— Уверена. Я уже неделю, наверное, дальше школьного двора не заходила.
— Ну давай, — согласился юноша и, подождав, пока Гермиона соберет сумку, вместе с ней вышел из библиотеки.
***
В гостиной было много народу. Никому и в голову не приходило выходить на улицу.
— Встретимся у портрета через десять минут, хорошо? — спросила Гермиона, когда они вошли в жарко натопленное помещение. Гарри согласно кивнул и, не найдя в гостиной Рона, поднялся в спальню мальчиков. Но и там он не обнаружил друга. Только один Симус полулежал на кровати, листая спортивный журнал.
— Симус, ты Рона не видел? — спросил Гарри, доставая из маленького шкафа теплую куртку.
— Не-а, — отозвался гриффиндорец. — Он, кажется, пошел искать себе подружку.
— Серьезно?
— По крайней мере, он был здесь несколько минут назад и бубнил: «Можно пригласить тебя… Нет, не то… Ты не будешь против…» — Симус передразнил Рона и усмехнулся.
Гарри лишь подивился, кого это приметил его друг. Но его отсутствие было только на руку Мальчику-Который-Выжил — не придется объяснять, с чего это вдруг они с Гермионой надумали погулять. Накинув на себя куртку и натянув зимние ботинки, Гарри глянул в зеркало. Предстоящая прогулка приятно отзывалась в душе. Подумать только, когда они в последней раз гуляли просто так с Гермионой вдвоем, без Рона? Он поспешно вышел из спальни и возле портрета, как и было условлено, встретил подругу.
На улице было свежо и морозно. Холод пробирался под мантии и щипал лицо. С неба сыпались снежные хлопья, а девственный, не тронутый никем снег громко хрустел под ногами. Гермиона увлеченно рассказывала что-то, а Гарри, почти не слушая, смотрел на кучерявящиеся волосы, что выбивались из-под шапки, на щеки, покрывшиеся от мороза ярким румянцем, и на ресницы, припушенные снежинками. Почему он раньше не замечал этих особых маленьких прелестей в своей подруге? Чем она была хуже Чжоу? Гарри как раз пытался отыскать ответ на этот вопрос.
— Г-гарри, ты м-меня не слушаешь, — замирая возле раскидистой ивы, развесившей свои ветви над замерзшим озером, сказала Гермиона. Гарри встрепенулся.
— Прости, задумался.
Подруга покачала головой и пошла вдоль берега.
— Тебе не холодно, Гермиона? — спросил Гарри, заметив, как гриффиндорка мелко дрожит и стучит зубами.
— Н-нет, что ты, — произнесла она и, неосознанно опровергая свои слова, потерла руки.
— Гермиона, ты как вообще одевалась? — удивился Гарри, только сейчас поняв, что на Гермионе нет ни шарфа, ни перчаток, а верхние пуговички на клетчатом пальто расстегнуты.
— Н-нормально я од-девалась, — ощетинилась она. На самом деле, когда она одевалась, мысли ее были далеко от одежды.
— Вот, возьми, — Гарри размотал свой полосатый шарф и протянул подруге.
— Гарри, не нужно! — возмутилась девушка, отодвигая его руку. Тогда Гарри, преодолев сопротивление и не отвечая на протесты, повязал шарф вокруг тонкой шеи Гермионы. Она буравила друга рассерженным взором.
— И вот, — Гарри снял с себя простые черные перчатки и вложил их в руки Гермионы.
— Спасибо, — поблагодарила подруга, надевая перчатки, которые для ее ручек были великоваты.
Друзья медленно пошли дальше по дорожке, ведущей к голому лесу. Справа уходила вдаль укрытая белым покровом гладь Черного озера. Если не знать, что под ватным снегом лед, можно было подумать, что рядом с замком раскинулась равнина, лежащая, как в чаше, между холмов.
— Глянь, — Гермиона с испугом указала пальчиком на какой-то небольшой холмик возле кромки озера, смутно напоминавший сову. Гарри пристально вглядывался, однако не мог толком разглядеть, что это такое: то ли просто снег, принявший причудливую форму, то ли и впрямь замерзшая птица.
— Мерлин! Гарри, да это же сова! — воскликнула Гермиона, которая всегда была неравнодушна к животным, и рванулась вперед. Гарри ничего не оставалось, как последовать за ней. И вот, когда девушка была столь близко к своей цели, ее нога поехала на льду, разлившемся блестящим островком на дорожке. Гермиона инстинктивно ухватилась за Гарри, но юноша не удержался на ногах и тоже стал заваливаться. Через мгновение они, переплетясь, лежали в снегу. Гарри под очки забился снег, а в рот лезли душистые волосы подруги. Гермиона, которую он придавил к земле, одной рукой обхватила его плечи и тяжело дышала куда-то в шею, опаляя кожу горячими дуновениями.
Гарри спешно слез с подруги, еле-еле встал и помог подняться Гермионе, которая потирала ушибленный бок. Она оглядела себя — вся одежда была в белом снегу, а каштановые волосы, казалось, кто-то обильно посыпал пухом. Девушка, подняв взгляд на друга, неожиданно засмеялась. Смех ее напоминал журчание чистого ручейка.
— Вид у тебя, конечно, — усмехнулась она, поправляя съехавшие вбок очки друга и стряхивая с его волос и плеч снег.
— Думаю, у тебя не лучше, — весело ответил Гарри, в свою очередь убирая от лица девушки вьющиеся пряди и поправляя ее шапочку, сбившуюся после падения.
— Ты не сильно ушиблась?
Гермиона в ответ фыркнула, но после нахмурилась. Отпустив руку Гарри, она подошла к тому холмику, что был похож на сову, и, присев, смахнула снег. Вновь раздался ее заливистый смех, который столь нравился Гарри. Она быстро вернулась к другу и подхватила его под локоть.
— Это только камень, — усмехнулась девушка и увлекла Гарри дальше по дороге. — Идем! Может, успеем заглянуть к Хагриду.
Гриффиндорцы, вдоволь нагулявшись, вернулись в Хогвартс только тогда, когда на улице стемнело, снег из белого превратился в исиння-голубой, а в окнах замка зажегся яркий свет.
А ночью разразилась буря.
========== На балу ==========
Серое Рождественское утро выдалось морозным, влажным и пасмурным. Но несмотря на погоду, в украшенном замке витала праздничная и радостная атмосфера.
Гермиона вскочила ни свет ни заря. Она всю ночь плохо спала, томимая ожиданием бала. А быть может, девушка ждала не столько праздничного вечера и танцев, сколько хотела увидеть Гарри. За те две недели, что они провели, почти не разлучаясь друг с другом, Гермионе ее кавалер открылся с совершенно новой стороны. Она всегда знала, что Гарри — герой, обладающий всеми сопутствующими званию качествами. Но никогда гриффиндорка не могла подумать, что Мальчик-Который-Выжил способен быть не только упрямым и смелым, но и весьма покладистым и мягким. Что-то изменилось в Гермионе: она почти перестала оценивать Гарри, как друга, и теперь каждые его малейшие движения или жесты казались ей едва уловимыми намеками. Например, он, возможно, неосознанно стал чаще прикасаться к Гермионе, держать ее за руку, говорить комплименты и чаще глядеть на нее, причем иначе, чем раньше, — более внимательно. Но стоило Гермионе поймать взгляд юноши, как он тут же отворачивался и слегка краснел. Такая неустойчивость и неопределенность были волнительны для них обоих. Однако волнение такого рода нельзя назвать неприятным, скорее будоражащим душу и открывавшем в ней что-то новое.
Все еще мирно спали, когда Гермиона стала распаковывать подарки, невысокой горкой лежащие возле кровати. Мама с папой прислали немного сладостей и новые книги. Девушка с трепетом прочитала небольшое письмо от родителей и, решив написать ответ чуть позже, спрятала его в тумбочку. Рон подарил какую-то побрякушку из «Зонко»; Джинни — маленькую волшебную статуэтку совы; Хагрид — большую коробку печенья; миссис Уизли не забыла подругу своего сына и связала ей теплый свитер.
Последним на очереди, лежащий в самом низу, стал подарок Гарри. Все прошлые годы Мальчик-Который-Выжил преподносил своей умной подруге какую-нибудь книгу. На этот раз подарочек был маленьким. Гермиона нетерпеливо разорвала блестящую упаковку, скрывающую под собой синюю коробочку.
У девушки глаза расширились от изумления, когда она увидела в коробочке, обитой изнутри синим бархатом, аккуратные наручные часы. Они явно больше нужны как украшение: циферблат слишком маленький, и на нем нет ни цифр, ни даже делений. Но серебряные часики были очень изящны, и Гермиона поторопилась их примерить. На ее тонком запястье часы смотрелись великолепно. Эх, знала бы Гермиона, какого труда Гарри стоило определиться с подарком! Книги показались ему банальными — особенно в свете последних событий, — а что еще понравиться подруге юноша попросту не знал. И только случайно, увидев в Хогсмиде крохотный ювелирный магазин, Гарри решил, что девушка обязательно обрадуется какой-нибудь драгоценной вещичке. Долго Гарри ходил и выбирал среди колец, цепочек, серег и браслетов… Тем более, что в женских украшениях он ничего не смыслил. Однако на этот раз Гарри был удачлив. Гермиону его подарок привел в восторг и склонил ее сердце в сторону Гарри.
***
После сытного обеда гриффиндорцы всей веселой компанией, включающей в себя юное поколение Уизли, Гарри и Ли Джордана, решили отправиться погулять. Гермиона в это время сидела в башне вместе с Джинни и обсуждала грядущий Святочный бал. Она показывала подруге платье и уверяла ее, что новые часы подарили ей родители. Однако Джинни была уверена, что точно такие же она видела в Хогсмиде.
Когда неугомонная Джинни вновь завела тему о часах, к счастью Гермионы, в дверь постучали.
— Кто? — отозвалась Джинни, вставая с кровати.
— Я, Гарри.
— Входи, — разрешила Гермиона, быстро пряча платье в чемодан. Гарри робко заглянул в комнату девочек.
— Мы пойдем прогуляться. Не хотите с нами?
Джинни театрально закатила глаза.
— Опять мои братцы решили устроить бои снежками, да? — хмыкнула она. — Я не смогу, Гарри, я уже давно собиралась найти Невилла, но Гермиона меня заболтала. Упаси Мерлин, он опять попадет в какую-нибудь переделку, и мне придется тащиться на бал в одиночестве.
— Гермиона, а где пропадает твой парень, а? Что-то я его ни разу не видела. Он вообще есть? — вдруг резко перескочила на другую тему Джинни. Гарри, все так же стоящий в дверях, смутился. Гермиона постаралась вести себя как можно более естественно и даже придать себе оскорбленный вид.
— Я же уже говорила, что есть, — недовольно пробурчала она. Джинни покачала головой и, махнув рукой, вышла из комнаты. Гарри ее пропустил.
— Эй, а где эти? — спросила гриффиндорка, приостановившись и немного повернувшись к Гарри. Он сдвинул брови.
— Братья мои где? — нетерпеливо пояснила Джинни.
— Около входа ждут, — ответил Гарри. Джинни кивнула, поправила волосы и быстро спустилась по лестнице. Несколько смешавшийся Гарри собирался последовать за ней, не решаясь зайти к Гермионе, как она сама позвала его. Она вышла на порог комнаты, нервно кусая губы. Девушка хотела поблагодарить Гарри за подарок, но что-то сковывало ее.
— Ты не пойдешь? — первым после неловкой паузы спросил Гарри. Гермиона мотнула головой, пряча от юноши свой взгляд.
— Мне к балу надо готовиться.
— Серьезно? — удивился Гарри. — Но начало же только в восемь.
Гермиона неопределенно повела плечами.
— Что-то случилось, Гермиона? — обеспокоенно спросил Гарри, беря девушку за руку и пытаясь заглянуть ей в глаза. Она с минуту помолчала, а потом тяжело произнесла:
— Не хочу Рона видеть.
— Он тебя опять обидел?
— Нет, ты что! — горячо воскликнула Гермиона, не делая попытку высвободить свою руку из теплой ладони друга. — Мы просто немного поспорили, когда ты пораньше ушел с обеда с Фредом и Джорджем. Ничего страшного…
Гарри внимательно посмотрел на свою подругу. Она казалась взволнованной и расстроенной.
— Точно все в порядке?
Гермиона неуверенно кивнула и, сама от себя того не ожидая, прижалась к другу, уткнувшись личиком в его плечо. Дыхание Гарри замерло.
— Ты чего, Гермиона? — мягко спросил юноша, поглаживая гриффиндорку по волосам. Она не плакала, а просто вжималась в грудь Гарри и чуть дрожала.
— Я не знаю, как сказать, — проговорила она, обнимая друга за шею. — Просто я чувствую себя предателем.
— Почему это?
— Ну, Джинни… Понимаешь, мне кажется, ты ей небезразличен… И она, возможно, будет ревновать… Мне не по себе. А ведь Рон наверняка будет ревновать меня к тебе. Он так мне надоел со своими расспросами!
Гарри резко отстранил от себя Гермиону, взяв ее за плечи. Она растерянно поглядела на него.
— Гермиона, прекрати накручивать себя, — твердо сказал он. — Сегодня Рождество, бал. Радоваться надо, а не придумывать глупости.
— Но…
Гарри сделал жест и остановил подругу.
— Или ты жалеешь, что согласилась пойти со мной?
Гарри произнес эти слова и испугался, что Гермиона ответит положительно. Под ложечкой засосало.
— Нет, нет, — уверила гриффиндорка, сама испугавшись, что из-за ее мимолетной грусти, Гарри на ум пришли такие мысли. — Я очень рада, что иду с тобой.
— Ну тогда улыбнись, Гермиона, — сказал он, в свою очередь улыбаясь. — Ну же.
Гарри очень осторожно дотронулся чуть согнутым пальцем до уголка алых губ, которые тотчас озарила улыбка. Гермиона, с трепещущей и волнующейся душой, обняла друга.
— И правда, чего это я? — прошептала она, чувствуя, как по телу разливается тепло. — В конце концов, поревнуют и перестанут.
Гарри усмехнулся и осторожно губами прикоснулся к пышным волосам Гермионы. Полной грудью он вдыхал неповторимый запах.
— Ну так что, пойдешь с нами? — спросил он, глядя в темные, искрящиеся глаза девушки.
— Да, только оденусь, — с улыбкой сказала Гермиона.
— Я подожду тебя здесь, — Гарри отпустил подругу, и она быстро скрылась в своей комнате.
***
Хогвартс освещало пламя тысячи свечей. В гостиной Гриффиндора было слишком шумно — почти все гриффиндорцы расположились в нижнем зале.
Гарри сидел в кресле возле окна и разглядывал на чистом небе звезды. Он уже долго ждал Гермиону. Какой образ она себе изберет? Гарри видел ее только в черной школьной мантии, да в простой повседневной одежде. И ему было интересно, какой Гермиона предстанет перед ним сейчас, в день праздника. Нельзя скрывать, он волновался. Думал о том, что, по сравнению с Гермионой, он будет смотреться как слон на льду. Ведь все девчонки усердно учились танцам, а юноши, кроме, пожалуй, Невилла, били баклуши и негодовали: перспектива танцевать нежный грациозный вальс под плавную музыку им не особо нравилась. Сейчас Гарри очень жалел, что не подошел к балу более серьезно. Он хотел выглядеть в глазах Гермионы наилучшим образом.
Кроме этого, Гарри мысленно проигрывал в голове свое объяснение Рону. Он не сомневался, что рыжеволосый волшебник взбеленится, когда узнает, что Гарри пойдет на бал с Гермионой. Ему давно казалось, что Рон, возможно, испытывает большее чувство, нежели дружба, к их общей подруге. Потому Гарри нужно было придумать весьма убедительную речь, чтобы друг на него не обиделся смертельно.
— Гарри, так ты с кем идешь?
Легок на помине. Рон вышел из спальни. Гарри оторвал взгляд от ночного неба и поглядел на друга. На нем была неказистая мантия, с кружевными манжетами и воротником. По унылой физиономии Уизли не трудно было угадать, что он вообще против этого праздника, — его не радовал и наряд, и спутница. Парвати Патил, подошедшая сзади к Рону, переминалась с ноги на ногу и скептическим и отчасти брезгливым взглядом оглядывала своего партнера. Она бы ни за что в жизни не пошла бы с этим увальнем — как за глаза называли его между собой Парвати и Лаванда — на бал… Но что делать, если, кроме Уизли, ее никто так и не пригласил? Не идти же одной.
— Через минут десять уже узнаешь, — Гарри натянул на лицо улыбку. В душе он чувствовал себя предателем, хотя умом-то понимал, что это не так: Рон не приглашал Гермиону, даже поругался с ней, оскорбил ее. Однако все равно он чувствовал себя неловко перед другом, а потому поспешил отвести взгляд.