Приняв ванную и заставив себя поесть, Тэхен ушел в свою комнату и обессилено рухнул на кровать. Он уснул еще до того, как его голова коснулась подушки. Но вместо безмятежного сна, парень видел ужасные картинки, связанные с возлюбленной и ее смертью. Но от дикой усталости, Ким даже не мог проснуться, чтобы отогнать от себя эти ужасы.
Ничего не подозревающие Чонгук и Юна прикрыли дверь в кухню, чтобы спокойно обсудить волнующие их вопросы:
— Ты мне так и не рассказал, что произошло с Чхэ? — кладя голову на плечо любимого, напомнила Юна.
Полгода назад, когда Чонгук сказал, что они планируют сделать, Ким решила больше не затрагивать эту тему, пока не поймет, что готова узнать всю подноготную парней. Она долго взвешивала все за и против, и все-таки решилась приоткрыть завесу тайны и шагнуть в этот далеко не добренький мир бантан. Возможно, к этому ее окончательно подтолкнула ситуация с подругой и твердым желанием отключить ее, Юне просто казалось, что больше ей терять нечего.
— Я уже думал, что ты забыла об этом, — целуя девушку в лоб, вздохнул Чон.
Юна пожала плечами и внимательно посмотрела на парня, ожидая ответа. Гук никак не решался начать рассказывать, все еще побаиваясь, что девушка возненавидит бантан, своего возлюбленного и брата. Ким видела это, и мягко поцеловав Кукки в губы, прошептала:
— Я все-равно буду любить вас, — ей не терпелось узнать все.
Чон вздохнул и рассказал, что они сделали. Оказалось, что Чхэ они продержали у Джуна на даче около месяца, постепенно увеличивая дозу героина. Когда девушка сама начала просить вколоть ей еще немного наркотика, парни поняли, что можно сдавать ее полиции. Конечно, не обошлось без знакомого генерала Намджуна. Бантаны дали ему немного денег и передали Чхэ, а уж знакомый сделал все остальное сам. Он просто привез девушку в участок, сказав, что подобрал ее на трассе, недалеко от города. Дело, заведенное по поводу нападения на Мину, закрыли — Юнги подсуетился, и к заявлению приложили видео нападения. Как и предполагал Джин, словам Чхэ, что парни подсадили ее на наркоту и убили Вона, никто из полицейских не поверил. В этом городе отношение к наркоманам хуже, чем к бродячим животным. А недавно, где-то в конце марта, генерал позвонил Джуну и сообщил, что Чхэ скончалась в камере от передоза.
Юна, в конце рассказа, тяжело вздохнула и отхлебнула чай. Она ничего не сказала и даже не посмотрела на Чонгука, мгновенно погружаясь в свои мысли. И парень, видя это, заметно забеспокоился.
— Малышка, — тихо позвал он.
— Все хорошо, — беря парня за руку, произнесла Юна.
Чонгук притянул Ким к себе и крепко обнял ее. Впервые ему стало страшно, что из-за своих действий, он может потерять девушку, которой очень дорожит. Но Юне было все равно, скольких человек они убили, скольких искалечили, она любила их любыми. К тому же, она знала, что ни брат, ни парень, ни бантаны, не тронут ее или Мину, скорее наоборот, они разорвут любого, кто попробует как-то обидеть девушек.
— Чонгук, я сейчас задохнусь, — прохрипела Ким, стараясь выбраться из хватки парня.
— Извини, — он спешно отпустил ее.
В комнате парня раздалась трель телефона. Тэхен кое-как открыл глаза и с трудом понял, чего от него хотят. Звонили родители Мины — Ким вздохнул и ответил на звонок. Разговор был долгим и очень тяжелым для них. Отключив звонок, парень встал с кровати, подошел к стене и с размаху ударил в нее кулаком, стараясь выплеснуть всю боль, копившуюся в его сердце. Ему просто хотелось выть оттого, что он переживал сейчас. Юна и Гук, слышавшие удар, поспешили в комнату Тэ. Когда они вошли, парень сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и с силой сжимал голову руками. Девушка села рядом с братом и крепко обняла его. Эта кроха была способна заставить Тэхена оттаять и почувствовать себя лучше, только в этот раз такой метод не сработал. Чонгук сел рядом с родными людьми и тяжело вздыхая спросил:
— Что произошло?
— Родители сказали, что если я не отключу Мину от аппаратов сегодня же, они сделают это сами, завтра утром, — сдерживая ярость, прошептал Ким.
Юна отстранилась от брата и ошарашенно посмотрела на него. На его лице читалось принятое решение и от этого становилось так горько и больно. Неужели он сдался так легко?
— Мы не можем так поступить!
Из глаз девушки градом катились слезы. Ее начинало трясти от этой новости, сердце пропускало удары, отказываясь верить в происходящее.
— Собирай всех. Мы должны попрощаться, прежде, чем отключить ее, — поднимаясь с пола и уходя на кухню, бросил Тэхен.
— Нет, ты не можешь! Она же жива! — у Юны началась истерика.
Она кричала, рыдала навзрыд, била кулаками по полу, ее ужасно трясло. Юна понимала, что это решение не брата, а родителей Мины, но легче от этого не становилось. Она ненавидела всех, из-за кого ее подруга страдала, ненавидела всех, из-за кого она умрет буквально через пару часов. Чонгук написал обо всем в общий чат, потом крепко обнял девушку и прижал ее к себе, покачивая из стороны в сторону, словно убаюкивая как маленького ребенка. Ему и самому было больно от этой новости, но перед Юной ему нужно было держаться стойко, не показывая своих настоящих эмоций, ведь он нужен ей сейчас больше, чем когда-либо. Тэхен, выпив сильное успокоительное, вернулся в свою комнату и присел рядом с близкими. Он поцеловал сестру в макушку и прошептал:
— Прости меня, малышка. Но мы не можем поступить по-другому.
Парню было сложно сдерживать дрожь голоса и слезы. Он понимал, что тяжелее всего будет Юне. У них с Миной была самая тесная и крепкая связь и, когда Ким потеряет ее, она потеряет и часть себя. Напоив сестру успокоительным, Тэхен достал из прикроватной тумбы маленькую коробочку. За пару дней до нападения, он купил красивое серебряное колечко, чтобы все видели, что Мина занята. Но поймать тот волшебный момент, чтобы подарить кольцо, Тэ не успел — на Мину напали. Теперь, другой возможности ему не представится.
Юна ушла в свою комнату, где переоделась в черное платье и накинула на голову черный шелковый платок. Этот день серым пятном останется в ее памяти надолго. Он, как нарывающая рана, будет напоминать об этой трагедии каждый день до конца жизни девушки. Юна, смотря в пустоту перед собой, спускалась на улицу и садилась в автомобиль. Она не видела и не слышала ничего, кроме своих мыслей. В голове не укладывалось, что она никогда больше не увидит Мину.
Когда троица приехала в больницу, все остальные были уже там. Они, облаченные в траур, стояли в коридоре около палаты Пак и ждали друзей. Хосок и Чимин не стесняясь, утирали слезы, сидя на диване и обнимая друг друга. Юнги смотрел в пустоту, невольно вспоминая тот день, когда погибла его сестра, с того дня он боялся пережить эти эмоции еще хотя бы раз и его страх сбылся. Джин и Намджун стояли, прислонившись к стене, и играли желваками, частично обвиняя себя в том, что на девушку напали, и она впала в кому. Если бы они были более внимательными и предусмотрели такое развитие событий, все бы сейчас было хорошо.
— Прощайтесь, а я поговорю с доктором, — произнес Тэхен, спешно покидая эту часть коридора.
Ему было сложно говорить с друзьями, сложно смотреть на возлюбленную, сложно говорить доктору, что согласен на отключение аппаратов. Он чувствовал свою вину, что не продолжает бороться и так легко опускает руки, принимая условия родителей. Он же мог перевести Мину в другую клинику, в крайнем случае, даже в другой город. Но Тэхен не попытался этого сделать, не попытался отвоевать еще хотя бы месяц ее существования. Он просто покорно собрал всех и приехал в клинику поставить крест на жизни молодой девушки.
Первыми вошли Джин и Джун. Они долго говорили Мине о том, что им будет ее не хватать, просили прощения, что не уберегли и что втянули ее в компанию и вечные разборки со студентами. Следом за ними вошли ЧимЧим и Хосок. Эти два эмоциональных парня и двух слов связать не могли из-за всхлипов и слез. Выгнав танцоров рыдать в коридор, Юнги присел на край кровати и нежно провел по руке девушки. Она так была похожа на его младшую сестру, и от этого на душе становилось еще отвратительнее. Мин просил присмотреть за его ангелочком в загробном мире, просил передать, как он ее любит и как ему ее не хватает. Смахнув одинокую, скупую мужскую слезу, парень мягко коснулся лба девушки губами и покинул палату — он просто не мог пересилить себя и посидеть рядом с Миной еще немного. Родители Пак так и не решились приехать сегодня, сказав, что попрощаются с дочерью на кладбище, во время похорон. Чонгук, Юна, Тэхен и доктор вошли в палату последними.
Ким подошел к девушке, надел ей на палец колечко, нежно поцеловал ее в губы и сквозь слезы прошептал:
— Прости меня, солнышко. Я люблю тебя, — проведя по волосам Мины, Тэхен вышел из палаты и медленно скатился по стене коридора.
Он не мог видеть ее в таком состоянии, не мог видеть, как ее сердце остановится после отключения аппаратов. Не мог видеть страдания своей любимой сестры. Все это было слишком тяжело переносить и наблюдать. Казалось, что все это один сплошной ужасный сон, который никак не может закончиться…
Юна глубоко вздохнула и, не сдерживая слез, присела на краешек кровати. Чонгук и доктор стояли около дверей, дожидаясь, когда девушка попрощается с подругой. Но Ким не спешила. За эти полгода она очень мало времени проводила с Пак, и она винила себя за это. Винила себя за ту слабость, что не смогла приходить к ней чаще, винила за то, что не могла видеть ее в таком состоянии. Юна взяла подругу за руку и прислонила ее к своей щеке.
— Ты мне нужна, — прошептала девушка. — Мне очень тяжело без тебя, слышишь?
Но ответа не последовало. Не отпуская руки подруги, Юна положила голову ей на живот и разрыдалась окончательно. Было больно. Девушка чувствовала, как ее душу вытаскивают из тела и, разрывая на куски, топчут ногами. Она чувствовала, как внутренние органы медленно сжимаются, чувствовала, как разрывается сердце.
— Ты не можешь умереть сейчас!
Ким кричала, кричала во весь голос, игнорируя присутствие других людей. Внутри расползался сплошной холод — девушка умирала вместе с близкой подругой. Сейчас, сжимая руку Мины и рыдая у нее на груди, Юна вспоминала все, что происходило с ними, каждый счастливый момент их жизни, каждую прогулку и вечерние посиделки. Она желала еще раз услышать голос подруги, поговорить с ней и услышать до боли любимый смех. Желала пройтись с ней по вечернему городу и обязательно зайти в любимый кафетерий на набережной, чтобы выпить кофе и понаблюдать за, скрывающимся за линией горизонта, солнцем. Ким хотела снова почувствовать то тепло, сестринскую любовь и заботу, которой ее окружала Мина, просто находясь рядом. Юна хотела попросить у нее прощения за все ссоры и недопонимания, что у них возникали и дать обещание, что такого больше никогда не произойдет…
— Ты не можешь, — переходя на шепот, молила девушка. — Почему? Вернись ко мне…
Чонгук видел страдания возлюбленной и не мог больше выносить этого. Им всем было тяжело и горько от этого, но больше всех досталось маленькой и хрупкой Юне. Гук подошел к девушке и силой поднял ее с койки, стараясь утащить в коридор. Он не хотел, чтобы малышка видела, как умирает ее подруга. Он не хотел, чтобы ей было еще больнее от увиденного. Но Юна неотрывно смотрела на подругу, стараясь даже не моргать. В это же время, доктор, подошел к аппаратам и поднес руку, чтобы отключить его.
— Нет, не смейте! — девушка вырвалась и оттолкнула доктора в сторону.
Она заметила легкое шевеление пальцев подруги. Еще немного и она придет в себя. Она услышала Юну, услышала ее мольбы!
— Юна! Идем, — хватая ее и поднимая, Чонгук стал утаскивать девушку в коридор, игнорируя ее истерику.
Юна кричала срывая голос. Она кричала так сильно и отчаянно, что все понимали, как ей больно сейчас. Тут же прибежали несколько врачей, чтобы вколоть ей успокоительное. Девушка брыкалась и выдергивала руки. Ким пришлось держать вчетвером. Только после этого докторам удалось ввести ледяную иглу под кожу. Юна чувствовала, как лекарство растекается по вене, чувствовала как по руке, тонкой струйкой сочится кровь и как сильно щиплет место укола. Только вот холод внутри не проходил, а только усиливался…
Тэхен сидел на полу и, обхватив голову руками, плакал. Юна продолжала истерически рыдать, на плече Чонгука. Хосок издавал непонятные звуки и обнимал Чимина с Юнги, боясь однажды испытать то же, что испытывают Ким. Джун, поддавшись эмоциям, писал текст новой песни. Джин метался от одного, к другому, стараясь поддержать и успокоить — просто ему так было легче пережить все это.
Все ждали, когда же выйдет доктор и скажет, что тело можно забирать. Только вот ни через пять, ни через пятнадцать минут врач не выходил. За это время на Юну наконец подействовало лекарство и она стала обмякать, становясь похожей на безвольную куклу. Остальные погрузились в гробовое молчание, не желая говорить что-либо. Из палаты донесся раздражающий писк, от которого все съежились, понимая, что все кончено.
Только вот, внезапно для всех, в коридор выглянул взволнованный доктор.
— Она пришла в себя, — произнес он и спешно вернулся в палату.
Юна вскочила на ноги. В ее глазах вспыхнула надежда и она, не теряя времени, подбежала к подруге. Уже возле кровати обессиленная девушка рухнула на пол и крепко стиснула руку подруги. Жива.
— Ребята, — прохрипела девушка. — Что случилось?
Бантан, не поверившие в слова доктора, вломились в палату и окружили койку подруги. Голова девушки нещадно болела, тело ломило от долгого нахождения в одной позе. Она помнила, как на нее напали, уже смутно помнила, как плакал Тэхен, пока ее везли в больницу. А дальше сплошная пустота и редкие, яркие отрывки счастливой жизни в окружении семьи.
— Мы… — Юна замялась, она не могла сказать подруге, что друзья буквально похоронили ее заживо.
— Родная, — Тэхен присел на кровать и поцеловал девушку в лоб. — Мы расскажем все потом, когда ты поправишься. Сейчас тебе нужен отдых.
Бантаны заметно повеселели и облегченно вздохнули. Хосок принялся верещать и обнимать всех, кто попадался ему под руку. Джин и Юнги уселись на диван, Чимин сполз на пол. Сил стоять на ногах не было, все они пережили сильнейший стресс.
Мина смотрела на них и счастливо улыбалась. Она была рада, что они рядом. Сейчас она начинала догадываться, что те голоса, принадлежали им и что вся та счастливая жизнь, всего лишь ее долгий сон. Девушка медленно осознавала, что была в коме, и, судя по пейзажу за окном, длительное время.
— А где родители? — Пак грустно осмотрела присутствующих.
Тэхен и Юна переглянулись, не зная, что ответить. Сказать ей, что ее собственные родители велели отключить аппараты, было жестоко, по отношению к чувствам девушки. Но доктор сделал все за них.
— Они просили отключить Вас от аппаратов и отказались приезжать. Тут только Ваши друзья, — ставя девушке капельницу, ответил мужчина.
Бантаны сурово посмотрели на доктора, брат и сестра стыдливо отвели глаза, а Мина грустно улыбнулась. Ее мама была ужасной эгоисткой, а папа — подкаблучником. Мина уже не удивлялась тому, что мать находилась рядом только в счастливые моменты, а всю тяжесть и боль, девушке приходилось переживать самой. Так получилось и сейчас…
— Юна, перестань плакать, — гладя девушку по голове, попросила Мина.
Ким кивнула, поцеловала подругу в щеку и отошла к диванчику, садясь Чонгуку на колени. Пак удивленно смотрела на то, как парень нежно обнял Юну, поцеловал ее в щеку и счастливо улыбнулся, смотря на нее.
— Вы вместе? — ошарашено спросила Пак.
Все кивнули и заулыбались. Чонгук сильнее прижал Юну к себе, самодовольно улыбаясь, ну, а Ким смущенно опустила глаза в пол.
— Всем шампанского за мой счет, — Мина рассмеялась, тут же охая и шипя от боли.
Бантаны улыбнулись и окончательно успокоились. Раз шутит — значит, скоро поправится и вернется к нормальной жизни. Мина же была рада видеть друзей, говорить с ними. Ей было плевать на то, что у нее все болит и каждое движение дается с трудом. Тэхен трепетно гладил руку девушки и мысленно говорил сестре спасибо за ее истерику, благодаря которой, у Мины появилось дополнительное время, чтобы очнуться. Все самое страшное теперь позади.
Юна оценив обстановку, встала, взяла Джина и Чонгука за руки и стала утягивать их в коридор. Юнги перевел взгляд на Ким, потом на Мину с Тэхеном, поднялся на ноги и пинками выгнал всех из палаты. Уже в коридоре, фотограф и журналистка, собственными телами преграждая бантанам вход в палату, разъяснили, что Ким и Пак нужно оставить одних на какое-то время и что остальные смогут зайти к ней завтра. Друзья недовольно промычали, но послушно попрощались с влюбленными и покинули госпиталь, оставляя все эмоции и рассказы на следующий день.