========== Глава 1 ==========
Яркий свет, отражаясь от гладких глыб льда, невыносимо слепил глаза. Липкий, скользкий страх окутывал тело, сковывал сердце, загоняя под кожу тонкие и холодные ледяные осколки. Бежать, скользя по гладкому и прозрачному полу, не оглядываясь, чувствовать Его за спиной, Его дыхание, Его тихие шаги…
Ты поворачиваешь за очередную ледовую скалу и понимаешь, что выхода нет. Перед тобой — стена прозрачного бесконечного льда. Упираешься в неё ладонями, тяжело дышишь и не смеешь обернуться назад. Ты знаешь, что Он уже за тобой. Вдруг чувствуешь крепкие объятия и, опустив взгляд, видишь на своём животе покрытые зеркальными чешуйками руки с длинными, иссиня-чёрными когтями. Губы касаются твоего заострённого ушка, и голос с лёгкой хрипотцой обжигает морозным воздухом: «Не бойся».
Иксион резко открыл глаза и увидел перед собой миловидное и испуганное лицо парня, обрамлённое волнами пшеничных волос. Его светло-карие глаза испуганно блестели. Иксион не сразу сообразил, где он. Руки непроизвольно потянулись к шее и наткнулись на металлический ошейник. Он протяжно простонал. Парень наклонился, положив маленькую тёплую ладонь ему на лоб.
― Всё хорошо? ― спросил он.
Эльф находился в заточении уже около недели, и сегодня этот парень впервые с ним заговорил. Утром и вечером он приносил еду, но ни разу не ответил на вопросы. Он приходил с подносом, ставил его на расстоянии длины цепи, которая была прикреплена к блокирующему магию ошейнику Иксиона, и сразу уходил, чтобы вернуться в следующий раз с новым подносом.
― Да…
Голос звучал непривычно хрипло и тихо. Парень тут же подал ему кубок с водой — Иксион осушил его одним махом. В голове стало проясняться, и эльф с интересом посмотрел на парня. Тот смущённо отвёл взгляд.
― Ты стонал во сне… И метался на кровати, ― проговорил парень, закусывая губу и нервно сминая край одежды.
— Как тебя зовут? — мягко улыбнулся Иксион, кончиками пальцев касаясь его щеки.
— Эйвис…
Подняв взгляд, парень попал в плен сапфировых глаз…
Иксион был снежным эльфом, которых, как считалось, невозможно поймать. Они были спокойны, горды и самолюбивы, обожали магические защитные артефакты и, как почти все магические расы, владели огромным магическим потенциалом. Если эти эльфы выбирались из своих горных земель, то исключительно ввиду острой необходимости, помпезно и в окружении охраны. В общем, нападать на них было себе дороже.
Общественный уклад снежных эльфов отличался строгой иерархией, сводом определённых правил, норм поведения и множеством других мелких и абсурдных вещей, которым они следовали всю свою бесконечно долгую жизнь.
Но на Иксиона стандарты жизни снежных эльфов не распространялись. Пусть он был наследным принцем — это не мешало ему ломать стереотипы, вводить соплеменников в недоумение и даже вызывать отвращение к своей персоне. Он отличался неспокойным характером, язвительностью, любвеобильностью и страстью к поиску приключений на пятую точку. Ещё у него была привычка делать всё с точностью до наоборот, что безумно раздражало венценосного папашу. Внешность у него тоже была нехарактерной: волосы, вместо белых или хотя бы серых, были светло-голубыми с синими прядями, а глаза — не светлыми, как у других, а тёмно-сапфировыми.
Иксиону было скучно среди эльфов, поэтому он часто выбирался в соседние земли демонов и весело проводил время в кабаках и прочих увеселительных и сомнительных заведениях. В одну из таких вылазок эльфа и поймали, устроив ловушку. Наверное, он тогда был слишком взбудоражен первой за два месяца удачной вылазкой. Выбираясь из тайного прохода, который находился под корнями векового дерева, Иксион даже не ощутил чужого присутствия. Ловушка из магического пламени и ментальная сетка, опутавшая разум, стали полной неожиданностью. Последним, что он видел перед тем, как потерять сознание, были жёлтые фосфоресцирующие глаза с вертикальным зрачком — глаза, явно принадлежащие демону…
Очнувшись, Иксион уже обнаружил себя в этой тёмной комнате с маленьким окошком почти под самым потолком. На шее был антимагический ошейник с трёхметровой цепью, вбитой в стену. Комната, на удивление, была не без удобств: простая кровать, стол, стул, старое кресло, умывальник ― всё предполагало нормальное, но скучное существование. Иксион не знал, зачем его здесь держат. Сначала пытался хоть до кого-нибудь докричаться, но толку не было, и вскоре ему это надоело. Потом этот парень принёс поднос с едой, но не принёс ясности, так как разговорчивостью не отличался.
И сейчас Иксион, соскучившийся по теплу, видел перед собой маленького и соблазнительного парня так близко…
Коснувшись длинными пальцами его щеки, он нежно её погладил. Горячий, живой, и сердечко испуганно бьётся в грудной клетке.
Иксион дёрнул парня и подмял под себя. Медовые глаза, обрамлённые пушистыми ресницами, испуганно распахнулись. Облизнувшись, эльф наклонился.
― Что ты…
Эйвису не дали договорить: его губы накрыли чужие — и холодные. Эльф сразу увлёк его морозным ментоловым прикосновением — и первый свой поцелуй парень подарил ему. Его руки непроизвольно легли на чужие плечи, и сам он уже прижался к эльфийскому телу. И не мог осмыслить, что происходит. Его пугал этот синеглазый эльф: пугал морозный холод, которым от него веяло; длинные необычные волосы, жившие своей жизнью, переплетавшиеся или, наоборот, отдельными прядями разлетавшиеся в разные стороны; сверкающие сапфировые глаза, которые, казалось, заглядывали в самую душу. Эйвис опасался подходить и всегда останавливался на расстоянии цепи, хотя эльф даже не пытался приблизиться.
А сейчас он сам прижимался к эльфу с неудержимым желанием.
Иксион оторвался от его губ и мягко улыбнулся.
― Мой медовый, ― провёл он рукой по телу Эйвиса, заставляя того выгнуться. Перед врождённой магией Иксиона, которую не блокировала никакая защита, невозможно было устоять, особенно — таким чистым и невинным.
― Ты меня поглотишь? ― выдохнул Эйвис, но тут же смутился из-за сказанного и отвернулся. Такие слова были не в его характере. Он же боялся чужих прикосновений…
Иксион улыбнулся, снова целуя его и помогая избавиться от одежды.
― Тебе понравится.
Лаская руками гладкое юношеское тело, Иксион впитывал тепло: давно уже он так не «питался». Это было ещё одно его отличие от других снежных эльфов: он был единственным таким эльфом — эльфом, которого постоянно преследовал голод. Сначала, когда он был маленький, ему достаточно было прижаться к тёплому телу. Но с каждом годом голод сильнее и сильнее терзал его… И одними прикосновениями он уже не мог насытиться. Он чувствовал себя инкубом, только питался не возбуждением, а тем, что заставлял сердца биться чаще, сильнее разгонять кровь по венам, дарить тепло. Ему нравилось чувствовать, как под его холодными руками плавились разгорячённые тела, как они отдавались и желали большего.
Вот и сейчас под ним был дрожащий парень — такой горячий, чувственный и откровенный в своих желаниях. Иксион отдался своему голоду, спуская тормоза: припал губами к шее Эйвиса, оставил красные отметины на нежной коже. Всё стало неважно — только горячее тело и рваные движения. Но при этом Иксион оставался аккуратным и осторожным: он не хотел испортить парню его первый раз. Пусть он останется в его памяти красочным, наполненным морозной любовью и холодными, но страстными поцелуями.
Когда Иксион очнулся после этого безумия, Эйвис спал рядом, доверчиво прижимаясь. Они оба были оплетены длинными эльфийскими живыми волосами, которые нежно поглаживали обнажённое тело парня. Иксион довольно облизнулся: голод ещё не был до конца удовлетворён. Он уже потянулся к Эйвису, когда его отвлёк скрип открывающейся двери, и, взглянув туда, он увидел знакомые и полные ненависти светящиеся жёлтые глаза с вертикальным зрачком.
Резко оттолкнув парня, Иксион тут же увернулся от прыгнувшего на него желтоглазого, перетекающего в боевую форму. Он не ошибся — это демон. Красивый демон. Он усмехнулся, окидывая взглядом рельефное тело с хорошо очерченными мышцами, большие кожистые красные крылья и милый длинный хвост с пушистой жёлтой кисточкой.
Залюбовавшись, он чуть не пропустил удар. Отскочил, наткнулся на перепуганного Эйвиса, уже собрался его обогнуть, как его резко дёрнуло назад: это была цепь, про которую он благополучно забыл. Демон, развернувшись, впечатал его в стену, и Иксион почувствовал тупую боль в затылке, острые когти на шее и увидел перед собой жёлтые, полные злобы глаза. И отметил наличие причудливых витиеватых красных рун на правильном лице: ничего хорошего они не сулили, поскольку говорили о высоком магическом уровне демона. Да и длинные прямые жёлтые рога не радовали: быть разодранным взбешённым демоном никто не хочет.
― Деймос, не надо… ― вцепился в руку демона Эйвис, на что первый не обратил особого внимания, отбросив от себя парня, как назойливую букашку. Вот нужно было додуматься и лезть под руку взбешённого демона. Иксион усмехнулся — на что получил удар по лицу.
― Знаешь, что у снежных эльфов новый наследник? ― голос демона звучал глухо и походил на рычание.
― Это вполне ожидаемо. Ты отцу сделал подарок: ему даже не пришлось ждать моего совершеннолетия, чтобы избавиться от проблемы в виде моей персоны, ― хмыкнул Иксион и пожал плечами: в отличие от него, его младший брат был «характерным» снежным.
― Что ты такого сделал, что от тебя хотели избавиться? Ведь у эльфов род и правила превыше всего, и они не могли просто так отказаться от всего этого, ― оскалился демон, обнажив ряд острых белых зубов с удлинёнными клыками.
― Ну… Если бы я не был немного бракованным и не изнасиловал младшего сына главного советника, может быть, они так бы и не обрадовались моему похищению.
Иксион хищно усмехнулся, вспоминая того парня, молодого холодного красавчика, который не поддавался его магии, и его крик с просьбами остановиться. Обычно он не доходил до грубого изнасилования, но, когда за тобой постоянно следят и не дают выбраться из родового замка, на третий месяц от голода можно уже не только на стену лезть, а и трахнуть чопорного снежного эльфа. Как говорится, тот оказался не в то время не в том месте. Иксион случайно налетел на красавчика, когда убегал в очередной раз от учителя фехтования. И то, как этот эльф начал отряхиваться, будто дотронулся до заразы, окончательно вывело из себя… Иксион долго насиловал его, оставляя засосы и следы от зубов, и с упоением утолял жажду тепла, когда разгорячённый, с разметавшимися волосами, сын советника невольно ему подмахивал, наконец поддавшись его магии. А потом отец вломился в его комнату без стука, в очередной раз желая его отчитать, и застал эту интересную картину — сына советника, привязанного к изголовью кровати с широко расставленными ногами, а над ним — своего сына. Сопровождалась картина похабными стонами. Отец не очень ей обрадовался, а если точнее — пришёл в бешенство. Правда, дело быстро замяли, сына советника женили и отправили в провинцию.
― Так, значит, теперь можно трахать моих подопечных? ― зло спросил демон. Резко ударив под дых Иксиона, он швырнул его на пол, наступая ему на живот. ― Мне теперь ничего не мешает тебя убить. Выгоды теперь от тебя никакой.
С довольным видом демон облизал длинным раздвоенным языком губы. Иксион нахмурился: противник явно замышлял не просто убийство, а какую-то забаву с фееричным и летальным исходом. Это перспектива совсем не радовала. Всегда полагавшийся только на магию, сейчас Иксион пожалел, что не уделял должного внимания физическим нагрузкам.
И потому обратился к единственному выходу из этой ситуации, хотя и демон был не в его вкусе, и сам Иксион никогда не пользовался своей силой в таких обстоятельствах. Он обвил руками ногу соперника, на что получил удивлённый взгляд, и стал поглощать тепло, пока не почувствовал его сердце: такое горячее — чистый вкусный огонь. Проснулся голод, и Иксион захотел поглотить этот огонь без остатка. Демон, усмирив свой гнев, понял, что что-то не так, и резко отскочил.
Иксион медленно поднялся. Он изменился: черты лица стали резче, волосы, раньше спадающие мягкими волнами, превратились в тонкие острые иглы. Температура воздуха в комнате резко упала на несколько градусов. Деймос хмуро посмотрел на антимагический ошейник, который покрылся инеем, трещинами и вскоре раскололся. Дело принимало паршивый оборот.
Деймоса прижали к стене. Эльф разодрал на его груди жилетку, положил свою ладонь напротив его сердца, и грудь сразу сковало, как будто тысячи маленьких острых иголочек вонзились в сердце: Иксион пил обжигающую энергию демона.
Перед Деймосом уже был не эльф, а кто-то другой — с животными инстинктами. Тело изменилось до неузнаваемости и очень походило на боевую форму демона, только демоны не покрываются чешуёй и не вырастают до такой степени — в основном трансформация затрагивает мышечную массу. Раньше Деймос и эльф были примерно одного роста, а сейчас второй возвышался почти на полторы головы. Деймос обратил внимание на изменившееся строение эльфа: вытянутая морда, блестящие чешуйки, ряд тёмно-синих рогов… Это был оборотень — не полностью трансформировавшийся…
Оборотень и эльф — два несочетаемых понятия, если только эльф не оказывается не совсем эльфом. Деймос хмуро посмотрел на существо перед собой, которое времени зря не теряло: прижало его к стене и с вожделением на него смотрело, свободной рукой, точнее — когтистой лапой тиская его бедро. Деймоса передёрнуло. Он и так не находил радости в однополых отношениях, а тут ещё какая-то зоофилия.
И он призвал свою стихию: магический красно-жёлтый огонь в тот же миг окружил их. Оборотень хрипло зарычал, отскочил, тоже окружил себя своей стихией — стихией льда и перешёл на новый уровень трансформации ― стал высвобождать крылья. Серебряные крылья были в разы больше демонических, оборотень расправил их, заполнив почти всю комнату. Деймос заметил краем глаза, как Эйвис выскочил из комнаты. Умный мальчик. Оборотень взмахнул своими «крылышками» — и в комнате поднялась метель со снегом и осколками льда. Деймос увеличил силу своего огня — и тот окрасился в белый цвет. Комната оказалась слишком мала для встречных стихий: вихри огня и льда с хлопком смешивались и растворялись, превращаясь в светлый пар.
В конце концов Деймосу надоел это спектакль. Резко подпрыгнув и оттолкнувшись ногами от стены, он налетел на оборотня, повалил его на пол и стал бить по лицу. Тот пытался выбраться, рыча и барахтаясь, и длинными когтями рвал кожу. Деймос не обращал на это внимания, мерно нанося удары и чувствуя кровь на своих руках и на лице, и хищно улыбался. Наконец он почувствовал, что оборотень уже не сопротивляется, а услышав всхлип, понял, что тот принял прежний вид, и отпустил его.
Везде была кровь и запах гари. Деймос поднялся и огляделся: комната была полностью разрушена, от мебели ничего не осталось, везде была сажа, лужи воды и куски ледовых глыб. Он со вздохом посмотрел на противника. Тот уже сел, спрятав лицо в волосах.
― Эй, ты живой? ― сел на корточки перед ним Деймос, убирая волосы с его лица.
― Нельзя было полегче? ― посмотрели на него глаза сапфирового цвета. На белой коже лица виднелись только несколько синяков и кровь у губы, но и те стремительно исчезали. Деймос был уверен, что он, как минимум, сломал эльфу нос. Поразительная регенерация. У него тоже была хорошая, но раны по бокам только затянулись, и, чтобы они исчезли окончательно, понадобится ещё полдня.
― Прости, ― Деймос не знал, за что извинялся, но понял одну вещь, которую тут же озвучил: ― Ты не совсем эльф.
― Я заметил, ― хрипло усмехнулся Иксион: внутренние органы регенерировали медленней. Он поднялся и потянулся. ― Чтобы заслужить прощение, тебе придётся позволить мне помыться. И я голоден, только тебя не буду, ты не в моем вкусе и вызываешь у меня противоречивое состояние, ― хохотнув, эльф продолжил: ― Сначала ванная, потом кровать и Эйвис.
― Знаешь, это наглость, ― заметил Деймос и хмуро посмотрел на эльфа, на что тот, ехидно усмехнувшись, хлопнул его по плечу и спокойно направился к выходу. Деймос остался в недоумении. И задался вопросом, что делать с этим неправильным эльфом, потому что обратно его уже не вернуть. Ещё он понял, что выкрасть наследного принца снежных эльфов было глупо, более того, это была фатальная ошибка.