Деймос покосился на Иксиона, в который раз убеждаясь, что тот сумасшедший. Ему не нравилась ситуация: они слишком легко попали в замок, сейчас стояли в нише у стены, и на них никто не обращал внимания. Интуиция так и вопила об опасности.
Близился рассвет. Зал понемногу пустел. Вампиры были ночными существами, любящими днём поспать, а ночью выйти на охоту. Они не боялись солнца, но их глаза не предназначались для солнечного света: в светлое время суток вампирское зрение резко падало, хотя и тогда вампир был опасен. Они имели отменные обоняние и слух, а скорость, сила, регенерация и живучесть делали их особенно опасными. Убить вампира можно было одним способом: проткнуть сердце или отделить голову от туловища, в противном случае срабатывала регенерация. Вампирам не требовалось пить кровь часто и в больших количествах: они могли восполнять резерв раз в пару лет. Исключением были случаи, когда вампир при каких-либо обстоятельствах терял энергический запас и часто пользовался магией, — тогда ему срочно требовалась пища. В такие моменты он переставал себя контролировать и бросался на первое разумное существо, в котором текла кровь.
Вдруг в зале резко воцарилась тишина. Иксион обвёл всех удивлённым взглядом: лица присутствующих были обращены в сторону трона, а сам Владыка стоял и спокойно смотрел перед собой. Потом он заговорил. Его голос был не звонким или глухим, а полным, обволакивающим, тихим и в тоже время властным. Странно было, что такое почти детское тело Владыки может рождать такой голос. Иксион заворожённо смотрел, как Витегро неспешно говорит, растягивая слова, и как движутся его губы, а лицо при этом остаётся бесстрастным. Замолчав, Владыка развернулся и исчез за расположенной за троном дверью. За ним последовал и дроу. Тут Иксион с ужасом понял, что так заслушался чарующим певучим голосом, что не понял ни единого слова из сказанного. Посмотрел на Деймоса — тот тоже выглядел ошарашенным. Иксион нахмурился: произошедшее ему не нравилось.
Подав Деймосу знак, чтобы тот ждал его здесь, Иксион двинулся к трону. На него никто не обращал внимания. Так же беспрепятственно он вышел следом за Владыкой. За дверью оказался тёмный мрачный коридор. Он двинулся дальше. Было слишком тихо, и интуиция истерично вопила, заставляя Иксиона нервно кусать губы и озираться.
Но влажная тряпка на лице всё равно стала неожиданностью. Иксион потерял сознание.
Сознание медленно возвращалось. Он лежал в неудобной позе и, попытавшись выпрямиться, понял, что связан и нечто блокирует магию. С трудом открыв глаза, он тут же снова зажмурился: в комнате было неожиданно светло. Открыв глаза во второй раз, Иксион увидел маленькую босую ножку и удивлённо на неё уставился, с трудом соображая, что произошло и как он тут оказался.
Подняв взгляд, он вознамерился узнать, чья же эта очаровательная ножка, и полученное знание его не порадовало: он наткнулся на взгляд потухших красных глаз Владыки. Тот сидел на кровати в одной рубашке, поджав ногу под себя, и в упор смотрел на пленённого эльфа. Иксион заскользил взглядом по фигуре вампира. Вид был эротичный. Хрупкое аккуратное тело в одной лёгкой шёлковой чёрной рубашке, еле прикрывающей бёдра и оттеняющей без того белую кожу. Иксион облизнулся — теперь его не пугали глаза Владыки: они были такими, какие должны быть у красивой куколки, — безжизненно красивыми. Вампир заговорил, его голос снова овладел Иксионом, и он глупо уставился на Владыку, не понимая ни слова из сказанного.
— Хозяин, он не привык к вашему голосу.
Иксион вздрогнул, обернулся и увидел дроу. Тот стоял прямо позади него и смотрел только на вампира. Иксион закусил губу. Он не любил, когда его игнорируют.
— Вы прекрасны, — подался вперёд Иксион и припал к маленькой ножке Витегро, посылая импульс своей врождённой магии ему в сердце. И — о чудо! — оно откликнулось, как сердце обычного живого существа. Конечно, оно было медленным — но таким жарким и приятным. А ведь считается, что вампиры — ходячие трупы. Иксион улыбнулся и посмотрел вверх. Лицо Витегро оставалось бесстрастным, но Иксион знал, что это только видимость. Он чувствовал, как внутри Владыки разгорается пожар. И была ещё одна приятная новость: несмотря на многотысячелетний возраст, Витегро был невинен. А Иксион любил девственников.
Приподнявшись, он поцеловал очаровательную острую коленку. Кожа вампира была гладкой и прохладной. Иксиону не препятствовали и не поощряли его, и ему было неудобно, потому что он всё ещё был связан по рукам и ногам. Прижавшись щекой к ноге вампира, Иксион посмотрел ему в глаза, отправляя более сильный магический импульс. Витегро заворожённо, не моргая, на него смотрел, а потом как-то неуверенно погладил по волосам. И открыл замки на путах.
Иксион, освободившись, улыбнулся и положил ладони на бёдра вампира. Потом, резко толкнув, опрокинул его на кровать и подмял под себя. Витегро не сопротивлялся — раскинувшись на кровати, он с интересом смотрел на нависшего над ним эльфа. Иксион, обласкав бока вампира, поднял руки к его талии, задрал рубашку. Под рубашкой ничего не было. Скользнув взглядом вниз, Иксион облизнулся: пах Витегро был безволосым, с аккуратным маленьким возбуждённым членом. Он провёл пальцем по плоскому животику — Владыка задрожал и, уже не скрывая своего возбуждения, приобнял руками шею эльфа. Иксион улыбнулся, обхватил рукой член вампира, и тот, тихо ахнув, выгнул спину.
Неожиданно Иксиона схватили за волосы, и на шее почувствовался холод металла.
— Ты слишком увлёкся, эльф.
Хриплый голос дроу только сильнее раззадорил Иксиона. Он облизал сухие губы, посмотрел в горящие ненавистью малиновые глаза. Вот и защитник невинности Владыки. Иксион отправил магический импульс в дроу, но наткнулся на глухую стену и нахмурился, разочаровавшись. И тут вмешался Владыка, залепив пощёчину дроу — не столько сильную, сколько обидную.
— Знай своё место, Лириэль.
Отведя клинок от его шеи, вампир потянул Иксиона обратно на кровать. Тот, обхватив руками хрупкую фигуру, прижал её к себе, глядя на дроу. Дроу злобно смотрел в ответ, сжав губы в тонкую линию. Иксион усмехнулся: это возбуждало — пока вампиру не вздумалось вцепиться в его шею зубами.
Тело Владыки изгибалось и плавилось под умелыми ласками и поцелуями Иксиона. Тот безошибочно находил все чувственные точки, заставляя вампира тихо постанывать и прижиматься теснее. Сейчас Витегро был обычным вампиром, и в нём не чувствовалось той власти и силы, которыми он фонил в зале, — нежный, так наивно отдающийся в любвеобильные ручки эльфа мальчик. Иксион глупо хихикнул, раздвигая ножки Владыки. Спустившись, он поцеловал животик и пальчиками нашёл заветную, ещё невинную дырочку…
— Хочу…
Владыка со светящимся голодными глазами неожиданно с силой схватил Иксиона за плечо и рванул его на себя, намереваясь высосать всю кровь. Почувствовав зубы на своей шее, Иксион зажмурился в ожидании боли. Мелькнула мысль, что это и есть причина девственности Витегро: никто не доживал до конца.
— Ай! — вскрикнул вампир и оттолкнул от себя эльфа.
Иксион удивлённо открыл глаза. Пол-лица вампира — в изморози. Иксион поднёс руку к своей шее: она тоже была покрыта коркой льда, но лёд не чувствовался. Иксион усмехнулся: его сила увеличивается.
— Лириэль, помоги своему хозяину, — ехидно посмотрел он в сторону замершего дроу. Тот не заставил себя ждать и, обойдя кровать, опустился на постели на колени, нежно привлёк Витегро, положил свою руку ему на лицо, растапливая лёд. Когда лёд растаял, дроу ласково погладил вампира по щеке, но тот зашипел и снова залепил ему пощёчину. Лириэль опустил голову, чёлка упала ему на глаза, и он резко встал. Но Иксион схватил его за руку, не позволяя отойти.
— Стой, ты нам пригодишься.
— Зачем нам эта собака? — гневно прошипел вампир.
— Увидишь.
Иксион, плавно приподнявшись, встал за спиной дроу и, обвив того руками, принялся расстёгивать пуговицы на его костюме. Но Лириэль, вывернувшись, отступил в сторону и замер. Иксион выгнул бровь, красноречиво посмотрел на Витегро, и тот, поняв, зло прошипел Лириэлю:
— Не подчиняешься?
Дроу вздрогнул, подошёл к эльфу и принялся сам снимать свой костюм. Иксион огорчился: он это делал совсем не эротично. Чёткие движения, злые малиновые глаза и поджатые губы. Иксион обвил руками талию дроу, прижался и положил руки на его зад. Дроу замер. Иксион обхватил губами острое ушко, пососал его, отпустил. Дроу застыл как истукан и перестал подавать признаки жизни. Тогда Иксион заговорил, так тихо, чтобы вампир не услышал:
— Ты же хочешь Его, да? Хочешь быть у него первым? Хочешь ласкать Его детское тело, целовать Его губы и хочешь, чтобы Он сам отдавался тебе и просил ещё?
Дыхание у дроу чуть замерло.
— Могу это устроить. Но тебе придётся заплатить столько же. Ты понимаешь, о чём я? — нежно погладил его ягодицы Иксион.
— Как ты это хочешь устроить? Понимаешь же, что всех своих неудавшихся любовников он осушил?
Лириэль явно заинтересовался, и Иксион похвалился себя за догадливость. Не просто так Владыку называют «неприкосновенный». Сначала Иксиону показалось, что дроу-охранник и устраняет всех, но в действительности всё было иначе: Владыка в возбуждённом состоянии просто переставал контролировать свою жажду и убивал. Иксион вздохнул. Он надеялся, что всё удастся и вампир не осушит дроу до того, как он его трахнет.
С кровати раздалось шипение:
— О чём это вы там шепчетесь?
— Мы решаем, кто первый тебя трахнет, — усмехнулся Иксион и опустился рядом с вампиром на кровать.
— Что?! Я даже прикоснуться к себе не позволю этой собаке!
Лириэль, чуть вздрогнув, опустил голову. Он давно уже был влюблён в этого вампира. Но Витегро не обращал на него внимания и обходился с ним, как с ненужным скотом. Кто бы мог подумать, что он, второй сын Императора, дроу, прозванный Бессердечным, влюбится как мальчишка во Владыку вампиров и ради него станет изгоем, покинет свой род. Хоть Лириэль не был наследником, но отец им гордился, потому что он был идеален во всём — во владении всеми видами оружия, магией, он был отличным полководцем, — всё, за что он брался, выходило безупречно. У него было много любовников, но никому он не отдавал предпочтения. Он одинаково любил женщин и мужчин, но терпеть не мог потасовки из-за него. Любовники это знали, поэтому решали свои споры и вопросы, кто сегодня попадёт в спальню к Бессердечному, по-тихому.
Всё изменилось, когда к ним приехала делегация вампиров с самим Владыкой. Сначала Лириэль не обратил внимания на Витегро. Но ночью, выставив из комнаты фрейлину Императрицы (сегодня была её очередь), решил прогуляться и тогда увидел обнажённого вампира, купающегося в пруду. Очарованный его гибким детским телом, поблёскивающим от воды в свете луны, он в первый раз сам подошёл и предложил провести с ним ночь. Тогда он был самоуверенным юнцом, из-за чего и получил насмешливый отказ. После той ночи Лириэль пытался завоевать расположение Владыки вампиров, но тот лишь смеялся над ним. Перед отъездом вампир спросил, бросит ли дроу свой род ради него. Сначала Лириэль был в шоке. Уйти из рода — значит опозориться, заклеймить себя отступником, лишить себя возможности вернуться. Но любовь его была сильнее, и в конце концов он ушёл за Владыкой. Однако тот лишь осмеял его. Но возвращаться уже было поздно, и Лириэль остался с вампиром. Витегро всегда держал его рядом с собой, давая самые безумные и грязные задания, которые тот с успехом выполнял. Так продолжалась их жизнь. Витегро вообще перестал во что-либо ставить Лириэля. А тот смирился со своей участью, иногда радуясь очередному несостоявшемуся и осушённому любовнику вампира.
И вот сейчас этот наглый беловолосый эльф предлагает возможность обнять Витегро, растравив свои сердечные раны. Лириэль поджал губы: он ненавидел себя за то, что до сих пор любит этого отвратительного вампира и что не может избавиться от своих чувств. И смирился. Пусть даже ничего не получится и вампир его осушит, он будет рад, потому что устал так жить.
— Придётся позволить, так как я буду первым, — грустно улыбнувшись, Лириэль приблизился к кровати.
— Я тебя убью!
— Не надо никого убивать, — засмеялся Иксион и положил ладонь на пах вампира, прямо туда направляя свою магию. Витегро, застонав, выгнулся, непроизвольно разводя в стороны ноги, чем сразу и воспользовался Лириэль, устроившись между ними. Эльф тут же всучил ему флакончик с маслом и впился в губы Владыки. Лириэль подхватил Витегро под колени, закинул его ноги себе на плечи и полфлакона пролил на промежность, а потом, не теряя времени, ввёл сразу два пальца в его анус.
Вампир простонал в губы эльфа. Он был слишком возбуждён, тело его не слушалось и тут же подалось навстречу пальцам. Витегро ненавидел этого дроу, слепо подчиняющегося приказам. Где-то на задворках сознания мелькала мысль, что тут не обошлось без магии. Если дроу его предал, он его убьёт.
Ещё Витегро понял, чего пытается добиться этот снежный эльф. Всем известно, что вампир может пить кровь только того, кто ему хоть немного нравится; в противном случае она будет отвратительно горькой и невкусной. Он оттолкнул от себя эльфа и, подтянувшись, обнял дроу. Нужно посмотреть, что из этого выйдет.
— Прекрати нежничать и трахни меня уже.
От таких слов дроу опешил и удивлённо посмотрел на Витегро. Тот дрожал от возбуждения и нетерпения. Наконец он избавится от постоянного вожделения и лишится девственности.
Лириэль подхватил Владыку под бёдра и резко насадил его на свой орган. Витегро, вскрикнув, выгнулся под ним и вцепился в его плечо. Кровь, как он и предполагал, оказалась горькой, и он тут же разжал зубы.
— О да… — счастливо простонал он, наконец-то чувствуя заполненность, которой он так хотел. Вздрагивая под резкими движениями дроу, он чуть не плакал: спустя тысячелетия он наконец познал единение тел.
Лириэль вымещал свою неудовлетворённость, действуя грубо и с намерением причинить боль. Но Витегро это только нравилось: он стонал в голос и ласкал своё тело руками, раззадоривая Лириэля ещё больше. Конец пришёл слишком быстро: вампир, так не коснувшись своего члена руками, выгнулся и излился на свой живот, сжав внутри себя член Лириэля. От этого ощущения тот кончил, полностью заполняя Витегро собой и глядя на его счастливое лицо.
— Я, конечно, всё понимаю, но вы как-то забыли про меня, — раздался насмешливый голос Иксиона.
— Прости, — Витегро развернулся и впился в губы эльфа, потом спустился, покрывая поцелуями его торс, пока не вобрал в рот его член. Иронично наблюдая за происходящим, Иксион погладил его по голове.
— Только не кусайся, мне это место очень дорого.
Гортанно посмеявшись от этих слов, вампир вызвал дрожь во всём теле Иксиона. Иксион перевёл взгляд на Лириэля и поманил его пальчиком. Дроу подался к нему, и Иксион ему на ухо зашептал:
— Ты мне должен. Как останемся вдвоём, отработаешь.
Смачно шлёпнув Лириэля по заднице, он обвил его руками и громче поговорил:
— А сейчас нам надо удовлетворить нашего неприкосновенного Владыку после его долго воздержания.
Лириэль усмехнулся, посмотрев на оттопыренный зад вампира, которым тот соблазнительно вертел, не смущаясь, что из его дырочки вытекает сперма. Дроу был благодарен эльфу: ведь через постель легче будет добиться расположения Витегро. Хотя Лириэля напрягло то, что, когда вампир кончил, произошёл магический разрыв, сломавший блок. Было интересно, кто и зачем поставил блок, и нельзя было допустить, чтобы Витегро узнал, что теперь спокойно может заниматься любовью с кем угодно.
Витегро после секс-марафона уснул дневным сном. И теперь Иксион с наглой ухмылкой смотрел в малиновые глаза Лириэля. Потом подался, накрывая его рот своим. Тот не сопротивлялся, впрочем, и не поощрял. Чуть прикрыв свои невероятные малиновые глаза пушистыми белыми ресницами, он расслабленно лежал под Иксионом, который лениво ласкал длинными пальчиками его тело, не предпринимая решительных действий.
— Ты, как всегда, развлекаешься, — от раздавшегося рядом голоса эльфы вздрогнули. В следующее мгновение Лириэль подскочил, а на Иксиона накинули цепочку с кулоном — и всё засверкало блестящей пылью, а Лириэль, вздохнув, упал как подкошенный. Иксион тут же нащупал пульс и убедился, что дроу жив и просто спит. Потом удивлённо покосился на Деймоса: