— В полном, — под нос себе произносит последняя, чуть приоткрыв глаза. Но спиной чувствует пристальный взгляд своего брата, и, к небольшому удивлению самой девушки, Питера.
— Нам с тобой стоит ещё часок-другой передохнуть, — в подтверждение её мыслей говорит ди Анджело. — Здесь не так далеко до одного из вокзалов, оттуда как раз идут электрички во все стороны.
— Мы же даже не знаем, куда надо ехать. Они не дали нам ничего толкового, — говорит на это Перси, потирая руки.
— Так найдите. Ей всё равно надо отдохнуть после первого скачка, — Нико привычно закатывает глаза, чувствуя лёгкое помутнение сознания. Питер поправляет очки, садясь. Зрение нормализируется, поэтому он встаёт.
— Я скоро вернусь, — кидает, идя в другую сторону ото всех.
— Эй! — кричит ему вдогонку Тэд. — Ты куда? — но ответа сын Аполлона так и не получает. На это Дин хмыкает, усмехнувшись.
***
Мальчик лет одиннадцати с длинными черными волосами шел по улице и вздрагивал, когда в небе в очередной раз громыхнуло. Мокрые волосы прилипли к лицу, а капли дождя сильно били в спину, укрытую только футболкой.
Холодно. Мокро.
Он улыбнулся, когда увидел свет окон неподалёку. Выпрямился и побежал туда.
Всё равно где, везде лучше, чем в детдоме.
Улыбка исчезла, когда мальчик уже стоял в паре метров от двери. На её место пришел страх.
Вдруг тот, кто находится там, за дверью, выдаст его. Его опять вернут в детдом и вновь ему с трудом удастся выбраться из этого ада. Он не перестанет оттуда сбегать.
Черноволосый, переборов страх, медленным шагом подошел к двери и тихо постучал. Через несколько секунд дверь открылась.
***
Питеру было плевать. Ему было предельно всё равно, куда идти — его вело врождённое чутьё, что каждый день не давало покоя.
У них нету никаких улик, никаких подсказок. Они не знают, где искать Яблоко; не знают, каким образом все пятеро смогут сойтись характерами даже при постоянных едких комментариях Лео.
Сквозь стёкла очков всё кажется намного чётче, ярче. За ними проще видеть враньё и неидеальность. Хоть это всё — сплошные шаблонные фразы, но порой намного проще поверить в такое, нежели в реальность.
Питеру неприятно осознавать, что его отец — одна из тех главных задниц богов, что сидят сверху, на небе. Что именно этот человек посмел спуститься и пообщаться с его матерью как с одной из других многочисленных и заделать ей ребёнка.
Стивенс видит в Гермесе лишь бога, далеко не отца. Для него он — одна лишь пачка генов, пусть и божественных. И то, парень больше всего склоняется к тому, что все его дефекты здоровья — лишь результат неудачного смешения генов бога и земной девушки Лоры Стивенс, уроженки пригорода Нью-Хейвена.
Серо-голубые глаза останавливаются на колыхающейся в такт ветру листве деревьев. Волосы на голове также легко поддаются дуновению стихии, что заставляет руки ниже локтей покрыться мурашками.
Ничего не предвещает беды. Питер медленно закрывает глаза, сжимая губы.
Ничего. Просто не чувствовать ничего и утихомирить ураган в душе.
— Ты ждёшь кого-то? — слышит голос рядом с собой сын Гермеса, резко распахивая глаза. Он рывком поворачивается в нужную сторону, замечая в паре метров от себя мужчину возрастом лет под тридцать.
— Кто вы? — резко спрашивает, моргая. Хмуро осматривает молодого человека, что одет в песочный костюм с галстуком цвета слоновой кости. Волосы аккуратно уложены, тень от них падает на лоб. Прямые черты лица, серые глаза с вкраплениями лёгкого полупрозрачного голубого.
— Она была права, у тебя мои глаза, — хмыкает незнакомец, продолжая смотреть вдаль на озеро Мичиган, что сейчас спокойно.
— Твои глаза? — оробело шепчет Питер, вновь моргая. — Нет же, не можешь же ты быть…
— Гермесом? Или твоим отцом? Я являюсь обоими одновременно, каким бы удивительным это не казалось, — продолжает Гермес, дружелюбно поворачиваясь к подростку. Тот застывает на месте, ошеломлённо глядя на бога.
— Отцом, значит, — нервно смеётся Стивенс, качая головой. — Отцом, который в принципе ни разу не показался своему сыну за семнадцать лет его жизни, — Питер чувствует тихую, мнимую злость, что постепенно начинает раздирать его на куски внутри.
— У меня много детей, ты же знаешь… — вздыхает бог воровства. Но Питер теперь уже намного громче говорит:
— Это не повод оставлять их самих! Ты мог бы хотя бы прийти хоть один раз, один несчастный раз, чтобы показать, что вот он я, Гермес, твой отец, а также сволочь, которая бросила твою мать, что искренне любила его! — Стивенс проводит рукой по вспотевшему лбу, смахнув капли пота.
— Твоя злость обоснована, Питер. За все претензий в мой адрес я тебя, конечно же, не виню. Но искренне советую на несколько минут умерить свою злобу на меня, так как есть кое-что намного важнее этого, — мужчина поднимает на него глаза, внимательно глядя. — Я удивлён, а скорее, напуган, что именно ты, что именно мой сын каким-то образом попал в пророчество, — качает головой, проводя ладонью по волосам.
Стивенс смотрит. Он терпит, сжимая кулаки, но упорно сдерживает всю ту злость, что накопилась за бесконечные тихие вечера, когда мать оставалась у себя в комнате, молчаливо читая книгу и находясь у себя в мыслях, а сам он лишь задавался вопросом, почему у него не было хотя бы «нормальной» семьи.
— Я боюсь, Питер. Боюсь, что потеряю тебя, как и Луку Кастеллана.
— Уж не бойся, Гермес, я себя в обиду Кроносу не дам и в Стикс купаться не пойду, — язвит парень, кривясь.
— Я знаю, что я непутёвый отец. Но это не означает, что все мои дети для меня — лишь пшик, — бог кладёт ему ладонь на плечё, не разрывая зрительного контакта. — Я люблю своих детей, я наблюдаю практически за каждым из них каждый день, даже, когда те спят. Я видел, как ты впервые шёл в школу; видел, как ты сам учился кататься на скейте. Я смеялся вместе с тобой, когда один из главных задир школы не мог вылезти из бассейна, — Питер терпеливо ждёт, резко говоря:
— У тебя три минуты, — цедит, щуря глаза.
— Мне бы хватило и одной, — переходит к делу Гермес. — Вы ищете Яблоко. Я, как и другие, не знаю, где оно. Но могу сказать, что вам надо ехать в Линкольн, что в пятьсот пятидесяти милях отсюда, — оглядывается, будто проверяя, чтобы рядом с ними не было никого постороннего. — Там вы точно найдёте нужную информацию в Публичной библиотеке Беннетта Мартина. В частности можно рассчитывать на тандем твоих поисковых способностей и ума дочери Аида, — бог сжимает губы, всё ещё сверкая глазами.
— С кем? Ты имеешь в виду Мари? Ты точно уверен, что говоришь про эту брюнетку? — сомнительно спрашивает парень, выгибая бровь. Снимает очки, вытирая об рубашку. поднимает глаза, видя, что всё упорно расплывается.
— Да, уверен, что о ней. Особенно учитывая, что за ней ты именно больше всего и приглядываешь, — бог подмигивает, легко усмехнувшись. Питер вновь недоуменно моргает, переступая с ноги на ногу.
— Ты преувеличиваешь, — фыркает, улыбнувшись.
— Сынок, я говорю реальные вещи. На кого, если не на неё, ты сейчас смотришь вдаль мне за спину? — бог кивает назад, как раз именно туда, где замерли все, наблюдая за Гермесом и Питером.
— У тебя что, глаза на затылке?
— Нет, но я по совместительству также и бог скорости, так что… — вздыхает, но его перебивает Стивенс:
— По принципу Флэша что-ли? — интересуется, отводя взгляд. Смотрит куда-угодно, лишь бы не на группу своих спутников. Бог на это мысленно смеётся.
— Что-то типа того. Итак, — вновь подытоживает, обращаясь к своему сыну и привлекая его внимание. — Линкольн, публичная библиотека Беннетта Мартина. Там где-то в разделе истории должна быть нужная вам литература прошлого века, в которой есть кое-какие факты о том, что вам бы понадобилось.
— Там хоть вход-то свободный? Не горю желанием проникать туда ночью, — говорит на это Питер, вновь взглянув на своё левое предплечье. Синяка практически нет, лишь небольшое желтое пятно. А ещё место укола, маленькая точка.
— Конечно, это же городская библиотека, — кивает, говоря будто бы ребёнку, Гермес. — Ты с дочерью Аида, точно найдёте.
— Если у меня получится уговорить её пойти со мной, — хмыкает Питер. Задерживает глаза на глади воды, что отражает солнечные лучи, что слепят.
— Не отчаивайся, у тебя с природным обаянием всё в порядке.
— Скорее наоборот. Твои три минуты вышли, можешь идти, — фыркает Питер, поправляя очки. Гермес достаёт смартфон из кармана штанов, взглянув на время. Сомнительно поджимает губы, затем произнося:
— По дороге в Линкольн ты найдёшь меч. Из небесной бронзы, выкованный много-много лет назад, — оглядывается, замечая пристальные взгляды Нико ди Анджело и Перси Джексона. Бог хмыкает, качнув головой. — А то без оружия вряд ли получится дожить до конца поиска.
— Смешно, — фыркает Питер, вздохнув. — Ты же куда-то торопился.
— Да, я уже ухожу, — Гермес смахивает невидимые пылинки с плеча сына, отстраняясь. Питер медленно идёт к остальным, когда бог вновь окликает его:
— И ещё, Питер, — Стивенс выжидающе смотрит на отца, выгибая брови. — Скажи даме своего сердца, что она может спокойно купить лекарство в Линкольне рядом с библиотекой.
— Она не дама моего сердца, — цедит сквозь зубы, а затем моргает. — Какое лекарство? — удивлённо спрашивает парень, недоуменно моргая. Ветер колышет листву на деревьев.
— Она поймёт, — говорит на это Гермес, склоняя голову. — Прощай, сынок.
— Пока, Гермес, — кидает Питер, всё ещё чувствуя тихую, странную, и фактически ничем не обоснованную обиду в душе.
Стивенс разворачивается, медленно идя к остальным. Ступает аккуратно, продолжая глядеть вокруг себя. Смотрит на мирно гуляющих людей, что живут тихо в своём обычном мирке, без всех богов и мифологии.
В прекрасном мире, как для Питера. Без всех этих проблем, без пророчества…
— Кто это был? — спрашивает его издалека Нико, хоть и знает ответ.
— Гермес, — хмуро вздыхает Питер, подходя. Останавливается рядом с Перси, что внимательно оглядывает его. Стивенс засовывает ладони в карманы джинсов, поджимая губы. Замечает внимательный взгляд Мари на себе и сложенные на груди руки девушки.
— Твой отец? — переспрашивает Тэд, прищурив глаза.
— Кто же ещё, — фыркает Питер, мотнув головой.
— И как? Что-то сказал, или хотя бы намекнул, куда нам надо ехать? — терпеливо спрашивает Нико, переглянувшись с сыном Посейдона.
— Да, сказал, что надо в Линкольн, что пятьсот пятидесяти милях. Там вроде электричка прямая ходит, поэтому можно уже идти к нужному нам вокзалу. Или станции, кто его знает, — вздыхает, вновь взглянув на голубое небо. Такое ясное сегодня, даже не верится. А ведь ещё двадцать минут назад они были на крыше, преследуемые монстрами.
— Линкольн? Ладно, хоть что-то, — хмыкает Лео, усмехнувшись. — Деньги-то у нас хоть есть? — обращается к Перси, что как раз открывает рюкзак, перебирая все сложенные вещи.
— Есть, но экономить мы всё равно будем, — качает головой Перси, взглянув на сестру.
— А что? — оробело спрашивает та, тем самым привлекая внимание всех. — Так откуда, собственно, идёт эта электричка?
— Недалеко отсюда, — комментирует Дин, глядя в свой телефон. — Гугл пишет, что в двадцати минутах пути, — поднимает глаза, улыбнувшись. — И отправляется она ровно через полтора часа, так что как раз нормально придём туда, перекусим и поедем в этот ваш Линкольн. Только он вроде-как в Небраске, поэтому ехать придётся долго.
— Вот так просто? — спрашивает Тэд, оглядывая остальных.
— А тебе хочется устроить очередную головоломку? — Питер с лёгкой усмешкой поправляет лямку рюкзака. Смотрит в упор на сына Аполлона, что так и сверлит его взглядом.
— Так, баталию свою прекратили, — становится между ними Мари, прищурив глаза. — Пойдём же, будет больше свободного времени обдумать всё это, — крутит пальцем у виска, явно намекая на происходящее в последние дни.
— Как пожелаешь, принцесса, — ослепительно улыбается сын Аполлона, на что получает в свою сторону весьма сомнительный взгляд Лили. Дочь Посейдона несколько секунд переводит глаза то на Питера, то на Тэда. А затем выгибает брови, тихо хмыкнув.
— Лично я бы не отказалась поесть, — тут же мыслями перескакивает на другую тему.
— Только немного, — неловко улыбается Перси сестре, проводя ладонью по своим чёрным волосам.
— Ну хоть что-то, — улыбается девушка, глядя ему в глаза.
Они продолжают говорить о разных вещах, теперь уже направляясь вслед за Дином по незнакомым улицам оживлённого города. В беседе толком не участвуют лишь Нико, Мари и Питер, что идут позади всех неспешно.
— Мари, хотел тебе передать кое-что, что сказал мне Гермес, — окликает Стивенс девушку, привлекая её внимания. Она выжидающе смотрит на него, продолжая идти:
— Что именно мог передать мне бог воровства? — Питер трёт ладони, вздыхая.
Чувствует неприязнь. Как девушка легко отталкивает его.
А в голове всё звучат слова Гермеса.
— Он сказал, что нужные тебе лекарства ты сможешь спокойно купить в аптеке рядом с Публичной библиотекой в Линкольне, куда нам надо будет наведаться, — Вуд с сомнением поворачивает лицо к нему, приоткрывая губы:
— А какое отношение к этому имеет Публичная библиотека?
— Он сказал, что там мы сможем найти нужную нам информацию, — просто отвечает Питер, глядя ей в глаза. И в тот же момент Мари резко поворачивает лицо, махнув волосами.
Питер остаётся без ответа, ведь девушка уходит в свои мысли.
Нико молча наблюдает.
***
Дин посмотрел вверх, ожидая увидеть взрослого мужчину или женщину, но никого не увидел. Тогда он решил опустить взгляд и заметил выразительные синие глаза, что с интересом разглядывали его.
Перед ним стояла девочка лет восьми в ночнушке, которая была слишком длинной для нее. Русые волосы пребывали в беспорядке, а губы — растянуты в улыбке.
— Привет, — дрожащим голосом сказал мальчик. — Как тебя зовут?
— Лили, — девочка ещё раз осмотрела дрожащего от холода черноволосого и любезно сделала шаг назад, чтобы тот смог войти. — А тебя? — спросила она, вновь моргнув.
— Дин, — ответил тот и зашел в дом, закрывая за собой дверь.
***
Пустой задумчивый взгляд, что ничем не выдаёт мысли девушки. Вибрация, что чувствуется всем телом. Погружённость в собственные мысли, что крайне удивляет и шокирует.
Питер смотрит, пытаясь скрыть сам факт своего интереса. Мари будто бы не замечает этого, либо же не хочет замечать. Да, порой анализировать людей очень сложно — но такова уж сама природа сына Гермеса. Упорство и настойчивость. Некоторых это также раздражало, впрочем, как и саму брюнетку.
— Ты долго будешь смотреть? — резкий поворот головы и Питер неосознанно нервно дёргается, моргнув.
— Смотреть? — хмыкает, улыбнувшись, сын Гермеса. Мари неотрывно глядит ему прямо в глаза. Питер также не двигается, понимая, что иначе фактически «проиграет». Этого делать он никак не намерен.
— Ты меня бесишь, — говорит прямо девушка, сжимая губы. Её голова всё ещё частично лежит на окне, стекло холодное и обжигает висок.
Раздражение, вот, что она на самом деле чувствует. Ничего более. Зелёные глаза будто сверкают в полумраке, но это никак не влияет на состояние души самой девушки.
Шуточные представления об ангеле и демоне на плечах — лишь лёгкая пародия на борьбу света и тьмы в душе. Лёгкая уверенность в том, что никто во всём мире не испытывает такого чувства, всё не утихает.
И вряд ли она (убеждённость) окажется неоправданной.
— Ты меня нет, — пытается разрядить обстановку сын Гермеса, усмехнувшись. Всё общение людей частично построено на жестах — обычная психология.
Питеру не плевать на мнение остальных, в отличии от самой Вуд. За всю жизнь Мари привыкла к тому, чтобы скрывать свои эмоции; чтобы упорно не замечать мнение окружающих людей, ведь оно порой либо сбивает с толку, либо кардинально меняет собственное.
Мари отворачивается в надежде на то, что Стивенс сам устанет от ожидания. Но тот слишком упорен для этого. Прежде всего мягкость, доверие и честность. Ложь редко помогала ему, хоть Гермес еще и бог воров.