— Он сказал, что был очень пьян, а мы ведь с тобой так похожи, у нас даже причёски одинаковые, — Наён потрогала свои короткие каштановые волосы, которые она настойчиво обрезала, чтобы они с братом были абсолютно похожи. Так ей казалось, что они ближе, чем кто-либо на этом свете.
«Мы две половинки одного целого», — так она говорила.
— Он спутал тебя со мной, понимаешь?
Бэкхёну было тяжело смотреть в красные глаза сестры, которая пыталась выдавить на лице улыбку и не заплакать снова, поэтому он отвёл взгляд. Она родилась на полторы минуты раньше и всегда считала себя старшей, а значит, сильнее Бэкхёна. Глупенькая.
— Мы слишком похожи, — повторила она, а Бэкхён почувствовал удушающий ком в горле.
Он помнил, что дрочил ему этот Минги, определённо точно понимая, что перед ним парень, но поникшие плечи сестры не давали вымолвить ни слова против.
— Я так его люблю, что сердце готово разбиться на куски при мысли о расставании. Я этого просто не вынесу. Я думала, что умру, когда увидела его с тобой, я словно не могла дышать. И смогла снова, только когда он рассказал, как всё глупо получилось…
Наён смогла выдавить смешок, а Бэкхёна замутило.
«Бэкхён, — хриплый шёпот на ухо, и Бэкхён дёрнулся от прикосновения чужих губ к мочке».
Он знал, кто перед ним. Он знал.
Стало до отвратительности тошно.
— Скажи, правда, всё было так? Он просто спутал нас? Конечно, он же понял бы, что перед ним парень, если бы зашло дальше поцелуев, — Наён улыбнулась, но Бэкхён видел, как её губы дрожат в этой улыбке, а на глазах снова собираются слёзы от его молчания. — Бэкхён?
«Бэкхён, — хриплый шёпот на ухо, и Бэкхён дёрнулся от прикосновения чужих губ к мочке».
Он не любил прикосновения к ушам.
Чужой голос растворился в ночи, словно его и не было. Он был слишком пьян, чтобы расслышать правильно.
— Конечно, — со смешком произнёс он, не смея посмотреть сестре в глаза. — Если бы он знал, что перед ним парень, он бы тут же сбежал, заорав на весь дом. Ты бы услышала.
Бэкхён замолчал, собираясь с мыслями, прежде чем сказать:
— Прости, я не знал, что он твой парень, иначе бы…
— Да, я знаю, — наконец Наён смогла искренне улыбнуться и обняла его за шею, прижимаясь к нему всем телом.
Мягкая, хрупкая, нежная… девушка.
— Я виноват, что так получилось.
— Нет, просто мы с тобой очень похожи…
С того дня Наён решила отращивать волосы, ничего не говоря, но Бэкхён и так знал, почему она так решила. Вернувшись из армии, он первым делом обесцветил под ноль волосы, что, конечно, не понравилось отцу. Он и так знал, что больше не может жить с ним под одной крышей, поэтому вскоре съехал. Наён тоже была недовольна, но не спешила убеждать его, что краситься не нужно. Бэкхён понимал, что она больше не хочет быть с ним похожа.
С тем парнем Наён рассталась спустя год отношений, он изменил ей с другой девушкой. Так он узнал из её письма, больше они ни о нём, ни о том случае не вспоминали, но Бэкхён всегда чувствовал вину перед сестрой. Он не хотел быть на неё похожим, потому что этого не хотела сама Наён.
Бэкхён пробыл в душе, наверное, полчаса. Однако ему всё же пришлось выйти, потому что он больше не мог оттягивать неизбежное. Начисто вымыл лицо, избавившись от макияжа, волосы мокрыми серыми прядями свисали по лицу, а завязанное на бёдрах полотенце и обнажённая плоская грудь должны были вразумить Пака, который наверняка забыл, что Бэкхён парень.
Глубоко выдохнув, он открыл дверь и вышел в комнату. Чанёль лежал в своих лаковых ботинках на кровати и щёлкал каналами по телевизору.
— Ну наконец-то! Я думал ты там ут… — устало начал Чанёль, откинув пульт на кровать, и повернулся к нему. — Ого, а ты и правда парень! — присвистнул он, поднимаясь с кровати. — Я бы тебя не узнал, встретив на улице. Вы точно близнецы?
Бэкхён неуверенно улыбнулся.
— Да. Ты же знал, что я парень, — подтвердил он, выразительно поправив на бёдрах полотенце, и прошёл мимо него.
Рядом с кроватью стоял столик с полуприкрытым шампанским и двумя фужерами. Один был наполнен, а другой уже опустошён, судя по каплям на прозрачном стекле. Также на столике стояли две пиалы с клубникой и с заварными сливками, которые уже растаяли. Видимо, предполагалось, что ими сразу полакомятся.
Бэкхён взял одну ягоду, окунул в сливки и сунул в рот. Сердце бешено билось в груди. Пак за его спиной шебуршал одеждой.
Выдохнув, он собрался с мыслями и развернулся.
— А ты не пойдёшь в душ?..
Он понял, что сказал ерунду, когда увидел, что рокер переоделся из красивого кожаного пиджака в обычную чёрную худи с глубоким капюшоном и скрыл лицо марлевой повязкой.
— Что ты делаешь? — он удивлённо поморгал, забыв о своём волнении.
— Ты думал, что я останусь тут с тобой? — спросил рокер, иронично выгнув бровь, и опустил маску на подбородок.
Бэкхён помотал головой, а Чанёль коснулся уголка его губ большим пальцем. Сердце подскочило к горлу, когда тот слизнул с пальца сливки.
— Вот и правильно. Ты всего лишь моё прикрытие.
— Ты преступник? — почти шёпотом спросил Бэкхён, из-за чего тот рассмеялся.
— Нет, у тебя бурная фантазия. Я просто не хочу, чтобы меня кто-либо узнал, если вдруг увидит. Твоё дело сидеть здесь и никуда не выходить, пока я не вернусь. Если кто-нибудь позвонит или постучится, мы тут вместе. Ты меня понял?
Тон Чанёля не требовал пререканий. По спине пробежали мурашки, когда Бэкхён увидел в его глазах предупреждение, он несомненно расскажет о его секрете, если Бэкхён не будет играть по его правилам.
Пак направился на выход, а он только успел спросить, когда тот вернётся, и получить в ответ туманное: «Не скоро».
========== Глава 4 ==========
Вернулся Пак чуть больше чем через три часа. Бэкхён уже успел выпить всё шампанское и съесть всю клубнику от скуки, даже вздремнуть успел и переодеться в одежду, в которой пришёл. Правда, лифчик с накладной грудью и парик он не спешил надевать, в них было жутко неудобно, поэтому он собирался надеть их только при выходе из номера.
Честно говоря, когда он проснулся и заметил, что за окном глубокая ночь, он решил, что Чанёль просто про него забыл, но уходить не решался, поэтому он включил телевизор и нашёл какой-то зарубежный фильм.
Ему было обидно, но глаза заслезились вовсе не поэтому, просто в перестрелке ранили главного героя, и он боролся на грани жизни и смерти.
Дверь щёлкнула уже тогда, когда он не ждал и продумывал планы, как с утра добираться отсюда до места съёмок. Честно говоря, ехать было бы неудобно. Потому что до сюда они добирались на автомобиле Пака.
— Ты ещё тут, — сказал он, защёлкнув за собой дверь, и прошаркал внутрь, сдирая с лица маску и стягивая худи.
— Ты же сказал, никуда не уходить и ждать тебя.
Бэкхён едва успел подвинуться, чтобы на него не свалился Пак, который усталым кулем упал на кровать.
— А ты у нас значит послушный пёсик, да? — насмешливо протянул он, поворачиваясь на бок.
— Значит, мне не нужно было тебя ждать и уйти? — Бэкхён нахмурился, от Чанёля несло алкоголем, а взгляд был полон тоски, несмотря на его попытку язвить. — И всё было бы нормально?
— Нет. Тогда бы я не стал тебя покрывать, — спокойно сказал Пак.
Он так и знал.
Бэкхён вздохнул и почти подавился воздухом, заметив выглядывающий из-под футболки бордовый засос на его плече. Ещё на съёмках его не было.
Бэкхён сместил взгляд на лицо парня и отметил припухшие губы, словно он много целовался. В груди стало больно. Даже странно, ведь Чанёль ему никто, он не должен так реагировать. Конечно, у него кто-то есть, раз Бэкхён выступает в роли его прикрытия. Но почему же так гадко на душе?
— О чём задумался? — спросил Пак, приподнявшись на локте, и заглянул ему в лицо. — Ты знаешь, что твоё лицо довольно симпатично даже в мужском варианте? А с таким щуплым телом тебе легко изображать девушку, неудивительно, что никто не догадывается, что перед ним фальшивка.
— Ты пытаешься меня оскорбить?
— Когда правда стала оскорблением? — Чанёль насмешливо выгнул бровь, а Бэкхён закусил губу от обидных слов, ведь и сказать против нечего.
— Когда её преподносят так, словно это что-то постыдное, — пробормотал он, отведя взгляд в сторону.
— Тебе же лучше: чем больше похож на девчонку, тем выше шанс что на тебя клюнет парень.
— А может, мне этого не надо.
— Но ты же гей.
— И что?
— Наверняка ждёшь того, кто бы захотел тебя трахнуть.
— Это не так!
Бэкхён вспыхнул и вскочил с кровати. Ему нравится Чанёль, да, но он больше не мог этого выдерживать. Бэкхён запальчиво оглядел комнату, пытаясь вспомнить, куда убрал парик, ему хотелось убраться отсюда поскорее. Хотелось, чтобы месяц закончился уже сейчас. Хотелось не знать Пак Чанёля в реальности, лучше бы он оставался для него недосягаемым кумиром.
— Да ладно тебе, я просто пошутил, — донёсся с кровати скучающий голос Пака, словно он сказал, что белый цвет ему не к лицу.
Для него всё так просто, он даже не понимает, насколько его слова могут быть обидными.
— Может, мы уже пойдём отсюда? — нервно спросил Бэкхён, наконец вспомнив, что он уже сложил все оставшиеся вещи в пакет, который стоял в углу у кровати.
— Куда? — рассеянно спросил Пак, поморгав, и выключил раздражающий шумом телевизор.
— Как куда? Домой.
— Но я хочу остаться здесь. Мне сейчас нельзя за руль.
— Ничего, я смогу добраться и самостоятельно.
— Нет.
— Я правда мог…
Сильные пальцы сжались на его запястье и опрокинули на кровать.
— Я же сказал нет, ты будешь спать со мной.
Бэкхён сглотнул и посмотрел на Чанёля, который с довольной улыбкой лежал рядом и прикрывал глаза. Безумно захотелось его поцеловать.
— Не забывай, что я гей, — пробормотал Бэкхён, намекая на его же слова.
— И ты меня хочешь? — усмехнулся он, открыв глаза.
Вместо слов Бэкхён наклонился и поцеловал, мягко охватывая нижнюю губу своими. Странно, но Чанёль не оттолкнул, а приобнял, позволяя себя целовать.
Это было как во сне, мягкие губы Пака, танец языков до нехватки кислорода и тёплые объятия. Во снах Чанёль его любил. Невольно ему подумалось, что на самом деле он сейчас спит, а Пак так и не вернулся, оставив его здесь одного.
Когда Бэкхён отстранился, по его глазам он понял, что нет, это всё не сон.
— Теперь мы можем лечь спать?
— Ты скажешь к кому ходил?
— Нет.
— Но вы занимались с ней сексом?
— Да.
Бэкхён застыл, узнать это было всё же проще, чем он предполагал. Больно было, но дышалось. По крайней мере дышалось.
— Не забывай, что я гей, — сдавленно напомнил он. Чанёль стал даже дальше, чем был. Словно он сделал к нему шаг, а тот отступил на несколько.
— Не забывай, что я сильнее тебя.
Бэкхён устало лёг и закрыл глаза. Спорить не хотелось, все силы ушли на эту дурацкую перепалку и уговоры себя принять неизбежное: у Пака есть своя жизнь, где ему точно не место.
— Но сначала прими душ.
Бэкхён повернулся к нему спиной, он собирался попробовать уснуть, несмотря на щемящее чувство в груди.
***
На площадку приехали они вместе, чем вызвали бурную реакцию у фанатов, поджидавших их у входа в здание. По толпе прокатился дружный «ах», кажется, они даже забыли, как кричать.
Скрылись в дверях Бэкхён и Чанёль почти под гробовое молчание. В это время Бэкхёну стоило бы подумать, какой памятник поставить на могилку, потому как он понимал, что от него мокрого места не оставят.
От событий произошедших ночью он играл плохо.
Даже не так, плохо он играл до этого, с редкими проблесками таланта, сейчас же он играл просто отвратительно. Одиночные съёмки ещё были неплохи, а вот совместные с Чанёлем не выходили от слова совсем. Он жутко смущался, вспоминая, как ночью нагло его поцеловал, а рокер ответил! Ещё он не мог отделаться от гаданий, к кому же Пак уходил ночью. Стилистки хихикали, замазывая засос на плече Чанёля, и, шушукаясь, бросали взгляды на него. И только Бэкхён знал, что это не он хозяин того чёртового пятнышка.
— NG, чёрт возьми! Нет, я так больше не могу! Наён, ты уверена, что хочешь тут сниматься? Почему ты шарахаешься от Пака, словно он действительно хочет тебя съесть?! Это поцелуй, всего лишь один мелкий поцелуй! Ты специально пытаешься меня вывести из себя?
В середине съёмок второй серии режиссёр всё же не выдержал и раскричался, а Бэкхён не знал, что ему ответить, и только снова извинялся.
По плану у вампира зарождаются чувства к девушке, и он её целует, потому что у людей так выражается симпатия, как он считает. Потом девушка ему говорит, что можно просто об этом сказать, целовать стоит только любимых. Сцена довольно простая…
Но Бэкхён сходил с ума и не мог прекратить икать, каждый раз, как Пак почти его целовал. Не говоря уже о том, чтобы потом сказать хоть пару слов!
— Пока не поздно нужно заменить актрису! Она сорвёт мне всю картину! — режиссёр едва ли не волосы на себе рвал.
Бэкхён закрыл глаза и только мог продолжать извиняться. Он подвёл свою сестру. Снова он всё ей испортил. Конечно, он не актёр, но неужели он не может просто чуть спокойнее относиться к Паку, чтобы всё получилось? Как у актёров получается отделять личные чувства от работы? Как же хочется вернуться в свой магазинчик…
— Мистер Ван, Вы преувеличиваете. Наён всего лишь не может перестать на меня злиться после того, как вчера вечером мы немного повздорили, — вмешался Пак, когда, казалось, режиссёр достиг точки невозврата.
— Мисс Наён нужно быть более профессиональной, но я сам виноват, возложил надежды на начинающую актрису! Поэтому пока не поздно её нужно заменить.
— Тогда Вам придётся заменить и меня.
Бэкхён в изумлении уставился на Чанёля. Он не думал, что тот вообще вступится за него, и был благодарен, но чтобы вот так ставить ультиматум режиссёру. Не слишком ли это?
Режиссёр замолчал, внимательно посмотрев на Пака, стафф тоже затих, ожидая кульминации, а потом мужчина махнул рукой и пробормотал, отворачиваясь:
— Продолжим после перерыва, а вы решите уже свои проблемы и не смешивайте чувства с работой. Так и знал, что отношения на съёмочной площадке ни к чему хорошему не приведут.
Бэкхён посмотрел вслед режиссёру, переводя дыхание и чувствуя, как сердце колотится от экстремальности ситуации.
— Спасибо, Чан… — он не успел договорить, потому что тот его перебил серьёзным голосом:
— Постарайся больше не лажать, иначе даже я тебя не спасу. Ты вроде собирался помочь сестре, а не загубить её карьеру.
— Просто…
— Забудь обо всём, что не касается сценария. Перед камерами нет ни тебя, ни меня, есть только наши персонажи, помни об этом.
Бэкхён кивнул, глубоко вдохнув, он ещё никогда не видел Пака таким серьёзным, ему всегда казалось, что тот относится к жизни с изрядной долей иронии и пофигизма, а слава сама его находит. Теперь же он начинал догадываться, сколько сил и терпения он вкладывает в свою работу. Успех на дороге не валяется.
========== Глава 5 ==========
Из здания компании Бэкхён вышел один, менеджер уже ждал его в машине, чтобы отвезти до дома. Вот тогда-то он и столкнулся с осознанием славы.
Как и обычно, кучка фанатов толпилась у здания, поэтому уходить Чанёль всегда старался чёрным ходом, хватит и того, что он приходил через главный вход, а Бэкхён этого не боялся. Всё же пока Наён была малоизвестна, и он мог ходить без опаски быть разорванным на сувенирчики.
Удар по голове оказался неожиданным, он даже не сразу понял, что произошло. Бэкхён потрогал волосы и понял, что в него прилетело яйцо. По волосам, подобно соплям, стекала неприятная субстанция, и крики толпы неожиданно резко навалились со всех сторон.
— Оставь нашего оппу!
— Чанёль тебе не пара!
— Уйти с его пути, уродина!
И всё в таком же духе выкрикивали фанаты, окружившие его и пихающие из стороны в сторону. Группа была небольшая, состоящая лишь из девушек, но внушительная. В него прилетело ещё одно яйцо и неприятно потекло по спине.