— Поттер, а это правда, что оборотни всегда хорошо чуют запахи и у них хороший слух?
— Вы пришли поговорить обо мне или ЗОТИ?
— А мы не будем изучать тебя на твоих уроках?
Я с трудом сдержал рычание. Все же медитация и уроки Снейпа мне помогли.
— Если Вас не устраивает то, что я оборотень, то можете идти, — тихо сказал я, но меня к счастью все услышали.
Гермиона сжала мою ладонь, и я выдохнул. Напряжение так и витало в воздухе.
— Я занимался с учителем на каникулах и во время Турнира. На этом настоял мой крестный, а так как я был младше других по возрасту, то другие Директора не возражали. Я знаю очень много заклинаний из курса ЗОТИ, знаю много заклинаний по Трансфигурации и чарам, которые могут пригодиться в дуэли. Если вы хотите научиться, то я вам помогу, но я не хочу слышать ничего об оборотнях. Поверьте, я знаю об этом намного больше вашего.
Все внимательно слушали и иногда кивали на мои реплики. Гермиона с улыбкой смотрела на меня. Я говорил вкрадчиво и в полголоса, чтобы люди слушали более внимательно.
— Если вы не передумали, то Гермиона даст вам лист, на котором вы должны будете поставить свою подпись с помощью палочки. Если вы расскажете без спроса о наших занятиях, то попадете под неприятное проклятие. Оно, конечно, сойдет через месяц, но приятного будет мало.
Все недовольно зашумели.
— А если вы думаете, что не подпишите и пойдете всем рассказывать, то хочу вас огорчить. Здесь стоят чары неразглашения, так что рассказать вы просто никому не сможете, как и передать свои мысли или написать об этом. Но это только единичный случай. Я не хочу учить тех, кому совсем не смогу доверять. Собственноручно вкладывать в руку врага палочку я не намерен.
Все притихли, понимая, что я прав. Через пятнадцать минут все подписали лист. Все же знания намного лучше, чем незнание.
С Директором мы занимались раз в неделю, вечером субботы. Он учил меня высшей трансфигурации и показывал свои личные разработки в этом предмете, о которых почти никто не знал. Я впитывал знания, как губка, все же Дамблдор был очень хорошим учителем и очень любил свой предмет и что самое главное, он любил учить.
Со Снейпом я занимался дважды в неделю. Мы перешли к темной магии, но занимался я чужой палочкой. Ее мне дал Сириус, сказал, что принадлежала кому-то из Блэков. Она была сделана из клена и когтя дракона, мне подходила не очень хорошо, но за неимением альтернативы, я довольствовался тем, что есть. Заклинания выходили не сразу и не достаточно сильными, но все же, получались. Щиты я учил со своей обычной палочкой, ведь защита не бывает Темным искусством, как пояснил мне Снейп.
А своих учеников я учил в субботу и воскресенье днем. Чтобы они и уроки делать успевали и не сильно переутомлялись. Выходило не у всех, но я был терпелив, к томуже я тренировал на них легиллеменцию, что не ушло от внимания Снейпа и он хвалил меня за своеволие. Гермиона помогала мне на уроках и выступала в качестве моего спарринг партнера. Мы демонстрировали заклинания друг на друге. Хотя я пользовался исключительно щитами, атаку всегда показывала Гермиона, хоть она ни разу и не пробила мой щит, но выходило у нее неплохо. Я же показывал заклинание атаки на манекенах, а потом сам их и восстанавливал.
Амбридж же просто внимательно наблюдала за всеми учениками и часто отправляла письма. Видимо министру. В итоге это привело к тому, что она стала инспектором Хогвартса и стала проверять учителей на профпригодность. Снейп был в ярости, хотя я его прекрасно понимал. Но появился в этой проверке и один несомненный плюс. Она заменила нам преподавателя по истории, и теперь этот предмет нам преподавал волшебник средних лет, друг женщины, которая писала наши учебники по истории. Его, к счастью, нанял Дамблдор, а не Министерство, а то иначе это был бы не урок, а промывка мозгов. Теперь спать на уроке никому не хотелось.
Но тут наступил гром среди ясного неба. Газеты стали опять писать обо мне. Вернее о том, как опасны оборотни и что их надо всех держать в отдельных поселениях и не позволять учиться магии. Судя по всему, эту статью написали с легкой руки нашего инспектора. Я был жутко зол, но Дамблдор не стал спускать эту проблему на тормозах. Он дал интервью пророку обо мне и том, как герой магической Британии принял свою новую сущность и вполне доволен жизнью.
Из-за этих статей мнение учеников разделилось, но мне было как-то все равно, я привык, что все шарахаются от меня. После того, как вышла эта статья, Амбридж стала цепляться ко мне во время уроков. То я недостаточно быстро писал, то слишком быстро, то почерк недостаточно разборчив. В общем, это привело меня на отработку. Я постучался в дверь ее кабинета и услышал, как она разрешила войти. Я открыл дверь, и только выдержка, которую привил мне Снейп, позволила мне не засмеяться. Кабинет профессора ЗОТИ абсолютно не соответствовал ее профессии. Комната была вся розовая, а на стенах висели тарелки с изображениями котов, которые двигались и мурчали. Я спокойно прошел в кабинет и встал перед ее столом. Она внимательно оглядела меня и улыбнулась чему-то, отпив чай розового цвета. Видимо эта женщина была помешана на розовом.
— Мистер Поттер. Ваше наказание будет заключаться в том, что вы напишете мне некие строчки.
Я потянулся к сумке, но она прервала меня.
— Нет, вы будете писать моим пером.
Я пожал плечами и сел на стул. Я взял пергамент и перо, которое она мне протягивала. Стоило мне его коснуться, я тут же отдернул руку. Оно было из серебра. Я с ненавистью уставился на нее и заговорил:
— Профессор Амбридж, Вы, как учитель ЗОТИ, должны знать, что оборотни не могут держать в руках серебряные вещи продолжительное время.
Она внимательно посмотрела на меня и слащаво улыбнулась.
— Тогда Вы сможете прочувствовать всю свою вину.
— И в чем я виноват?
— Вы сами знаете.
Я приподнял бровь, как делает это обычно Снейп.
— Вы не должны здесь учиться. Вам не место среди волшебников. Наше Министерство благодарно Вам, за победу над темным Лордом, но это не отменяте того факта, что вы больше не человек.
— Как интересно. Насколько я знаю закон на моей стороне.
Я достал палочку и с улыбкой на лице вызвал патронуса и отправил его к директору.
— Будьте уверены, мои воспоминания получит председатель Визенгамота. Помимо прочего он посмотрит на Ваше перо. И расскажет Вам о недопустимости телесных наказаний для учеников школы, — я все это говорил с улыбкой, предчувствуя победу.
Дамблдор открыл дверь и вошел в ее кабинет, оглядываясь по сторонам.
— Мистер Поттер, что-то случилось?
— Да, Директор. Мадам хотела, чтобы я писал серебряным пером. К тому же она считает, что я не достоин того, чтобы учиться в Вашей школе.
— Да что вы говорите, мистер Поттер? А воспоминания Вы предоставите?
— Разумеется, профессор.
— В таком случае, можете собирать вещи Долорес. У нас запрещены телесные наказания, и учитель, который их собирался применить - не заслуживает учить волшебников.
— Вы забываетесь, Альбус. Как представитель Министерства…
— Это Вы забываетесь. Встретимся в суде!
Он взмахнул палочкой, и все вещи в комнате собрались в сундук, который появился за мгновение до этого. Затем Дамблдор взмахнул палочкой в сторону камина.
— Я Вас больше не держу.
— Вы пожалеете об этом. Запомните, мистер Поттер, Вы еще поймете, что значит идти против системы.
Я хмыкнул и улыбнулся ей. Она сжала зубы и, схватив сундук за ручку - потащила его к камину, исчезнув в нем. Директор отменил цвет у стен и кабинет стал с обычными каменными стенами. Директор глубоко вздохнул и наколдовал два кресла, указав мне на одно из них. Я пересел на него и посмотрел на Дамблдора.
— Гарри, ты молодец, что сказал мне об этом. Перо я оставил у себя, как улику. Это не просто серебряное перо, это перо для подписи кровью. Оно пишет кровью волшебника, который его использует и оставляет царапины. Если писать долгое время, то останутся довольно глубокие раны. Это темный артефакт, которым могут пользоваться только для подписи договоров, это закон. И она его нарушила. Я рад, что так все вышло, но теперь у нас проблема с учителем.
— Позовите Сириуса. Преподавать он будет не год, так что проклятие не должно причинить ему вред.
— Да, хорошее решение, Гарри. Боюсь, я не смогу встретиться с тобой на занятие в эту субботу. У меня есть дела по проблеме нашего общего друга. Я ищу его части. Пока не очень удачно, но я не теряю надежды.
— Спасибо, что рассказываете мне об этом, Сэр.
— Я считаю, что ты уже достаточно взрослый, чтобы я мог делиться с тобой некими мыслями. Думаю, тебе пора. Мисс Грейнджер должно быть волнуется.
— Да. Она очень мнительная.
— Она просто любит тебя. Знай, Гарри. Любовь - это самое светлое и самое сильное чувство и оно способно свернуть горы и перекроить вселенную.
— Я запомню это.
Директор улыбнулся и мы встали. Он испарил кресла, и мы вышли из кабинета.
Сказать, что все были рады тому, что Амбридж больше не преподаёт, значит преуменьшить действительность. А когда через два дня вышла статья о том, что она собиралась применить темный артефакт на студенте, и не лояльна к волшебным существам, то все поняли, почему она ушла и кого стоить благодарить. Ученики перестали поглядывать с опаской в мою сторону, а на следующий день приехал Сириус. Жизнь налаживалась.
========== 14 глава. ==========
Сириус стал прекрасным учителем, а мои уроки по ЗОТИ было решено прекратить, заменив их вполне официальным дуэлингом, который преподавал Сириус вместе с Флитвиком. Все были в восторге от этих изменений, а я ждал, когда состоится суд, на котором я буду главным свидетелем.
Директор стал заниматься со мной дважды в неделю, объясняя это тем, что я должен научиться трансфигурации из воздуха, чтобы создавать щиты, которые не пробьет никакая магия. Дамблдор говорил, что это практически невозможно, но он этому научился, хоть и не сразу и ушло у него на это уйма времени, но Директор обучался этому самостоятельно, у него не было учителя, который помог бы ему в этом, в отличие от меня. Я старался, как мог, и пока у меня получалось создавать только деревянные доски и стулья, но это лучше чем ничего, они вполне могли быть преградой для заклятий, главное правильно направить их против луча.
С профессором Снейпом мы занимались дважды в неделю, и стали углубленно изучать темные проклятия. Некоторые я не хотел применять в принципе, но он настаивал. Северус говорил, что благодаря изучению этой магии я смогу узнать то, что знает мой враг и отличать эти проклятия по цвету луча, что было весьма неплохой идеей, но все же мое внутреннее убеждение, которое не перекрыло даже то, что я стал оборотнем, было против убийств и пыток. Но потом я для себя решил, что знать эти заклинания нужно, а вот применять их надо только из острой необходимости.
Остальные уроки давались мне уже намного легче. Чары, ЗОТИ и Трансфигурация стали для меня скучны, я ушел намного дальше школьной программы, но исправно ходил на занятия и зарабатывал свои баллы, Директор только довольно ухмылялся, смотря на баллы Гриффиндора, зная, что он помогает мне в изучении одного из самых сложных предметов.
Сейчас я сидел в кабинете директора, и мы обсуждали предстоящий поход в министерство. Через неделю должен был состояться суд, а на дворе была уже весна, и приближались экзамены. Гермиона с головой ушла в учебу и повторяла весь материал, который мы прошли в прошлые годы. Я только вздыхал, когда она засыпала над книгой, и относил ее в кровать. Но не буду уходить от мысли. Я должен был идти в министерство вместе с Сириусом, так как он мой официальный опекун и представитель.
— Гарри, ты должен будешь рассказать все о том, что произошло тогда в ее кабинете под зельем правды. Мы утвердили твердый список вопросов и ничего личного у тебя спросить не смогут. Так же я буду следить за другими волшебниками. Возможно, Том сделает свой первый шаг, нам нужно будет быть на чеку, держи палочку под рукой. Ты вполне можешь постоять за себя.
— Спасибо за комплимент, Директор. Хорошо, я все понял. Что-то еще?
— Да. У тебя все в порядке с рунами?
— Да. Гермиона хороший учитель. Она мне очень помогла в их изучении, и сейчас я уже сам справляюсь и даже немного опередил программу. Мне интересно изучить руны, которые нарисованы на стенах Тайной комнаты, там непревзойденные связки!
— Я знаю, Гарри. Как проходят занятия с Северусом?
— Профессор Снейп хорошо учит меня. Я конечно немного недоволен теми заклинаниями, которые мы изучаем, но я понимаю, что это нужно в первую очередь, для защиты, а только потом для нападения.
— Я рад, что ты так считаешь, Гарри. Знаешь, ты единственный волшебник, который постоянно меня удивляет.
Я вопросительно приподнял бровь.
— Да, именно ты. В твоей жизни было столько несправедливости и злобы, что я не устаю поражаться тому, как ты смог вырасти таким.
— Каким, Директор? — я прищурил глаза, разговор мне не очень нравился. Я не любил говорить о прошлом. В особенности о том прошлом, в котором еще не было волшебства.
— Справедливым. Честным. Храбрым. Я не могу тебя назвать добрым, все же это не совсем твоя черта характера, но ты очень хороший волк, Гарри. Ты человечнее большинства людей. Возможно, я немного сентиментален, но я счастлив, что знаю тебя. И что учу тебя. Ты будешь великим волшебником. Намного лучше меня.
— Спасибо конечно, Директор. Не знал, что Вы считаете меня таким.
— И не только я так считаю, Гарри. Не нужно преуменьшать свою значимость. Со временем мы сможем донести до общества, что оборотни не такие, какими их считают другие, и ты уже это демонстрируешь. Студенты стали меньше приносить запрещенные предметы и реже обращать на тебя внимание. Возможно, со временем они примут тебя.
— Мне это не нужно, Директор. Мнение людей для меня не важно. Хотя ваше я приму к сведению.
— Я рад. Можешь идти.
Я кивнул и вышел из кабинета, по дороге потрепав по перышкам Феникса. Я никогда не задумывался над тем, как выгляжу со стороны и слова директора заставили меня задуматься над этим.
Я был удивлен, что он видит меня таким. Но с другой стороны я был жутко доволен и немного смущен. Я шел в сторону гостиной Гриффиндора и обдумывал наш разговор. Значит, мне дадут сыворотку правды. Это не лучшая новость, но я верил Директору, может он иногда и совершает не лучшие поступки, но почему-то мое доверие никуда не делось. Жизнь свою бы я не отдал, но свою силу и новые знания вполне поставил бы на сторону Дамблдора. Все же не просто так его считают великим волшебником. Может вначале нашего знакомства он и казался немного странным, но со временем, когда мы общались, а потом он стал меня защищать, я понял, что он притворялся, чтобы люди забывались. Не обращали внимания на его силу, думая, что в силу возраста, он уже мало на что способен. Умный и хитрый Директор.
Время до суда пролетело незаметно, и вот мы с Сириусом шли в кабинет директора, чтобы с помощью камина перенестись в Министерство. Оказавшись в Атриуме, я огляделся. Потолки были неимоверно высокими и сводчатыми, все было выполнено из темного камня, похожего на мрамор, возможно, это он и был. Здесь было огромное количество каминов, из которых с небольшим интервалом появлялись волшебники и спешили куда-то.
Когда мы прошли из зала с каминами, то вышли в круглый холл, в центре которого стоял большой фонтан, показывающий волшебника и волшебных существ. Мне он не понравился. В этом изображение волшебник стоял на возвышении, а остальные существа были у его ног с выражением покорности на их лицах. Я слегка рыкнул, и Сириус сжал мое плечо, ведя меня к лифтам.
Мы спустились в отдел тайн и прошли по коридору в сторону двустворчатой двери из темного дерева. Возле нее стояли двое волшебников в форме аврората. Видимо охрана. Они оглядели нас и открыли двери, пропуская нас. Зал был похож на амфитеатр. Круглая сцена и места для зрителей, как Колизей. Директор стоял у трибуны, как глава суда волшебного мира, слева от него сидел Министр магии и провожал меня весьма недовольным взглядом. Вокруг них сидело множество незнакомых волшебников в красных и черных мантиях. Сириус проводил меня к местам для свидетелей, и мы наконец-то сели.