Но вот разговор стал медленно затихать. Бамблби увел девушку за отдельный столик, а Джаз решил посидеть один. Он грустно потягивал холодный энергон из своего бокала, но вдруг что-то заставило его посмотреть в сторону:
На мягком диване сидела компания молодых Автоботов: три парня и две девушки, одна из которых веселилась, а вот вторая грустила, молча глядя в окна на прохожих. Своим загадочным видом она заинтересовала парня, поэтому тот встал и подошел к ней:
— Привет! Как тебя зовут?
— Аврора. — девушка перевела взгляд на серого меха и продолжила так же грустно смотреть, но теперь не него.
— Какое красивое имя!.. Приятно познакомиться! А меня зовут Джаз.
— Мне тоже приятно!
— Эй, не грусти, дай пять! Или пошли за бар, если твоя компания не против.
— А ты забавный… Это не моя компания. Пойдем, они даже не заметят. Ты, кстати, здесь один?
— Вон там мои друзья, но они точно не будут против. — Джаз улыбнулся.
— Миленькая пара…
— Ага. Аврора, ты живешь в этом городе?
— Вроде бы да, но своим домом считаю Иакон. Сейчас же я служу в армии. А ты откуда?
— Я из команды Оптимуса Прайма и здесь мы будем вам помогать. Кем служишь?
— Разведчицей.
— Вот как, мои друзья такие же бесстрашные, как и ты. — парень улыбнулся, глядя в сторону тех двоих.
Джаз и Аврора сидели и мило беседовали, узнавая все больше и больше друг о друге, но парень несколько остерегался «чесать языком», а вот Аврора болтала без умолку. Столько слов за минуту диверсант не слышал никогда, если только от разозлившейся Эмилис.
Они кажется влюбилась друг в друга и даже обменялись контактами. Однако, их идиллию нарушил звонок Прайма:
«Берите руки в ноги и бегом в штаб! У меня есть очень важное объявление.»
— Ой, мне тоже пора, но почему мне запретили общаться с вашей командой? — Авроре тоже пришло сообщение, но иного содержания:
«Приказываю вернуться на базу! И никакого общения с командой Прайма.»
— Я не знаю; пойдем с нами, если что Прайм тебя выручит, он добрый!
— Хорошо, пойдемте…
К ним присоединились Эмилис с Бамблби, начав активная беседа.
На месте их ждали. На незнакомку реакция была бурная, но не такая, как на нового члена команды. Оптимус, осмотрев собравшихся, быстро прекратил весь шум, начав обращение:
— Вы все заслужили почетного отдыха, но нашим братьям необходима помощь. Поэтому я обращаюсь к вам, за поддержкой: прошу вместе со мной и здешней регулярной армией принять участие в войне против Десептиконов здесь, на Каминусе. Даю двое суток на раздумья. Пойму, если вы окажетесь.
— Что если согласимся? — Мираж выступил вперед со всеобщим вопросом.
— Вероятнее всего, через месяц совместных подготовок мы начнем боевые действия. На этом предлагаю разойтись, мне пора. — с этими словами Оптимус развернулся и направился к выходу, провожаемый удивленными взглядами.
Не обращая внимания на дождь он шел вперёд, размышляя о правильности своего решения. Дождь стекал по его лицу, смывая пыль, но не сомнения. Сам не зная как, он оказался у дверей «Музея совместной истории Кибертрона и Каминуса».
Войдя внутрь и осмотревшись, Оптимус прошел мимо фресок, предметов быта и оружия к самому концу зала, в котором были скульптуры. Подойдя поближе Прайм просто встал перед ними и склонил голову:
— Великие Праймы, я знаю — вы меня слышите! Прошу, дайте знак о верности или неверности моего решения… — Прайм простоял в безмолвии около двадцати минут, но ответа не было и быть не могло.
Его искра развивалась на две части: одна — его команда, ставшая для него настоящей семьей, другая — обязанность Прайма. Тяжкий выбор, который он так или иначе уже почти сделал. Но ответственность… Она слишком велика, даже для него.
На следующий же день, не без локальных споров и скандалов внутри сложившихся пар, команда со скрежетом в сердце все же согласилась своим полным составом.
По плану были начаты тренировки с имеющимися войсками, чья субординация заставляла желать лучшего. Но благодаря попыткам найти общий язык и манеры ведения боя, наиболее существенные разногласия были сглажены.
Вот только планы Оптимуса посыпались как замок из песка. Десептиконы всего за двое суток оперативно стянули свои войска невероятно близко к предполагаемому месту столкновения, буквально устроившись за ближайшим холмом, еще и вооружились по всем законам войны.
Оптимусу ничего не оставалось как вместе с разведкой и некоторыми желающими наблюдать за их возней.
— Что! Здесь Мегатрон со своей сворой?!!! Как?! Откуда?! — Смоукскрин, обернувшись к Прайму, всячески жестикулировал и выражал крайнее возмущение.
— Тише, тише… Не смущай остальных! — Эмилис одернула его за руку и тут же отошла поближе к Би.
— Хитрец, он знал, что здесь есть чем поживиться. Но ничего, прорвемся. Готовитесь. Вскоре мы дадим этому злодею бой, ознаменующий истинное начало конца войны. — Прайм отдал приказ привести в боеготовность всю армию, но это сообщение получили не только Автоботы.
— Я ожидал от тебя такого решения, мой дорогой братец…
Десептиконы, приготовиться к атаке.
Едва последний луч солнца скрылся за горизонтом, целая армада, под предводительством самого Лорда Мегатрона выступила вперёд. В этот раз элемент внезапности был на их стороне и первый удар был нанесен прямо по солдатским корпусам. Раздался звук тревожной сирены.
Всеобщий хаос охватил военную базу. Темнота, крики раненых, дым и огонь были повсюду и значительно затрудняли организацию обороны.
Оптимус метаться среди бойцов и всеми силами старался привести их в чувства и исключить прецедент дезертирства, но тщетно. Около двадцати солдат отступило в тыл, даже не забрав с собой раненых. Только в этом их вины не было. Предыдущий опыт поражений породил собой животный страх, который оказался куда сильнее идеологический убеждений.
Но Прайм был не одинок в своих стараниях. Его команда вместе с другими, более стойкими на дух бойцами, всячески старалась помочь, собирая бегающий, словно тараканы, военнослужащих. И совместными усилиями это начало получаться.
Первых Десептиконов Автоботы встретили достойно.
Лицом к опасности и смерти сошлись лед и пламень, две разные, но взаимосвязанные стихии, безжалостно поглощавшие друг друга столь длительное время. Но в этот раз Мегатрон не стал «отсиживаться». Он сцепился с Оптимусом в страшной схватке, нанося удары по самым слабым местам корпуса и искры:
— Ты слаб и безответственен. Все твои дорогие друзья сегодня останутся лежать здесь. Безжизненные и холодных. Ты даже не узнаешь их изуродованных лиц. Они будут безлики.
— Только ты бросаешь своих! Но сегодня придет тот самый момент, когда и ты останешься вместе с ними.
— Ошибаешься. — Мегатрон активировали плазменную пушку и открыл огонь по выполнившему зеркальное действие оппоненту.
Ели бы существовал вечный механизм войны, то его двигателем были бы эти двое. Вечные противники, равные в шансах на победу или смерть.
Но битва шла не только на поле. В городском медцентре, куда по первому же звонку прибыл Рэтчет, тоже шел бой. Но он был за жизни. Врачи не отходя от операционного стола штопали раненых одного за другим и отправляли в переполненные палаты.
— Рэтчет, ты еще не потерял сноровку?! — Фёрст Эйд пытался разрядить обстановку подколами, видя, как сильно пытается сосредоточиться его друг.
— Издеваешься? С нашими — ни за что. Постоянно что-нибудь да случалось…
— Ты сюда действительно помогать пришел или ты боишься, что можешь узнать не очень приятные новости сидя на диване со сложенными руками?
— Я нужен здесь. Но и боялся я не меньше.
— Боялся? Где же сейчас страх?
— За дверью ждет! Что ты как новенький?! Или ты забыл, что большинство раненых и убитых поступает к нам в первые часы битвы? Им наш страх только навредить может.
— Вот! Теперь я вижу настоящего Рэтчета. А то как пружина: весь взведенный.
Прошло два изнурительных часа.
Количество поступающий в операционную значительно уменьшилось и двое товарищей, в составе специальной группы «полевых» врачей отправились непосредственно в горячую точку.
Каким-то чудом Автоботы смогли превратить свое меньшинство в значительное большинство и уже оттеснили врага обратно к холмам. Мегатрон потерял выгодность положения и был вынужден отбиваться не только от Прайма, но от его союзников. Любая атака с его стороны купировалась кем-либо из солдат.
— Что же? Лорд Мегатрон превратился из свирепого зверя в жертву, загнанную в угол?
— Диавальт бросился на предводителя Десептиконов, атакуя мечом, пока Оптимус отвлекся на другого противника.
— Ты недооцениваешь меня… — Мегатрон увернулся от удара, выстрелил в храбреца (безумца), практически отстрелив ему правую ногу, и стал целиться в голову. — Готовься отправиться в Колодец искр, глупец! Мое лицо последнее, что ты увидишь!
— А вот это вряд ли… — Бамблби подоспел как раз вовремя. Подобрав выроненный Диавальтом меч, он со всей силы ударил Мегатрона по запястью руки. Брызнул энергон. Он стекал струйкой по руке и оружию, капая вниз.
— Ты как твой отец: старается защитить каждого… Но это невозможно.
— Что ты имеешь ввиду?
— Ой, ситуация, кажется, снова повторяется.
Помнится мне — я лично командовал одной, как там говорили, «шайкой». И я помню одного черно-желтого бойца. Он был крепким. Ты можешь гордится: вы похожи. Хотя, вряд ли это слишком хорошо. Ведь это был твой дорогой папаша. Твоя смерть будет схожа с его. И она совсем близка, Бамблби. — ничего не могло доставить Мегатрону большего удовольствия, как уничтожать морально своих противников, с которыми потом он мог делать все, что угодно его ржавой искре. — Этот мир тонет в хаосе. И только Десептиконы во главе со мной смогут его спасти. — с этими словами он резко увернулся в сторону, чтобы дать безликому Саундвэйву, своему самому верному бойцу, нанести мощный силовой и электрический удар по возможной угрозе. От такой атаки разведчик отлетел в сторону, едва не потеряв сознание, но сильно потеряв координацию и ориентацию в пространстве.
— Эмилис! — истекающий энергоном Диавальт окликнул бьющаяся недалеко девушку. — Позови на помощь, иначе Би убьют! — но его слова она его уже не услышала, потому своя ее сконцентрированность перешла на образ любимого, находящегося всего на волоске от верной гибели. Она сжала кинжал в руке и, воспользовавшись моментом, самоотверженно бросилась на Мегатрона, в прыжке нанося холодным оружием серию ударов по шее и верхней части корпуса, в надежде повредить хотя бы одну артерию. От неожиданности лидер Фиолетовозначных пошатнулся и осел на одно колено, зажимая поврежденной рукой новую рану:
— Это ты зря. — Темный лорд быстро перегруппировался и нанес ответный удар. Теперь Эмилис — его новая цель. — Интересный поворот. Что будет, если я ее убью? Или ты, Бамблби, который вечно портил мои планы, попытаешься спасти свое любимое существо? — он цинично выронил эти слова в сторону поднимающегося парня.
— Но… — ничего больше он ответить не мог из-за сильного удивления и кружащейся головы.
— Да. Да. Да. Я знаю очень много о вашей команде. У меня есть один союзник, который ради своей выгоды сливает очень много информации о вашей жизни.
— Стартскрим.
— Молодец, догадался. Так что, как далеко ты пойдёшь ради любви? — Мегз приставил оружие к голове Эмилис.
— Очень далеко! Что тебе нужно? Только отпусти ее. — Би, зная, что его заметил Оптимус, начал координировать с ним по внутренней связи действия.
— Дайте-ка подумать… Мне ничего и не нужно. — Мегатрон усилил давление на спусковой механизм, что заставило девушку содрогнуться. — Страх, вы все боитесь, а я — нет.
— Убей лучше меня! — Бамблби начал переходить на крик от отчаяния. Даже численный перевес на стороне Автоботов не мог заставить Мегатрона, который остался почти один среди врагов, опустить оружие. Хотя на это было глупо надеяться…
— Мегатрон! — ждать больше было нельзя… С каждой секундой поговорка «промедление смерти подобно» приобретала буквальный характер. Оптимус криком заставил своего заклятого врага обернуться и нанес ему удар снизу в верх по склоненному корпусу груди.
Раздался выстрел.
— Все интереснее и интереснее… — Мегатрон истерически рассмеялся. — Пусть ваш врач попробует ее спасти, но это вряд ли.
Ударив оцепеневшего Прайма, Мегатрон внезапно упал и ухватился за искру, в которую был всажен по самую рукоять кинжал Эмилис.
С момента выстрела прошло всего 10 секунд. Невероятно долгих и мучительных секунд.
Девушка лежала на земле с глубокой раной прямо над искрой, но и Мегатрон лежал, только он был мертв, а девушка жива. От удара Оптимуса у оружия палача сбился прицел.
Би держал свою девушку за руку и ждал уже вызванной помощи. Он не мог ничего сейчас сделать, и от этого ему невыносимо больно жгло в груди. А на фоне всего этого появились крики радости: «Мегатрона больше нет!», «Победа будет за нами!»…
Горе и радость, как две неразлучные сестры правили на поле битвы. Ставка Оптимуса оказалась верной, но неужели снова за это придется так дорого платить?! Ну уж нет!
…
В госпитале коллеги Рэтчета несколько часов сражались у операционного стола за жизнь дочки своего нового товарища. И, кажется, они начали выигрывать.
Тем временем снаружи раздавались всхлипы и клятвы… — это была мама Эмилис, которую Оптимус вызвал на ВСЯКИЙ случай. Рэтчет тоже был с ней и в этот раз ей не перечил, а молчаливо соглашался. Он в первый раз оказался за дверьми операционной, когда там был кто-то близкий. Слишком близкий.
Его натура не позволяла показать все, что творится внутри, но глаза были предательски честны…
— Состояние стабилизировано. Больше я ничего не могу сказать. — Ред Алерт, выходя из операционной, практически швырнул на стол сварочный аппарат, закипевший от долгой работы.
— Как она? Не молчи, не молчи, слышишь?! — Эмбер сквозь слезы кричала на бедного ассистента, за которого вовремя вступились.
— С ней все будет отлично, в ближайшие сутки она приедет в себя. И вы все сможешь ее увидеть. Что ты какая нетерпеливая! Бери пример с Би: сидит спокойно нервничает, ждет. — Ферст Эйд тоже вышел из операционной и с умилением смотрел на всех собравшихся. — Паникеры!
…
Эмилис пришла в себя через три дня. Не совсем по прогнозам, но зато чувствовала себя намного лучше, чем могла бы. Как только она открыла глаза перед ней возникли три знакомых силуэта. Оптика после столь долгого бездействия никак не могла сфокусироваться должным образом и выдавала все мутным, но даже так девушка узнала: кто перед ней.
— Так вот что чувствуют и видят дети в первые дни своей жизни! Но только рядом с ними нет их парней или девушек… — Эм хихикнула и закрыла глаза.
— Дочка, ты меня чуть на тот свет не отправила! Зачем же так?! — Эмбер присела на край больничной кровати и взяла свое сокровище за руку. — Я думала, что сойду с ума и прибью твоего друга.
В ответ Эмилис сжала руку:
— Это была случайность. Он не виноват. — тихий шепот распространялся по палате.
Рэтчет присел рядышком на стул:
— Мы за тебя испугались. Ты слишком дорога нам всем! И поэтому о службе в армии забудь. Как только выздоровишь и оправишься, тебя возьмут на работу в этот центр врачом-хирургом или кем-то в этом направлении. И чтоб больше никакого риска! — отец погладил ее по голове и обернулся на Би. — Чего встал? Боишься подойти к ней из-за нас что ли?!
— Нет, никого я не боюсь! — Бамблби с широкой улыбкой присел СО СТОРОНЫ Рэтчета на корточки, чтобы можно было смотреть девушке прямо в глаза. — Я люблю тебя! Люблю больше жизни…
— Я знаю и тоже тебя люблю сильно-сильно!
— Да, ты уж это доказала… — Эмбер загадочно смотрела на своего мужа и на парочку.
— Мы, пожалуй, пойдем. — родители попрощались со своей дочуркой и вышли из палаты.
— Эмилис, я не знаю, как тебя объяснить то, что я чувствую… — фемм не дала ему договорить.