- Беатрис, - она не сводит глаз с Джастина. - Как же ты повзрослел, - на секунду на ее жестком лице появляется теплая улыбка. - Я рада видеть тебя, милый.
- Не могу сказать, что я того же мнения, - раздраженно отвечает парень. - Я думал, что ты мертва. Зачем весь этот спектакль? Все годы я оплакивал тебя, а ты была здесь? Цела и невредима?
- Прости, - но в ее голосе ни капли сожаления. - Так нужно было.
- Кому?
- Я расскажу, но не сейчас, - теперь Беатрис переводит холодный взгляд на меня. - Что касается тебя, Азалия, - она скрещивает руки на груди. - Ребекка сказала, что ты обладаешь несколькими способностями.
Я недовольно смотрю на Джастина, который в свою очередь закатывает глаза. А ведь говорила, что не стоит так доверять этой Ребекке. И сейчас мы здесь, очевидно, по ее милости. Неужели она была заодно с мамой Джастина и молчала об этом всякий раз, находясь с парнем? Лживая тварь.
- Может, расскажешь о том, как оказалась здесь? - подает голос Джастина, и Беатрис свирепеет.
- Уведите его! - приказывает женщина, и в комнате оказывается двое мужчин в темно-синей одежде. Похоже на форму. Они отвязывают негодующего Джастина, хватают под руки и силой утаскивают из комнаты. Парень сопротивляется, но мужчины невозмутимо тащат его на выход. - Так-то лучше, - произносит Беатрис, когда дверь в комнату закрывается.
- Что вам нужно? - я напрягаюсь.
- Как бы омерзительно это не звучало, но ты уникальна, Азалия, - она глядит на меня с неприязнью. - В твоем маленьком тельце совмещаются практически все известные нам способности, - она ухмыляется. - Такое я видела лишь однажды. Девять лет назад, - взор ее глаз пригвождает меня к стулу, который делает мне больно. - Ее звали Вивьен.
- Мама, - совсем тихо произношу я.
- И ты напоминаешь мне ее, - она готова растерзать меня. - Такая же тронутая.
- Закрой рот! - со злостью выпаливаю я.
- Как же было приятно вводить инъекцию ей в кровь, - женщина жутко улыбается, получая удовольствие от моей реакции. - И делать это на глазах у него. У того, кого я любила все годы, но он променял меня на какую-то наивную простушку.
- Кажется, вас бесит и то, что Джастин пошел в него, - моя очередь доставлять ей неудовольствие. - Весь в своего отца. Выбрал дочь наивной простушки.
- Отца? - она сводит брови на переносице, не понимая, о чем я толкую.
- Джастин рассказал мне о том, что мы брат и сестра. Не стоит прикидываться.
- Ты думаешь, что ты его сестра?! - она удивляется, но в следующее мгновение заливается смехом. И это кажется таким неуместным. И таким глупым. - Все намного проще, - говорит она, когда, наконец, затихает. - Джонатан не является биологическим отцом Джастина, но он твой отец, потому что изменял с твоей мамой.
- Тогда, кто отец Джастина? - я совершенно ничего не понимаю.
- Слишком много информации для такой глупой головушки, - Беатрис делает движение рукой, и за ней оказывается кресло, что до этого стояло у стены. Телекинез, значит. - Всему свое время, - она присаживается. - А теперь перейдем к твоим способностям.
- Нет, - я делаю усилие, испепеляю взглядом Беатрис, чтобы заставить ее голову лопнуть, но ничего не происходит.
- Можешь даже не стараться, - снова ее усмешка. - Эти стулья сделаны специально для тех, кто не может удержаться от того, чтобы не натворить глупостей.
- Где Алекс? - и я ругаю себя за то, что не подумала о нем, когда только пришла в себя.
- С ним все в порядке, пока, - она закидывает ногу на ногу. - Итак, ты мне очень интересна, Азалия, как предмет исследования.
- Исследования? - мои брови ползут вверх.
- Именно, - она кивает. - С завтрашнего дня начнем, - Беатрис поднимается на ноги и ладонями разглаживает свою юбку.
- Что начнем? - спрашиваю я, но она не реагирует, а просто направляется к выходу из помещения. - Эй! Вы ничего не объяснили!
- Каждому овощу свой срок созревания.
Я обдумываю слова Беатрис, пока двое здоровых мужчин ведут меня куда-то по длинному коридору. Что еще за исследования? Мы что, действительно в какой-то лаборатории, где Беатрис собирается проводить эксперименты на моих способностях? Какой ужас.
Но из всего меня обрадовало только то, что Джастин не мой брат, а я не его сестра. Значит, у нас все может получиться, если только мы выберемся отсюда. Живыми, желательно. И куда его увели? Сомневаюсь, что Беатрис сделает ему больно. Джастин все-таки ее сын.
Мы останавливаемся посреди коридора напротив массивной железной двери. Один из мужчин проводит карточкой по какой-то панели, и двери разъезжаются. Меня заводят внутрь, где я вижу очередной коридор, а в стенах небольшие прозрачные комнатки. Здесь их десятки, но все они пусты. Кроме двух, мимо которых меня проводят. В одной я замечаю Алекса, а во второй, напротив брюнета, Джастина.
Меня буквально забрасывают в такую же комнату по соседству с Алексом. Я не удерживаюсь на ногах и падаю на жесткую кровать. Дверь за моей спиной запирается на замок.
- Аазалия, ты в порядке? - подает голос Алекс, когда я сажусь на кровать. Стены здесь абсолютно прозрачные, и мне прекрасно видно обеспокоенное выражение лица парня.
- Все нормально, - я потираю запястья, которые все еще ноют из-за прочной веревки. Или это была не веревка вовсе. Черт знает.
- Это все твоя вина! - закипает Алекс, поворачиваясь в сторону Джастина. - Я убью тебя, когда выберусь отсюда!
- Ключевое слово - когда, - светловолосый не скрывает своего раздражения. - Удачи, сансей.
- Чем бросаться колкими фразами, лучше бы придумал, как нам вырваться, кретин.
- Хватит! - восклицаю я, заставляя свет замерцать. Снова. - Я убью вас обоих, если вы сейчас же не заткнетесь!
Парни недоуменно глядят на меня, но все же замолкают. Затем переглядываются.
Тем временем я придумываю план побега. Если я воспользуюсь телекинезом, то могу разнести это чертово место в щепки. Почему я не сделала этого раньше?
Подхожу к стеклянной двери, кладу обе ладони на нее и сосредотачиваюсь на материале. Напрягаюсь, но ничего не происходит. Чувствую лишь жуткую боль в левой руке, от чего даже вскрикиваю и падаю на пол.
- Хватит! - кричу я, пока ползаю по полу, испытывая адскую боль. - Пожалуйста!
- Азалия! - сквозь пелену слышатся голоса парней, но боль настолько сильная, что заглушает все вокруг. - Лия!
Мое тело судорожно трясется, а рука начинает отказывать. Но в следующую секунду все прекращается. И я понимаю, что лежу на прохладном полу в позе эмбриона, пока Джастин и Алекс что-то взволнованно кричат. Кажется, они спрашивают все ли у меня нормально или что-то в этом роде. Но я не могу ответить.
Все кружится перед глазами, комната пляшет, а мое сердце сейчас выскочит из груди.
Держись, Лия.
========== XII. ==========
Stop and stare
I think I’m moving but I go nowhere
OneRepublic — Stop and Stare
В прекрасных голубых глазах читается ужас, а женские крики заполняют небольшое помещение кафе на Уокер стрит. Голубоглазую блондинку тащат к выходу две крепких солдат с совершенно невозмутимым лицом. Они держат ее за руки настолько крепко, что кожа женщины краснеет.
— Мама! — кричу изо всех сил я, надрывая горло. — Пустите ее!
Но меня не слушают. Я никто. Ее просто выволакивают, словно она какая-то сумасшедшая, которую срочно необходимо изолировать. Они просто забирают у меня самое дорогое. Самое родное. То, без чего до сих пор трудно дышать.
Я открываю заплаканные глаза и смотрю на белый потолок стеклянной комнаты. Я все еще здесь. Все еще взаперти в этом непонятном месте, где меня ждет неизвестно что.
Поворачиваю голову в сторону и вижу Алекса, который неподвижно сидит на кровати, обняв себя за колени. Бедолага. Во что же он ввязался, последовав за мной? Лучше бы остался в Сан-Франциско, в безопасности.
Опускаю глаза и наблюдаю за Джастином. Парень так же сидит на кровати, но опирается затылком о прозрачную стену и думает о чем-то. Хотелось бы заглянуть в его голову, но блок не позволяет мне этого. Интересно, о чем он может думать в такой момент? О своей матери?
Перед глазами снова всплывает образ мамы. Ее чудесные голубые глаза, которые мне удалось унаследовать, светлые волосы, заплетенные в косу, очаровательная улыбка. Она была потрясающей, и вовсе неудивительно, что муж Беатрис влюбился в нее. Сложно было не сделать этого.
Чертова Беатрис! Одно только упоминание ее имени возбуждает во мне бурю негативных эмоций. Она сделала больно моей матери. Она и убила ее. Никогда бы не подумала, что Джастин ее сын. Как это вообще возможно? Может, политика изменила ее? Ведь, если она здесь, значит, заодно с президентом Аддерли, никак иначе. И почему она не умерла после тридцати? Неужели Аддерли сжалился над ней? Или между ними что-то есть? Господи, как много вопросов и так мало ответов!
Складывается впечатление, что до наступления этой скудной эпохи люди жили гораздо проще. Никаких запретов. Ходи, куда хочешь, живи, сколько хочешь, люби, кого хочешь. Но сейчас правительство вмешивается буквально все сферы наших жизней. Они решают сколько нам жить, решают с кем провести остаток жизни, если, конечно, ты уже не нашел партнера. Тогда вам необходимо зарегистрироваться до вашего восемнадцатилетия, иначе вы автоматически попадаете в список правительства, и вам ищут партнера, что и случилось со мной. Я попала в список два года назад, и вот теперь мой муж Алекс Дюкре.
Все это так по-идиотски, и жутко бесит меня. Бесит, что эти снобы суют свои носы туда, куда их не просят. Так и хочется уничтожить этот мир одним щелчком пальцев. Чтобы больше не было чертовых ограничений.
Пятеро парней в форме куда-то ведут нас по белому коридору. Уже глаза режет от этого цвета. Нельзя было придумать что-то приятнее? Голубой, например.
— Все хорошо? — из-за спины доносится голос Алекса.
— Да, — я еле заметно киваю, продолжая смотреть вперед. Невольно дотрагиваюсь до руки, которая была готова разорваться из-за вчерашней боли. Я все еще не знаю, что это было.
— Все будет хорошо.
Я слабо улыбаюсь словам Алекса, потому что с трудом верится, что все будет хорошо. Что должно произойти, чтобы так стало? Небо должно упасть?
Тем временем мы оказываемся в просторном помещении с огромными окнами во всю стену. Здесь я вижу столы, стоящие в несколько рядов, и около десяти человек, которые сидят за ними, непринужденно разговаривают и едят. Они не выглядят испуганными или встревоженными. Они здесь достаточно времени, чтобы привыкнуть ко всему.
Нас подводят к одному из столов, на котором уже стоит четыре подноса с яичницей, фруктовым салатом и апельсиновым соком. Мы садимся за стол, и к нам подсаживается какая-то рыжая девушка.
— Привет, — произносит она, набивая рот едой. Сколько дней ее не кормили? Или, может, недель.
— Салют, — подает голос Джастин.
— Я Тони, — девушка продолжает поглощать пищу.
— Джастин, — парень дружелюбно улыбается. — Это Алекс, — он указывает на брюнета, который в свою очередь тоже одаривает девушку улыбкой. — А это Лия.
— А вы чего не едите?
— Как-то не хочется, — я отодвигаю поднос от себя. Хочется, конечно, но не в этом месте.
— Сколько ты уже здесь? — спрашивает Джастин, принимаясь за салат.
— Около месяца, — Тони оглядывает нас и задерживает взгляд на Джастине. — Мне исполнилось тридцать и меня увезли для инъекции, но лишают жизни не сразу.
— Почему? — я напрягаюсь.
— Но ведь сначала проверяют наличие дара.
— Дара?! — удивляется Алекс.
— Да, — девушка вытирает губы салфеткой. — Он ведь проявляется ближе к тридцати годам, поэтому нас уничтожают физически к этому времени, чтобы не начался мятеж.
— И что у тебя за дар? — интересуется Джастин.
— Пирокинез, — гордо отвечает Тони.
— Что это? — Алекс морщит лоб, на что Джастин закатывает глаза.
— Способность воспламенять предметы силой мысли, — все-таки отвечает светловолосый.
— Можешь показать? — спрашиваю я, а девушка широко распахивает глаза.
— Нет, — Тони судорожно качает головой. — За это наказывают, — рыжая дотрагивается до левой руки, и, кажется, я ее понимаю.
— Они нам что-то ввели, да?
— Чип, — кивает девушка. — Он срабатывает каждый раз, когда используешь дар. Но я думаю, что они сами контролируют его, потому что, когда я нахожусь в экспериментальной комнате, чип не реагирует при использовании дара, — она поворачивает голову в сторону.
— Но зачем они экспериментируют? Что им нужно? — допытываюсь я.
— Не знаю, — она продолжает смотреть куда-то. — Мне пора!
Тони поднимается, когда рядом оказываются двое парней в форме. Ее они не хватают, потому что рыжая девушка идет к выходу добровольно. Она похожа на подопытную зверушку.
— А где все остальные из твоей команды? — мое внимание привлекает Алекс, который задает вопрос Джастину.
— Мне бы тоже хотелось узнать это, — парень осматривается вокруг. — И Ребекку тоже нигде не видно.
— Она кинула нас. Это и ежу понятно, — раздраженно говорю я. — Я говорила, что ей не стоит доверять, но ты ведь знаешь ее с самого детства.
— Я и понятия не имел, что она строит планы за моей спиной! — Джастин повышает голос, впиваясь в меня взглядом.
— Потому что слепо доверял ей! — я следую его примеру.
— Ребята, — в разговор вмешивается Алекс.
— Я не просил тебя помогать мне!
— Больше не буду! — я отворачиваюсь от парня и устремляю взгляд на поднос, что стоит напротив.
— Вот и договорились, — Джастин снова принимается за фруктовый салат.
— Азалия, — обращается ко мне Алекс. — Тебе нужно поесть.
Я скрещиваю руки на груди, отказываясь принимать эту пищу. Она наверняка отравлена. Пусть этот фанат Ребекки ест эту жуткую стряпню. Наверняка, это Ребекка готовила. Интересно, она готовила для Джастина?
— Мисс, — совсем неожиданно рядом оказывается один из громил. — Вас ожидают.
— Кто? — я поднимаю голову, но парень смотрит куда-то перед собой.
— Мне велели лишь привести вас.
— Серьезно? — я усмехаюсь. — Пока я не узнаю…
Но я не успеваю договорить, потому что левую руку снова сводит. И я падаю на кафельный пол, извиваясь от боли. Да сколько можно?
— Не надо! — как резаная кричу я, понимая, что все присутствующие наблюдают за этим цирком. — Пожалуйста!
Я вижу, что Джастин пытается привести меня в чувства, но это бесполезно. Я не соображаю. Снова. Перед глазами все плывет. Горло начинает болеть из-за моих истошных криков, а этот чертов парень в форме просто стоит и даже не глядит в мою сторону, будто здесь ничего и не происходит.
Спустя, кажется, вечность, боль прекращается, и я просто лежу на холодном полу, пока Джастин нависает надо мной и пытается заглянуть в мои глаза. В следующую секунду громила хватает меня, перекидывает через плечо и куда-то несет. Уже плевать, если честно.
Ослепительный свет режет глаза, когда я сижу в каком-то кресле. Мои руки лежат на подлокотниках, пристегнутые к ним же. Перед собой я вижу большое окно, а внутри какого-то парня. Похоже, это комната. Но что там делает человек? И зачем?
Когда я приглядываюсь, то понимаю, что это друг Джастина. Тот самый светловолосый парень, которого я тогда видела в ночном клубе, когда Джастин спас меня. На его лице читается паника и боязнь. Что за хрень здесь происходит?
— Очнулась, — рядом раздается знакомый женский голос, а когда я поворачиваюсь, вижу Ребекку.
— Какого черта ты здесь делаешь? — ее появление настораживает меня.
— А ты не догадываешься? — она жутко улыбается, как умеет только Ребекка. — Объясню, иначе твой маленький мозг закоптится, — девушка становится передо мной и скрещивает руки на груди.
— Когда ты начала работать на Аддерли?
— Когда ты еще пешком под стол ходила, — брюнетка впивается в меня взглядом.
— И ты все время врала Джастину? Как ты могла? Он ведь доверял тебе, а ты поступила так низко, — она вызывает все большее отвращение.
— Я делала это, потому что люблю его, — Ребекка злится. — И так мы можем быть вместе.
— Серьезно? После всего, что ты наделала? Вряд ли он даже посмотрит в твою сторону.