Добежав до уже знакомого ей здания, Хельга влетела внутрь. За стойкой информации сидела молоденькая медсестра. Девушка вела беседу по телефону и одновременно вносила какие-то данные в компьютер.
— Джеральд Джоханссен и Арнольд Шотмен, я хочу знать в какой они палате! — опершись руками о стойку, крикнула Патаки. Она жадно глотала ртом воздух, словно у неё был приступ удушья.
Девушка с испугом осмотрела стоящую перед ней блондинку — волосы всклокочены, руки дрожали, глаза наполнены страхом.
— Одну минутку, мисс… — быстрыми движениями сестра что-то клацала на клавиатуре. — Джоханссен сейчас в отделении реанимации, в данный момент с ним находится его девушка. Но… О втором юноше у нас нет никакой информации. Простите. Могу я ещё чем-нибудь Вам помочь?
— Нет информации? — на секунду показалось, что сердце перестало биться у неё в груди. — Но… Скажите, я могу пройти к своим друзьям?
— Конечно, но прошу Вас быть осторожной и крайне внимательной, — видя состояние блондинки, медсестра не стала задавать лишних вопросов. — Вам на шестой этаж. Палата 1033.
Благодарно кивнув девушке в белом халате, Хельга бросилась к лифту. Невозможно описать словами, какой поток чувств она сейчас испытала. Мысли лихорадочно путались в голове. Казалось, она вот-вот упадёт в обморок. Оказавшись у нужной двери, Патаки, затаив дыхание, вошла внутрь.
Увидев лежащего на кровати Джеральда, Хельга не смогла сдержать эмоций. Она резким движением прикрыла рот ладонями, сдерживая крик. По обе стороны от кровати стояли громоздкие приборы, отслеживающие жизненно важные показатели. Парень был подключен к системе ИВЛ*. На обеих руках стояли венозные катетеры, к которым были подведены несколько флаконов с лекарствами.
Рядом, крепко сжимая ладонь любимого, сидела Фиби. Она тяжело дышала. Глаза были красными от слёз. Всё её тело пронзала мелкая дрожь.
— Фибс? — Патаки осторожно подошла к подруге.
Японка подняла глаза на стоящую рядом блондинку. Губы её судорожно задрожали, а из глаз новым потоком хлынули солёные слёзы. Без лишних слов Хельга обняла подругу. Легкими ритмичными движениями она начала поглаживать её по голове в надежде успокоить.
— Что случилось, Фиби? — спустя несколько минут Патаки попыталась заговорить с Хейердал.
— Я… Сама ничего не знаю, Хельга, — всхлипывая, ответила та. — Не успела я дойти до дома, как мне позвонили из больницы. Его родители сейчас в отъезде, и им не смогли дозвониться.
— Ты говорила с доктором? Что он сказал? — продолжая поглаживания, спросила блондинка.
— Да… — она легко кивнула. — У Джеральда черепно-мозговая травма. Кто-то ударил его по голове. Доктор сказал, удар был чудовищной силы. Кости черепа в месте удара были раздроблены, и осколок чудом не повредил головной мозг. Ему сделали операцию, но он так и не приходит в сознание, — голос японки задрожал, слёзы вновь хлынули по щекам. — Мне страшно, Хельга… Вдруг он никогда не очнётся? Я… Я же не смогу без него… Он моя жизнь, понимаешь?
— Успокойся, Фиби, — мягко произнесла Патаки. — Джеральдо обязательно очнётся, как же он сможет оставить такую плаксу, как ты, без присмотра? Вот увидишь, он очень скоро откроет глаза, чтобы увидеть твою улыбку.
Больше никто не произнёс ни слова. Лишь звук работающих приборов нарушал давящую тишину в палате.
— Я не понимаю… — шёпотом начала Хельга. — Джеральдо ушёл за Арнольдом, но в больницу попал один. Что же случилось с Арн…
— Ты в самом деле не понимаешь? — как-то необычайно грубо перебила её Хейердал.
— О чём ты, Фибс? — блондинка непонимающе обвела её взглядом.
— Наверняка, это Арнольд… — японка яростно сжала кулачки. — Это из-за него Джеральд лежит здесь на грани жизни и смерти…
— Ты в своём уме? — слова подруги эхом отозвались в сердце, причинив острую боль. — Репоголовый очень дорожил их дружбой, Фиби! Он не мог так поступить с Джеральдом.
— Другого объяснения я не вижу, Хельга, — глаза японки пылали ненавистью. — Ты видишь Арнольда лежащего рядом? Я — нет! Джеральд пошёл за ним, хотел помочь, чёрт подери, всю свою жизнь он пытался помочь этому кретину! Из-за тебя, слышишь? Он вновь поверил Арнольду только из-за тебя… Проклятье! Ничего бы этого не случилось, не возобнови они общение…
— Фибс, ты сейчас взволнована и напугана, я понимаю… — Патаки положила руку на плечо подруги. — Но то, что ты говоришь — безумие. Я никогда не поверю, что Арнольд мог поднять руку на Джеральда…
— Твоя любовь делает тебя слепой, Хельга! — оттолкнув от себя блондинку, Хейердал утёрла слёзы. — Ты будешь выгораживать этого уголовника, даже если правда будет неоспоримой!
— Замолчи! — дикая ярость забурлила в крови Патаки. — Это ты настолько ослепла, что готова обвинить человека во всех грехах, даже не зная правды! Запомни, Фиби, когда Джеральд очнётся и сможет рассказать, что случилось — в тот момент ты горько пожалеешь о своих словах!
— Убирайся отсюда, Патаки! — взревела японка, выталкивая подругу из палаты. — Если Шотмен тебе дороже меня и Джеральда, то иди! Можете гробить свои жизни вместе…
— Довольно, Фиби, — блондинка схватила ту за запястье. — Я уйду, непременно уйду, но запомни одно — когда ты осознаешь правду, может быть уже поздно! Прощай, Фибс… — Патаки резким движением отпустила руку подруги и выбежала из палаты.
— Не прощу… — закрыв лицо руками, кричала Хейердал ей вслед. — Я не прощу тебя, Хельга Патаки!..
Комментарий к Твоя любовь делает тебя слепой, Хельга!
* Аппарат искусственной вентиляции лёгких (аппарат ИВЛ) — это медицинское оборудование, которое предназначено для принудительной подачи газовой смеси (кислород и сжатый осушенный воздух) в лёгкие с целью насыщения крови кислородом и удаления из лёгких углекислого газа.
========== Это не он, это просто не может быть он! ==========
Хельга вернулась домой далеко за полночь. Блондинка обошла весь город, сбила ноги в кровь в поисках Арнольда, но он будто провалился сквозь землю. Предчувствие беды, не переставая, давило на виски. Каждые несколько минут блондинка хваталась за телефон в надежде увидеть на экране хоть что-то. Пропущенный звонок, коротенькую смс-ку, хоть какую-то весточку, но каждый раз на неё лишь смотрела их совместная фотография на пустом экране. В горле пересохло и противно саднило, желудок сводило от голода и страха. Оказавшись в своей комнате, Патаки медленно скатилась на пол. Последние остатки сил покинули её тело. Она не смогла дойти даже до кровати.
— Неееет! Нееет! — Хельга истошно закричала, ударяя кулаками о половицы. В голове эхом продолжали звучать слова Фиби. Блондинка буквально начала сходить с ума от бессилия.
«Твоя любовь делает тебя слепой, Хельга! Другого объяснения я не вижу, Хельга. Ты видишь Арнольда лежащего рядом? Это из-за него Джеральд лежит здесь на грани жизни и смерти… Если Шотмен тебе дороже меня и Джеральда, то иди! Убирайся отсюда, Патаки! Твоя любовь делает тебя слепой, Хельга!» — слова по кругу повторялись в её голове, причиняя адские муки. Если на земле и существуют девять кругов ада, то, без сомнения, она застряла в одном из них.
— Нет! — блондинка закрыла уши ладонями, словно это могло заглушить голоса внутри неё. — Он не мог этого сделать! Не мог… Я не верю тебе, Фиби! Я не верю! — Хельга кричала так громко, насколько хватало сил.
Своим криком она старалась перекричать голоса, старалась заставить себя не потерять веру. За окном начало светать. Сильный порыв ветра распахнул окно настежь, срывая атласные занавески. Повеяло сыростью. В комнате стало зябко. Тучные низкие облака не спеша плыли по небу, пряча за собой начинающийся восход солнца. Всё вокруг померкло в оттенках серого. Хельга с трудом поднялась на ноги. Прихрамывая, она подошла к окну и плотно прикрыла створки. На стёкла упали несколько прозрачных капель. Начинался дождь.
Послышался глухой стук в дверь. Позабыв свою усталость, Патаки бросилась вниз. На пороге, опершись рукой на стену, стоял Шотмен. Увидев его, Хельга сделала шаг, чтобы обнять, а после отчитать за все пережитые муки, но что-то внутри заставило её остановиться. Обхватив себя руками, она попятилась назад. Арнольд едва мог стоять на ногах. От малейшего порыва ветра его шатало. Рубашка и джинсы были сильно испачканы грязью и засохшими сгустками крови. В нос ударил резкий запах спирта.
— Т-ты?.. Почему? — только и смогла выдавить из себя блондинка.
— П-рости. Это не то, ч-то т-ы ду-мае-шь… — он с трудом мог говорить, язык его будто не слушался.
Парень поднял голову, и их взгляды встретились. Хельга ужаснулась. Вся зелень любимых глаз куда-то пропала. Зрачки казались чернее ночи и будто бы пульсировали, закрывая собой почти весь глаз. Было совершенно очевидно, что Арнольд пьян, обкурен или находится под кайфом, а скорее всего, всё вместе. Но сейчас для Хельги это было совершенно не важно. Главное — что он сорвался, не выполнил обещание, данное ей. Все факты говорили, что Фиби оказалась права. В таком состоянии Арнольд в самом деле мог причинить вред Джеральду.
— Как ты мог? — голос блондинки предательски задрожал. — Ты же дал обещание всем нам! Почему ты вновь и вновь возвращаешься к прошлому?!
— Прошу тебя, — парень свободной рукой обхватил себя за живот. — Выслушай меня, Хельга. Я не…
— Хватит! — отчаянный крик заставил Шотмена замолчать. — Я верила тебе, Арнольд… Но вот уже который раз ты втаптываешь моё доверие в грязь! Я не хочу тебя больше видеть, убирайся отсюда, слышишь?!
— Нет, Хельга! Умоляю, позволь мне объяснить… — парень попытался сделать шаг навстречу, но Патаки резко захлопнула дверь.
— Убирайся!.. — прислонившись спиной к двери, она обессиленно скатилась вниз, упав на колени. Хельга слышала, как Арнольд упал, продолжая звать её. Продолжал умолять выслушать его.
Мысль о том, что он сидит там, на холодном пороге под усиливающимся дождём, заставляла её сердце сжиматься от боли. Но впустить его внутрь она не могла. Всё настолько запуталось, что у Патаки просто опустились руки. Из сапфировых глаз хлынул неудержимый поток солёных слёз, больно обжигающих кожу.
— Х-хель-га… — её имя было последним, что услышала блондинка. Лишь шуршащий звук дождевых капель, разбивающихся об асфальт, разрывал тишину. Наспех утерев слёзы, она выглянула наружу.
— Арнольд?! Что с тобой, репоголовый? — Шотмен без движения лежал на мокрых ступенях. — Эй, очнись! Ну же, давай… — она хлопала его по бледным щекам, стараясь привести в чувства. Парень начал давиться кашлем. Патаки перекинула его руку через себя, помогая встать. Ноги и тело отказывались слушаться. Сейчас Шотмен был похож на сломанную марионетку. С большим трудом Хельга смогла довести его до дивана.
— Посмотри на меня, посмотри… — склонившись над ним, Патаки обхватила руками его лицо, фокусируя на себе взгляд любимых глаз.
— Они… Что-то вкололи мне… — Шотмен смотрел на Хельгу, но казалось, что он смотрит куда-то вдаль. Сердце билось слишком медленно, а дыхание становилось всё более поверхностным.
Блондинка побежала на кухню. Вывалив на стол всё содержимое аптечки, она судорожно начала перебирать препараты. Наполнив большой стакан кипячёной водой, она растворила в нём несколько шипучих таблеток.
— Идём, — Патаки протянула Шотмену руку. — Тебе срочно необходимо очистить организм.
Следующие полчаса они провели в ванной комнате. Арнольд, склонившись над унитазом, переживал не самые лучшие моменты в своей жизни. Парня буквально выворачивало наизнанку. Протяжные хрипы наполнили пространство. Живот болезненно сводило, а воздуха категорически не хватало. Всё это время Хельга крепко держала Шотмена за руку. Видя страдания, через которые ему приходится проходить, она ругала свою беспомощность. Патаки заботливо гладила парня по спине в надежде хоть как-то облегчить его состояние.
— Спасибо… — прохрипел Шотмен, опускаясь на мягкую кровать.
Парня жутко знобило, температура резко подскочила до критической отметки. Уложив Арнольда в постель, Хельга укрыла его легким пледом, на лоб положила смоченное в холодной воде полотенце. Никто и никогда не проявлял о нём такой заботы. Во всяком случае, именно так он думал, ощущая на себе заботливые руки блондинки.
— Не пугай меня так больше… — сжав ладонь парня, прошептала Патаки.
— Прости меня… — так же шёпотом ответил он.
— Арнольд… Что произошло между тобой и Джеральдом? Ты… Это ты ударил его по голове?
— Что? — Шотмен судорожно приподнялся на локтях. — О чём ты говоришь? Я… — парень почувствовал резкий приступ головной боли. — Я ни черта не помню…
— Расскажи мне всё, что помнишь, — Патаки крепче сжала его ладонь.
— Помню… Помню, как расстроился, увидев Лайлу. Я был зол на самого себя, потому что до сих пор, спустя столько времени, мне не хватило мужества поговорить с ней. Выбежав из школы, я хотел проветриться. Я просил Джеральда вернуться в школу, но он не послушал. Мы вместе пошли в парк, на моё любимое место у реки. А потом… Я помню лишь, как что-то кольнуло меня в шею и я отключился. Очнулся я в какой-то канаве на окраине Хиллвуда. Меня лихорадило. Вокруг было темно и будто в тумане, я не мог понять, где нахожусь. Не знаю как, но я смог добраться до твоего дома.
— Они… — Хельга начала вспоминать обрывки фраз, что говорил ей Шотмен. — Когда ты был не в себе, ты постоянно повторял «Они мне что-то вкололи». О ком ты говорил?
— Я… Я не помню, Хельга, — голову сдавило, словно вокруг сжались тиски. Парень схватился за затылок, цепляясь пальцами за волосы.
— Хей, успокойся, ладно? — девушка быстро смочила водой уже изрядно нагревшееся полотенце. Приятная прохлада заставила боль отступить. — Нужно отвезти тебя в больницу.
— Что? Нет!
— Ты понимаешь, что ты мог умереть, Арнольд?! Кто знает, что тебе вкололи и почему? Какие-то отморозки тебя похищают, ты почти сутки пропадаешь неизвестно где, Джеральд лежит в коме… Нельзя же всё это оставить на волю случая?!
— Это ты не понимаешь, Хельга, — Шотмен попытался привстать, но тело всё ещё не слушалось. — Даже если мы заявим в полицию, то они ничего не сделают… Если во всём этом замешан он, то мы бессильны.
— Он? — Патаки вскинула бровь. — О ком ты говоришь?
— Алекс… — стиснув зубы, ответил он. — Парень, который втянул меня во всю эту историю. Тот бар, куда ты приходила за мной — один из его притонов. Он самый крупный наркодилер в нашем городе. Поверь мне, Хельга, он очень опасный тип. Даже самые отпетые мерзавцы трясутся в страхе при упоминании его имени. Однажды связавшись с его компанией, выхода оттуда уже нет. Во всяком случае, живым…
— Но… — по спине блондинки пробежал холодок. — Это значит…
— Да, — кивнул Шотмен. — Это значит — им нужен я. Живым или мёртвым. Я должен уйти… Теперь тебе опасно находиться рядом со мной. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось…
— Чёрта с два я оставлю тебя им на растерзание! — скрестив руки, возразила Патаки. — Как только ты оклемаешься, мы пойдём в полицию, слышишь? Ты расскажешь всё, что знаешь об этих людях.
— Это не сработает, Хельга, — со злостью сжав покрывало, ответил он. — Их влияние настолько велико, что без явных доказательств никто не усомнится в их репутации. Как думаешь, кому копы поверят охотнее: парню, который с двенадцати лет не единожды фигурировал при мелких кражах, хулиганствах и нарушениях общественного порядка, или авторитетному мафиози, который даже не моргнув глазом может убрать со своего пути любого неугодного человека? Местные правоохранители уж скорее запрут меня в одиночку, чем сунутся к Алексу.
— И как тебя угораздило вляпаться в подобное, репоголовый?.. — вздохнула блондинка, в очередной раз сменив компресс.
Через какое-то время Шотмен заснул. Хельга сидела рядом с ним, крепко держа его за руку. Разумеется, школу пришлось пропустить. Патаки позвонила в «школьный отдел по прогулам», как она любила выражаться, и сообщила о причине отсутствия на занятиях, спихнув всё на пищевое отравление.
Резкий звонок в дверь заставил блондинку вздрогнуть.
— Кто бы это мог быть? — думала она, спускаясь по лестнице. Дёрнув за ручку, она застыла.
— Добрый день, Вы мисс Патаки? — в дверях стоял высокий темноволосый мужчина в полицейской форме.
— А, Эм… Да, — кивнула она. — А в чём, собственно, дело?
— Скажите, Вы проживаете в доме одна? Сколько Вам лет?