Михримах вопросительно посмотрела на девушку, а потом проговорила:
— Ну хорошо, мы уже как раз заканчивали. — Она встала и вновь пожала руку Франциску. — Надеюсь, наш союз будет прочным. Мы надеемся на вас.
Михримах тоже заметила взгляд Кларк, поэтому уходя, попросила девушку последовать за ними.
— Что-то случилось? — Кларк пыталась делать вид, что совершенно не знает особу в костюме ассасина.
— Можете не притворяться, Кларк. Я видела ваши взгляды друг на друга, — улыбнулась Михримах.
— Да?
— Нет, просто, когда вы поглаживали Лексу под столом, то один раз случайно перешли на меня.
Лицо Кларк тут же залилось краской, а глаза Лексы округлились, но шатенка тут же стала серьезной, вспомнив о том, зачем они здесь.
— Кларк, Жастен все знает. О нас, о том, что вы были в убежище. Он осадил дворец и готовит наступление.
— Что? Cazzo! — выругалась белокурая, прижав руку ко лбу и шагая по коридору взад и вперед.
— Он хочет убить тебя, твоего брата и Альфонцо. Нам нужно бежать. Но думаю, что будет безопасно оставить Михримах здесь.
— Нет! — тут же ответила Кларк. — Франциск может и выглядит толстым стариком, которому давно пора на покой, но он очень опасен. Особенно для тех, кто не является тамплиером. Пусть лучше она останется с нами.
— Хорошо, потому что ассасинам ее отдавать тоже слишком рискованно. Кто знает, не решит ли кто-нибудь убить и ее из-за того, что она знает, где находится убежище.
— Да, нам нужно действовать прямо сейчас. Под дворцом есть секретный выход к докам.
— Скорее всего, Жастен продумал и эту часть. Там тоже есть люди.
— Выходить через главные ворота все хуже.
— Хмм, да, ты права. Бери Сато и Альфонцо, встречаемся около выхода через пять минут.
Спустя отведенное время все пятеро стояли около потайного выхода. О нем знали лишь Папа Римский, Эйенан Больвиа, который, конечно же, тут же рассказал о нем своим детям, и Жастен. У Сато и Альфонцо на поясах висели сабли, а Кларк была вооружена пистолетом и скрытым клинком.
Они шли извилистыми путями по давно заброшенным старым катакомбам города. Лекса держала факел и шла впереди, за ней были Кларк и Михримах, колонну завершали Больвиа и Рито.
— Что, если там нас встретит целый отряд ассасинов? — Кларк разорвала тяжелую тишину тоннеля.
— Не думаю, что Жастен послал туда больше людей, чем те, что перед дворцом. Я знаю его цифры, многие сейчас на других заданиях.
Они дошли до выхода, и, взобравшись по лестнице, отворили дверь. В доках сегодня было относительно тихо, лишь крики чаек, вечных спутников моря, и несколько рабочих прерывали это спокойствие.
Все уже собирались уйти в укромное место, когда появились наемники. Они прибежали со стороны города. Во главе них был Джейкоб.
Жастен не послал своих ассасинов сюда, потому что знал, что, если Лекса и компания выйдут через потайной ход, сражение неминуемо. Ему не хотелось рисковать жизнями ассасинов, отправляя их на бой с де Вонквер. Он сам ее обучал и знает, насколько она опасна, поэтому мужчина отправил Джейкоба, чтобы он проследил за исполнением приказа.
— Убить всех, Лексу де Вонквер взять живой! — прокричал Джейкоб. Все тут же обнажили свои шпаги.
Наемники бросились на них словно ураган. Их было в два раза больше. Лекса могла признать, что никогда еще в жизни так не боялась за Кларк. Она втянула белокурую в это. Одно неверное движение, одна слабина и она потеряет Кларк. Еще вчера она была частью братства, а сегодня они готовы убить ее.
Над портом начали раздаваться выстрелы, клинки неумолимо звенели и сверкали на солнце. Сато уже ранил одного из нападавших в ногу и тот не мог встать. Второго Лекса вырубила ударом в голову. Альфонцо дрался с кем-то прямо на помосте. Юноша, хитро уйдя от ударов наемника, сбросил его в воду.
Лекса развернулась и увидела, как Кларк в последнюю секунду спасла Михримах, выстрелив прямо в голову тому, кто на нее напал. Белокурая помогла девушке, но сама потеряла бдительность, к ней сзади тут же подкрался Джейкоб. Человек, которым Лекса в свое время восхищалась. Он был для нее образцом благоразумия и силы, после Жастена, конечно же. И кто он теперь? Теперь в ее глазах Джейкоб хладнокровный убийца, которому лишь дали цели и приказали уничтожить.
— Зачем, зачем? — думалось Лексе, когда она увидела, как мужчина заносит клинок над головой.
Она среагировала немедленно, быстро, как удар молнии, оказалась перед Кларк и поразила Джейкоба. Это было больше, чем защита, это был животный инстинкт.
Фонтан крови брызнул на ее серый костюм и лицо.
Через секунду она услышала крик. Это был Жастен. Он смотрел на обмякшее на земле тело ассасина и Лексу. Страшна она была в своем кровавом обличье. Зеленый огонь в глазах и растрепанные волосы лишь придавали девушке ярости. Кровь бывшего брата по оружию стекала по ее рукам, капала на горячую землю. Она смотрела прямо на Жастена, будто завороженная, не зная, что делать дальше.
Из ступора Лексу вывела Кларк, крикнув, что нужно уходить. Она обернулась и увидела наемников и ассасина, лежавших трупами перед ее ногами. Лекса посмотрела на некогда бравое лицо Джейкоба, сейчас искаженное гримасой удивления и неверия. Он не успел, столько всего не успел в жизни. Но, если ради этого ему надо было убить Кларк, то Лекса не жалела о том, что сделала. Кларк только ее, ее, чтобы любить и защищать. Все мы люди, и все мы боремся за то, что принадлежит нам.
Кларк схватила девушку за руку и оттащила Джейкоба. Жастен так и остался стоять на своем месте, немыслимо пораженный.
Сато привел всех в какой-то дом, о котором не знала даже Кларк.
— Откуда у тебя ключи от этого места?
— Я его снимаю. Раньше, по вечерам, мы с мисс Роллон иногда засиживались здесь. — Кларк недоверчиво глянула на диван прежде чем присесть. — Да не бойся, мы занимались этим только на кровати. Я не признаю ничего жесткого под собой.
Все молча сидели, переводя дыхание после боя. Кларк обнимала ссутулившуюся Лексу, которая опустила глаза в пол и, казалось, вот-вот расплачется.
— Об этом доме совершенно никто не знает, предлагаю оставить Михримах здесь.
— Да, — ответила Кларк, — вы согласны, Михримах?
— Да, конечно. Спасибо вам. Оказывается, Рим не такой безопасный, как казалось сначала.
Белокурая посмотрела на Лексу в своих руках. Ее срочно нужно было вернуть домой. Сегодня ее психика пострадала больше всех.
— Мы, наверное, пойдем, — отозвалась Кларк. Нужно отдохнуть и решить, что делать дальше.
— Да, ты права. — Сато согласно кивнул.
Кларк и Лекса вернулись в дом белокурой. Де Вонквер тут же безвольно опустилась, прижавшись спиной к стене, на пол. Кларк присела рядом и положила ее голову себе на колени. Рыдания вырвались из груди девушки.
Они просидели так около двух часов, а потом Кларк уложила де Вонквер в постель. Они поговорят обо всем после отдыха, или тогда, когда Лекса будет готова. Кларк прижимала к себе и гладила всхлипывающую девушку по голове, пока та не уснула.
На улице уже был вечер и шел частый дождь, когда их разбудил стук в дверь. Кларк сначала не хотела открывать, кто знает, кто там стоит, но, услышав голос Сато, девушка все-таки встала.
Юноша был весь промокший. Он прикрывал голову курткой, но это не особо помогало. Кларк впустила брата и усадила его около камина. К ним присоединилась и Лекса.
— Кларк, я пришел по серьезному делу. Де Борэ сегодня разговаривал со мной. Его человек, Ксантарес не смог сбежать. Его поймали ассасины и держат в городской темнице. — Казалось, глаза Лексы стали еще темнее при этой новости. — Он попросил нас его вызволить, ты знаешь, мы у него в долгу. Но нужно идти прямо сейчас, пока темно.
Кларк тут же обеспокоенно посмотрела на Лексу. Сато просил освободить человека, который предал братство. То, чему де Вонквер посвятила всю жизнь, тем, кто сейчас тоже считает ее своим врагом. В конце концов, Сато прав. Каким бы ублюдком Ксантарес не был, он бросил все ради спасения Кларк.
— Лекса, — начала белокурая. Она рассматривала лицо шатенки, которое, казалось, не отражала ни единого чувства. — Я должна идти. Он спас меня, ведь будь на твоем месте кто-нибудь другой, то лежать мне сейчас бездыханным телом. — Она поцеловала девушку. — Я скоро вернусь.
— Нет! — Лекса сжала руку Кларк, лежащую на ее колене. — Я не отпущу тебя одну.
— Но, он помог мне, Лекса. Я…. — Кларк мотнула головой, всем своим видом показывая, что она должна это сделать.
— Я пойду с тобой.
========== Часть 6 (Глава 2) ==========
Лекса надела свой костюм, и все трое вышли на улицу, прямо под дождь. Закрывая дверь на замок, Кларк случайно заметила в ящике для писем конверт, на нем была желтая лилия. Она все не могла вспомнить, где же раньше видела эту эмблему. В таких конвертах обычно рассылались приглашения на прием или ужин, но от кого именно это, она не могла вспомнить. Больвиа решила разобраться с этим позже, сейчас есть более важные дела.
Кажется, дождь стал идти еще сильнее, чем прежде. Ничего не было видно на расстоянии двух метров. Все были молчаливы, слова ни к чему. Каждый понимает, что они собираются сделать. Кларк и Сато лишь хотели спасти человека, который им помог. С Лексой все было сложнее — она действует прямо против интересов братства, если раньше такие ситуации просто заставали ее врасплох, и девушке приходилось делать то, что должно, то сейчас она осознанно на это идет. Ее жизнь кардинально поменялась, теперь нет правильного и неправильного. Теперь, центр ее вселенной — это Кларк, и все, кто пытаются навредить ей, становятся врагами. Любовь делает с людьми немыслимые вещи, но, в конце концов, Лекса лишь одна из всех, втянутых в водоворот истории вражды между тамплиерами и ассасинами.
Подходя к назначенному месту, Кларк начала различать очертания корпуса тюрьмы. Она никогда ее не видела, да и не была раньше в этом районе города. Тюрьма представляла собой большое черное прямоугольное каменное здание с маленькими окнами в каждой камере, выходящими к морю. Заключенные, осужденные на смерть, могли видеть бескрайнюю свободу воды, до которой, казалось, рукой подать, они проводили свои последние дни, слушая крики чаек. Огромные двери здания были железными и изрядно помятыми, видимо, стычки тут не редкость.
Остановившись недалеко от тюрьмы, они увидели Альфонцо, сидящего в кустах с двумя своими охранниками-бугаями, над которыми так часто посмеивались Больвиа. Они отсчитывали время смены караула на входе и крыше, ожидая полуночи.
Приближаясь ближе, Кларк смогла различить еще фигуры.
— Отец? — Мужчина стоял, также, как и Альфонцо, пристально наблюдая за караулом. На нем была его любимая цилиндрическая шляпа, которую он приобрел в Тунисе, во время путешествия много лет назад. Рядом был и де Борэ с еще несколькими своими людьми. — Кенородэ, и вы пришли?
— Дети, конечно, — удивился Кенородэ, — не мог же я оставить вас одних на этом задании. Все должно пройти с наименьшим кровопролитием. Воистину, если что-нибудь случится с одним из вас, Эйенан мне голову оторвет, да что там, я и сам буду не в себе.
— Кларк, Кенородэ мне все рассказал о том, что случилось. Только Ксантарес так и не успел ему объяснить ему суть дела. Тебя что, тогда поймали ассасины?
В этот момент он увидел Лексу, выходящую из мрака ночи, созданного дождем. Она сняла капюшон и посмотрела на Эйенана. Сейчас Де Вонквер была просто определением того, с кем лучше не связываться. Сверкающие мечи на поясе, огонь зеленых глаз и сырой костюм лишь придавали ей опасности.
— Ты…. — Глаза старшего Больвиа округлились.
— Отец….
Кларк подошла к Лексе и взяла ее за руку, посмотрев на Эйенана. Он все понял без слов. То, что говорил ему Кенородэ и слухи об отношениях Кларк сложились в единый пазл. Все встало на свои места, будто бы так и должно быть. Ему не хотелось ни отговаривать дочь, ни делать что-либо еще. Казалось, случилось именно то, что было предначертано еще давно. Это было странное чувство, но Эйенан решил разобраться с ним потом. Он кивнул в знак принятия и вернулся к обсуждению плана.
— Стража сменяется каждый час, всего двенадцать постов по два человека, — оповестил всех Альфонцо. Он все также сидел в траве.
— Сзади здания есть пробоина еще со времен гражданской войны. Она была как-то недобросовестно заделана, поэтому иссыхает и отваливается каждый год. Думаю, вы сможете проломить стену именно в том месте. — Кенородэ был очень серьезен, объясняя его лучший план. Конечно, легче всего было бы подкупить главного охранника, но Жастен еще очень давно продумал эту часть — во главе тюрьмы стоит его давний друг по имени Гуно Гантаро, тоже ассасин. — Предлагаю так: Сато, Альфонцо и вы, Лекса, вместе с несколькими моими людьми и людьми Рито проберетесь внутрь. Ксантареса держат где-то на третьем этаже. Там будет шесть человек охраны. Я бы не хотел, чтобы вы убивали их, я дам вам всем по десять усыпляющих дротиков на возможность непредвиденной ситуации, но дело, конечно, за вами. Пока вы будете там, Кларк, я и Эйенан попытаемся устроить неразбериху на входе, дабы стянуть побольше внимания вниз.
— Хорошо, — согласился Сато, — идем сейчас, под занавесом дождя нас будет сложнее различить с крыши.
Кларк повернулась к Лексе и, притянув ее к себе, крепко поцеловала, сразу же пробираясь в рот девушки своим языком.
— Будь осторожна, — прошептала она необычайно тихо, дабы никто не услышал этот полуинтимный для них момент. Хотя никто бы и не смог, потому что дождь шел настолько часто и сильно, что не то, чтобы было ничего не видно, было ничего и не слышно.
— Я вернусь, — кивнула Лекса и взяла руку Кларк в свою. Она не хотела спасать Ксантареса больше всего на свете, она бы с удовольствием избила его и лишила жизни, долго и болезненно. Но также была Кларк, которой нужно было ему помочь. Ее желания для Лексы были важнее, а ее жизнь превыше своей. Порой она невольно задумывалась, что было бы, если бы они не встретились. Наверное, в конце концов, Жастен приказал ей убить Кларк, потому что она Больвиа. Он бы не хотел, чтобы у Римских тамплиеров остался хоть один наследник.
Лекса в последний раз поцеловала Кларк. План действий начался. Эйенан, де Борэ и Кларк с еще тремя людьми охраны отправились к посту главного надзирателя на входе. Стража пропустила их через двери без вопросов, в конце концов, они были довольно известны.
С другой стороны здания, Лекса, Сато и Альфонцо со своими людьми и некоторыми от де Борэ уже лезли по стене к упомянутой Кенородэ пробоине. Дождь никак не успокаивался, капая им на головы, стекая за шиворот, создавая дискомфорт и вызывая дрожь. Навалившись все вместе, они сразу же пробили непрочный цемент, которым заделывали дыру и который, ко всему прочему, еще и размяк. На них тут же бросились охранники.
На первом этаже в этот момент разворачивалось не менее интересное действие. Де Борэ с самым своим серьезным видом ругался с главным смотрителем, Гуно Гантаро, доказывая, что Ксантареса заключили абсолютно необоснованно.
— Объясните, почему мой друг у вас? — на повышенных тонах негодовал Кенородэ, стуча кулаком по столу. Его смешные длинные усы были даже больше взъерошены, чем обычно.
— Мы спустим на вас всю римскую власть, если вы сейчас же его не отпустите! — поддерживал его Эйенан. — Папа Римский будет вами недоволен!
— Укажите, по какому нарушению он задержан! — также спорила Кларк.
— Я не обязан вам ничего говорить, это сугубо римские дела, а вы, жалкие тамплиеры, не имеете к этому никакого отношения. Уходите, иначе вам поможет охрана, — кричал Гантаро.
Стража уже была готова в любую секунду обнажить мечи. Становилось все опаснее, ситуация накалялась, дискуссия становилась все громче и громче. Сюда уже сбежался весь первый этаж тюрьмы и половина второго. Именно поэтому они никак не могли слышать, что происходило на третьем.
Пробоина вела в коридор. Лишь завидев стражу, Лекса тут же бросила в двоих охранников дротики, в третьего на развороте попал Сато. Они оставили Альфонцо и остальных сдерживать стражу на крыше и четвертом этаже, а сами начали искать камеру Ксантареса. Это не заняло много времени, лишь заслышав крики, он уже понял, что за ним пришли и начал бить по двери.