Слишком поздно.
— Что это там у тебя, Хаз? — спрашивает Луи, уже потянувшись к руке Гарри.
— Нет! — слишком громко восклицает Гарри, отдернув руку, прежде чем Луи смог взять у него коробочку. Луи удивленно моргает и на его лице видна боль, и Гарри сразу чувствует себя ужасно, потому что они редко повышают голос друг на друга. — Я имею в виду- эм, ничего, Лу. Не беспокойся об этом.
Луи это видимо не убедило. Гарри всегда был дерьмовым лжецом, на самом деле. Но, к счастью для него, Луи, кажется, упустил это, потому что вместо всего он спрашивает:
— Что ты здесь делаешь?
— Эм, — начинает Гарри, стараясь незаметно положить коробочку обратно в карман. Он может чувствовать взгляд Луи на своей руке, так что он просто сжимает кулак вокруг объекта и надеется, что Луи не поймет что это такое. — Я просто, эм. Хотел подышать воздухом, вот и все.
— Ох, — говорит Луи. Он делает паузу на мгновение, как будто он что-то рассматривает, и Гарри понимает, что Луи тоже нервничает. — Хорошо. Я, эм, хотел кое-что спросить.
— Ох? — Гарри моргает.
— Да, — Луи потирает затылок, немного смеясь, хотя никакого юмора нет. Гарри распознает, что этот же смех Луи использует перед игрой, когда он нервничает или не уверен, так же Луи смеется перед футбольным матчем. — Эм. Ну, это не совсем так, как я представлял, но так как мы сейчас одни, и прочее. — он отрезает себя нервным смешком, проводя рукой по волосам. — Что ж.
И тогда он достает что-то из внутреннего кармана его пиджака, и Гарри громко выдыхает, когда он видит, что эта небольшая коробочка, которая не сильно отличается от той, что он сжимал в своей руке.
— О боже.
Луи нервно улыбается, немного хихикая и тревожно возится с коробочкой.
— Да, эм. — он движется, чтобы опуститься на одно колено — боже, он на самом деле опускается на одно колено прямо здесь, на улице только за первой выставкой Гарри, для чертового предложения — но затем Гарри останавливает его.
Луи рассеянно моргает, и Гарри в пяти секундах от того, чтобы засмеяться, как маньяк, потому что это на самом деле происходит. Он крутится вокруг, не совсем уверенный, что сказать или с чего начать, поэтому он просто открывает свою руку и показывает Луи коробочку, лежащую на его ладони.
Луи смотрит на него в течении пяти секунд, прежде чем он взрывается смехом, громким и недоверчивым и чуть-чуть истерическим. Гарри смеется вместе с ним, считая это безумством, что он и Луи выбрали один и тот же день для предложения.
Судьба смешная, иногда.
— О боже, — говорит Луи, сразу переставая смеяться. Его голубые глаза большие и яркие и смотрят на Гарри, будто он лучшее, что лучилось с ним. — О боже. Ты собирался сделать предложение.
Гарри моргает, его глаза широко раскрыты от всего происходящего.
— Ты собирался сделать предложение.
— Да, но, — Луи проводит рукой вокруг, ища слова, и он выпускает беззвучный смешок. — Ты собирался попросить выйти за тебя сегодня, да?
Гарри кивает, его глаза по-прежнему широко раскрыты.
— А ты собирался попросить стать твоим мужем.
Они смотрят друг на друга, и Гарри с трудом может поверить, что это на самом деле происходит — что он здесь прямо сейчас, стоит перед человеком, которого он любит больше своей жизни. Что они действительно любят друг друга, даже после двенадцати лет вместе, что они хотят жениться и может быть завести семью и называть друг друга мужьями.
Прежде чем Гарри понимает, что происходит, его глаза наполняются слезами, а потом он плачет, но в то же время так широко улыбается, что чувствует, что у него разрывается лицо. Он прикрывает рот рукой, видя расплывчато, когда он выпускает наполовину всхлип, наполовину смешок.
Луи выглядит так, будто он тоже плачет, и тянет Гарри в объятия, держа его близко и крепко.
— Боже, я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — удается сказать Гарри, а потом он снова смеется, обнимая Луи за шею, — Я так чертовски сильно тебя люблю.
— Таким образом, мы помолвлены, да? — спрашивает Луи, посмеиваясь. Он фыркает, и Гарри лишь слегка отрывается, чтобы он мог видеть голубые глаза Луи.
Он смеется.
— Конечно, мы помолвлены, глупый.
Луи усмехается даже в то время, когда он плачет, а потом отступает назад, чтобы он мог вытащить кольцо из коробочки. Гарри сразу дает старшему руку, затаив дыхание, пока Луи надевает кольцо — оно такое же серебряное, отмечает Гарри, и он не может не подумать, судьба. Он поднимает руку к лицу и пристально смотрит на него на мгновение, любуясь, как серебряное кольцо аккуратно поблескивает на его безымянном пальце.
— Твоя очередь, — говорит Луи, чтобы привлечь внимание Гарри, махая рукой перед лицом парня. — Давай.
Гарри хихикает, возясь со своим собственным кольцом, прежде чем он берет маленькую ручку Луи и надевает кольцо. Затем он заключает руку Луи в свои, прижимая губы к костяшкам в нежном поцелуе.
Луи хихикает на это, беря его другую руку и подходя ближе, любуясь, как идеально их руки подходят друг к другу.
— Мы обручены, — шепчет он спустя несколько секунд тишины, его голос звучит благоговейно. Гарри определенно может иметь отношение.
— Да, мы обручены, — он прижимается мокрым поцелуем к губам Луи, оба их лица заплаканные. — Это будет очень интересная история, чтобы рассказать детям.
— Дети? — спрашивает Луи, громко дыша.
Гарри краснеет, кусая губы. Он не думает, что это подходящее время, чтобы говорить об этом, так так они буквально секунду назад обручились, но.
— Да. Я хочу детей.
— Да? — Луи на мгновение бросает взгляд между ними, прежде чем он вытаскивает одну руку и аккуратно кладет ее на живот Гарри. — Да? — снова выдыхает он, смотря Гарри в глаза.
Гарри кивает, дыхание немного прерывается, когда большой палец Луи начинает потирать его животик. Луи широко ухмыляется на это, подаваясь вперед для поцелуя, прежде чем он полностью отстраняется. Гарри моргает, немного ошеломленный, а затем Луи дергает его обратно.
— Давай, Хаз, мы поговорим об этом намного позже. Но теперь я хочу рассказать всем о моем женихе.
Жених. Гарри чувствует, будто он танцует, будто бежит по середине улицы и кричит, чувствует, будто говорит всем, как сильно он любит Луи и как сильно Луи любит его.
Луи улыбается, вытирая оставшиеся под глазами слезы, а затем они толкают стеклянные двери, открывая, входя внутрь с криком:
— Угадайте, кто только что обручился!
========== Twenty-Nine and Thirty-One ==========
29 и 31
Гарри смотрит на свое отражение в зеркале их спальни, его рубашка поднята так, что виден живот. Он на шестом месяце, и его тату бабочки выглядит странно сейчас, растянутой через его раздутый живот. Нахмурившись, он поворачивается и смотрит на выпуклость его живота, изуродованные листья папоротника на его бедрах, и очевидный дополнительный вес в его руках. Он поправился, и он задается вопросом о том, что сейчас думает Луи о его внешности.
Крошечный голос в его голове говорит, что если Луи и думает, что он некрасивый, то он просто слишком добрый, чтобы сказать что-нибудь? Или еще хуже, что, если Луи понимает, что ты не хорош для него и оставит его? становится все громче с тем, пока он смотрит на себя, и просто. Это тревожно.
Часть Гарри говорит, что это иррационально, что Луи любит его больше, чем что-либо, но. Он не может помочь, но всей этой ненадежности сейчас, видя себя в зеркале. Он знает, что он хочет этого, что Луи хочет этого — они говорили об этом бесчисленное множество раз после ночи, когда они обручились, говорили о их том, чтобы растить собственных детей и о большом доме, где их дети могут свободно бегать и играть. А теперь это происходит — сейчас у них есть дом и они ждут не одного, а двойню, и Гарри по-настоящему счастлив, но.
Он не может не беспокоиться.
Он слишком погружен в свои мысли, чтобы понять, что Луи уже приехал домой, даже не слышит, как открывается и закрывается дверь их спальни, поэтому он немного удивленно подпрыгивает, когда его руки ложатся на живот. Он тут же расслабляется, со вздохом откинувшись на Луи. Он смотрит на них в зеркало, смотря, как Луи целует всю его шею и потирает круги на его животе.
— Как дела в школе? — спрашивает он, его голос тихий и мягкий.
Луи устраивает подбородок на плече Гарри и улыбается их отражению.
— Хорошо. Я просто рассказывал студентам об их проектах, а это значит, что все, что я буду делать в течение нескольких недель — это помогать им в этом. По большей части, я буду просто наблюдать за их действиями.
— Хмм, — гудит Гарри, немного склонив голову, поэтому Луи может прижаться поцелуем к точке, где чувствуется его пульс. — Ты сказал им придумать короткую пьесу, чтобы показать в классе?
Луи кивает.
— Да.
— Так ты не играешь на большой сцене в этом году?
— Нет, — бормочет Луи в его кожу. — Я не хочу быть слишком занятым, и остаться в средней школе дольше, чем я должен. Я предпочел бы провести время с тобой и с нашими девочками.
Гарри немного улыбается при этом. Он смотрит, как Луи поглядывает на их отражение в зеркале, смотрит, как медленно на его лице появляется улыбка на его губах.
— Ну вот. Наконец ты улыбаешься.
Это никогда не перестает удивлять Гарри, насколько хорошо Луи может прочитать его, даже спустя все это время. Но это просто так вещь с Луи — никогда не стареет. Каждая мелочь, которую они делают — будь то, как Луи сжигает тосты для него утром, или Луи использующий его шампунь, поэтому они оба пахнут яблоком, или Луи, целующий его шрам на колене, появившийся двадцать один год назад — все, что всегда заставляет сердце Гарри биться в разы быстрее, заставляя его чувствовать, что его грудь вот-вот лопнет. Он задается вопросом, очевидно ли то, что они встречаются всем, любовь, которую они испытывают друг к другу.
Он вспоминает, как Зейн однажды написал для них стихотворение, что-то очень сопливое и романтичное о том, как любой человек может физически ощущать любовь Луи и Гарри друг к другу, только посмотрев в глаза, призраки их улыбок, а также их касания, когда они задерживают свои пальцы на несколько секунд. Он помнит, как Найл сочинил песню для них, что-то невероятно сопливое о родственных душах и о нахождении друг друга будучи детьми, о вечной любви и судьбе. Он вспоминает слова Лиама на их свадьбе, как он говорил о том, как Луи и Гарри дополняют друг друга, как два пазла.
Поэтому Гарри догадывается, что каждый может видеть. Он на самом деле не против этого, если быть честным.
— О чем ты думаешь прямо сейчас? — Тихий вопрос Луи вырывает Гарри из его мыслей, и он начинает быстро моргать, фокусируясь на их отражении. Он думает, что они выглядят красиво, с усталыми, но мягкими голубыми глазами Луи, смотрящими на него с нежностью, с нежными руками Луи, с любовью гладящими его живот. В этот момент Гарри чувствует, что он светится, и все прежние его переживания исчезают.
Он улыбается.
— Просто думаю о том, как я сильно тебя люблю, и как, вероятно, каждый может увидеть это.
Луи посмеивается, целуя Гарри в щеку.
— Конечно, каждый может это видеть, любимый. Они просто могут посмотреть на тебя и понять.
— Да? — Спрашивает Гарри, кладя свои большие руки на ладошки Лу на его животе.
— Да, — говорит Луи. — Они бы увидели какой ты красивый и любящий, как хорошо ты носишь наших детей. Я имею в виду, посмотри на себя, милый. Ты светишься.
Гарри улыбается шире.
— Я?
— Ты. Ты такой потрясающий.
— Это потому что я чувствую, что меня любят, — говорит Гарри проходя пальцами между пальчиками Лу. — Ты заставляешь меня чувствовать себя любящим и красивым и просто идеальным, хотя я иногда чувствую себя далеким от этого.
Луи слегка хмурится при этом — Гарри может видеть, как его лицо слегка наклоняется в зеркале.
— Что ты имеешь в виду, малыш? Ты абсолютно идеален.
— Да, но, — Гарри вздыхает, закрывая глаза. — Иногда я смотрю на себя и думаю, что я становлюсь слишком большим, знаешь? Я имею в виду, я знаю, что это совершенно нормально, потому что я беременный и все такое, но. Я не знаю, — он пожимает плечами, подталкивая голову Луи на его плече. — Я просто иногда думаю об этом, что ты можешь понять, что ты не хочешь меня по-настоящему и просто оставишь меня.
На мгновение повисает тишина. Гарри держит глаза закрытыми, слушая звуки их мягкого дыхания. Это и поражает и пугает его, что через несколько месяцев здесь будет еще одна пара спокойных вдохов, соединяющихся с их в доме.
Наконец, Луи говорит, его голос мягкий.
— Малыш. Ты же знаешь, что я никогда тебя не оставлю, да?
Гарри кивает, все еще не открывая глаз.
— И ты знаешь, что для меня ты всегда будешь самым красивым человеком на свете, да?
Гарри снова кивает.
— Тогда в чем дело? — Спрашивает Луи.
Гарри, наконец, открывает глаза, встречаясь со взглядом мужа в зеркале. Он чувствует себя глупо из-за того, что он беспокоился, видя выражение лица Луи.
— Ни в чем. Я просто глупый, вот и все. Это вероятно, гормоны или что-то такое, я не знаю.
Луи смотрит в зеркало еще несколько секунд, прежде чем повернуть голову и прошептать Гарри на ушко:
— Никогда не переживай, милый. Я сказал тебе, что я никогда тебя не отпущу, не так ли?
— Да, — выдыхает Гарри, кивая, чувствуя дыхание Лу, щекочущее его ухо.
— И ты красивый, хорошо? Такой чертовски красивый. Позволь мне показать, какой ты прекрасный.
У Гарри перехватывает дыхание.
— Хорошо.
Луи в последний раз улыбается их отражению, прежде чем он отстраняется, заставляя Гарри повернуться и ведя его к их постели.
Гарри снимает свою рубашку весь путь перед тем, как лечь на простыни, чувствуя взгляд Луи на себе все время. Его щеки становятся розовыми, и он кусает губы, пока смотрит, как Луи медленно раздевается у подножья их кровати.
Гарри не думает, что когда-нибудь привыкнет к тому, как выглядит его муж, подтянутое золотистое тело, усыпанное чернилами его многочисленных татуировок. Даже в тридцать один, его бицепсы выглядят сильными и мышцы на его бедрах крепкими, и Гарри иногда не может представить, что этот мужчина — этот парень перед ним — его. Он был его на протяжении двадцати одного года.
— Я люблю тебя, — выдыхает он, заставляя Луи остановить свои пальцы на поясе своих боксеров.
Он смотрит на Гарри с мягкой улыбкой, на его подбородке щетина и его волосы, ставшие слишком длинными, неаккуратно зачесаны назад. Гарри понимает, что он не единственный, кто изменился из-за беременности, что она влияет на Лу тоже. Это заметно по мешкам под глазами, по нескольким линиям на его лице — и это заставляет Гарри понять, что все его переживания — глупые, потому что Луи с ним в этом.
Луи собирается быть с ним на каждом шаге в его жизни, даже после этого.
— Я тоже тебя люблю, — говорит Луи, пока он забирается на кровать, решив пока оставить боксеры на себе. Он поглаживает живот Гарри, улыбаясь мужу. — Навсегда, да?
Это такая банальная вещь, чтобы сказать, и Гарри хихикает, улыбаясь Луи.
— Конечно.
Луи наклоняется, прижимая их губы вместе, медленно и сладко целуя Гарри, вылизывая рот, будто он постоянно хочет чувствовать вкус мужа у себя на языке, как будто уже он не сделал это. Все это время его руки скользят вверх и вниз по бокам Гарри, блуждая по груди и животу, спускаясь вниз. Сознание Гарри уже слегка размыто, чтобы поймать и проследить движения Луи, пытаясь запомнить каждое маленькое прикосновение.
— Лу, — скулит он, когда они отрываются, чтобы вздохнуть, пытаясь притянуть Луи обратно, когда старший парень полностью отрывается.
Луи мягко заставляет его замолчать, улыбаясь, говоря:
— Я позабочусь о тебе, не волнуйся. Просто- просто ляг на спину, да, малыш? Позволь мне показать тебе, как сильно я люблю тебя.
Гарри прерывисто кивает, смещаясь и пытаясь комфортнее устроиться на подушках. Луи проводит рукой по волосам, нежно перебирая пряди и заставляя Гарри задыхаться. Его волосы стали действительно слишком длинными, становясь все более волнистыми, а не кудрявыми. Гарри не жалуется, тем более, что Лу любит запутывать свои пальцы в его волосы и массировать кожу головы.