— Ммм, — протянул задумчиво мужчина, лицо которого было необычно сосредоточенно. Секунда, другая прошла и оно разгладилось. — Извини, я не знаю, куда ведут пути Макс, — его глаза странно блеснули в свете полуденного солнца.
— Понятно… — шипение, и злость вновь накрыла большим цунами его сердце. Он не понимал, почему именно злиться на эту новенькую, ведь он едва обмолвился с ней тремя словами, но она жутко выводила его, а покалывание в груди только усугубляло ситуацию. А еще эти херовы лепестки и ноющие легкие: он даже не знал, что такое бывает.
Развернувшись от дворника в противоположную сторону, он медленно направился прочь с солнечного пекла, твердо решив не возвращаться на занятия. Руки начинали неприятно трястись, напоминая о ломке, а Нейтан решил пойти к парковке, взять машину, врубить музыку на полную и поехать подальше от этого места. К горлу подступила желчь.
Красное ауди Прескотта с шумом заехало на пустынную парковку, когда сумерки почти что исчезли с небосвода над головами. Далекая дымка была окрашена в розовый, а первые звезды, медленно, словно пробуя вкус, выползали на черное полотно неба, загораясь холодным безразличным светом. Парень заглушил двигатель, откидываясь на сидение. Усталый, царапающий легкие, выдох и зажигалка на миг осветила его лицо, выхватывая из тьмы неровные очертание его серо-голубых глаз. Они точно напоминали мокрый асфальт после сильного ливня.
Серый дым разбавлял алый салон, под ногами валялись алые листки, в темноте алым тлел огонек.
Черный и красный, красный и черный, Нейтан. В тебе есть цвета.
В мужском общежитие было очень тихо, время на часах перевалило за полночь. Прескотт с трудом поднимался по лестнице, спотыкаясь и смазано думая о сегодняшнем дне. Тихая усмешка скривила губы. У него давно пропала привычка думать о прожитых днях. Но сегодняшней ночью все было иначе. Нейтан всерьез думал, что если Колфилд не даст ему ответ на эту творящуюся херню, он поедет к врачу. Теперь его отношение к смерти, пожалуй, изменилось. И это было до пробирающих мурашек странно.
Парень завернул за поворот коридора, к комнате сто одиннадцать и замер на месте, покачиваясь. Из-под его дверей тянулась полоска желтоватого света, хотя он четко помнил, что все выключал, когда утром уходил в Блэквелл. Страх на пару секунд сковал сердце и тут же Нейтан тихо рыкнул. Если это какой-нибудь прикол в честь приближающегося Хеллоуина, то он размажет идиотов об стену, не замарав руки. Но когда он распахнул дверь, отчего она ударилась об стену, немного покрошив её, то вновь замер в изумлении.
На его диване, подтянув колени к груди, сидела, прикрыв веки, неуловимая Колфилд, которую он тщетно пытался выловить все утро. Её грудь мерно вздымалась и опадала в такт тихому дыханию, а рот был чуть приоткрыт, из-за чего она слабо сопела.
Она сама пришла ко мне в комнату? Как она вообще зашла сюда?
Он, полный раздирающих чувств, медленно подошел к спящей девушке, рассматривая её. Грудь с силой кольнуло, да так, что он чуть не вскрикнул, схватившись пальцами за ткань футболки. Через несколько секунд его отпустило и он смог разогнутся. Глаза скользнули по обивке дивана, замечая несколько белых пятен. Присмотревшись, он разглядел белые, чуть потрепанные лепестки. Сердце в нерешительности замерло, не зная, как работать дальше. Приглушенные чувства вновь ударились о дно и с силой всколыхнули его сердце.
— Колфилд! — он выбросил руку вперед, ухватывая девушку за худое плечо и начал яростно трясти его. — Вставай, твою мать.
Макс, до резкого прихода парня, тихо задремавшая, испуганно открыла глаза, уставившись на Нейтана. Его скулы ходили ходуном, глаза горели болезненным блеском. Он все еще крепко держал её плечо, отчего она морщилась, ощущая сильный дискомфорт. В её правой руке был зажат лист с какими-то надписями. И хотя она была напугана таким появлением, её глаза просияли.
— Прости, что пришла без предупреждения, но, Нейтан, мне нужно спросить у тебя кое-что важное!
— Нет, дура, это я буду задавать вопросы, понятно? — он сжал ее плечо еще сильнее, чем вызвал едва слышный писк. — Какого хрена творится со мной, а? — он вновь начал трясти ее, на краю сознания почему-то ощущая себя идиотом.
Собрав возможный воздух, он с силой кашлянул, чувствуя как расцарапанные легкие горят огнем. Алые лепестки розы вылетели из его рта, приземляясь рядом с будто оглушенной Макс. Она только моргала, следя мутными глазами за полетом листьев и шепча что-то.
— Отвечай мне! — его голос был ужасно сиплым из-за постоянного надрывного кашля и прокуренных крепких сигарет.
— Нейтан, это… — темноволосая замерла, переводя взгляд на его перекошенное лицо. Моргнула, кинув взгляд на листок, сиротливо оставшейся лежать на темном диване. -… это… Нейтан, мы… предназначенные.
В его памяти вновь что-то мучительно всколыхнулось, ударяя по затылку. Перед глазами вспышками пролетали воспоминания из далекого детства, когда и помнить что-то не полагается. Четырехлетняя девочка весело смеется, иногда кашляя, из-за чего из её приоткрытого рта вылетают сиреневые, блестящие лепестки и задорно смотрит на него, будто бы гордясь чем-то. А он хмурится, складывая руки на груди и цепляясь за мамину юбку, кричит, что никогда не полюбит такую, как она. Девочка замирает с широко открытыми глазами, а потом падает на землю, ударяясь головой об острый камень. Маленький Нейтан, испуганно замолчавший, смотрит, как струйка темной крови вытекает из-под русых волос, слышит дикий крик матери, и видит как желтую блузу рассекают длинные стебли. За считанные секунды тело обвивает лоза, вперемешку с цветами и они сплетаются между собой, погребая девочку. Тело не смогли сдвинуть с места ни на дюйм, и она так и осталась лежать там, рядом с городским парком, под цветочным гробом.
Толчок в грудь изнутри приводит Прескотта в настоящую ярость, под которой скрывается безумный страх. Он несколько секунд жадно смотрит в глаза Макс, ждущую от него какого-либо ответа, после чего сильным рывком поднимает её с места, толкая к все еще открытой двери.
— Убирайся, — он шипит, плюется, отфыркивается этой яростью, а перед воспаленными глазами илюззия. — Убирайся из моей комнаты.
— Нейтан… — Макс пытается коснутся его руки, но он одергивает её, словно ошпаренную и силой ведет ту к двери.
— Убирайся! — голос срывается на хриплый крик, когда он с силой захлопывает дверь перед носом сильно встревоженной Колфилд.
Он слышит, как та стучит с обратной стороны двери, испытывая надежду попасть внутрь, но парень только хватается ледяными пальцами за волосы, сползая по косяку двери на пол. Он ведь всю свою жизнь думал, что это был всего лишь детский ночной кошмар, ужастики, а оказалось, что это всё реально. И Колфилд, колотящая в дверь, тоже реальна, вместе со всеми этими гребанными цветами. Глаза горели и жгли, отчего он зажмуривался, тщетно пытаясь успокоиться. Сейчас ему до крика не хватало успокаивающих заветных таблеток. Макс вскоре утихла, оставив попытки докричаться до парня, и перебудив добрую половину общежития, убралась восвояси. Грудь, с того момента, как он выгнал девушку, сдавило и не отпускало, отчего он чувствовал тупую боль: дышать стало вдвое тяжелее.
Неуверенные теплые лучи рассветного солнца заглядывали сквозь прорехи в шторах, земля продолжала вращаться, ночь сменялась утром, а совершенно потерянный Нейтан, так и сидевший в оцепенении на холодном полу, остекленевшими глазами смотрел в потолок.
========== переплетены ==========
Комментарий к переплетены
Ротт. - прозвище Нейтана в записной книжке Фрэнка
~
ну, я наконец дописала это. я серьезно счастлива
~
песня для чтения, если захотите: Lisa Hannigan – Song Of The Sea
не получился ли конец слишком оос-ным? немного волнуюсь за этот счет
спасибо теплое, за то, что читали и оценивали сие произведение, я правда вас люблю
~
ошибки/опечатки пожалуйста, в пб
желаю всем будоражащего лета♡( ◡‿◡ )
Весь последующий день, который на удивление студентов, выдался чересчур теплым, Нейтан провел в своей комнате, не желая никого видеть. Пару раз к запертой двери подходила Чейз, тихо стучала, немного ждала и вновь уходила, не рискуя раздражать вспыльчивого друга. В последний свой приход она просунула узкий тетрадный лист, сложенный пополам под маленький проем. Парень пялился на него минут двадцать, точно намереваясь прожечь дыру, а после только с трудом выдохнул, поворачивая лицо к стене.
Настроение было действительно самое паршивое. Даже после самых жестких отходняков парень не мог чувствовать себя настолько дерьмово, задыхаясь ужасным кашлем: порой просто казалось, что в следующую секунду он умрет прямо в своей кровати, в прокуренной комнате. От этих мыслей руки начинали подрагивать, а глаза неприятно мутнели. Свое мнение о смерти Прескотт, похоже, изменил окончательно. О, да, это вызывает оглушительный издевательский смех над своей же бесхребетностью.
После рассвета он нашел в себе немногие силы, справляясь с неутихающей ломкой и постоянным отхаркиваем, перебраться на кровать. После этого он, возможно, совсем ненадолго погрузился в беспокойный сон.
Утром его почти севший телефон пиликнул, оповещая хозяина о новом сообщение с неизвестного номера. Нейтан, перебравшийся с ногами в угол дивана, вздрогнул, выныривая из мыслей. Несколько секунд сомневался, а потом пальцами подцепил смартфон, снимая блокировку. В последующую секунду телефон грозился быть разбитым вдребезги об твердый пол, а парень едва сдержал мучительный стон умирающего, судорожно мотая головой.
+1 сообщение
Нейтан, это Макс. Ты не можешь избегать меня, у нас действительно мало времени. Я была в библиотеке и кое-что нашла… мне кажется, что это началось с тебя
Руки парня тряслись всё сильнее, а сам он, крепко зажмурив глаза, старался вдолбить себе в голову, что всё это просто чья-то дурацкая шутка или розыгрыш. Истерический смех слился с еще одним оповещением: на светящийся экран лениво вылез безучастный текст. Прескотт злобно зашипел, не выдерживая и не начиная читать, размахнулся и отправил дорогой телефон в стену с громким треском. На пол посыпались осколки, экран выпал кусками, а сам смартфон залетел под шкаф, возмущенно ухнув напоследок. Толстые стены поглотили еле слышные обрывочные всхлипы.
За треснутым окном на землю спускалась ночь, а в темной комнате был полный, что ни на есть, хаос. Стена в некоторых местах был залита кровью, плакаты разорваны в клочья, проектор, завалившись набок, слабо мигал белесным цветом. Сигаретный дым давно потерявший счет выкуренного косяка рассекал воздух, поднимаясь к потолку.
Нейтан, прикрыв опухшие глаза, держал в подрагивающих пальцах самокрученную сигарету, самозабвенно выпуская из изувеченных легких отравляющий дым. Стрелки на часах зашли за отметку в десять, а парень не желал думать не о чем, отдавшись расслабляющим чувствам. И плевать, что дым лишь усугублял проблему с кашлем: Прескотт
порой буквально сгибался пополам, мучительно раздирая ногтями горло.
— Я ненавижу всё это дерьмо, — хриплые слова поглотило в себя это окружение, навсегда скрыв под собой.
Он грязно сплюнул вязкую слюну, которая мгновенно растеклась мутным пятном по полу и зарычал, вбирая в ладони волосы. Потушенный косяк полетел в сторону таких же выкуренных до основания. Нейтан совершенно четко отказывался принимать тот отвратительный факт, что события из прошлого, которые он считал воображаемые, повторяются с ним снова.
Рядом, на мятой простыни, стоял включенный ноутбук, едва слышно работая охлаждающими вентиляторами, он грел поверхность под собой. Нейтан успел пожалеть, что вновь не сдержал порыв безудержной ярости: отсутствие под рукой привычного гаджета немного угнетало.
На экране была открыта социальная сеть, которая отсвечивала синим, резко бросаясь в прищуренные глаза. Страница Макс Колфилд была совершенно невыразительной, с какими-то редкими цитатами из tumblr и, конечно, полароидными фотографиями самой хозяйки. Трудно сказать, что именно притягивало взгляд Прескотта в этих фотографиях, но он уже битый час тупо разглядывал их, наверное, даже не осознавая счета времени.
Невероятно, это даже вызвало громкий издевательский смешок над самим собой, но он успел сосчитать количество веснушек на её бледных щеках. Чем дольше он рассматривал фотографии Макс, тем сильнее ему хотелось просто наконец отхаркать все свои внутренности, до зияющей пустоты внутри: этот кашель ему просто до тошноты опротивел.
После того, как Нейтан все-таки бросил взгляд покрасневших глаз на время, он с фырканьем закрыл вкладку со страницей, выводя поисковую строку. Уставший мозг почти отказывался соображать, то упрямый парень, затянувшийся последней самокруткой и выпустив дым сквозь приоткрытые губы, быстро начал печатать.
По его запросам выходило настолько мало информации, что он был готов взорваться. И всё же, спустя некоторое время, перелистав, наверное, сотню всевозможных сайтов, он отыскал то, что хотел, но радости ему это не на йоту не прибавило. Он успел пролистать все связанное с мифологией, преданиями и легендами и теперь, раздраженно оттолкнув ноутбук в сторону, быстро растирал веки, тихо проклиная весь мир.
— Блять… — он медленно откинулся на стену, прикрывая напряженные веки.
Мысли в воспаленном мозгу кипели лавой, наваливаясь друг на друга, погребая предыдущие под собой, боролись за главнейшее место перед глазами парня, но ему никак не удавалось ухватится за кончик самой важной. Организм настолько вымотался, что через пару минут борьбы над собой мозг просто вырубился, повергнув хозяина в беспокойный, дерганный сон.
Нейтану весь остаток ночи снилось его детство, та самая девочка из давнейших воспоминаний, его мать, которая ласково приглаживала ему волосы, отпечаток чьей-то руки на белоснежной стене, отчетливый образ Колфилд, к которому он со всем усилием пытался дотянутся сквозь мучительную тьму и пронзительные крики. Он проснулся от внутреннего толчка, испуганно оглядываясь, хватая пальцами дрожащие плечи и всхлипывая.
На самом деле ты слаб, Нейтан. Ты ведь знаешь это?
Парень застыл, продолжая держать вертикальное положение тела. Рука привычно потянулась к тумбочке, дотрагиваясь и обхватывая тонкую сигарету. Пару секунд неловких движений пальцами и внутри все наполняется заглушающим туманом. Нейтан выдыхает, обхватывает голову другой ладонью и едва слышно стонет.
На включенный с ночи ноутбук, стоящий поодаль, приходит входящее сообщение, выводя Прескотта из своеобразного транса. Он морщится, когда пепел прожигает ему кожу на руке и тянется к клавиатуре.
Фрэнк Б. — Щенок, я вновь в Аркадии.
Прескотт испытывает что-то непонятное внутри, не успевая написать ответ.
Фрэнк Б. — Я заметил следы твоих шин на побережье. Подваливай сейчас, если хочешь свежую дозу.
Нейтан почти что улыбается на подкол Бауэренса и мысленно посылает его подальше.
Ротт. — Я скучал, Фрэнки. В течение получаса буду.
Щелчок по кнопке выключения и он облегченно матерится вслух. Парень заходится рваным, счастливым смехом и совсем не понимает его причину. Мысли о Колфилд, о странном кашле и всей мистической херне если не исчезли, то точно отправились в глубины сознания и парень с приподнятым настроением пропустил шевелюру сквозь пальцы, поправил рубашку, не решив переодеваться, захватил ключи от машины и направился на стоянку.
Через каких-то двадцать минут он уже топтался у привычно грязноватого фургона, обмениваясь репликами с наркоторговцем. Так как последние отцовские деньги Прескотт спустил на недавние сигареты, то он просто договорился с Фрэнком о долге, чуть было не словив смачный подзатыльник. Получив то, за чем его руки дрожали уже не один день, он развернулся в противоположную от машины сторону и зашагал в сторону взволнованного сегодня моря, на ходу закатывая рукав.
Место под темными, мокроватыми от соленых брызг скалами идеально подходят для скрытия от чужих взглядов. Парень, дрожа, усаживается на прохладный песок, подставляя обветренное лицо в сторону синей воды.