Хуан выглядывает из-под одеяла. Кай пожимает плечами, выходя из комнаты и потирая шею.
— Мы же вроде всех насекомых и грызунов уже давно потравили и вывели? Странно.
Направляясь к себе, он останавливается у комнаты Ифаня, за которой слышится дикий хохот.
Подумав, что их гости странные, и это очень мягко говоря, он отправляется к себе, чтобы потом двинуться на кухню готовить завтрак.
*
Тем временем Тао хочется провалиться сквозь землю. Только теперь до него доходит осознание, что ночью он ошибся дверью и завалился спать к Ифаню, а утром…
Омега вновь заливается краской, думая, как ему теперь альфе в глаза то смотреть?!
Хуан даже думает собрать вещи и пешком через лес направится в город. Или запереться в комнате и позвонить Бекхёну, чтобы он его забрал.
Когда раздается тихий стук в дверь, Тао замирает, желая стать невидимкой, потому как запах чайного дерева красноречиво дает понять, кто его навестил.
— Тао, надеюсь, ты не забыл, что у нас полно работы? Я подожду внизу. После завтрака сразу возьмемся за осмотр местности. И не придавайте так много значения этому инциденту, господин профессионал, ладно?
Хмурясь, омега кусает губы, понимая, что Крис, как обычно, подстегивает его работой. Это единственное, что держит его на плаву, та тонкая соломинка, не дающая ему окончательно утонуть в путанных чувствах и эмоциях. То, что не дает ему сорваться, сбежать или сойти с ума на протяжении уже многих лет.
Хуан собирается и одевается медленно, неспешно приводя себя в порядок, заранее складывая вещи, и беспрерывно напоминает себе, что здесь он все-таки ради работы, а потому стоит собраться и взять себя в руки.
Спускаясь на первый этаж, Тао старается держать лицо, чтобы не опозориться еще раз. Ифань и Чонин уже сидят за столом, завтракая, при этом Ву расспрашивает у Кима о том, что и где находится.
Стараясь быть как можно менее заметным, омега присаживается за стол, приступая к еде. Поглощенный ею, он не замечает бросаемые на него взгляды альф, который уже просто делают вид, что разговаривают, даже сильно не слушая друг друга, потому как сегодня омега выглядит неожиданно мягким и нежным. А уж если к этому добавить то, что с утра он не пил своих таблеток подавляющих запах…
— Спасибо за… еду, — Тао растерянно замирает глядя на устремленные на него пристальные две пары глаз, — Все нормально?
Быстро приходя в себя, Ифань встает со своего места.
— Да, конечно. Если ты готов, то идем.
Хуан слегка напрягается, медленно кивая. Желая хоть немного его успокоить, Крис пытается отвлечь его от явно тревожных мыслей.
— Кстати, Чонин сказал, ты вчера уже начал фотографировать дом?
— Да, — встав из-за стола, Тао кивает, — Я сейчас принесу фотоаппарат.
Омега быстрым шагом выходит из столовой. Ву смотрит ему вслед, пока не слышит задумчивый, растерянный голос Чонина.
— И где он его увидел то?
— Что?
— Паук. Тао сказал, с утра его паук напугал. Не понимаю.
Ифань прикусывает губу, чтобы не заулыбаться. Все же его омега невозможен.
— Я готов!
Крис оборачивается к Хуану, борясь с расползавшейся на лице улыбкой.
— Отлично. Пошли.
Омега нервно облизывает губы, и альфа напоминает себе, что главное держать себя в руках.
Они делают еще несколько снимков в доме, попутно сразу обсуждая, что и где можно разместить, установить и как всё оформить.
Понемногу тревога Тао стихает, и Ву радуется, что они вновь могут общаться спокойно. Все-таки удивительно какое чудодейственное воздействие на Хуана оказывает работа, зато Ифань в который раз убеждается, что омега всегда крайне серьезен насчет нее и на самом деле очень любит собственное дело.
Выходя на улицу, они проходятся во внешнем и внутреннем дворе, определяя как оформить парковку для гостей, где поместить крытый навес для столиков, площадку для танцев. И пока Тао фотографирует, Крис делает пометки в блокноте карандашом.
Под конец они подходят к озеру с небольшим деревянным пирсом. Хуан задумчиво смотрит в сторону находившегося в отдалении довольно крупного деревянного строения без окон. Заметив его интерес, Ву поясняет:
— Чонин сказал, что это сарай со старыми вещами. Не думаю, что он помешает кому-либо, потому как находится достаточно далеко, хотя можно выставить в том направлении что-нибудь из украшений, чтобы скрыть его из виду.
— Может быть.
Тао ступает на пирс, чуть постукивая ступней, проверяя доски на прочность.
— Они не выглядят надежными. Будь осторожней.
— Не думаю, что мэр Лу не следит за их качеством. Он не такой человек, чтобы относиться к этому несерьезно.
— Но это не мешает им быть скользкими.
Крис идет следом за омегой, чтобы в случае чего быть рядом.
— Избавь меня от своей опеки, пожалуйста.
Хуан насупливается, останавливаясь в конце пирса и оглядываясь вокруг.
Водная гладь искрится под лучами солнца, ловя в своем отражении прибрежные деревья и облака.
Любуясь такой картиной, Тао решает сделать снимок, щелкая затвором и одновременно с этим соскальзывая ногой вниз, едва не рухнув в воду. Ифань успевает подхватить его, не дав упасть. И все это было бы не плохо, если бы Крис не поймал его за шкирку, удерживая за ворот джинсовой куртки, которую он сегодня одел.
Хуан болтает в воздухе ногами и раскинутыми в стороны руками.
— Прекрати дергаться, пока я тебя не уронил! — Ву недовольно ворчит, потому как в таком положении удерживать омегу, который все-таки не пушинка, довольно тяжело.
Молясь, чтобы ткань не порвалась, альфа затаскивает Тао обратно на пирс, тяжело и сердито выдыхая.
— Говорил же быть осторожней!
Хуан обиженно дует губы, не желая признавать собственную неправоту и отвернувшись, раздраженно толкает альфу в бок, ворча:
— Отстань!
— Та…
Взмахнув руками, Крис с громким плеском падает в воду. Охнув, Хуан быстро разворачивается, приседая на корточки.
— Ифань!
Отфыркиваясь, Ву выныривает, вставая на ноги. Вода достигает ему по грудь. Бросая мрачный взгляд на омегу, альфа сердито произносит, щурясь:
— Ах ты, вредина!
— Ифань нет! — видя недобрый огонек в чужих глазах, Тао хочет сбежать, но не успевает, потому как Крис, схватив его за руку, тянет на себя, — У меня же фотоаппарат!
Омега успевает только вскинуть вверх руку с техникой, прежде чем оказаться в прохладной воде, но погрузиться в нее с головой ему не дают крепкие руки Ву. Хуан оскорблено открывает и закрывает рот, в итоге вскипая и выпаливая:
— Ненормальный! Почему ты вечно доставляешь мне только неприятности! Тебе так нравится выставлять меня дураком?! Так весело показывать, насколько я глупо выгляжу!
— Вообще-то изначально это твоя вина, — в отличие от парня, Крис более спокоен, он лишь поднимает руку, стирая капли с лица негодующего Тао.
Хуан намеревается еще что-то произнести, но действия альфы сбивают с толку, и он осекается, лишь смотря на него исподлобья.
Смотря ему в глаза, Ифань со вздохом устраивает руки у него на плечах и произносит:
— Знаешь, почему я так упрямо цепляюсь за нашу истинность? Мои родители не были природной парой, когда поженились. Но однажды во время отпуска познакомились и подружились с одной семейной парой. И как в глупой комедии они оба оказались их истинными. Они легко развелись без ругательств и даже заново женились в один день, устроив совместную свадьбу. Я прежде никогда не видел их такими безумно счастливыми. Для них не существовало никого кроме их пары. Абсолютная гармония и любовь. Конечно, они не забили на меня, и у меня вместо двух родителей внезапно стало четыре. И это было жуткое давление, когда каждый считал своим долгом внести лепту в моё воспитание. Возможно, если бы у них были еще дети, мне было легче, но я был единственным, и моё увлечение рисованием, дизайном не было им по душе. В итоге я не выдержал и, окончив школу, сбежал из дома. Но я хотел найти своего истинного! Хотел найти тебя! Потому что я тоже хочу почувствовать это счастье быть с тем, кто предназначен только тебе. Создан специально для тебя!
— Говоришь так, словно я простая вещь. Но все это просто физиология и влечение из-за запаха.
— Это не так! Может, вначале что-то подобное было, но сейчас все иначе. Мне нравится в тебе всё, даже твое упрямство и напускная холодность, потому что я вижу, насколько на самом деле ты добр и заботлив. Я не знаю, почему ты скрываешь эту свою сторону, но я люблю в тебе даже то, о чем еще не знаю!
Тао резко содрогается от его слов и бледнеет, опуская взгляд и бегая им из стороны в сторону.
— Ты ошибаешься. Ты не представляешь, насколько сильно ты ошибаешься!
Голос Хуана звучит тихо и хрипло. Убрав от себя руки альфы, омега направляется к берегу. Уже стоя на твердой поверхности, он оглядывается, смотря на медленно шагавшего за ним Криса.
— Думаю, здесь мы закончили. Если не возражаешь, то через час давай отправимся домой.
Ифаню не остается ничего, кроме как кивнуть. Разворачиваясь, Тао едва не бегом спешит к дому, попутно быстро смахивая наворачивающиеся слезы.
*
Прощание с Чонином происходит скомкано, сухо и быстро. Ким недоумевает, что опять могло произойти, но, как и прежде, не лезет с расспросами.
В машине Тао принципиально садится на заднее сиденье, подальше от альфы и игнорирует его, глядя в окно.
Крис изредка бросает на него взгляды в зеркало заднего вида, чувствуя, что своим признанием он только окончательно все испортил. Спустя час молчания, Ву тихо все-таки решается спросить:
— Могу я узнать хотя бы, почему ты так категорично настроен против отношений со мной? Прости, но я не верю, что дело лишь в том, что ты воспринимаешь истинность как физиологическое влечение.
Тао делает вид, что он не услышал вопроса, и Ифань смиряется, отворачиваясь и сосредотачиваясь на дороге. Когда спустя почти двадцать минут позади слышится голос омеги, альфа искренне удивляется, но еще сильнее его шокируют слова Хуана.
— Хочешь откровенность за откровенность? Хорошо. Мои родители были истинными. Идеальный союз, не расставались ни на секунду, и любили друг друга едва не до потери пульса. Я как дурак в детстве думал, что встретить свою пару — самая главная вещь на свете. Не встретил — прожил жизнь зря. Но родителям их любовь стоила жизни. Их истинность их же и убила. Это очень опасно, делать кого-то другого центром своей жизни. Такого я абсолютно не хочу. Ребенком я, правда, ждал тебя, а сейчас… лучше бы тебя не было.
Крис сглатывает подступивший к горлу комок. Ему больно от слов Тао, так же как и больно видеть, как омега отворачивается к окну, смаргивая слезы.
Остаток пути они проводят в тишине, каждый размышляя о своем.
*
Доехав до дома Тао, Ифань выходит вместе с ним из машины. Омега быстро прощается, но прежде чем он успевает уйти, альфа задерживает его, беря за запястье. Хуан оглядывается, хмурясь.
— Мне жаль, что с твоими родителями это произошло. Но я все равно не буду сдаваться. Потому что мы не они. И у нас все будет по-другому!
Медленно вытянув из захвата свою руку, Тао криво усмехается.
— Посмотрим. Я уверен, что выиграю в нашем вчерашнем споре. А значит, хочешь ты этого или нет, но тебе придется отказаться от меня. Чанёль и Бекхён разойдутся гораздо раньше, чем ты думаешь.
— Ты же не встанешь между ними?
— Нет. Они сами все разрушат. Ты ошибаешься, если думаешь, что истинность это все, что нужно для счастья. До понедельника, Ифань!
Хуан поправляет на плече лямку с сумкой и уходит к подъезду. Крис прислоняется спиной к машине, стараясь понять, что такого знает омега, о чем неизвестно ему. Возможно, ему стоит поговорить с Чанёлем чтобы суметь хоть как-то сложить картинку происходящего. Ведь теперь от отношений между Паком и Бёном зависит и их с Тао будущее.
====== Глава 11. Переходные моменты ======
В зале аэропорта в обнимку стоят высокий смуглый альфа и миниатюрный до невозможности женственный омега с полуторагодовалым малышом на руках. Напротив них Тао и Бекхён, виновато опустившие головы. Старший омега глядит на них снизу вверх, сердито хмурясь.
— И как вы оба могли не сказать мне о том, что встретили своих альф!
— Папа…
— Бекхён! Я серьезно! Когда прилетим, позовете их на торжество!
— Нет! Только не это! — омеги одновременно отрицательно качают головами.
— Что за несносные мальчишки! Хватит! Это наше с Сяомином торжество, так что не спорить! Иначе я сам найду их телефонные номера и приглашу.
Омеги только закатывают глаза. Несмотря на внешнюю хрупкость и миниатюрность, Джун даст фору многим альфам. Во многом таким он стал, закалившись жизненными неурядицами. Стоявший рядом Сяомин только посмеивается, глядя на понурые личики своих сыновей.
— Ладно, Джун, хватит их ругать. Лучше поговорите пока с Бекхёном, а мы немного побеседуем в стороне с Тао.
Альфа кивает головой в сторону и омега следом за ним отходит к стене.
— Да, Сяомин?
Мужчина становится серьезным, вынимая из кармана визитку и передавая ее Тао, который недоуменно смотрит на прямоугольник в своих руках, но прочитав имя человека на ней, поджимает губы. Альфа внимательно наблюдает за выражением лица омеги.
— Когда я разговаривал с господином Гу, он сказал, что ты уже давно не появлялся у них.
— У меня много работы.
— Тао, ты же не ребенок. Не игнорирую чужую заботу.
— Я могу со всеми проблемами справиться сам.
Сяомин вздыхает, притягивая парня к себе и обнимая его, грустно произносит:
— Мне следовало уделять тебе больше внимания, после смерти брата. Если бы я проводил свое время с тобой…
— Тогда я бы не выжил. Сяомин, ты прав, я не ребенок и прекрасно понимаю, что ты вкалывал сутками, чтобы у меня была возможность жить и иметь все то, что есть сейчас.
— Ты так и не расскажешь даже мне, что произошло, пока меня не было рядом?
Тао отрицательно качает головой.
— Это не важно.
— Важно. Я же вижу, как это сломало тебя. И ты отказываешься принимать своего альфу.
— Бекхён наябедничал?
— Поделился, — альфа отстраняется, заглядывая в глаза омеги, шепотом добавляя — Я уверен, что твои страхи напрасны. Наши пары — это те, кто лучше других способны понять то, что у нас на сердце. Ты же сам чувствуешь как тебе больно, когда ты отталкиваешь его. А представь, какого ему, м?
Тао опускает взгляд, поджимая губы и краснея. Сяомин тихо смеется, вновь его обнимая.
— Эх, хоть и говорите, что взрослые, но вы с Бекхёном еще такие дети. Мне ли не видно, что вы оба влюбились по уши…
— Неправда!
— Меня-то можешь не обманывать! Может, расскажешь, какой он этот Ву Ифань?
— Вредный и упрямый! А еще несносный и самоуверенный!
— Такое чувство, будто ты себя описываешь.
— Эй!
— Но он мне уже нравится.
— Сяомин!
— Но главное, чтобы он нравился тебе, а в этом я не сомневаюсь.
— Летите уже в свою Европу!
— Так-то ты разговариваешь со старшими.
— Я все равно буду по вам скучать.
— Хорошо, закончим этот разговор, пока ты не объявил мне бойкот.
— Не дождешься, — Тао улыбается.
— Но доктору Гу все-таки позвони.
Омега кивает, смиряясь.
— Ладно.
— Предупреждаю сразу, я перезвоню ему и уточню, записался ли ты на прием.
— Другого я не ожидал.
— Вот и чудно. А теперь пошли, а то Джун уже измахался руками, зовя меня на регистрацию. Нам пора.
Возвращаясь к остальным, Тао на прощание обнимает старшего омегу, получая крепкие объятия с наставлениями беречь себя и заботиться о здоровье. Тао послушно кивает, улыбаясь. Ему всегда приятно чувствовать искреннюю заботу папы Бекхёна, потому как Джун дает ему возможность почувствовать ту любовь и заботу родителей, которой он был лишен.
Альфа и омега еще раз обнимают сыновей по очереди, после спеша на рейс.
Омеги какое-то время смотрят им вслед, пока родители не скрываются из виду. Переглянувшись, Тао и Бекхён идут на стоянку, забираясь в машину.