Он был здесь, сидел, склонившись с торчавшей изо рта морковкой над толстой книгой. Опершись спиной на шкафчик, он был полностью погружён в чтение и не сразу заметил её приближение.
Скомкав одноразовый бумажный платок, Лидия спустилась по ступенькам, прошла по коридору и остановилась в нескольких шагах от него, окинула его внимательным взглядом, раздумывая, захочет ли он выслушать её. Конечно, глупо было ей, Лидии Мартин, задаваться таким вопросом, ведь Стайлз всегда был готов выслушать её хотя бы потому, что в обычные дни она даже не смотрела на него.
И поэтому десятилетний план о том, как влюбить в себя Лидию, Стайлзу пришлось растянуть ещё лет на пять.
Яркий солнечный свет проникал сквозь ряд окон, расположенных напротив шкафчиков, создавая удивительную атмосферу счастья и покоя, однако в силу многих обстоятельств Лидия не испытывала ни того, ни другого уже недели две как минимум.
Она осторожно опустилась на корточки рядом со Стайлзом, продолжавшим читать. Откинув за спину медово-рыжие кудри, Лидия попыталась улыбнуться.
— Привет, — прозвучало тихо-тихо, робко и неуверенно, уныло и даже чуточку тоскливо. Стайлз вздёрнул голову вверх и, увидев её, удивлённо расширил глаза, приподнял тёмные, плавно изогнутые брови. Его рот приоткрылся, и морковка выпала, с тихим стуком приземлившись на страницы книги, которую он немедленно опустил.
— Привет… — ответил он, пряча дурацкую морковку в рюкзак и смущённо отводя глаза. Он был рад, но и явно взволнован тем, что Лидия снизошла до общения с ним. Мартин улыбнулась чуть шире — на этот раз уже искренне.
— Что читаешь? — ей ужасно хотелось поговорить о случившемся: о каниме, о Дереке, о Питере и вообще об оборотнях в целом — но с чего начать, она решительно не знала.
— Так… — Стайлз захлопнул книгу и положил её на пол рядом с собой. — Как там Джексон?
Ох!
Теперь отворачиваться пришлось Лидии.
— Вместе с семьёй он уезжает в Лондон, — почти шёпотом ответила она, пытаясь сдержать слёзы, навернувшиеся на глаза. Лидия часто-часто заморгала, но от этого соль в глазах только прибывала, а потом и вовсе хлынула двумя тонкими ручейками по щекам. Лидия зажмурилась.
Она всё ещё любила его, юношу, который по воле прихотливой судьбы оказался смертоносной ящерицей, даже после всех тех вещей, которых он наговорил ей, когда готовился к новой жизни оборотня, когда был едва ли не одержим стремлением быть лучшим и обойти Скотта МакКолла — своего соперника, появившегося словно из ниоткуда.
Но, наверное, одна лишь Лидия знала, что в душе Джексона не все было так просто, что порой и из его глаз брызгали слёзы, причем самые настоящие, горькие слёзы…
Лидия втянула в себя воздух, стараясь спрятать лицо за рыжими прядями. Она не хотела, чтобы кто-нибудь видел, как она плачет, особенно из-за него, ведь ей обязательно скажут, что он этого не стоит, но откуда им знать!..
К тому же, она, скорее всего, не увидится с ним больше никогда. Лидия даже не была уверена, что сможет с ним попрощаться и поговорить о том, о чём выслушать теперь мог только Стайлз. Всё свободное время Джексон проводил с Дереком, учился у него держать свою теперь уж точно волчью сущность под контролем.
Лидия тихонько всхлипнула. Вот, значит, как закончатся их отношения. Что ж, пусть так, но она хотела совсем не этого…
Стайлз тихо ждал, когда Лидия сможет взять себя в руки. Он понимал, что утешать её нет никакого смысла: он сам испытывал подобное на себе. Несмотря на то, что его план по завоеванию сердца Лидии был всё ещё в силе, нередко он опускал руки, думая о том, что Мартин не нужен такой бойфренд, как он, непопулярный ученик и запасной игрок в лакросс. Наверное, единственной девушкой во всей школе, обратившей внимание на него, была Эрика Рейес, но и той теперь совершенно не было до него дела: вокруг находились поклонники и получше.
Время шло, минута за минутой… Тишина, воцарившаяся в школе, когда её с последним звонком покинули почти все ученики, наступила так внезапно, что Стайлзу сделалось как-то неуютно, тоскливо, хотя, может быть, он просто почувствовал себя одиноким: Скотт умчался домой так быстро, что Стайлз не успел сказать ему «До встречи!» или хотя бы короткое «Пока!». Эллисон и вовсе держалась теперь в стороне, только забегала иногда, чтобы забрать какие-то поручения. Эрика и Бойд — те как сквозь землю провалились, и Айзек не пришёл в школу, что было, в общем-то, совсем не удивительно… Из знакомых осталась только Лидия, на общество которой Стайлз даже не рассчитывал.
Её плечи слегка подрагивали всё это время, но с губ не слетело ни единого вздоха, а возможно, он был таким тихим, что Стайлз его не услышал или не обратил внимания из-за того, что, захваченный ходом собственных мыслей, отсутствующим взглядом смотрел, как кружатся в воздухе подсвечиваемые солнцем, полупрозрачные пылинки…
Наконец, Лидия устало вздохнула и, размазав по лицу бледно-серые остатки туши, которую она предусмотрительно наложила тонким слоем потому, что её водостойкая кончилась, придвинулась к Стайлзу поближе, так что её плечо касалось теперь его руки, а правая нога вытянулась вдоль его ноги. Затем Мартин опустила голову ему на плечо.
С минуту Стайлз потрясённо смотрел на продолжавшие кружится пылинки, не в силах поверить в то, что только что произошло, чувствуя, как сердце отбивает частую дробь по рёбрам. Но, едва почувствовав, как в вакуум, образовавшийся в его голове, начинает постепенно проникать воздух, он после секундного колебания наклонил голову, коснувшись щекой её пушистых волос.
Пальцы Лидии сомкнулись на его ладони, заставив его снова удивленно вытаращиться. Он осторожно сжал её маленькую руку, вложив в этот жест как можно больше нежности, пытаясь показать, что он рядом, что он не отпустит её, пока она сама не попросит об этом, что она может всегда рассчитывать на него, что он непременно поможет и даже если бы она, забавы ради, попросила его достать самую яркую звезду с неба, то он, несомненно, нашёл бы способ выполнить эту просьбу, потому что об этом попросила бы она…
И Лидия безошибочно поняла этот жест, расшифровала заботу, спрятанную в нём, и почувствовала, как часть груза на её плечах испарилась и узел в груди ослаб, дав ей возможность дышать спокойнее и ровнее. Острая необходимость в Джексоне Уиттморе впервые после их расставания отошла на второй план, и сердце, разбитое его неосторожными руками, начало медленно исцеляться, даря Лидии то самое ощущение покоя, которого ей так не хватало.
И когда она сжала его ладонь в ответ, проведя по ней большим пальцем, Стайлзу показалось, что его план не так уж бесполезен и плох, чтобы растягивать его ещё на пять долгих лет.