***
Санса перенервничала, и месячные начались раньше положенного срока. Болел живот, кружилась голова, ныли проклятущие синяки. Она проглотила таблетку обезболивающего и начала одеваться. Он вернулся. Петир приказал ей прийти сегодня, хоть девушка и не представляла, что они будут делать — критические дни не позволят им заняться сексом. Она хотела сказать ему, предупредить, но любовник спешил и уже сбросил вызов. Перезванивать Санса не посмела. Её передёрнуло от страха, когда она подумала о его возможной реакции. Только бы он не разозлился. Девушка подкрасила глаза и губы, проверила, убедительно ли лежат подушка и одеяло, призванные скрыть её отсутствие, и отправилась к Бейлишу.
Он предусмотрительно задёрнул шторы, в гостиной снова царил мягкий полумрак, и она прерывисто вздохнула, увидев на столе бутылку красного вина, сыр и фрукты. Будто ничего не случилось. Лицемер. Его нигде не было видно, но Сансу это нисколько не обнадёжило. Просто так он бы её не позвал. Она медленно подошла к дивану, но сесть не успела — Петир обнял её сзади, притиснув к своему телу.
— Наконец-то, дорогая. Я очень скучал. Раздевайся, — Он вдохнул аромат её волос, провёл ладонью по груди.
Раздеваться? Сразу что ли? Девушка подавила желание сию же минуту вырваться из его цепких рук и повернулась к нему лицом. Любовник был обнажён по пояс, она взглянула на шрам, который видела бессчётное количество раз прежде, посмотрела ему в глаза.
— Я не могу, у меня месячные.
Мужчина улыбнулся и повторил:
— Раздевайся.
— Ты вообще слышал, что я сказала? — спросила Санса, чувствуя, что в голосе проскакивают истерические нотки.
Стоп. Спокойно. Не дури. Он вздохнул.
— Слышал, ну и что? Я просто полижу тебя, в чём проблема?
Девушка уставилась на него, открыв рот от изумления, не веря своим ушам. Он что, совсем? Во время этих дней? Петир ответил ей насмешливым взглядом и приподнял бровь, будто бы предлагая ей сделать свой ход.
— Это… это… невозможно! Так не делают, — сказала она убеждённо и нахмурилась, когда Бейлиш рассмеялся.
— С чего ты взяла? — вкрадчиво поинтересовался он. — Потому что об этом не принято говорить вслух, сладенькая?
— Так делать нельзя. Это противоестественно! — Санса едва не запнулась на последнем слове, такой сумбур был у неё в мозгу.
Мужчина посмотрел на неё с жалостью. Его глаза блеснули, и ей показалось, что она видит в глубине его зрачков красные точки. Отец лжи. Белиал. Теперь я знаю, кто ты.
— Прелесть моя, запретов нет. Границ — нет. Ты сама загнала себя в клетку ложных ограничений, зачем? Можно всё, при условии, что никто ничего не узнает. Мы оба получим от этого удовольствие, ты прекрасно понимаешь это, и всё равно отказываешься. — Петир покачал головой. — Запомни, радость моя, главное в жизни — это наслаждение, и если кто-то будет убеждать тебя в обратном, он солжёт. Все эти идеалы, нормы морали, законы созданы умными людьми для дураков, а те и рады верить. Стадо, не более того. — Он презрительно усмехнулся. — Не будь дурочкой, милая.
— Пожалуйста, не заставляй меня! — взмолилась она, уже понимая, что это бесполезно. — Я не могу, мне стыдно…
Он обнял её покрепче и снова засмеялся.
— Ты меня стесняешься? Глупенькая, я в жизни видел столько крови, сколько тебе и не снилось.
И почему я не сомневаюсь в этом? Мужчина погладил её по спине, Санса задрожала, услышав его горячий шёпот:
— Котёнок, я не умею просить прощения. После того, как мы поссорились из-за таких пустяков, я сильно переживал… Дай мне приласкать тебя…
У этих пустяков были имена, милый. Четыре трупа, даже пять, считая нерождённого ребёнка. Ты испереживался, о да.
— А что, по-твоему, не пустяки? — спросила она устало.
— Это мы с тобой и наши отношения, — Петир чарующе улыбнулся. — Ты очень близка и дорога мне. — Он опустил руки пониже её талии и легонько сжал упругие округлости. — У тебя тампон?
— Да, — отозвалась девушка, избегая смотреть ему в глаза.
— Новый?
— Да.
— Тогда я вообще не пойму, о чём мы спорим.
Она растерянно молчала. Санса понятия не имела, как объяснить ему, что есть некие табу, которые нельзя нарушать, и это само собой разумеется безо всяких обсуждений. Девушка понимала, что если переступит эту черту, то её мир превратится во вселенную, где растут поющие розы, а у квадратов может быть пять, семь или больше углов. Самое дно порока и низости. Падать дальше будет некуда. Но она понимала и то, что благополучно разденется и разрешит любовнику делать всё, что он пожелает. Лучше не спорить. Лучше не злить.
Санса взялась за края футболки и потянула её через голову. Бейлиш отстранился, одобрительно улыбнувшись, отошёл к столу и стал разливать по бокалам вино, стоя к ней спиной. А что, если проломить ему череп? Она даже огляделась в поисках подходящего предмета, но тут же отбросила эту мысль, сообразив, что Лотор вполне может быть рядом и запросто свернёт ей шею. Девушка дёрнула молнию джинсов, сняла их и кинула на пол. Петир повернулся и посмотрел на неё, всю белую, гладкую, картину портили только два отвратительных синяка на коленях. Его глаза потемнели, Санса не выдержала этого взгляда и опустила голову. Как же стыдно!
— Иди сюда, милая.
Она покорно подошла, всё ещё не глядя на него, пытаясь справиться со смущением и страхом. Мужчина протянул ей бокал, она приняла его и стиснула в руке.
— Пей. До конца. Ты слишком напряжена.
Санса послушно отхлебнула и поперхнулась. Он похлопал её по спине, стёр большим пальцем выступившие на глазах слёзы.
— Не торопись.
Она допила бокал без происшествий, поставила его на стол и нерешительно подняла взгляд на Петира. Последняя попытка?
— Давай не будем, умоляю тебя, — прошептала девушка, но он только улыбнулся в ответ.
— Садись на диван, солнышко.
Санса практически рухнула на кожаные подушки и стыдливо прикрылась руками. Пожалуйста, откажись от этой безумной идеи! Краска залила лицо, шею, плечи и даже начало груди, как только она представила, что скоро потеряет нечто тайное, интимное, лишь для неё одной. Петир опустился на пол, поочерёдно коснулся губами сначала одного синяка, потом второго.
— Ты должна быть осторожнее, моя радость… — сказал он тихо. — Я не хочу, чтобы ты страдала.
А что ты делаешь прямо сейчас? Ей опять захотелось плакать и смеяться одновременно. Самым ужасным было то, что она возбудилась от одного его присутствия рядом. Любовник вскинул на неё горящие страстью глаза, убрал её руки в стороны.
— Не прикрывайся, ты такая красивая…
Он погладил её ноги и мягко, но настойчиво раздвинул их, несмотря на слабое сопротивление всхлипывающей Сансы.
— Я обожаю тебя, сладкая… Я знаю тебя, как никто другой, и люблю ещё больше за все твои недостатки, — прошептал мужчина, покрывая поцелуями внутренние стороны бёдер. — Откинься… Вот так, моя любимая девочка…
Петир нежно подтянул её ближе к себе, и она закрыла глаза, чтобы не видеть своего нового позора…
========== Оба-6 ==========
Когда Сандор и Григор вернулись домой после похорон наркомана, адвокатесса уже сидела на кухне вместе с их отцом и пила чай. Они вошли, девушка повернула голову и окинула их взглядом. Да это же секс-бомба, а не адвокат! Длинные волосы приятного пшеничного цвета, стройная фигура и большая грудь в совокупности с красивым лицом делали её похожей на кого угодно, только не на юриста, несмотря на строгий костюм. У парня пересохло в горле, он даже поздороваться не смог, промямлив что-то нечленораздельное. Дядюшка Виман рехнулся! Как можно посылать сюда такую… Такую… Тем временем она заметила его реакцию на себя, нахмурилась, плотно сжала губы и строго посмотрела ему в глаза. Сандор поспешно перевёл взгляд на отца, чувствуя, как к щекам приливает кровь. Позорище! Точно подумает, что я в самом деле… Он рухнул на стул и схватился за чашку, чтобы скрыть смущение. Родрик Клиган поправил очки.
— Сынок, познакомься, это Вель Райдер, твой адвокат. Надеюсь, вы найдёте общий язык.
Она протянула ему руку через стол, парень осторожно пожал её. Ладонь Вель была сухой и тёплой, надёжной, и он немного отошёл от первоначального удивления при виде этой девушки.
— Сандор, твой отец немного ввёл меня в курс дела, но мне нужно будет услышать всю историю от тебя. Если хочешь, мы можем поговорить наедине, — сказала адвокатесса, изучая его лицо. — Ты не должен ничего скрывать от меня, даже если стыдишься или боишься рассказывать о чём-то, иначе я не смогу помочь тебе.
Клиган-младший глубоко вздохнул. От того, что о его ситуации узнает ещё один человек, катастрофы не произойдёт. Ему было неловко обнажать свою душу перед незнакомкой, но родные находились рядом, и он ответил, нащупав руку брата:
— Нет необходимости уединяться, папе и Григору всё известно.
Сандор в очередной раз выложил всё случившееся с ним, нисколько не обеляя себя и полностью признавая свою беспечность. Вель внимательно слушала, время от времени делая пометки в блокноте, она была очень собранной и серьёзной, и Клиган устыдился своих первых мыслей о ней. Когда он закончил, девушка отложила ручку и ненадолго задумалась, постукивая пальцем по столу.
— Как ты считаешь, Маргери позвала тебя к себе специально, чтобы развести на секс? — спросила она наконец.
— Не знаю. — Сандор пожал плечами. — Тирелл давно ко мне подкатывала, но я игнорировал её, а тут… Сами видите, что вышло.
— Здесь много интересных моментов, — продолжала Вель. — Во-первых, Мирцелла. Почему она поверила ей и оказалась на её стороне? Это странно. Во-вторых, Рамси. Если он действительно подмешал тебе что-то, с какой целью он это сделал? Ты сам говоришь, что конфликтов у тебя с ним не было, так в чём причина такого поступка? В-третьих, Маргери. На чём основана её уверенность? Эти вопросы надо прояснить, чтобы знать, как действовать дальше.
Она замолчала. Григор сжал пальцы брата, и тот благодарно взглянул на него. Парню скоро предстоял допрос в полиции, возможный только в присутствии адвоката. То ещё удовольствие, мать твою. Все остальные участники вечеринки уже дали показания, в большинстве своём сводившиеся к «не видел, не знаю», но Маргери и Рамси высказались по полной. Как и его любимая, Мирцелла. Вот и верь после этого девушкам.
— Кто ведёт дело Сандора? — спросила девушка, обращаясь к отцу парня.
— Детектив Аллисер Торне. Не самый приятный человек, — сказал Родрик. — Он может быть несколько… грубоватым.
Адвокатесса отодвинула чашку и встала. В полный рост она выглядела ещё великолепнее, будто какая-нибудь скандинавская богиня.
— Ничего, я умею осаживать нахалов, будь они хоть из контрразведки. Спасибо за чай, мне пора. Я приду, когда узнаю что-то новое. До встречи, Сандор.
Она направилась к двери, и Григор пошёл следом, чтобы проводить её.
***
Допрос Сандора проходил в маленькой комнатушке с низким потолком. Парень сидел на неудобном стуле, сцепив руки в замок и смотрел на Аллисера Торне, который впился в него колючим взглядом. Школьнику было очень не по себе, но он старался не выдать страх и неуверенность. Оба молчали. Вель опаздывала, и Клиган примерно представлял, как отнесётся к этому детектив. Мужчина был категоричен, негибок, и всё делил на чёрное и белое, не признавая существования других оттенков. Вот чёрт, даже в этом мне не повезло. Лучше бы шеф Ланнистер занялся моим делом, он не такой твердолобый, как этот… Мечтай-мечтай, дурень. Он опустил голову, чувствуя, что Торне продолжает буравить его глазами. Казалось, недовольство детектива можно потрогать руками. Где же вы, мисс Райдер? По-моему, возможен взрыв. Сандор тихо выдохнул и на мгновение зажмурился, услышав в коридоре цокот шпилек Вель. Наконец-то.
Она открыла дверь и стремительно ворвалась в комнату, запыхавшаяся, в расстёгнутом пальто. Девушка села возле своего подзащитного, перевела дух, и, кивнув Аллисеру, полезла в сумку за бумагами. Тот скривил губы с нескрываемым презрением и скрестил руки на груди.
— Наверняка красивая женщина может позволить себе опаздывать на любые встречи. Даже если это встреча по работе, — ядовито произнёс детектив.
— Наверняка! — отрезала Вель и смерила его взглядом, способным заморозить все океаны земли.
Очевидно, Торне не привык, чтобы с ним разговаривали таким тоном.
— Ваши манеры так и не изменились со времени нашей последней встречи, — сказал он, чопорно выпрямившись.
— Какие собеседники — такие и манеры, — отозвалась адвокатесса невозмутимо. — Приступайте, мы теряем время.
Полицейский задавал вопросы, Сандор честно отвечал. Райдер была настороже и пресекала попытки Аллисера запутать парня или спровоцировать его на необдуманное высказывание. В допросной было прохладно и пахло, как в погребе. Вероятно, это запах разбитых надежд. Затхлый, сырой, мёртвый. И эта грёбаная экспертиза… Клиган потёр лоб. Его лихорадило, и парень прилагал огромные усилия, чтобы не дать Торне воспользоваться своей слабостью. Если детектив уловит его состояние, то накинется, как коршун, и прелестная Вель его не спасёт. Сандор встряхнулся и заставил себя собраться. Осталось немного. Терпи. Когда допрос подошёл к концу, он едва сдержал вздох облегчения — чересчур явным было недоверие полицейского, а его сарказм просто убивал. Ублюдок. Заведомо считаешь первого, кого схватили за руку, виновным?
Они вышли из участка и медленно побрели вдоль по улице. Девушка молчала, а Сандор не хотел начинать разговор сам. Он слишком устал, вымотался и морально, и физически. Приду домой — завалюсь спать. К чёрту всё это дерьмо. Внезапно Вель остановилась и повернулась к нему, на её лице застыло самое решительное выражение.
— И что ты молчишь, скажи на милость?
— О чём здесь говорить? И так понятно, что всё плохо.
Результаты экспертизы стали неприятной неожиданностью, как и предполагал Виман. Слова Маргери косвенно подтвердились. Половой акт между ними был, и парень не знал, как теперь выбраться из западни, в которую он попал.
— Да, плохо. Но не безнадёжно. — Райдер ткнула его пальцем в грудь. — Определённо известно лишь одно — вы с Тирелл переспали, и только. У неё нет внутренних повреждений, характерных для изнасилования, несколько ссадин и синяков, непонятно кем оставленных, ни о чём не говорят.
— А порезы? Она же утверждает, что я ей ножом угрожал. И в моей крови ничего противозаконного не обнаружено, получается, мне никто ничего не подмешивал и я настоящий псих, раз не помню ни хрена? — от волнения он повысил голос, в котором уже проскальзывали слёзы.
— Успокойся, не кричи, — мягко сказала адвокатесса и улыбнулась. — В этом деле что-то нечисто, поверь моему чутью, и я не успокоюсь, пока не выясню правду. Не переживай.
Сандор прерывисто вздохнул и сморгнул непрошеные слёзы. Чуть не разревелся перед ней, вот придурок. Он вытащил из кармана платок и вытер лицо, виновато взглянув на Вель.
— Разве этим не полиция должна заниматься? — спросил он робко.
Она качнулась на своих шпильках, поправила волосы, блестевшие на солнце.
— Адвокатам частенько приходится делать работу полиции. Чаще, чем ты думаешь. Ты же видел Торне, разговаривал с ним. Он не заинтересован в правде. Для него ты — заведомо виновен, а здесь ещё и доказательства, которые, с его дубовой точки зрения, сдают тебя с потрохами. Люди иногда настолько узко мыслят, что диву даёшься…
Райдер прервал телефонный звонок, она извинилась, быстро проговорила в трубку несколько слов и сбросила вызов.
— Ну вот, мой помощник приехал, можно плотно браться за работу. Не отчаивайся и верь в лучшее!
Вель помахала ему рукой и свернула в сторону гостиницы. Парень проводил её взглядом и быстро зашагал вперёд, спеша домой.
***
Санса была пьяна. Сегодня она зашла в магазин, выгребла из карманов последнюю мелочь, и купила упаковку крепкого дешёвого пива, отдающего спиртом. Ей хотелось не вспоминать, хотелось не думать, но она до сих пор не могла забыть то, что Петир с ней сделал… И как он выглядел, когда она испытала наслаждение. Ночью опять идти к нему. Опять. Девушка тряхнула головой и, поморщившись, отхлебнула ещё пойла. Отрубиться бы к чертям. Родители взяли с собой Арью и Джона и уехали в гости к дедушке Хостеру, так что никто не мешал ей методично напиваться. Это было не в её правилах, но с той ночи она потеряла всякое представление о правильности и неправильности. «Запретов нет. Границ — нет». Лицо любовника всплыло в памяти в очередной раз, сверхъестественно красивое, упоённое властью… Любви в его взгляде она не заметила. Мышка, ты же с самого начала знала, для чего он с тобой встречается, верно? Санса засмеялась. Ну, допустим. Зачем ему тогда на тебе жениться? На такой жалкой мышке? Отяжелевшие мозги не хотели соображать, и она со вздохом отступилась, отказываясь понимать мотивы Бейлиша. Мужчина постоянно говорил, что любит её, при этом противореча себе почти каждым своим поступком… Внезапно у неё появилось ощущение, будто она упустила нечто важное, значимое, но Санса не сумела понять, что именно, ткань реальности расползалась на нити, неумолимо ускользая от неё.